Презентация "чертковский район в годы великой отечественной войны". Возвышение Сталина. Оборона Царицына Группировка немецких войск разбитая под чертково
Огромное значение для судеб Царицынского фронта имел тот факт, что почти одновременно с решением Совнаркома о поездке товарища Сталина в Царицын к Дону подошли отступавшие из Донбасса части украинских армий т. Ворошилова.
В своей автобиографии, написанной в 1925 г., т. Ворошилов следующим образом характеризовал этот период своей деятельности:
«Военную работу начал с отряда, организованного в 1918 г. и в марте под моим командованием дравшегося с оккупационными немецкими войсками. Вскоре был назначен командиром 5-й Украинской армии, а затем командовал отрядами, отходившими под напором немецких войск с Украины на Волгу и к Царицыну».
Тов. Ворошилов, любимый вождь и руководитель рабочих Луганска и всего Донбасса, при первом известии о приближении немцев к Украине обратился с призывом к шахтерам и металлистам Донбасса создать вооруженную силу для борьбы с интервентами.
Вскоре был создан 1-й луганский социалистический отряд, который под командованием т. Ворошилова выступил на борьбу с белогвардейцами и интервентами. В боях под Купянском, Сватовом, Лисичанском, Камышевахой, Родаковым и т. д. ворошиловский отряд нанес ряд поражений немцам. 15 апреля 1918 г. т. Ворошилов был назначен командующим 5-й Украинской армией.
Весь апрель 5-я Украинская армия т. Ворошилова вела ожесточенные бои с немцами в районе Родаково-Луганск-Миллерово и к концу апреля отступила на ст. Миллерово.
29 апреля из Миллерово т. Ворошилов, Артем и др. телеграфировали Ленину о том, что 5-я армия отошла на территорию Донской республики, что эшелонами забита вся линия Зверево-Лихая. В телеграмме ставился вопрос о необходимости принять меры к охране ст. Чертково, потому что Чертково являлось единственным путем к отступлению на Воронеж и единственной связью с Москвой. Тов. Ворошилов просил сообщить о плане демобилизации революционных войск и о дальнейших задачах.
Но в день посылки этой телеграммы, 29 апреля, станция Чертково была занята немцами. В создавшихся условиях для армии т. Ворошилова оставался один путь отхода на Лихую и через Лихую к Царицыну. Этот поход сыграл решающую роль в судьбе Царицына. Но трудности его были огромны, и не будь Ворошилов во главе армии, планомерное и организованное отступление на Царицын было бы вообще невозможно. 30 апреля части т. Ворошилова вступили в станицу Каменскую (ныне город Каменск). Станица Каменская еще с начала 1918 г. стала центром формирования революционных казачьих частей. Именно здесь в январе 1918 г. происходил съезд фронтовых казаков, объявивший советскую власть на Дону и создавший Донской ревком во главе с Подтелковым. Революционными отрядами станицы Каменской командовал Е. А. Щаденко. Когда части Ворошилова вступили в Каменскую, отряды Щаденко влились в состав Украинской армии и вместе с т. Ворошиловым совершали в боях дальнейший переход к Царицыну.
В первых числах мая части т. Ворошилова вступили в Лихую. На станции Лихая произошло большое сражение. Немцы и белоказаки прилагали все усилия, чтобы отрезать армии т. Ворошилова путь к отступлению и на Воронеж через Чертково и на Царицын через Лихую. Но армия Ворошилова прорвалась от Лихой на Белую Калитву, и дальше ей открылся путь на Царицын.
Путь на Царицын… Что представлял этот путь в мае 1918 г.? Позади были немцы, впереди - восставшие белоказаки. Надо было провести армию через Донскую область, через вражеские восставшие станицы, в непрерывных боях с белыми генералами. В Лихой части 5-й армии т. Ворошилова встретились с отступавшими со стороны Лозовой-Славянска-Никитовки частями 3-й Украинской армии. Огромный интерес представляет самый состав Украинской армии т. Ворошилова. Наряду с 1-м луганским социалистическим отрядом, состоявшим из луганских металлистов, здесь были отряды донбасских шахтеров, харьковских рабочих, Полтавский отряд, Изюмский отряд, Киевский отряд, Одесский отряд (в состав его входили черноморские моряки и одесские грузчики), Нежинский отряд и т. д. В Каменской в армию т. Ворошилова влились отряды иногородних и революционного казачества, под Белокалитвенской - отряд богураевских горняков, и так на всем пути следования к Царицыну присоединялись все новые части. Но все эти части не представляли еще регулярной армии. Много было анархически настроенных отрядов и отрядиков, которые не подчинялись дисциплине, не признавали общего руководства и т. д.
Вместе с рабочими отступали их семьи - дети, старики, женщины, с самоварами, подушками, перинами, пеленками, с домашним скарбом.
В этом и заключалась огромная трудность перехода Донбасс-Царицын.
«Десятки тысяч деморализованных, изнуренных, оборванных людей, - писал т. Ворошилов, - и тысячи вагонов со скарбом рабочих и их семьями нужно было провести через бушевавший казачий Дон. Целых три месяца, окруженные со всех сторон генералами Мамонтовым, Фицхелауровым, Деникиным и др., пробивались мои отряды, восстанавливая ж.-д. полотно, на десятки верст снесенное и сожженное, строя заново мосты и возводя насыпи и плотины».
Вся армия т. Ворошилова двигалась в эшелонах по железнодорожному пути. Свыше 80 эшелонов-3 тыс. вагонов, больше чем 30-тысячная армия бойцов с их семьями растягивались на 20 километров в пути. В непрерывных боях эшелоны проходили 3-5 километров в день. Все водокачки были разрушены. Воду к паровозу подавали конвейером в ведрах от какого-нибудь ближайшего колодца. Рельсы на пути большей частью были взорваны. Белые применяли особый способ уничтожения железнодорожного пути: запрягали несколько пар быков и верблюдов и стягивали в сторону рельсы вместе со шпалами. Это приводило в негодность часть рельсов. Приходилось брать рельсы, находящиеся сзади, и переносить их вперед. На каждой станции шли ожесточенные бои. Белоказаки пытались во что бы то ни стало отрезать путь ворошиловской армии на Царицын, захватить ее в мешок, из которого нет выхода. В таких условиях происходил почти что 700-километровый 2-месячный переход с Украины через Донбасс к Царицыну. С самого начала т. Ворошилов со всей ясностью поставил перед командным составом вопрос о трудностях перехода, он решительно разоблачал точку зрения тех, кто смотрел на поход к Царицыну, как на передышку. Воюя, сражаясь, шли к Царицыну не для передышки, а для новой войны, для того, чтобы оттуда завершить разгром донской армии Краснова. Оборона Царицына - это оборона подступов к Москве - так с самого начала ставил вопрос т. Ворошилов. В этом он видел смысл всего героического перехода. Для того чтобы выполнить эту задачу, делалось все возможное и невозможное. На ходу, в непрерывных боях сколачивалась, переформировывалась, дисциплинировалась армия бойцов.
В середине мая армия т. Ворошилова вступила в станицу Морозовскую. Это была революционная станица, которая в течение долгих месяцев вела борьбу с казачьей контрреволюцией. Тут сохранилась советская власть и были созданы морозовские революционные отряды из рабочих железнодорожников и казачьей бедноты. Со стороны станицы Каменской в Морозовскую вместе с частями т. Ворошилова подошли революционные отряды под командованием т. Щаденко. Тов. Ворошилов помогал оружием этим морозовско-донецким частям (из которых в будущем сформировалась Морозовско-донецкая дивизия 10-й армии). Он резко ставил вопрос об очищении особенно морозовских отрядов от пробравшегося в них кулачья, требовал изгнания партизанщины, установления твердой дисциплины в частях и т. д. Морозовцы дальше своей станицы двигаться не хотели, отказывались от похода на Царицын. Только тогда, когда армия т. Ворошилова отошла от Морозовской к Дону в направлении на Царицын, морозовские части под давлением белоказаков оставили станицу и присоединились к т. Ворошилову около Чира.
Армия т. Ворошилова не только наносила удары донской контрреволюции, громя ее в ожесточенных боях, не только отдаляла и затрудняла возможность захвата Царицына белыми, но и способствовала сплочению сил всех революционных элементов Дона.
Во время пребывания войск т. Ворошилова в станице Морозовской произошла реорганизация и переформирование частей 3-й и 5-й Украинских армий. Было созвано совещание командиров 3-й и 5-й армий, на котором т. Ворошилов резко поставил вопрос о создании единого военного руководства армиями. Это предложение т. Ворошилова было принято единогласно, и командующим был утвержден т. Ворошилов.
Создание единого командования, переформирование частей, борьба за дисциплину, непрерывные бои и грозная опасность сплачивали, закаляли бойцов. В пути из деморализованных, изнуренных, недисциплинированных отрядов вырастала боеспособная армия, покрывшая себя неувядаемой славой под Царицыном.
Трудности при приближении к городу не уменьшались, а увеличивались. Сопротивление донской контрреволюции, пытавшейся во что бы то ни стало отрезать армию т. Ворошилова от Царицына, росло по мере приближения красных частей к Дону.
Покинув в 20-х числах мая Морозовскую, передовые ворошиловские эшелоны двинулись по направлению к Обливской и Суровикино. И тут произошел трагический эпизод, ярко показывающий всю остроту и ожесточенность борьбы.
После выступления из Морозовской для восстановления пути и связи с Царицынским советом был послан бронированный поезд и несколько эшелонов с войсками.
Когда путь был восстановлен, штаб украинских войск отправил на Царицын санитарный поезд с ранеными и больными красноармейцами.
22 мая вечером санитарный поезд прибыл на станцию Суровикино, где помощник начальника станции, оказавшийся изменником и предателем, задержал поезд, заявив, что дальше двигаться опасно, отцепил паровоз и поставил поезд в тупик. Утром 23 мая белоказаки напали на станцию Суровикино и зверски расправились с тяжело ранеными красноармейцами…
Очевидцы передавали ужасные сцены.
Было убито, точнее добито, 53 человека… Весь поезд был разграблен… Раненых выбрасывали из вагонов и тут же на месте рубили шашками. Тяжело раненых били плетьми.
Но во время этой зверской расправы подоспели красные части под командованием т. Ворошилова, и белые были отогнаны.
Так шло продвижение частей Ворошилова от Морозовской до Чира.
В начале июня армия т. Ворошилова повела наступление на станцию Чир. После ожесточенных боев станция Чир была занята красными частями, а белоказаки отступили на юг к станице Нижне-Чирской. У станции Чир находился огромный, почти в 600 метров длиной железнодорожный мост через Дон. После отступления 23 мая царицынских частей от Чира железнодорожный Донской мост был взорван. Подойдя к Донскому мосту, ворошиловская армия остановилась - дальше двигаться было невозможно. Вследствие взрыва моста путь на Царицын был отрезан. Сзади, со стороны Суровихино, наступали белые, ударяя в хвост двигавшимся к Чиру эшелонам. Спереди взорванный Донской мост, а за ним, между Чиром и Кривой Музгой, путь занимали белоказаки. Связи с Царицыном не было. Армия Ворошилова была почти у цели, но вся она находилась во вражеском кольце: и со стороны Суровикино и со стороны Нижне-Чирской и Ляпичева наступали белые.
Взорванный мост вызвал растерянность у некоторой части бойцов и командного состава.
Восстановить мост и провести по нему эшелоны казалось делом почти невозможным. Некоторые под воздействием контрреволюционной агитации начали панически требовать оставить эшелоны, весь военный груз, все ценное имущество и попытаться походным порядком, отыскав переправу, двигаться к Царицыну. Отдельные, так называемые «летучие отряды», не подчиняясь дисциплине, попытались на лодках переправиться на левый берег Дона, но около Ляпичева их окружила кавалерия белых, и только посланная им на помощь поддержка спасла их от неминуемого разгрома. Другие требовали двигаться назад и прорваться опять к Украине.
Тяжесть положения еще более усугублялась тем, что со стороны Царицына не было оказано ворошиловским частям никакой помощи. Царицынские отряды оставили Чир буквально за несколько дней до подхода к нему украинских армий (23 мая царицынские части отступили от Чира на левый берег Дона, к Ляпичеву, а затем Кривой Музге, а в начале июня Чир был занят ворошиловскими частями). Царицынские отряды дрались в это время около Кривой Музги и Калача, не пытаясь прорваться обратно к Дону и разорвать кольцо, которое со всех сторон окружало украинские армии. В Царицыне вследствие предательской позиции Минина определенно тормозили подход частей Ворошилова. С трудом пробравшиеся в Царицын обходным путем представители украинских эшелонов (Артем и др.) встретили там со стороны Минина более чем холодный прием.
«За последнюю неделю через Лихую-Зверево, по Донецкой линии, на Чир пробились пятьдесят семь эшелонов, 4 броневых поезда, требующих ремонта, 4 с продовольствием, 4 с беженцами, несколько с грузами и эшелонов 40 разных отрядов и остатков армии. Есть там революционные части, но есть и ненадежные, мародерские, везущие с собой разное добро; было опасение, что эти эшелоны расстроят наш фронт и внесут анархию в город».
Итак, Минин «высказывал опасение», что прибывающие эшелоны «расстроят наш фронт и внесут анархию в город». А между тем он не мог не знать, что во главе эшелонов идут известный партии руководитель луганских рабочих, участник IV и V съездов партии - т. Ворошилов, член ЦК партии т. Артем и ряд других крупнейших работников Донецко-Криворожской советской республики.
Мало того. Совершенно очевидно было, что подход ворошиловских частей спасал Царицын от захвата его белыми. После отступления к Кривой Музге царицынские отряды собственными силами не смогли бы отстоять город при условии концентрированного наступления противника. Но вся активность белоказаков после подхода Ворошилова была сосредоточена в направлении к Чиру. Это спасло город от концентрированного удара белоказаков в мае-июне 1918 г.
Какой же выход из создавшегося положения был найден т. Ворошиловым?
Восстановить мост во что бы то ни стало и провести через него все эшелоны, ничего не оставляя противнику, - таково было решение. Был отдан приказ и распространено обращение т. Ворошилова к бойцам, в котором говорилось о необходимости восстановить мост. В части были посланы для агитации лучшие представители армии: Пархоменко, Дышловой, Кулик и др.
Было решено Дон бутить. Это был единственный возможный в тех условиях выход.
Тов. Ворошилов долго беседовал с железнодорожным сторожем, который говорил о бездонной глубине Дона в этом месте, о том, что бутить Дон невозможно, что быстрым течением «все унесет аж в Ростов».
«У большевиков выйдет, поедем по мосту и тебя, отец, покатим», - уверенно и твердо ответил ему командарм Ворошилов.
В первой половине июня начались земляные работы. Вначале было много неразберихи, шума, беспорядка. Много людей стояло без дела. А противник в это время из орудий обстреливал работающих. Постепенно были введены смены. Порядок был установлен. Одни работали, другие вели борьбу с наступавшим противником. У окрестного населения были мобилизованы лопаты, пилы, топоры, мотыги, ломы, подводы с лошадьми и т. д.
«В этот день (первый день работы), - описывает ход работ один из участников похода, - мы начали Дон бутить.
Весь день возили к мосту на подводах, носили на носилках, ведрами и в подолах передников и юбок землю, песок и камни, обливались потом, изнемогали, но упорно и настойчиво копались в земле, непримиримо боролись с бушующей стихией воды, уносившей бесследно наш труд в бездну.
Весь этот день т. Ворошилов был у моста, руководил, организовывал работу и сам, наряду с другими, носил землю, песок и камни.
Во второй половине дня работа пошла значительно организованней и дружней… Надо было забутить Дон на пять саженей от берега, и только тогда можно было приступить к восстановлению моста».
«Шесть суток днем и ночью с лопатами в руках мы штурмовали Дон и сопку почти безрезультатно. Начали изощряться, всячески приспосабливаться, спускать в воду плетни, бороны, сцепления бревен. Работа начала заметно подаваться. А противник ни на минуту не выпускал из виду моста, его артиллерия ежедневно посылала на мост тучи снарядов. Разрываясь в воде, они глушили массу рыбы, которой заполнялись котлы кухонь наших частей… от разрыва попадающих в реку снарядов рыба белыми брюшками покрывала воду и тут начиналась ловля… никакие предостережения не действовали. Рыба нужна…
…После двенадцатидневной упорной борьбы Дон начал заметно бутиться… Воспрянули духом. Удесятерились силы, и темпы значительно поднялись. Все сильней и сильней напирали, и сопка сдалась. Мы на третьей неделе работы ее сдвинули, перенесли в русло Дона, разровняли ее на пять саженей площадью от берега, и фундамент для возведения верфи был готов. Эта победа была у нас самым торжественным праздником».
Но и это было не все. Надо было срубить и уложить клети из бревен, скрепить их и затем проложить железнодорожную линию по мосту. Было организовано целое подсобное производство. Наконец, и эта часть работы была закончена. Затаив дыхание, все следили за бронепоездом, который первым медленно прошел по мосту. Артиллерия противника в эти последние дни и ночи работы особенно упорно обстреливала части Ворошилова. Но ничто не помогло. Мост был построен. Труднейшая, на первый взгляд почти невыполнимая задача была доведена до конца.
Сразу же после восстановления моста по приказу т. Ворошилова начали двигаться к Царицыну все ворошиловские эшелоны. Под Ляпичевом, под Музгой, под Карповкой - всюду шли ожесточенные бои. Но кольцо белых было разорвано. 22 июня т. Ворошилов приехал в Царицын. В начале июля к Царицыну подошла вся армия. В Царицыне т. Ворошилов встретился с товарищем Сталиным. Приехав в Царицын 6 июня-в момент, когда ворошиловские части подошли к Дону, товарищ Сталин сразу же установил связь g Ворошиловым и организовал активную поддержку украинским частям со стороны Царицына. Это ускорило подход ворошиловской армии к Царицыну. И как раз вовремя: с середины июля активизация противника вокруг Царицына особенно усилилась.
Сражение за Миллерово.
После того как фронт 8-й итальянской армии рухнул, началось его восстановление перебрасываемыми со всех сторон танковыми и пехотными дивизиями. Оборона сразу получила «немецкий акцент» и сконцентрировалась вдоль основной коммуникации в районе, где проводился «Малый Сатурн». Это была железная дорога из Россоши через Миллерово к переправам через Северский Донец. Немецкие войска вынуждены были пропустить наступающие советские танковые корпуса на юг и юго-восток, оставаясь в окружении в городках на железной дороге. Первым таким пунктом стало Чертково (50 км к северу от Миллерово), окруженное 22 декабря.
Первые атаки советских войск на Миллерово начались 26 декабря. Вскоре город был окружен, и в нем остался гарнизон из сводных частей, преимущественно эсэсовцев. Произошло то, что уже случалось зимой 1941-1942 гг., когда удержанием снабжаемых по воздуху опорных пунктов на пути советского наступления немцам удавалось сдерживать порыв вперед наступающих армий.
Как это обычно бывает в маневренном сражении, линия фронта формировалась обменом ударами. Первый приказ, который получила 304-я пехотная дивизия по прибытии в район Миллерово, нацеливал соединение на удар в направлении коммуникаций 24-го и 25-го советских танковых корпусов, проходящих по долине реки Калитва. Однако неопытная пехотная дивизия столкнулась с серьезными проблемами в ходе преодоления даже слабой обороны флангов советского наступления.
Недостаточную подготовку пехоты, неспособную эффективно преодолевать оборону противника штурмовыми группами, обычно усиливали танками. Так же поступил Фреттер-Пико: 304-й пехотной дивизии был подчинен только что прибывший на фронт 138-й танковый батальон (8 Pz.III и 30 Pz.IV с длинноствольной пушкой). По существу, начался закат немецких танковых войск. Они были ориентированы на 100%-ное использование танков в самостоятельных механизированных соединениях. Однако обстановка на фронте все чаще заставляла бросать в бой танковые батальоны в качестве средства непосредственной поддержки пехоты. Пехотная дивизия и танковый батальон наносили контрудары в направлении Миллерово и на восток по флангам 24-го и 25-го танковых корпусов.
Во время боев за Миллерово произошел эпизод, показывающий, что не всегда удавалось захватывать мосты внезапной атакой. 14 января группа танков с танковым десантом прорвалась к Каменску (Каменск-Шахтинский). Мост через Северский Донец оборонялся зенитчиками, несколькими противотанковыми пушками. Однако, пока танки неслись через город, охрана моста была предупреждена, и взять его внезапной атакой не удалось. Танки были подбиты зенитками и противотанковыми пушками, на пехотинцев обрушился огонь 20-мм зенитных автоматов. Для таких эпизодов у немцев был переодетый в форму противника «Бранденбург».
16 января армейская группа Фреттер-Пико была подчинена группе армий «Дон». Фреттер-Пико доложил Манштейну, что его главной проблемой является недостаток противотанковых средств. В качестве немедленной помощи ему была подчинена 7-я танковая дивизия. На момент прибытия на Восточный фронт дивизия насчитывала 21 танк Pz.II, 91 танк Pz.III с 50-мм длинноствольным орудием, 14 танков Pz.III с 75-мм 24-калиберным орудием, 2 танка Pz.IV с 75-мм 24-калиберным орудием, 18 танков Pz.IV с 75-мм длинноствольным орудием и 9 командирских танков. Большое количество танков с длинноствольными орудиями делало соединение действительно сильным противотанковым средством. Также 16 января группе Фреттер-Пико была передана 302-я пехотная дивизия.
В связи с изменением общей обстановки на фронте, в первую очередь вследствие отхода группы армий «А» с Кавказа, появилась возможность сократить фронт и развернуть его фронтом на восток. Оборонявшиеся узлы на железной дороге из Россоши в Каменск были оставлены, и их гарнизоны, так или иначе, прорывались к основным силам группы армий «Дон». Удержание в условиях полного окружения гарнизонов Миллерово, Чертково и других мелких опорных пунктов в полосе советского наступления позволило немецкому командованию затруднить снабжение наступающих советских войск и оттянуло на себя часть танковых корпусов. Так, например, 17-й и 18-й танковые корпуса как вышли к Миллерово в конце декабря 1942 г., так и оставались в том же районе до середины января.
24 января Манштейн приказал армейской группе Фреттер-Пико занять оборону по реке Айдар для прикрытия бреши между Северским Донцом и 2-й армией группы армий «Центр». Дополнительным резервом, прибывшим в распоряжение армейской группы, стала 335-я пехотная дивизия, которая к 28 января заняла оборону к западу от Ворошиловграда. Очередной раунд борьбы завершился. Вновь армейская группа Фреттер-Пико вступит в бой в ходе операции «Скачок».
Столкнувшись с сопротивлением немецких войск в районе Тацинской, Морозовской и Миллерово, советское командование решило не ввязываться в очередной «Верден» и поменять направление удара. Две последующие операции, Воронежско-Касторненская и Острогожско-Россошанская, были направлены на запад. Основной идеей зимней кампании 1943 г. стало для советского командования постепенное разрушение всего фронта, пользуясь его ослабленным южным флангом.
Совинформабюра
В последний час
I. НАШИМИ ВОЙСКАМИ ЗАНЯТЫ МИЛЛЕРОВО, АЛЕКСЕЕВКА, КОРОТОЯК, ПОДГОРНОЕ, КУРСАВКА
Миллерово.
Танк-памятник Т-34-85, установленный в честь танкистов, освобождавших Миллерово в 1943 году во время Второй Мировой войны.
Памятник лётчикам. Самолёт МИГ-17
источник http://www.skyscrapercity.com/showthread.php?t=774730&page=6
Памятн ик работникам тыла на повороте в Миллерово
В результате операции «Малый Сатурн» («Среднедонской наступательной операции» 16-30 декабря 1942г.) советские войска продвинулись на 150-200 км. и вышли в тыл немецкой группы армии Дон» генерал-фельдмаршала Э. фон Манштейна на рубеж Новая Калитва – Марковка – Волошино, где и закрепились. О том, как развивались события на Среднем Дону, довольно ярко рассказал их очевидец итальянский майор Д. Толлон, служивший при штабе 8-й армии: «16 декабря советские войска опрокинули фронт итальянской армии. 17 декабря развалился весь фронт, а 18 декабря к югу от Богучар сомкнулось кольцо сил русских. Части, атакованные русскими танками, пытались спастись бегством врассыпную. Артиллерия и автомашины были брошены. Многие офицеры срывали с себя знаки различия, солдаты бросали пулемёты, винтовки, снаряжение..». [ 82 ] В результате успешных действий советских войск в районе Меловое-Чертково была окружена 10-тысячная группировка немцев и итальянцев. 22 декабря головная колона 17-го танкового корпуса (ТК) генерал-майора Павла Полубоярова (66-я ТБ полковника Ф. Лихачёва, 67-я ТБ подполковника Н.Голяса и 174-я ТБ полполковника В. Шибанкова) заняла оборону по линии Кантемировка – Бараниковка – Волошино. О совместных действиях советских танкистов и местных партизан говорилось ранее. Но самые кровопролитные бои времён Великой Отечественной на беловодской земле произошли в январе 1943 года, когда немецкое командование перебросило под Беловодск 19-ю танковую дивизию СС и 601-й и 901-й запасные полки 320-й гренадёрской (пехотной) дивизии, которые перешли в наступление с целью деблокировать «Чертковскую группировку».
Контрнаступление немцев на Чертковском направлении позволило им вновь захватить сёла: Копани (Раздолье), Плугатарь, Новоспасовку, Стрельцовку и Новоникольское. Ожесточённые бои шли повсеместно. Бывший командир батареи 102-го гвардейского стрелкового полка 35-й гв. с.д. капитан Михаил Рингель вспоминал: «14 января 1943г. сводный батальон 102-го стрелкового полка под командованием ст. лейтенанта В. Лясковки и противотанковая батарея под моим командованием получила задание захватить Гармашовку, Кононовку и Лимаревку, сковать силы 19-й ТД врага, не дать ей возможностей прорваться к Чертково. Ночью мы заняли Лимаревку и завязали бои в Гармашовке. Особенно сильный бой был в районе школы, в которой враг в каждой комнате обустроил «пулемётные гнёзда». Артиллерия подавила их. Гармашовка горела - немцы вели огонь зажигательными снарядами. Батальон занял оборону. Немцы бросили против нас почти полк пехоты, танки, артиллерию. Начался жестокий бой. Мы подбили четыре немецких танка. Но и наши потери были значительными – вышли из строя три из четырёх орудий. Но гвардейцы под командованием майора Смолина и капитана Кваши отбили все атаки фашистов и перешли в наступление». [ 83 ] В боях в Гармашовке сложили свои головы 137 воинов Красной Армии. [ 84 ] Четырнадцать суток (!) под Стрельцовкой, Раздольем и Калмыковкой шли ожесточённые бои. Новоспасовка четыре раза переходила «из рук в руки». В одном из боёв был тяжело ранен лейтенант Алексей Зазнобин. Его подобрали и 7 дней выхаживали новоспасовские девушки Марфа Козырь и Екатерина Скакун (Назаренко). В эти напряжённые дни командир 67-й ТБ подполковник Л. Бауков (Николай Голяс погиб 3 января во время бомбардировки Стрельцовки) приказал 1-ому танковому батальону, усиленному 2-мя орудиями и местными партизанами удерживать рубеж Бараниковка – Криничное – Н-Бараниковка. В это время со стороны Чертково-Меловое пробивались «немецко-итальянские окруженцы». Очевидец этой «январской баталии» офицер-артиллерист дивизии «Пасубио» 35-го АК 8-й итальянской армии Эудженио Корти в своём армейском дневнике так описал те кровавые события: « 15 января 1943г. Время близится к полудню. Дорога перевалила через небольшой пригорок и снова пошла вниз. Вверх – вниз, вверх – вниз… Такой рельеф местности должен был сохраниться до самого Беловодска. Внизу всё было покрыто густым дымом. Огонь вели русские «катюши»… Люди в панике бежали, сломя голову не разбирая дороги. Катастрофа! Через некоторое время мы вступили на участок дороги буквально заваленной телами русских. Тут же были разбросаны обломки саней. Очевидно, эти люди пытались уйти от погони, но немецкий танк оказался быстрее. День был солнечным и ясным. По обеим сторонам дороги тянулась бесконечная заснеженная степь. И нигде ни хижины, ни намёка на жильё. Сильные порывы ветра изредка швыряли в людей снежные заряды. Мы чувствовали себя одинокими и потерянными в бескрайней белой пустыне и стали замечать явные признаки паники среди возглавляющих колонну немцев: на дороге всё чаще виднелась брошенная техника, разбитые ящики с боеприпасами….. Где-то впереди шёл бой…. Итальянская колона в очередной раз перестала быть воинским подразделением. Она превратилась в сборище перепуганных, не способных контролировать свои поступки людей… 16 января. Мы вошли в деревню…. это была Стрельцовка, и попали на новую линию укреплений. Русские, обнаружив, что мы покинули Чертково, перебросили значительные силы… и спрятали между избами четыре танка «Т- 34» и бронеавтомобиль. Когда авангардные силы немцев уже прошли часть деревни и открыли огонь, в надежде прорвать линию укреплений, русские танки появились из своих укрытий и понеслись прямо на колону, сметая всё на своём пути. Четыре немецких танка…, подминая под себя и собственную пехоту, ринулись на русских. Последовала молниеносная схватка. Все русские танки были подбиты, бронеавтомобиль попытался скрыться, но был настигнут огнём немецкого танка… Колона снова двинулась в путь. На деревню обрушились «катюши». Немцы лежали, прижавшись к земле, и даже не пытались открыть ответный огонь….. Мы вышли из «котла». Немецкий сержант сообщил, что в 20 километрах впереди находится город Беловодск. Сколько же людей осталось на той дороге мёртвыми, причём, не только итальянцев, русских там было не меньше. Нельзя забывать и о немцах, в первую очередь тех, кто погиб, стараясь расчистить дорогу для нас. По нашим расчетам, из 30 тыс. итальянцев 35 армейского корпуса, которые были окружены на Дону, около 8 тыс. добрались до Чертково. Примерно 5 тыс. ушло из Чертково. Из «котла» выбралось не более 4 тысяч…. Проведя месяц в окружении, весьма неплохой армейский корпус превратился в горстку измученных калек… жалкое подобие бывших солдат. Дорога шла под уклон. В самом конце её виднелись огни. Судя по всему, это был Беловодск. Наконец мы въехали в город. Показалась заброшенная фабрика… Была ночь 17 января. Следующее утро было холодным и ясным. С северо-востока доносились звуки орудийного огня.
19-я бронетанковая дивизия немцев (правда, бронетанковой она была только по названию, поскольку к тому времени танков у неё уже не осталось)… больше не могла сопротивляться превосходящими силами противника. Беловодск подвергался массированной бомбардировке русскими самолётами, значительно уменьшившей число счастливцев, вышедших из окружения». [ 85 ]
Бегство солдат 8-й итальянской армии через Беловодск. (Рисунок И.И. Украинского)
Бомбардировки Беловодска советской авиацией наносили значительный урон врагу. 18 января бомбой с самолёта одного из авиаполков 17-й Воздушной армии была разрушена немецкая дорожная комендатура и было убито 60 немцев. [ 86 ] Погибших «фрицев» вроде бы захоронили в районе современного «Автовокзала». В январских кровавых боях наступающие части КА тоже понесли значительные потери - погибли ст.лейтенант Василий Елисеев, капитан Виктор Вилляр, гвардии капитан Иван Коренюк, ст.лейтенант Михаил Донской, лейтенанты Павел Головащенко и Сурден Гуньян, мл.лейтенант Ларион Башкиров, ст.техник-лейтенант Михаил Податалев, сержанты Александр Пивоваров, Александр Антипов и Владимир Анихаров, рядовые Василий Титов, Алексей Котов, Роман Токарев, Гаврило Данинов, Пётр Ольгин, Минохмат Латипов и ещё сотни советских солдат, многие из них безымянные! В братской могиле Беловодска были похоронены 36, в Гармашовке 87 «неизвестных солдат». Всего на территории Беловодского района в 22-х могилах захоронено 766 солдат Красной Армии, имена 528 из них неизвестны! [ 87 ] И таких могил «неизвестных солдат» на территории бывшего СССР и освобождённых стран Восточной Европы тысячи. Шла война невиданная по масштабам потерь. Может быть… «контора писать не успевала»!? А может быть причина этого и другого, более непростительного явления - прах десятков тысяч советских солдат до сих пор не захоронен в могилах, в другом. Наш народ привык за свою долгую и кровавую историю равнодушно воспринимать смерть своих сограждан. И это равнодушие («бесчувствие холодное» по А.С.Пушкину) к собственной гибели как черту ментальности народа подметил ещё в 19-ом веке Пётр Чаадаев - «У русских беззаветная отвага и равнодушие к смерти потому, что ценность жизни не знают»(!) А уж вести добросовестно учёт чужой смерти ещё и не умеют. Вот и лежат безыменные солдаты да ещё в тех местах, где настигла их безжалостная смерть – в бывших окопах и воронках, в лесах и болотах, на полях битв. Вроде никто персонально в этом не виноват. Мол, была власть такая…. Но «всё же…, всё же..., всё же…»
19 -20 января теперь уже так далёкого 1943 года произошло полное освобождение Беловодщины от немецко-фашистских захватчиков. Освободителями нашего края являлись войска Юго-Западного фронта генерал-полковника Николая Ватутина - 6-я Армия генерал-лейтенанта Фёдора Харитонова, в т.ч. 818-й, 844-й, 846-й стрелковые полки и 845-й артиллерийский полк 267-й стрелковой дивизии полковника Герасимова В.; 1176-й, 1178-й и 1180-й стр. полки и 917 арт. полк 350-й стр. дивизии полковника Гриценко А. ; при поддержке с воздуха 202-й бомбардировочной, 207 истребительной и 290-й штурмовой авиадивизий 3-го смешанного авиакорпуса.
1-я Гвардейская Армия генерал-лейтенанта Василия Кузнецова, в т.ч. 100-й, 101-й и 102-й гвардейские стрелковые полки и 118-й гв. арт.полк 35-го гв. стр. дивизии генерал-майора Кулагина И.; 128-й, 130-й и 133-й гв. стр. полки и 96 гв. арт. полк 44-й гв. стр. дивизии генерал-лейтенанта Куприянова Д.; 170-й, 172-й и 174-й гв. стр. полки и 128 гв. арт. полк 57-й гв. стр. дивизии генерал-майора Карпова А.; 564-й, 573-й и 640-й стр. полки и 475-й арт. полк 195-й стр. дивизии полковника Каруна В.; 12-я, 13-я и 14-я гв. танковые бригады 3-й гв. моторизованной бригады 4-го гв. танкового корпуса генерал-майора Полубоярова П.; 178-я, 183-я и 186-я танковые бригады, 11-я мотострелковая бригада 10-го танкового корпуса генерал-лейтенанта Алексеева В. [ 88 ] Направления ударов частей Красной Армии в ходе освобождения населённых пунктов Беловодского и Ёвсугского районов отображены на карто-схеме.
Отступление немцев, итальянцев и румын с территории Беловодщины в некоторых населённых пунктах «прикрывали» отряды «власовцев». Это были перешедшие на сторону врага и одетые в немецкую форму представители разных народов СССР. По воспоминаниям жительницы Новодеркула Лидии Сергеевны Щеки в селе находились «калмыки», которые зверски зарезали трёх советских армейских разведчиков 13 гвардейской танковой бригады. Вероятно, что артиллерийские и пулемётные «огневые точки» на окраине села оборудовали тоже «власовцы». Об этих вражеских позициях предупредила экипаж танкового десанта и капитана С. Воронина юная жительница Новодеркула Зина Кузнецова (Зинаида Дмитриевна Кочеткова). [ 89 ]
«Крещенские» морозы января 43-го не остудили радость и теплоту, с которой жители встречали своих освободителей.
генерал-фельдмаршал Ф. Паулюс
В победу в Великой Отечественной войне над немецко-фашистскими войсками вложили свой посильный труд и танковые войска, в частности 24-й танковый корпус.
К 23 ноября 1942 года в Сталинграде группировка противника, состоявшая из 6-й армии и части 4-й танковой армии, под командованием Паулюса была окружена. В ней насчитывалось более 300 тысяч человек. Окруженным войскам была поставлена задача удержать Сталинград в течение зимы, и гитлеровское командование принимало все меры для удержания позиций. Одновременно готовилась операция по деблокированию окруженных извне. 12 декабря, собрав танковый кулак, немецко-фашистские войска, сведенные в армейскую группу “Гот”, перешли в наступление вдоль железной дороги Котельниково – Сталинград.
51-я армия войск Сталинградского фронта, находившаяся на внешнем кольце окружения, после упорных кровопролитных боев вынуждена была под ударом противника отойти и занять оборону по северному берегу реки Аксай. На помощь ей из резерва выдвигалась 2-я гвардейская армия. Паулюс начал стягивать танковые войска в юго-западной части “котла” в районе Мариновки, имея целью нанести встречный удар изнутри и прорваться на соединение с армейской группой “Гот”, которая должна была выйти к высотам Ерико-Крепинской. Создавалась напряженная обстановка…
Наше Верховное Главнокомандование, учитывая это, решило силами Юго-Западного и Воронежского фронтов прорвать оборону противника в районе Новая Калитва – Монастырщина и ввести в прорыв четыре танковых корпуса. Цель операции заключалась в лишении противника возможности ударами извне освободить окруженные армии. Для этого Красной Армии необходимо было уничтожить все оперативные резервы и создать угрозу окружения вновь сосредоточиваемым неприятельским группировкам. Во исполнение этого решения три танковых корпуса начали наступление в направлении Богучар с задачей выйти в тыл и на фланги группы армий “Дон” и “Б”, разгромить основные силы 8-й итальянской, 3-й румынской армий, оперативной группы “Холлидт” и стремительно выйти к Тацинской и Морозовску. 16 декабря после артиллерийско-авиационной подготовки наши части (6-я, 1-я и 3-я гвардейские армии) перешли в наступление, но прорвать оборону полностью не смогли. Были привлечены к прорыву обороны противника механизированные бригады танковых корпусов даже из второго эшелона. И только к утру 17 декабря вражескую оборону удалось прорвать, и танковые корпуса без механизированных бригад были введены в прорыв. Поэтому мехдивизии отстали от своих танковых корпусов. Так начался тацинский рейд 24-го танкового корпуса. Обстановка требовала от войск быстрых и внезапных действий, высоких темпов продвижения и стремительных ударов, проявления искусства в маневре и ведении боя, а погода затрудняла эти действия. Стояла холодная и снежная зима. Снежный покров местами был больше метра, особенно в лощинах. Много неожиданностей возникало для танков в движении и маневрировании: холод, снежные заносы – все это осложняло работу экипажей танков и снижало их боеспособность. Создавались затруднения в эксплуатации танков и оружия. К стеклам приборов наблюдения и стрельбы налипал снег. Видимость из танков во время движения в колоннах и в бою была весьма ограниченна, особенно ночью. Пользоваться фарами запрещалось. Снег проникал через смотровые щели внутрь танков, забивал их и затруднял управление.
В степи было проложено много новых, не нанесенных на карту дорог, это весьма затрудняло ориентировку. Пришлось от города Богучар выделить и подготовить специальных колонновожатых из числа лучших офицеров, в помощь им разрешалось привлекать местных жителей. В целях предохранения личного состава от обмораживания, а также для очистки приборов наблюдения и стрельбы от снега приказывалось проводить через каждый час остановку. Во время больших привалов и дневок в ротах назначались дежурные из состава экипажей, которые следили за тем, чтобы температура в танке была не ниже 10 градусов Цельсия. Трудная, напряженная обстановка требовала от каждого солдата, от каждого офицера особо сознательного отношения к выполнению возложенных на них задач.
24 танковый корпус наступал по двум маршрутам и в двух эшелонах. Оперативная группа была в первом эшелоне. На танках имелся десант мотопехоты. В воздухе господствовал противник. Наша авиация изредка прикрывала движение танков до Дегтева. Чтобы скрыть наше перемещение, нам приходилось совершать длинные рейды ночью, а днем мы стремились двигаться небольшими группами, перекатами от одного укрытия к другому. За шесть дней этого стремительного наступления мы продвинулись на 240-300 километров. Несмотря на огромную усталость, успех в бою окрылял и поднимал дух бойцов. Жители освобожденных населенных пунктов с радостью встречали нас, охотно брались за лопаты, расчищали дороги, уничтожали следы гусениц, чтобы скрыть движение танков.
Люди плакали от счастья, от того, что видят снова своих бойцов, рассказывали нам о зверствах фашистов, их жестокостях и бесчеловечности, о том, что многих фашисты увезли, и никто не знал об их дальнейшей судьбе. Фашисты пытали, били прикладами мирных жителей, а тех, кто сопротивлялся, избивали до смерти или расстреливали на месте. Они лезли в погреба, подвалы, в печки – выгребали продукты, отбирали у населения теплые вещи. Все это вызывало лютую ненависть, несокрушимую силу и готовность уничтожить врага.
Фашисты стремились массированными налетам авиации задержать продвижение наших танков и вывести часть их из строя. Здесь и пригодилась тактико-строевая выучка советских танкистов. Как только вражеская авиация начинала бомбежку, командованием корпуса передавались сигналы на развертывание из колонн в линию, и движение продолжалось. Я не помню, чтобы при движении в таком порядке фашистская бомба поразила танк. Фашистские летчики для бомбежки наших танков обычно заходили сзади, но бывало всякое: они появлялись и спереди, и с фланга, и кое-где на танк сразу пикировало по два самолета.
Нашим танкам приходилось нелегко. Глубокий снежный покров затруднял маневр и вывод танков из-под прямого бомбового удара. Правда, наши механики-водители быстро освоились и научились мастерски уклоняться от бомбовых ударов противника. Командир танка Н.И. Горягин вспоминает об этом так: “Мы выводили танки из-под прямого бомбового удара прежде всего за счет внимательного наблюдения за появляющимися вражескими самолетами. Через открытый люк наблюдали за тем самолетом, который направляется или резко разворачивается на танк, а другие бомбардировщики в этот момент как будто для нас не существовали. Все внимание сосредоточивалось только на том самолете, который шел для удара по танку. Как только одна бомба или несколько отделялись от самолета, давалась команда механику-водителю, в какую сторону развернуть танк”.
За первым заходом самолетов наблюдать было проще, но за последующими очень сложно, так как немецкие летчики начинали действовать с разных направлений. Чтобы ясно видеть направление движения и полет бомб, приходилось рекомендовать почти полностью открывать люк. В этой обстановке экипажи подвергались смертельной опасности, так как немецкие летчики не только бомбили, но и стреляли из пулеметов. В памяти моей сохранился такой случай. Колонна танков 54-й танковой бригады догоняла колонну автомашин, на которой отходили немцы. Дорога спускалась в глубокую лощину у Маньково-Калитвинской. Когда наши танки начали подниматься из лощины, налетело 40 немецких бомбардировщиков. По-видимому, они имели цель в этом месте накрыть наши танки. Из-за глубокого снега танки могли идти только на малой скорости. С появлением авиации противника все наши танки перестроились в линию. Впереди был небольшой подъем, но танки шли вперед. Гитлеровские бомбардировщики сразу пошли в пикирование. От взрывов бомб содрогалась земля, осколки бомб били по броне, как крупный град по окну, и только был слышен рев моторов, треск, свист летящих бомб… Но вот бой стих. Танки продолжали идти вперед, а позади остались черные круги израненной родной земли. Немецкие самолеты снова развернулись и пошли навстречу нашим танкам. Экипажи разворачивали танки в сторону, уводя машины от прямого попадания бомб. Потерь у нас не было. Не было и ни одного остановившегося танка на открытом снежном поле. Танки продолжали двигаться. Стервятники пошли на третий заход и били из пулеметов длинными очередями. Но и на этот раз танки не понесли потерь. Только на некоторых танках имелись следы бомбежки – царапины и вмятины.
У нас сложилось твердое убеждение, что пока танк на ходу, авиация противника не так опасна, но если танк остановился, то гибель от прямого попадания неминуема. Длительная массированная бомбежка противника до предела изматывала танкистов и задерживала наше движение, но в танковых подразделениях чувствовалась та сила, которая определялась хорошей боевой выучкой, высоким моральным состоянием людей и высокими боевыми качествами наших прекрасных танков Т-34.
В пути к намеченной цели нам приходилось вести кратковременные бои, делать всевозможные обходы с фланга и в тыл противника, но мы продолжали стремительно двигаться вперед. Очень сложны были задачи боевого обеспечения: прокладывать маршруты движения, высылать сильное боевое охранение на открытые фланги, вести широкую разведку. Передовые танковые подразделения с ходу стремились ворваться в населенные пункты, обходя их частью своих сил с флангов вне дорог, уничтожая по пути противника.
Тела убитых немцев
Идущая вслед за передовыми танковыми подразделениями оперативная группа штаба танкового корпуса наблюдала разбитые автомашины, вокруг которых валялись убитые фашисты. А впереди виднелись пожарища: горели зажженные фашистами деревни. На старом покосившемся плетне повис молодой фашистский солдат, пытавшийся найти себе спасение. И невольно возникала мысль – что нужно было ему на донской земле?
Противник, как правило, укрывался на обочинах дорог, в сараях, отдельных строениях, не освещенных пожаром, за заборами и плетнями. В селе Алексеево-Лазовское танковый батальон с десантом под командованием командира батальона С.Ф.Стрелкова ворвался с неосвещенного фланга в горящее село и после короткого боя захватил до 100 пленных. Чем дальше мы уходили в тыл противника, тем больше возникало трудностей с отправкой пленных в тыл. В этом нам помогали местные жители и освобожденные от фашистского плена наши воины, из числа которых назначались конвоиры.
24-й танковый корпус, отрываясь от своих войск, смело уходил в тыл противника, громил по пути врага, захватывал склады боеприпасов, горючего, продовольствия и т.п., передавал их следовавшей и как бы замыкающей наше движение 24-й механизированной бригаде, которая, в свою очередь передавала их стрелковым частям. В результате стремительного и мощного удара были разгромлены выдвигаемые части, резервы 8-й итальянской армии и части 3-й румынской армии, которые пытались прикрыть свои тылы, штабы и задержать наше продвижение. В период наступления всеми нами овладел порыв, вдохновляющий на большие подвиги, на проявление храбрости, смелости, отваги и бесстрашия.
Был такой случай. Младший лейтенант Балашов двигался на танке с тремя пленными в штаб. В одном из населенных пунктов он остановился, пристроившись в хвосте стоявших гитлеровских танков. Передние фашистские машины уже двигались вперед. Балашов решил стоять и ждать, пока тронется последний танк, и тогда развернуть танк и незаметно уйти. Но с последнего танка сошел немецкий офицер и, что-то крича, направился к танку Балашова. Пленный, услышав немецкую речь, пытался головой сбить разведчика и свалиться с танка, но у него ничего не вышло. Балашов выстрелил в офицера, развернул танк в переулок и через огороды выскочил в поле. Только тогда немцы начали стрелять. Балашов уже успел уйти от неожиданной опасности.
Углубляясь в тыл противника, при подходе и в бою за Маньково-Калитвинскую части 130-й и 54-й танковых бригад уничтожили до 800 итальянцев, подавили две батареи зенитных орудий и подбили несколько танков; захватили армейскую базу снабжения, а в ней богатые трофеи: склады инженерного и интендантского имущества, продовольствия, горюче-смазочных материалов, боеприпасов и оружия; захватили 300 автомашин и несколько мотоциклов (Архив МО СССР, оп. 198712, д. 6, л. 140.).
Танковые бригады, двигавшиеся на маршрутах в глубь обороны противника, постоянно взаимодействовали между собой. Так, например, 4-я танковая бригада по дороге на Кутейниково встретила танковый батальон гитлеровцев, направлявшийся от фронта на Маньково-Калитвинскую. Выставив заслон против танков противника, бригада обошла Кутейниково с востока во фланг и тыл гитлеровским танкам, отбросила их на маршрут 130-й танковой бригады и совместно с последней нанесла удар врагу. Было подбито пять танков противника, остальные были вынуждены отойти на юг, к Дегтеву. Боковой отряд 130-й танковой бригады, которым командовал капитан Нечаев, в районе Черткова перерезал железную дорогу, шоссе, взорвал несколько железнодорожных мостов, нарушив движение на участках Чертково – Миллерово, Чертково – Кантемировка. На станции Чертково удалось освободить до 400 человек, которых фашисты хотели угнать в Германию.
Когда отряд капитана Нечаева подошел к станции Чертково и вступил в схватку с врагом, левый боковой дозор отряда заметил идущий на Миллерово паровоз с несколькими платформами, гружеными снарядами. Увидев танки, машинист паровоза быстро затормозил и стал давать задний ход. Танковому дозору удалось подбить паровоз. Танкисты с ходу преодолели полотно железной дороги, десантники, спешившись, были уже у подбитого паровоза и захватили десять итальянцев.
20 декабря корпус, продолжая преследование отходившего противника, в направлении Дегтево разгромил обозы 62-й дивизии немцев. В Дегтеве мы освободили военнопленных. Это была волнующая встреча. Освобожденные нами военнопленные подошли к танкам, они плакали от радости и от пережитого ужаса. Некоторые из них стояли молча, а из глаз катились слезы. Тяжко было смотреть на наших плачущих солдат. Многие из них были истощены до предела, раненых поддерживали идущие рядом товарищи. Многие просили взять их десантниками, горячо клялись, что они будут сражаться до последней капли крови и отомстят фашистам за все. С моего разрешения командиры бригад часть из них взяли в состав мотопехоты. Это были кадровые солдаты 1921 – 1922 годов рождения. Все эти товарищи показали себя стойкими и мужественными бойцами.
К утру 21 декабря 24-й танковый корпус вышел в район Криворожья и разгромил остатки 11-й пехотной дивизии немцев. Наш радист перехватил радиограмму. Какой-то отчаявшийся командир дивизии доносил командующему армией: “Остатки дивизии отходят в беспорядке, потеряна вся артиллерия и другая боевая техника. С фронта, справа и слева – русские. Прошу ваших указаний”. И ответ, далекий от былых трескучих речей, короткий и безнадежный, как вздох: “Мужайтесь!..”
К исходу дня 21 декабря 54-я танковая бригада овладела Большинкой, 4-я танковая тяжелая бригада – Ильинкой. Штаб корпуса перешел в Большинку. В ночь на 22 декабря 130-я танковая бригада получила задачу продолжать движение и к исходу дня овладеть станцией Скосырская. В Скосырской она встретила упорное сопротивление со стороны противника, была остановлена и перешла к обороне. В этом бою Евгений Дудыкин, уроженец Надежевки, расположенной в десяти километрах северо-западнее Скосырской, вступил в единоборство с двумя танками противника и уничтожил их. Здесь же он уничтожил более 20 фашистов. Я с оперативной группой выехал на наблюдательный пункт командира бригады и организовал разведку на флангах. С утра 23 декабря корпус всеми танковыми бригадами атаковал Скосырскую, выслав танковый батальон с десантом на станцию Бобовня. Еще шел бой, а в 17.00 23 декабря мы направили роту автоматчиков под командованием старшего лейтенанта Е.Е.Морозова с двумя танками и двумя 76-миллимитровыми орудиями на развилку дорог между Тацинской и Скосырской с задачей захватить этот перекресток и удерживать его до подхода корпуса. Наступила темнота – в пяти шагах ничего не было видно. И все-таки к часу ночи наш отряд вышел точно к развилке. Противника там не было. Время от времени в снежном мареве появлялись и таяли немецкие автомашины. Бойцы из группы Морозова чуть ли не в упор расстреливали их из пушек. “Но нет, — вспоминал потом сам Морозов, — пушки не годятся, слишком много шума. – Что же предпринять? И вдруг пришло простое и ясное решение: ведь машины идут без фар, значит шоферы из-за густого снега видят не дальше своего носа. А раз так… Одним из танков, развернув назад башню, заняли середину дороги. В несколько минут бойцы закидали танк снегом и притаились, держа наготове автоматы. Первая же машина с гитлеровцами, как слепая, с ходу врезалась в танк. Из нее посыпались перепуганные и ошарашенные немцы. Несколько сухих автоматных очередей, и снова тишина. Недолгое ожидание, и снова повторяется все сначала”.
Бой за Скосырскую закончился к 22 часам. Противник отошел в направлении на Морозовск, оставаясь у нас в тылу и на фланге при нашем движении к станции Тацинской и угрожая нам внезапным ударом. Это могло не только замедлить, но и остановить, задержать наше продвижение, что вызвало бы потерю времени, а то и срыв операции. Наше появление в районе Скосырской произвело сильное впечатление на фашистских генералов. Участник событий генерал Ганс Дёрр в книге “Поход на Сталинград” писал, что в первые же дни были разгромлены соединения, оборонявшиеся в тактической глубине, и в результате быстрого продвижения советских войск уже 23 декабря нависла непосредственная угроза над важной базой снабжения немцев – Тацинской и аэродромом, с которого снабжалась 6-я армия. С 24 декабря, писал далее Дёрр, кризис на этом участке фронта принял драматический характер. Немецкие, румынские, итальянские войска беспорядочно отходили на юго-запад. Группа “Гот” к 24 декабря пододвинулась к войскам Паулюса, их разделяло пространство в 30-40 километров. До Тацинской нам оставалось еще около 30 километров. Некоторые командиры частей рассчитывали после дневного боя остановиться в Скосырской на ночлег, а с утра 24 декабря продолжать движение к Тацинской. К этому времени ожидался и подход 24-й мотострелковой бригады.
Боевые действия в оперативной глубине, как известно, требуют от войск большого напряжения моральных и физических сил, а мы уже несколько суток подряд вели непрерывные бои, главным образом, ночные. Передо мной встала дилемма: либо после боя привести в порядок материальную часть, заправить машины, пополнить боевые припасы и дать людям отдых, либо идти немедленно на выполнение задачи, не дожидаясь подхода 24-й мотострелковой бригады. Если отложить наступление до утра, то корпус лишится важнейшего условия – внезапности действий на последнем этапе выполнения главной задачи, для противника станет ясным направление нашего движения, он приготовится к бою, поднимет авиацию, и мы окажемся уязвимыми с воздуха. Путь на Тацинскую был открыт. Поэтому я решил дать небольшой (два-три часа) отдых личному составу, заправить материальную часть и продолжать выполнение задачи. Морозову отдал распоряжение скрытно произвести пешую разведку подступов к Тацинской и аэродрому, подготовить проводников, которые должны были вывести ночью головные отряды на маршруты.
Танковым бригадам определили исходные рубежи, которые им надлежало занять к 7 часам. Утром 24 декабря был сильный густой туман. Оправдалось наше предвидение: противник нас не ожидал. Личный состав зенитных частей, противотанковой артиллерии, прикрывавших аэродром и станцию, находился не у орудий. Гарнизон противника спал. В 7 часов 30 минут по сигналу “Залп гвардейских минометов!” наши танковые бригады неожиданно для врага перешли в атаку.
Танки 54-й танковой бригады с десантом стремительным броском ворвались на аэродром, начали уничтожать охрану аэродрома, расстреливать из пулеметов и автоматов бегущих к самолетам гитлеровских летчиков. Фашисты в панике бежали к самолетам, кто в чем: в комбинезонах, в шинелях. Они пытались оказывать сопротивление, но попадали под гусеницы танков. Одновременно 130-я танковая бригада овладела Тацинской, уничтожила несколько артиллерийских батарей, танки противника, ворвалась с востока на аэродром и совместно с 54-й танковой бригадой стала истреблять самолеты. Танкисты вели машины по границе аэродрома, стреляя из пулеметов по моторам самолетов и поджигая их. Здесь отлично действовала рота 130-й танковой бригады капитана Нечаева, уничтожившая несколько батарей и до десяти танков противника. Тяжелораненый командир роты Нечаев продолжал бой до последнего дыхания. Ему было присвоено посмертно звание Героя Советского Союза. Танкисты быстро усвоили технику “топтать хвосты самолетов”, так как удары по шасси самолета не достигали цели, самолет, падая, накрывал танки и мог вывести их из строя. Нельзя умолчать и о помощи нам со стороны местного населения. Помогали даже дети! На окраине Тацинской возле МТС командира танка Б.Мельника из состава 54-й танковой бригады остановил мальчик, который сообщил, что впереди находится батарея немцев, охраняющих аэродром, и показал, где находится охрана аэродрома. Мальчик вывел танки в тыл огневых позиций врага. Танкисты смяли эти батареи и беспрепятственно ворвались на аэродром. Спустя много лет о неизвестном мальчике мне прислал письмо лейтенант запаса Б.Мельник. Он пишет: “В разгар боя я потерял своего проводника и встретил его только после полного взятия Тацинской. Он шел усталый, весь в копоти, на шее висел трофейный автомат, а на поясе – парабеллум. Он был не один, с ним еще два мальчика”. Один из них был тринадцатилетний Гриша Волков, оказавший нам такую помощь.
В окружении корпус вел тяжелые бои. Танки маневрировали, поддерживали мотопехоту и сражались с танками противника. А когда мы оставляли станицу, писал далее Б.Мельник, “у пруда я встретил нашего проводника, он был в траншее возле трофейного пулемета… С ним еще два мальчика. Они стреляли вдоль улицы, по которой наступали немцы”. Танкист приказал им уйти. Они ушли, но через некоторое время пулемет заработал уже справа. Фашисты схватили и расстреляли Гришу.
С севера наступали две мотороты, привлекая на себя противника. Как мы и предвидели, в самый разгар боя от Скосырской в нашем тылу в направлении высоты 175,0 появилось до 20 танков противника. На высоте находился штаб корпуса, где хранилось корпусное знамя. Я немедленно приказал повернуть на противника дивизион 76-миллиметровых пушек и часть гвардейских минометов. Командиру 130-й танковой бригады полковнику Нестерову по радио было приказано выслать “на меня” батальон танков (два эшелона бригады были моим резервом), как это было условлено. Приказ был точно выполнен. Батальон вышел, развернулся в боевой порядок и атаковал немецкие танки во фланг. Гитлеровцы оставили на поле боя семь танков и ушли в направлении совхоза Коминтерн – Морозовск. Это были танки 6-й танковой дивизии немцев. Штаб 24-го танкового корпуса переместился на северную окраину Тацинской. В 1952 году в западногерманской газете “Die deutsche Soldatenzeitung” появилась статья: “О тех, кто вырвался из преисподней, или кровавая баня в Тацинской”. Уцелевший летчик гитлеровских ВВС Курт Штрайт писал: “Утро 24 декабря 1942 года. На востоке брезжит слабый рассвет, освещающий серый горизонт. В этот момент советские танки, ведя огонь, внезапно врываются в деревню и на аэродром. Самолеты сразу вспыхивают, как факелы. Всюду бушует пламя. Рвутся снаряды, взлетают в воздух боеприпасы. Мечутся грузовики, а между ними бегают отчаянно кричащие люди.
Кто же даст приказ, куда направиться пилотам, пытающимся вырваться из этого ада? Стартовать в направлении Новочеркасска – вот все, что успел приказать генерал. Начинается безумие… Со всех сторон выезжают на стартовую площадку самолеты. Все это происходит под огнем и в свете пожаров. Небо распростерлось багровым колоколом над тысячами погибающих, лица которых выражают безумие. Вот один Ю-52, не успев подняться, врезается в танк, и оба взрываются со страшным грохотом в огромном облаке пламени. Вот, уже в воздухе, сталкиваются “юнкерс” и “хейнкель” и разлетаются на мелкие куски вместе со своими пассажирами. Рев танков и авиамоторов смешивается со взрывами орудийного огня и пулеметными очередями в чудовищную симфонию”.
Во второй половине дня 24 декабря бои несколько стихли. С активной помощью населения началась очистка села от скрывавшихся в подвалах и погребах гитлеровцев, продолжавшаяся несколько дней. Руководил этой работой начальник особого отдела Андреев. Вспоминается много курьезных случаев. Вот несколько из них.
На второй день утром танкисты зашли в дом, где им был приготовлен горячий завтрак. Сели за стол. В это время из-под пола на том месте, где стоял стол, донесся приглушенный задыхающийся кашель. Бойцы рывком открыли крышку пола, один из десантников пустил в подвал несколько коротких очередей из автомата. И тут же оттуда с поднятыми руками один за другим вышли четыре долговязых откормленных фашиста из технического состава. Другой случай. Старшина Старостин зашел в вещевой склад. Ему было разрешено выбрать по своему росту комбинезон. Подошел к одной из куч набросанных комбинезонов. Взял один и начал примерять его и тут заметил, что куча с комбинезонами шевелится. Он сообщил об этом часовому, охраняющему склад, который дал очередь по складу из автомата. Ответа не последовало. А через некоторое время десантники вывели из склада группу немцев, переодетых в штатскую одежду. Все они были переданы в штаб.
Корпусом на аэродроме было уничтожено до 300 самолетов противника и примерно 50 самолетов в эшелоне на железнодорожных путях, захвачено и уничтожено несколько десятков авиамоторов, штабели авиационных бомб и артиллерийских снарядов разных калибров. Мы смотрели на свои трофеи и думали, что если бы не захватили эти самолеты, не уничтожили базу, обеспечивавшую снабжением войска Паулюса, то сколько бы еще полетело авиабомб, снарядов на наши танки, войска, на донские станицы и хутора, сколько бы погибло наших людей.
С выходом 24-го танкового корпуса в район Тацинской и ударом войск Сталинградского фронта наступление Манштейна захлебнулось. Часть сил, предназначенных врагом для спасения Паулюса, ему пришлось направить на Тацинскую. Так, к вечеру 24 декабря были обнаружены танки 6-й танковой дивизии к северу от Тацинской, южнее ее – 11-я танковая дивизия, а между ними попадались в плен и фашисты 100-й пехотной дивизии.
Маршал Советского Союза А.М.Василевский писал, что наш успех вынудил немецко-фашистское командование отказаться от намерения направить части и соединения оперативной группы “Холлидт” и 42-го танкового корпуса на помощь котельниковской группе. Их пришлось теперь бросить в район станции Тацинской, куда были направлены и находившиеся на подходе четыре танковые и четыре пехотные дивизии, предназначавшиеся ранее для усиления удара на Сталинград со стороны Нижне-Чирской с целью освобождения Паулюса. (“Военно-исторический журнал”, 1966, № 3.)
Таким образом, с выходом к Тацинской врагу был нанесен весьма сильный и ощутимый удар, от которого он долго не мог оправиться. С потерей Тацинской прекратилось снабжение войск Паулюса.
Манштейн в своих воспоминаниях писал: “Гитлер приказал обеспечить всем необходимым окруженную армию Паулюса, а обеспечить было нечем, так как аэродромы Морозовский и Тацинский подверглись жесточайшему разгрому, в результате которого материальная часть и горючее были уничтожены, а личный состав наполовину перебит, другая половина разбежалась неизвестно куда”.
“Не только сухопутные войска, — пишет Ганс Дёрр, — но и авиация потеряла… целую армию”. Таким образом внезапное появление танков в Тацинской разрушило надежды Гитлера на воздушный мост, а надежда на спасение у окруженной группировки Паулюса рассеялась, как дым. Разгром Тацинской базы изменил настроение немцев – их боевой дух был сломлен. Войска Паулюса оказались без продовольствия, без боеприпасов, без горючего. А между тем, до этого группировка Паулюса препятствовала нашему наступлению, и сопротивление ее возрастало. Боевой дух войск Паулюса расценивался фашистским командованием высоко. Продвижение наших войск с фронта и выход в тыл противника ослабили его силы на Сталинградском фронте. Действуя в глубоком тылу врага, 24-й танковый корпус сыграл огромную роль в успехе всей операции. Весь личный состав корпуса – от рядового танкиста до командиров – показал большое мужество и высокое боевое мастерство. По радио нам сообщили радостную весть о том, что 24-й танковый корпус преобразован во 2-й гвардейский танковый корпус, а я был награжден орденом Суворова II степени за № 1, и мне было присвоено звание генерал-лейтенанта. Так я стал первым кавалером ордена Суворова. С 24 по 29 декабря мы вели тяжелые бои с наступающим противником. Кругом слышалась артиллерийская стрельба, особенно бои усилились в течение последних двух суток. Немцы лезли настойчиво, но наши танкисты упорно отбивали их атаки, нанося большие потери врагу. Немецкая авиация усиленно начала бомбить Тацинскую и наши войска. В Тацинской возникли пожары: горели продовольственные склады. Бои с каждым днем разгорались все сильнее. Особенно сильная стрельба доносилась до нас с восточной и юго-восточной стороны Тацинской – с участка 130-й танковой бригады.
Командиры батальонов и бригад приступили к организации круговой обороны. Сил и средств не хватало. 24-я мотострелковая бригада оказалась отрезанной. На отдельных участках силы наши были незначительны. Например, на юго-западном участке аэродрома от 54-й танковой бригады было оставлено только три экипажа, а в километре левее этих танков располагалась мотострелковая рота, которая вела интенсивный бой с немецкими автоматчиками. Их задача заключалась в уничтожении противника на открытой местности. Наши войска, расположенные на аэродроме, находились в более выгодном тактическом положении, так как немецкая авиация не бомбила аэродром, видимо, не хотела уничтожать стоящие самолеты и большое количество бомб, лежащих в штабелях. Капониры и стоящие на аэродроме самолеты до некоторой степени защищали наши войска от немецкой артиллерии, служили прикрытием и давали возможность маневрировать для удара по немцам там, где они сосредоточивались для атаки. Гитлеровцы вели огонь из противотанковых ружей, минометов, пулеметов. Наступали автоматчики. Наши бойцы своим огнем из пушек и пулеметов неоднократно заставляли немцев откатываться назад, оставляя на поле боя десятки убитых и раненых.
Автоматчики противника, сопровождаемые минометным огнем и танками, напористо, перебежками приближались к аэродрому. На некоторых участках небольшим группам немцев удалось проникнуть на аэродром и захватить отдельные капониры. Наши танкисты, маневрируя по аэродрому, очищали захваченные капониры от врага, вели бой с танками противника. Обстановка для движения наших танков по аэродрому складывалась неблагоприятно: стоило только танку выйти из укрытия, как сразу же по нему открывался сосредоточенный артиллерийский и минометный огонь. По действиям врага мы могли судить, что он накапливает силы южнее и юго-западнее аэродрома, часто применяя трассирующие пули для проверки прицельной дальности. Шло наращивание сил противника и западнее Тацинской. Обстановка была донельзя напряженной. Боеприпасы подходили к концу, особенно мало оставалось снарядов. Враг наседал все сильнее, а мы должны были беречь каждый снаряд. 26 декабря с боеприпасами прибыло шесть автомашин в сопровождении пяти танков, а за ними появились и передовые части 24-й мотострелковой бригады. Первым подошел 3-й батальон, усиленный артдивизионом, и занял оборону на северо-восточной окраине Тацинской, сменив 130-ю танковую бригаду, вышедшую в резерв. Затем в течение дня подошли остальные части 24-й мотострелковой бригады. Теперь с приходом 24-й мотострелковой бригады нам стало легче. Моторы танков работали круглые сутки и, естественно, у нас расходовалось много горючего. А уже все его запасы иссякли. Тогда решили готовить горючее сами: брали авиационное масло, подогревали его в жестяных бочках до жидкого состояния, затем размешивали с бензином и заливали в баки танков.
Бои были жестокими, ведь Гитлер потребовал от окружавших войск, чтобы они уничтожили советских танкистов. В нашем распоряжении оставалось 39 танков Т-34 и 19 танков Т-70. Однако 2-й гвардейский Тацинский танковый корпус продолжал упорно сражаться. 28 декабря собравшиеся командиры частей и политработники, все как один, высказали свою решимость драться до последнего патрона и танка. О создавшейся обстановке доложили командующему фронтом генералу Н.Ф.Ватутину. В ночь на 29 декабря мы получили разрешение на выход из окружения. План выхода из окружения у нас был разработан и доведен до командиров бригад и их штабов.
Гитлеровцы, мне кажется, не ожидали, что глубокой ночью весь корпус после активной и упорной обороны оставит свои оборонительные позиции и неожиданно устремится на прорыв и на выход из окружения. Корпус, построив боевой порядок клином – острием – вперед, протаранил боевые порядки противника и, развернув фланги вправо и влево, с незначительными потерями начал стремительно выходить из окружения в направлении своих тылов к Ильинке. На рассвете 30 декабря на нас налетела бомбардировочная авиация, а затем появилась колонна немецких танков и открыла огонь “болванками” с дальних расстояний. Пришлось и нам развернуть те танки, у которых были снаряды, и под их прикрытием выводить штабы, походные кухни, колесный парк и раненых за деревню Надежевка, а затем в Ильинку. Так, 2-й гвардейский танковый корпус, преодолев реку Быструю и выйдя в район деревни Надежевки, хутора Михайлова, оказался вне окружения, потеряв незначительное количество людей и танков. 30 декабря 1942 года закончился славный рейд гвардейцев-тацинцев, в котором хорошо и слаженно работали все службы и подразделения корпуса.
Наш корпус действовал в составе войск Юго-Западного и левого крыла Воронежского фронтов, наступательная операция которых в декабре 1942 года представляла собой дальнейшее развитие контрнаступления советских войск в районе Сталинграда. Успешное осуществление этой операции лишило гитлеровскую ставку возможности оказать помощь своей окруженной под Сталинградом группировке с запада.
За время рейда корпус уничтожил 11292 солдата и офицера противника, взял в плен 4769 человек, подбил 84 танка и 106 орудий, только в районе Тацинской уничтожил до 10 батарей и 431 самолет. (Архив МО СССР, оп. 198712, л.123.) Боевые действия продемонстрировали высокую организованность, бесстрашие и храбрость советских воинов.
Мы дрались за то, чтобы продолжать жить свободно, дрались за счастье наших детей. Мы отвоевали для нашей молодежи право на труд, учебу и надеемся, что своими молодыми руками они завершат то великое дело, ради которого проливали кровь деды и отцы.
Следовавшая по пятам танковых корпусов 6-я армия 19 декабря овладела Нов. Калитвой и Кантемировкой и с этого дня была передана в состав Юго-Западного фронта. К 22 декабря были окружены три итальянские и одна немецкая пехотные дивизии северо-восточнее Алексеево-Лозовское. Эта группировка врага была ликвидирована 24 декабря, причем советские войска взяли в плен 15 тысяч вражеских солдат и офицеров. Были также окружены группы противника юго-восточнее Кантемировки, в Чертково, в Верхне-Чирском, восточнее Каменского.
В связи с разгромом 8-й итальянской армии и войск левого крыла группы армий «Дон» немецкое командование вынуждено было спешно начать переброску войск с других участков фронта, а также с ходу бросать в бой войска, прибывавшие из Франции. Первым шагом стало создание армейской группы Фреттер-Пико. Штаб XXX армейского корпуса под командованием генерала артиллерии Максимилиана Фреттер-Пико с лета стал «пожарной командой» Восточного фронта. В августе-сентябре он отражал наступление советских войск в Синявинской операции, в конце ноября и начале декабря - удары «Марса». 20 декабря штаб новоявленной армейской группы прибыл в Днепропетровск. Командование группы армий «Б» приказало Фреттер-Пико прикрыть силами 304-й пехотной дивизии переправы через Северский Донец в районе Ворошиловграда и Каменска.
В район к югу от Новой Калитвы были переброшены с севера две итальянские дивизии и из-под Воронежа 387-я пехотная дивизия немцев. В Старобельск немецкое командование перебросило с центрального участка фронта 19-ю танковую дивизию. Она выдвинулась в Беловодск и отсюда 24 декабря нанесла контрудар в направлении на Чертково и Михайлово-Александровский. В Миллерово была направлена перебрасываемая по железной дороге в район Тормосина 3-я горноегерская дивизия немцев, а затем прибывшие из Франции 304-я пехотная и части 7-я танковой дивизии. Последняя, так же как и 6-я танковая дивизия, прошла переформирование и теперь прибыла на фронт укомплектованная новой техникой. Приказ на перевозку она получила 16 декабря и успела уже к «шапочному разбору». В районе Морозовского и Тацинской противник сначала развернул фронтом на север следовавшую в район Тормосина 306-ю пехотную дивизию, а затем направил в район Тацинской 11-ю танковую дивизию, сняв ее с участка фронта севернее Тормосина. Тацинская к тому моменту была крупным аэроузлом, через который шло снабжение по воздуху окруженной под Сталинградом 6-й армии. Также через Тацинскую проходила железная дорога, на которую опиралось снабжение немецких войск на внешнем фронте окружения под Сталинградом.
Именно на это направление была переброшена 6-я танковая дивизия из состава LVII танкового корпуса, не дошедшая 33 км до войск 6-й армии, окруженной в Сталинграде. В конце декабря в район Морозовского была также направлена прибывшая из Франции 8-я авиаполевая дивизия.
Одним из главных участников боев в районе Тацинской стал 24-й танковый корпус В.М.Баданова. Корпус вступил в бой 19 декабря после прорыва итальянской линии обороны. 20 декабря корпусу была поставлена задача выйти в район Тацинской и занять немецкую базу снабжения. На выполнение этой задачи давалось три дня. Корпус с боями вышел 23 декабря к Ильинке (40 км до Тацинской). Утром 24 декабря части корпуса начали штурм станицы Скосырской (30 км до Тацинской). К вечеру Скосырская была взята.
В 2.00 25 декабря В.М.Баданов отдал приказ готовиться к штурму Тацинской (в составе корпуса 91 танк). На рассвете корпус занял исходные позиции и в 7.30 утра начал штурм Тацинской. В 17.00 Баданов доложил в штаб фронта о захвате Тацинской. На аэродроме было уничтожено 44 немецких самолета. В строю в корпусе осталось 58 танков: 39 T-34, 19 Т-70, почти не имевших горючего. Корпус занял круговую оборону. Танки были вкопаны в землю в качестве неподвижных огневых точек. Чувствуя, что без топлива и боеприпасов он Тацинскую удержать не сможет, командир корпуса запросил у В.И.Кузнецова помощи. Командующий 1-й гвардейской армии приказал 25-му танковому и 1-му гвардейскому механизированному корпусам повернуть на Тацинскую. Оба соединения находились к тому моменту примерно в 40 км от Тацинской. Но эти корпуса не смогли пробиться через оборону 11-й танковой дивизии к северу от Морозовской.
В 5.00 утра 26 декабря в Тацинскую прорвались 5 T-34 с 3 топливозаправщиками. К 22.00 того же дня после тяжелых боев с частями 6-й танковой и 306-й пехотной дивизий немцев боеспособных танков в корпусе В.М.Баданова уже не осталось. Весь день он забрасывал штаб армии радиограммами с просьбой разрешить прорыв. Ему было отказано, приказ оставался неизменным - «удерживать Тацинскую любой ценой». По иронии судьбы, именно в этот день корпус получил приказ на преобразование во 2-й гвардейский, а лично В.М.Баданову было присвоено звание генерал-лейтенанта. В какой-то мере приказ удерживать Тацинскую был оправдан, аэродром имел огромное значение как для снабжения Сталинграда по воздуху, так и для доставки грузов войскам на внешнем фронте окружения. Именно поэтому немцами прилагались все усилия, чтобы отбить город обратно.
Наконец в 2.00 28 декабря командир 24-го танкового корпуса отдал приказ на прорыв из окружения. Была сформирована группа добровольцев (300 человек), которые должны были отвлечь немцев. Было решено оставить тяжелораненых, взяв с собой только тех, кто может нести оружие. В 3.00 остатки корпуса пошли на прорыв. Прорвав слабую оборону немцев в северо-восточной части кольца, корпус вышел из прорыва. Утром корпус соединился с передовыми частями 1-й гвардейской армии у Ильинки. Из окружения вышло 927 человек.
Бои за Тацинскую окончательно низвели 6-ю танковую дивизию в разряд среднестатистической потрепанной танковой дивизии Восточного фронта. На 8 января в ней числилось всего 32 танка. От 143 машин, с которыми она начала бои под Сталинградом, остались одни воспоминания.
Сражение за Миллерово.
После того как фронт 8-й итальянской армии рухнул, началось его восстановление перебрасываемыми со всех сторон танковыми и пехотными дивизиями. Оборона сразу получила «немецкий акцент» и сконцентрировалась вдоль основной коммуникации в районе, где проводился «Малый Сатурн». Это была железная дорога из Россоши через Миллерово к переправам через Северский Донец. Немецкие войска вынуждены были пропустить наступающие советские танковые корпуса на юг и юго-восток, оставаясь в окружении в городках на железной дороге. Первым таким пунктом стало Чертково (50 км к северу от Миллерово), окруженное 22 декабря.
Первые атаки советских войск на Миллерово начались 26 декабря. Вскоре город был окружен, и в нем остался гарнизон из сводных частей, преимущественно эсэсовцев. Произошло то, что уже случалось зимой 1941-1942 гг., когда удержанием снабжаемых по воздуху опорных пунктов на пути советского наступления немцам удавалось сдерживать порыв вперед наступающих армий.
Как это обычно бывает в маневренном сражении, линия фронта формировалась обменом ударами. Первый приказ, который получила 304-я пехотная дивизия по прибытии в район Миллерово, нацеливал соединение на удар в направлении коммуникаций 24-го и 25-го советских танковых корпусов, проходящих по долине реки Калитва. Однако неопытная пехотная дивизия столкнулась с серьезными проблемами в ходе преодоления даже слабой обороны флангов советского наступления.
Недостаточную подготовку пехоты, неспособную эффективно преодолевать оборону противника штурмовыми группами, обычно усиливали танками. Так же поступил Фреттер-Пико: 304-й пехотной дивизии был подчинен только что прибывший на фронт 138-й танковый батальон (8 Pz.III и 30 Pz.IV с длинноствольной пушкой). По существу, начался закат немецких танковых войск. Они были ориентированы на 100%-ное использование танков в самостоятельных механизированных соединениях. Однако обстановка на фронте все чаще заставляла бросать в бой танковые батальоны в качестве средства непосредственной поддержки пехоты. Пехотная дивизия и танковый батальон наносили контрудары в направлении Миллерово и на восток по флангам 24-го и 25-го танковых корпусов.
Во время боев за Миллерово произошел эпизод, показывающий, что не всегда удавалось захватывать мосты внезапной атакой. 14 января группа танков с танковым десантом прорвалась к Каменску (Каменск-Шахтинский). Мост через Северский Донец оборонялся зенитчиками, несколькими противотанковыми пушками. Однако, пока танки неслись через город, охрана моста была предупреждена, и взять его внезапной атакой не удалось. Танки были подбиты зенитками и противотанковыми пушками, на пехотинцев обрушился огонь 20-мм зенитных автоматов. Для таких эпизодов у немцев был переодетый в форму противника «Бранденбург».
16 января армейская группа Фреттер-Пико была подчинена группе армий «Дон». Фреттер-Пико доложил Манштейну, что его главной проблемой является недостаток противотанковых средств. В качестве немедленной помощи ему была подчинена 7-я танковая дивизия. На момент прибытия на Восточный фронт дивизия насчитывала 21 танк Pz.II, 91 танк Pz.III с 50-мм длинноствольным орудием, 14 танков Pz.III с 75-мм 24-калиберным орудием, 2 танка Pz.IV с 75-мм 24-калиберным орудием, 18 танков Pz.IV с 75-мм длинноствольным орудием и 9 командирских танков. Большое количество танков с длинноствольными орудиями делало соединение действительно сильным противотанковым средством. Также 16 января группе Фреттер-Пико была передана 302-я пехотная дивизия.
В связи с изменением общей обстановки на фронте, в первую очередь вследствие отхода группы армий «А» с Кавказа, появилась возможность сократить фронт и развернуть его фронтом на восток. Оборонявшиеся узлы на железной дороге из Россоши в Каменск были оставлены, и их гарнизоны, так или иначе, прорывались к основным силам группы армий «Дон». Удержание в условиях полного окружения гарнизонов Миллерово, Чертково и других мелких опорных пунктов в полосе советского наступления позволило немецкому командованию затруднить снабжение наступающих советских войск и оттянуло на себя часть танковых корпусов. Так, например, 17-й и 18-й танковые корпуса как вышли к Миллерово в конце декабря 1942 г., так и оставались в том же районе до середины января.
24 января Манштейн приказал армейской группе Фреттер-Пико занять оборону по реке Айдар для прикрытия бреши между Северским Донцом и 2-й армией группы армий «Центр». Дополнительным резервом, прибывшим в распоряжение армейской группы, стала 335-я пехотная дивизия, которая к 28 января заняла оборону к западу от Ворошиловграда. Очередной раунд борьбы завершился. Вновь армейская группа Фреттер-Пико вступит в бой в ходе операции «Скачок».
Столкнувшись с сопротивлением немецких войск в районе Тацинской, Морозовской и Миллерово, советское командование решило не ввязываться в очередной «Верден» и поменять направление удара. Две последующие операции, Воронежско-Касторненская и Острогожско-Россошанская, были направлены на запад. Основной идеей зимней кампании 1943 г. стало для советского командования постепенное разрушение всего фронта, пользуясь его ослабленным южным флангом.
Разгром котельниковской группировки немцев.
Пока снятая с деблокирующего удара 6-я танковая дивизия стремилась уничтожить занявшие Тацинскую части 24-го танкового корпуса, на сталинградском направлении войска Сталинградского фронта ликвидировали последние надежды немцев на деблокирование 6-й армии. 23 декабря на котельниковском направлении закончила сосредоточение 2-я гвардейская армия, которая вместе с переданным в ее состав из 5-й ударной армии 7-м танковым корпусом развернулась на р. Мышкова от Шабалинского до Капкинского. Левее, на рубеже Капкинский, ст. Гнилоаксайская, Обильное и далее на юго-восток до оз. Сарпа заканчивала подготовку к наступлению 51-я армия в составе 38, 87, 91, 126-й и 302-й стрелковых дивизий и трех механизированных корпусов. Правее 2-й гвардейской армии, южнее нижнего течения р. Мышкова, были развернуты одна стрелковая дивизия 5-й ударной армии и 4-й кавалерийский корпус.
С утра 24 декабря эти войска левого крыла Сталинградского фронта перешли в наступление с целью разгрома котельниковской группировки противника, которая в связи с уходом 6-й танковой дивизии существенно понизила свои боевые характеристики.
Главный удар наносила 2-я гвардейская армия в направлении на Котельниково с севера, 51 -я армия наступала на Котельниково с северо-востока, а ее 13-й и 3-й гвардейский механизированные корпуса прорывались через фронт 4-й румынской армии для глубокого охвата группировки противника с юга.
Войска 2-й гвардейской армии, прорвав оборону врага, уже 26 декабря вышли на южный берег р. Аксай. Успешно развивалось наступление и в полосе 51-й армии.
Немецкое командование пыталось задержать наступление советских войск на подступах к Котельниково, но 27 декабря 7-й танковый корпус прорвался к западной окраине города, а на следующий день к южной окраине Котельниково выдвинулся 6-й механизированный корпус. В это же время 13-й и 3-й гвардейские механизированные корпуса, преследуя румынские войска, вышли к Шебалину и Заветному.
К утру 29 декабря советские войска ударом с нескольких направлений разгромили гарнизон немцев в Котельниково и освободили город. Остатки румынских и немецких войск поспешно отошли в западном и юго-западном направлениях.
Часть сил 2-й гвардейской армии 29 декабря переправилась у Верхне-Курмоярской на правый берег Дона и совместно с частями 5-й ударной армии повела наступление на Тормосин. Немецкое командование начало поспешный отвод своих войск и из района Тормосина.
Одновременно противник приступил к переброске на котельниковское направление частей 16-й моторизованной дивизии из района Степного и механизированной дивизии СС «Викинг», прибывшей из 1-й танковой армии, действовавшей на Северном Кавказе.
30 декабря советские войска вышли на рубеж Тормосин, Ниж. Курман, Комиссаровский, восточнее Зимовников, Степной.
С 1 января 62, 64-я и 57-я армии, блокировавшие с востока и юга окруженную у Сталинграда вражескую группировку, были переданы в состав Донского фронта, а 5-я ударная армия - в состав Юго-Западного фронта. Сталинградский фронт в составе 2-й гвардейской, 51-й и 28-й армий был переименован в Южный фронт и получил задачу развивать наступление в общем направлении на Ростов.
В результате наступления войск Сталинградского фронта в период с 24 по 30 декабря была окончательно разгромлена и перестала существовать 4-я румынская армия, а 57-й танковый корпус немцев с большими потерями был отброшен в район Дубовское, Зимовники, то есть на удаление в 200 км от Сталинграда. Группировка противника в районе Тормосина под ударами наших войск также начала отход. Все надежды немецкого командования освободить из окружения их группировку в районе Сталинграда рухнули.
Итоги операции
Сталинград на долгие годы стал символом военной катастрофы вермахта. В последующие годы армия Третьего рейха в казавшемся бесконечным отступлении переживет немало катастроф, однако запомнится именно Сталинград как первое поражение в операции на окружение. Окружение и уничтожение армии Ф.Паулюса имело большое политическое значение.
С точки зрения стратегии поражение под Сталинградом было следствием стремления немецкого командования искать решение на южном секторе советско-германского фронта. Поход на Кавказ был задуман в одной стратегической обстановке, а реализовываться начал совсем в другой. В промежутке между замыслом и реализацией похода за кавказской нефтью было наступление Красной Армии по всему фронту, которое привело к значительном потерям. Также на центральном секторе фронта образовалась масса выступов, требовавших для своего удержания значительного количества немецких войск. Тем не менее Гитлер пошел на проведение наступления, которое увеличивало и без того протяженную линию фронта до фантастических цифр. Для удержания этого гигантского фронта потребовалось привлечь значительные силы союзников Германии, взлом обороны армий которых в конечном итоге привел к окружению армии Ф.Паулюса (катастрофа 3-й румынской армии) и преждевременному прерыванию операции по деблокаде окруженных (крушение 8-й итальянской армии на Дону).
Важные преимущества советским войскам дала стратегия «удара правой», с одновременным проведением «Марса» и «Урана». Несмотря на то что поставленные «Марсом» задачи не были выполнены, объективным результатом «Марса» стало сковывание значительного числа подвижных соединений противника, которые смогли быть использованы, и то частично, в ходе отражения «Сатурна» в конце декабря 1942 г. и начале января 1943 г.
Часто, опираясь на мемуары Э. фон Манштейна, советскому командованию ставится в упрек крушение плана окружения групп армий «А» и «Дон» ударом на Ростов. Однако еще в директиве Ставки ВГК от 13 декабря такая задача была снята, и «Сатурн» был сменен на «Малый Сатурн». Во второй половине декабря сопротивление немецких войск за счет переброски резервов с запада и центрального сектора фронта все больше возрастало, и реализация плана наступления на Ростов становилась еще более призрачной. К тому же группа армий «А» могла отойти и значительной частью отошла в реальности на Таманский полуостров, где оставалась до осени 1943 г. Куда более интересной альтернативой для советского командования было развитие наступления не на юг и юго-запад, к Ростову, а на запад. Такая смена направления позволяла решить сразу две задачи. Во-первых, фронт начинал «сворачиваться» на север, в сторону ощетинившегося прочной обороной московского направления. Во-вторых, рывок на запад позволял попробовать окружить ту же самую группу армий «Дон» и отходящие через Ростов войска группы армий «А» в Донбассе.
С оперативной точки зрения Сталинград был первым сражением, в котором советское командование эффективно использовало самостоятельные танковые соединения в качестве средства развития успеха. Под Харьковом в мае 1942 г. 21-й и 23-й танковые корпуса толком не успели принять участие в боях как самостоятельные соединения. В летних боях в южном секторе фронта танковые корпуса использовались в качестве средства для нанесения контрударов. В центральном секторе фронта прорыва тактической полосы обороны немцев достигнуто не было, и развивать по существу было нечего. Под Сталинградом танковые и механизированные корпуса отрывались от наступающих за ними стрелковых соединений на 60-70 км. В операции «Марс» только 1-й механизированный корпус М.Д.Соломатина пробился в глубину, но был сокрушен превосходящими силами механизированных соединений противника. Напротив, под Сталинградом танковые и механизированные корпуса впервые ощутили вкус «молниеносной войны» с прорывом в глубину обороны, сокрушением оперативных резервов и захватом ключевых пунктов в глубине обороны. Это признавал даже противник. Столкнувшийся с массированным использованием танковых и механизированных корпусов Красной Армии командующий группой армий «Дон» Э. фон Манштейн писал:
«Неоспоримо также, что Советское командование многому научилось с начала войны, особенно в отношении организации и использования крупных танковых соединений. Большое количество танков оно имело и в 1941 г., но тогда оно не могло использовать их самостоятельно и в то же время в единых формированиях. Теперь же оно целесообразно организовало их в танковые и механизированные корпуса и одновременно приняло немецкую тактику глубокого прорыва» (Манштейн Э. фон. Указ. соч. С. 419).
Советское командование, опираясь на опыт войны, получило в свое распоряжение инструмент борьбы, отсутствие которого длительное время мешало эффективному проведению наступательных операций.
Общие потери советских войск в операциях «Уран», «Малый Сатурн» и «Кольцо» составили 485 777 человек. Из этого числа 154 885 человек составили безвозвратные потери, а 330 892 человека - санитарные.
Потери 6-й армии могут быть рассчитаны по следующей схеме. Общее число состоящих на довольствии в 6-й армии на момент начала советского наступления - 300 тыс. человек. В окружении на довольствии на 23 ноября 1942 г. состояло 220 тыс. человек. 80 тыс. разницы составили тыловые службы, оказавшиеся вне кольца окружения. Эвакуировано по воздуху раненых с 23 ноября 1942 г. по 24 января 1943 г. - 42 тыс. человек. Осталось 178 тыс. человек. В плен в ходе операции «Кольцо» попали 16,8 тыс. человек. После прекращения боев сдалась еще 91 тыс. человек. Погибли в «котле» соответственно 70,2 тыс. человек.
Особо следует сказать о жителях города Сталинграда, которые стали заложниками боевых действий, разворачивавшихся вокруг их города с 23 августа 1942 г. до 2 февраля 1943 г. Город заплатил самую высокую цену. На 2 февраля 1943 г., к финалу битвы сталинградцев, остался 32 181 человек, причем в центральном, Сталинградском, районе - всего 7 человек. Напомню, что по переписи 1939 г. в городе проживало 490 тыс. человек, из которых удалось эвакуировать в лучшем случае половину.
Операция «Марс»
Операция под кодовым наименованием «Марс» менее всего известна широкой публике из серии «наступлений богов». Она стала последним советским наступлением против Ржевского выступа, пятым сражением за «Верден» советско-германского фронта. В основе идеи советского командования провести крупное наступление на центральном участке фронта были следующие соображения. Во-первых, бедность коммуникациями юго-западного и южного театра военных действий советско-германского фронта препятствовала использованию под Сталинградом и на Кавказе всех наличных сил Красной Армии: их попросту невозможно было бы обеспечить адекватным снабжением. Во-вторых, неопределенность планов противника и близость к Москве позиций группы армий «Центр» вынуждала держать на центральном участке фронта значительные силы на случай начала немецкого наступления на Москву. Пассивное ожидание было наихудшим выбором с точки зрения стратегии, поэтому решено было наступать. В случае успеха наступления опасно близкий к Москве Ржевский выступ был бы ликвидирован. Также наступление, даже неудачное, могло привести к срыву планов противника или хотя бы сместить сроки и наряд сил для их реализации. Активные действия также способствовали накоплению боевого опыта командирами всех уровней. были ... не согласилось. Учли, что список награжденных уже был напечатан в газете. Да и времена изменились. Когда ...
Анатолий Александрович Вассерман Скелеты в шкафу истории
ДокументВ ту пору, когда он ещё не был совладельцем United Artists) заметно... фактическим ходом событий принято было объяснять внезапностью первого удара немцев. Гарнизоны... Резуна подробно показал уже в наши дни Алексей Валерьевич Исаев . Наконец, Владимир...
Борис грызлов мониторинг сми 2-4 декабря 2006 г
Документ... не было его, не было . Следом за лидерами к гардеробу подошел актер Алексей ... пылесоса. Но внезапно лжеагенты Вормольда... уже не было в зале… Все вышли. (На бэйджах участников не было ... уже в ее идеологическом значении, когда важен уже не сам предмет, не ...
АЛТАЙСКИЙ КРАЙ ВВЕДЕНИЕ Составитель доклада
ДокладИсправительных учреждениях Алексей Паволяев, ... которой, А.Исаев подал заявление... этих внезапно возникших... уже был недоступен, – говорит она. – А когда получили его вещи, сильно удивило, что в телефоне не было ... человек – Денис Валерьевич Михадюк, живущий...
