Виктор Сухоруков: «Отсутствие семьи — мое жертвоприношение. Виктор Сухоруков: Патроны кончаются! Виктор сухоруков личная жизнь голубой

Первый шаг в этом направлении был сделан еще в школьные годы… Больше всего на свете юный пионер мечтал попасть в знаменитый «Артек». Но путь туда ему был заказан, поскольку ни отличником, ни победителем олимпиад или спортивных соревнований, ни лауреатом каких бы то ни было конкурсов, он не являлся, а денег на приобретение путевки у его родителей-рабочих (мама -ткачиха, отец — чистильщик машин) не было.

И вдруг в любимой газете «Пионерская правда» Витя вычитал заметку, в которой сообщалось, что право отправиться во всесоюзную здравницу можно заработать. Для этого нужно только собрать определенное количество металлолома или макулатуры и сдать в школу. Целый месяц летних каникул был потрачен на поиски этого вторсырья. Челноком парень метался по родному фабричному Орехово-Зуеву, правдами и неправдами добывая металлические изделия и бумагу, после чего, надрываясь, оттаскивал тяжеленные грузы в школу и сдавал старшему пионервожатому. Тот делал загадочные пометки в своем блокноте. А в один непрекрасный день вдруг исчез. Навсегда. А вместе с ним испарились две огромных горы собранного Виктором сырья. Витя печально походил вокруг места своей разбившейся мечты, а наследующий день высадил там… укроп.

С той поры он - фанат выращивания разного рода растений. Дома разводит фикусы, их у него чуть ли не десяток. На своей малой родине в Орехово-Зуево, на дачном участке в 6 соток высаживает всевозможные цветы. И подсолнухи. Они роскошны — достигают четырех метровой высоты. Впрочем, в руках Сухорукова все приживается и растет. За семенами Виктор даже специально ездит в Голландию – считает, что там они безупречны. А друзьям своим на праздники дарит рассаду…

2. В три года, переболев скарлатиной, Виктор получил осложнение на уши и практически оглох

Дальше долгие годы лечился, ради возвращения слуха проходил сложнейшие медицинские манипуляции. Только к окончанию школы начал слышать нормально. А в 12 лет проблема со слухом оставалась достаточно серьезной. Что не мешало будущему артисту с успехом пародировать разных знаменитостей — Марка Бернеса, Людмилу Зыкину, Татьяну Доронину… Несмотря на то, что в виде зрительской реакции вместо аплодисментов ему в основном доставались насмешки, сам Виктор зреющий в себе талант

прочувствовал. В связи с чем решил рвануть на «Мосфильм» — заявить о себе в кинематографической империи. Вытащив втихаря из кошелька матери копеечки на электричку до Москвы и обратно, отправился по адресу – опять же, из «Пионерской правды» узнал, что там проходят кинопробы мальчишек его возраста. Все оказалось правдой. Витю Сухорукова привели к режиссеру — артист не твердо уверен, но ему кажется, что это был Андрон Кончаловский. Который начал тихонько о чем-то расспрашивать претендента. А тот ничего не слышит, пытается по губам разобрать слова. Но безуспешно, поэтому молчит. Не выдержав, режиссер закричал во весь голос: «Ты будешь отвечать или нет?! Ты что — глухой, что ли?!» Наконец-то расслышав, Виктор в ужасе стал оправдываться: «Нет-нет! Я просто очень сильно волнуюсь, вот и проглотил язык…»

Виктор Сухоруков, "Кинотавр" (2011). Фото: East News

3. Страна могла так и не узнать о существовании такого замечательного артиста — в три года Виктор чудом не утонул

Из пруда ребенка вытащил родной дядя – брат мамы. А в возрасте постарше мальчишка вдруг сам решил «свести счеты с жизнью» — на маму за что-то сильно обиделся. Нашел таблетки снотворного и три-четыре штуки разом проглотил. И именно в этот момент забежали приятели: «Айда в кино! Классный фильм — «Последний аттракцион» называется». От такого предложения отказаться было невозможно, Витя отправился в кинотеатр. На середине фильма стал клевать носом. С трудом заставил себя подняться, еле доплелся до дома, в чем был рухнул в кровать, после чего беспробудно проспал сутки.

4. От привычки к курению Виктор избавлялся два года

Помог оригинальный способ – рукоделие. В безнадежных попытках занять чем-нибудь руки, неуклонно тянувшиеся к сигарете, артист вдруг заметил круглые пяльцы, приспособленные им под фото-рамку. Родилась идея. Для ее реализации сбегал в галантерею, купил нитки мулине и… занялся вышиванием. Курить с той поры бросил навсегда, зато стену украсили собственноручно изготовленные шедевры — картины, вышитые крестиком.

Виктор Сухоруков, "Ника" (2004). Фото: East News

5. В армии Виктор пел в хоре, выступал в самодеятельности

После того, как на одном из праздников будущий народный артист исполнил номер «Гармонь» из поэмы Твардовского «Василий Теркин», командир соединения, генерал-полковник торжественно сказал: «Сухоруков – находка для нашей армии!»

6. Во время учебы в ГИТИСе студента Сухорукова приметил Петр Фоменко, являвшийся тогда главным режиссером Ленинградского театра Комедии им. Акимова

И после получения Виктором диплома, пригласил его, 26-летнего выпускника, в свою труппу. На главную роль – 72-летнего старика — в спектакль по произведениям Василия Белова.

Тот период своей жизни Виктор Иванович впоследствии назовет «запойным». Постановок он все же не срывал, но сам, что называется, «срывался» по полной – крепко напивался, буянил. «Начнут меня стыдить, ругать, позорить, а я, вместо того чтобы каяться-маяться… Завтруппой бегала за мной по всему театру со стаканом нашатырного спирта…», вспоминал артист те буйные годы. Петр Наумович Фоменко неоднократно выражал недовольство поведением приглашенного им артиста, но все же, отдавая дань его таланту, терпел бесконечные сухоруковские выкрутасы, не выгонял. Но едва сам худрук театр покинул, его любимчик был с позором изгнан – уволен по статье, без права работать в театре, с дурной репутацией сильно пьющего человека.

Пришлось постигать школу жизни не под светом рампы и софитов, а с самой что ни на есть изнанки. Без денег, без жилья, без постоянной работы, и все это помноженное на серьезную проблему – пьянство переходило в стадию алкоголизма. Подвязался Виктор где попало: грузчиком, посудомойщиком, в овощном ларьке гнилые овощи отбирал… Два года продолжалась такая «изнаночная» жизнь, а потом, как рассказывал впоследствии Виктор: «Пожив на темной стороне, я переселился на светлую». Стыд, утверждал, его спас. «Мне вдруг стало стыдно перед человечеством. Бог пришел ко мне в обличии стыда, и я услышал его голос: «Заканчивай все это, бросай!..» И он бросил – насовсем.

Виктор Сухоруков, "Золотой орел" (2011). Фото: East News

7. Сухоруков был приглашен на двухмесячные съемки в Англию и Голливуд: в фильм «Умри, но не сейчас» — о Джеймсе Бонде, с Пирсом Броснаном в главной роли

Роль предложили солидную: один из злодеев, русский ученый-изобретатель. Новозеландский режиссер Ли Томахори специально разыскивал именно этого актера из России, так как запомнил Виктора по картинам Алексея Балабанова. При обсуждении гонорара озвучивалась сумма 250 тысяч долларов… Однако Виктор Иванович от такого заманчивого предложения отказался. Первоначально намеченное время съемок было перенесено на несколько месяцев, но на тот период в планах Сухорукова намечался спектакль в антрепризе Олега Меньшикова «Игроки», а также съемки в фильме «Золотой век» у Владимира Хотиненко. «Предать коллег ради заработка — преступно и грешно», — так прокомментировал свой отказ зарубежным партнерам Виктор. И роль, ему предназначенную, сыграл Михаил Горевой.

Виктор Сухоруков. Фото: Арсен Меметов

8. Виктор Иванович никогда не отказывает в просьбе дать автограф

Поскольку отлично помнит, как в свое время сам просил их у знаменитых артистов, и очень расстраивался, когда получал отказ. До сих пор хранит в домашнем фотоальбоме фотографию Станислава Любшина в роли Иоганна Вайса из фильма «Щит и меч», на которой актер расписался, когда Виктору было 15 лет. Там написано: «Виктор! Всего тебе доброго! Слава Любшин…»

В своем интервью он рассказал о новом опыте на съемках четвертого сезона сериала "Физрук". Актер сыграл отца персонажа Дмитрия Нагиева. По сюжету, Фома, знакомится с родным отцом - Эрнестом Шиловским, художественным руководителем железногорского драматического театра. Его-то роль и исполнил Виктор Сухоруков.

ПО ТЕМЕ

Артист признался, что никогда раньше не смотрел сериал "Физрук". "Не видел, не знал и ведать не ведал", - сказал Сухоруков в интервью "Медузе". Он пояснил, что просто не любит сериалы – не видит в их персонажах какой-то уникальности и индивидуальности.

Несмотря на то что многих актеров он знает лично, когда вдруг они появляются на экране в том или ином многосерийном фильме, ему становится скучно. "...и я не хочу это видеть", – заявил Сухоруков. Он отметил, что ТНТ – чисто молодежный, развлекательный канал. "Я стал посматривать этот канал. Молодые, красивые, накачанные, ой, боже упаси, татуированные ребята, неглупые… Но юмор все время о каких-то низменных вещах… да не низменных, нормальных сексуальных вещах", – рассказал актер.

По его словам, во многом он понимает своих молодых коллег с ТНТ. "Я ведь тоже до сих пор ведь влюбчивый. И я до сих пор слышу, что во мне что-то шевелится. Я такой же сексуально озабоченный, как и они все. Но у меня и помимо этого находятся какие-то еще желания", – признался Сухоруков.

Виктор Иванович рассказал, что сначала авторы "Физрука" хотели позвать на его роль Джона Малковича или Брюса Уиллиса, однако их работа стоила слишком больших денег. "Я стоил, конечно, намного дешевле, и может быть поэтому согласился. Но для меня деньги ничего в этом случае не значили", – сказал он.

Напомним, Виктор Сухоруков – выпускник ГИТИСа. С 1978 года играет в театрах, с 1990-х – в кино. Популярность артисту принесла роль в культовой картине "Брат" режиссера Алексея Балабанова. Сухоруков сыграл старшего брата главного героя – простого русского парня Данилы Багрова.

Несмотря на то, что Виктор Сухоруков дебютировал на киноэкране ровно 20 лет назад, широкому зрителю он стал известен лишь в конце 90-х, после съемок в фильмах «Алхимики», «Антикиллер», «Брат» и «Брат-2» с Сергеем Бодровым. В советском кино он был не востребован. Его даже на порог «Ленфильма» не пускали. Он не такой как все - белая ворона. В Голливуд звали - отказался. Зато сейчас - один из самых модных и востребованных актеров и непременный участник всех модных киношных тусовок. Особенно частый гость Сухоруков в Ялте. Для интервью мы встретились с ним в холле ялтинской гостиницы «Интурист». Расположившись в мягких кожаных креслах, начали беседу, которую то и дело прерывали местные жрицы любви. Девушки просили у звезды автограф, протягивая ему долларовые купюры.

Вам позавидовать можно. На долларах вот так запросто свои росчерки пера оставляют, пожалуй, только президенты США и вы.

Я говорю им: «Примета есть плохая - денег не будет!» А они хохочут: «Будут! Будут!». Да уж, вообще дорогой этот город Ялта.

«На пьянке меня заложил Маковецкий»

Виктор, вы себя блюдете? Признавайтесь, как удается оставаться в прекрасной форме?

Работаю, а главное - люблю свою профессию. Знаю, что я нужен, востребован, интересен. Я хочу соответствовать времени, ритму времени, хочу быть нужным людям - а это все мобилизует. Потом я не курю, не пью, не езжу на лифте!

Не пью? А я слышал, что одно время очень даже любили приложится к бутылке?

Это было ТАК давно! 1997-98 год. Это было на съемках фильма Алексея Балабанова «Про уродов и людей». Картина, которую он снял между «Братьями». Он снял сперва «Брат», затем «Про уродов и людей», а потом появился «Брат-2». Этот фильм о пороке. Он очень стильный и очень порнографический - вокруг него было много скандала. Он о том, что пороку подвержен всякий человек: любого сословия, вероисповедания, культуры. Так вот я играл редкого мерзавца. Я НЕНАВИДЕЛ эту роль, поэтому начал пить. Я приходил на площадку, наливал в пакет из-под кефира водку и ходил весь день, пил. Все было очень серьезно. Я попал в психиатрическую клинику, знаменитую Бехтеревку, и оттуда ездил на съемки. Но это было оч-ч-чень давно, и сегодня для меня настолько не интересно. Этой проблемы для меня сегодня не существует. К сожалению!

К сожалению?

Потому что пьяницы вам интереснее. Кстати знаете кто меня заложил? (улыбаясь.) Маковецкий. Никто бы не догадался, как напивается Сухоруков.

Лучшие дня

А Маковецкий взял и заложил меня. Я тут, конечно, сглупил по пьянке: я кефир начал размешивать ложечкой. И когда меня спросили: «Ты чего мешаешь?». Я ответил: «Чай», все удивились: «Какой же чай, у тебя ж там кефир» (хохочет). Так и погорел.

«Мама хотела, чтобы я стал слесарем»

Вы, по-моему, актер не по призванию, а по жизни. Как в артисты то пошли - мальчик из Орехово-Зуево, и вдруг в актеры…

Меня можно назвать и белой вороной, и гадким утенком, потому что я не мамин был сын. Ничего в доме, и в воспитании моем, и в жизни, и в моем городе - ничего не располагало меня к тому, что бы я стал актером. Буднично, серо, фабрично, пьяно. Родители - люди фабричные. Мама ткачиха, отец чистильщик машин. Серая, утомительная, нудная жизнь, и так она прошла у них вся. Я же свой мир украшал, рисовал, фантазировал, разукрашивал сочинял, выдумывал. Я был домашним ребенком. Сидел дома, делал из конфетных фантиков наряды для кукол, рисовал мелом на асфальте дома для них.

Мама хотела, что бы я был помощником мастера на фабрике или в худшем случае слесарем. Она говорила мне, что актерский мир - это не наш мир. Там все по блату, там разврат, там бл…во, там наркотики.

Она оказалась права?

Не думаю, я с этим не сталкивался. В моей жизни этого не было. Мой алкоголизм не имеет отношения к этому театрально-киношному миру. Я пил помимо этого мира. И этому, кстати, я в свое время научился в Орехово-Зуево, конечно.

Что, с детства спиртным баловались?

Почему с детства? Я пить-то начал поздно - после армии. Я был не пьющим ребенком. Я не был спокойным ребенком, я был артистичным. Я и наряжался, и куролесил, и на табуретке стоя стихи читал. Все мои герои и образы были придуманные мной: уши одного персонажа, нос от другого. Я оживлял и озвучивал этих персонажей собственной персоной.

Когда я поступил в ГИТИС, мама очень плакала. Я тоже не выдержал. Но она простила мне мое упрямство. Она была против до последнего момента. Она не поддерживала мои стремления, не давала деньги на электричку до Москвы. Когда я привез ей справку из института что «Витя Сухоруков зачислен на первый курс актерского факультета московского вуза», она заплакала. Я думаю, это была ее слабость, ее поражение. Она этими слезами согласилась с тем, что мои мечты имеют право на жизнь. Она даже фразу сказала, когда я ей воскликнул: «Вот мать, читай - я студент 1 курса!» - «Наконец-то, е… твою мать, давно пора!», и заплакала. Моих успехов она не увидела. Она умерла от рака желудка, когда я учился на втором курсе. Она меня не увидела даже студентом, потому что когда я уехал в Москву учиться, я очень редко приезжал в Орехово, хотя это было совсем рядом - 95 километров по той дороге, которую увековечил Венечка Ерофеев в своей книге «Москва-Петушки».

«Когда ушел Фоменко, меня уволили из театра»

Из Москвы как жизнь в Питер забросила?

По распределению, а точнее, по приглашению великого режиссера Петра Фоменко. Тогдашнего бунтаря, диссидента, борца. Ему предложили должность главного режиссера в театре комедии, а мы студентами с тюками за плечами приехали показывать свои дарования. Он обратил на меня внимание и прислал телеграмму, что приглашает меня на главную роль. Мне, 26-летнему парню, предлагает главную роль старика Егорыча по произведениям Василия Белова. И я в отдел кадров. Перехитрил всех, обманул, забрал диплом и уехал в город, в котором не был никогда.

Я был любимчиком у Фоменко. Он меня любил и терпел. Зав. труппы бегал за мной с флаконом с криком: «Выпей нашатырь!», а я, улепетывая, кричал: «Не буду, я уже протрезвел!». Нашатырь пил только из рук Петра Фоменко. Когда Петр Наумович ушел, меня выгнали за пьянку, уволив по «волчьей» статье - без права устройства на работу полгода. Пришлось идти работать не по профилю. Был посудомойщиком, грузчиком, хлеборезом. Это было давно - в 82-м году. Я тогда бродил, блудил, пьянствовал, тунеядствовал.

А спустя 25 лет я уехал из Питера. Скорее, даже я не уехал из Питера, я вернулся в Москву. Все эти 25 лет я жил словно на чемоданах. Я не прикипел к Петербургу. Может, поэтому я был признан Петербургом, но не обласкан. Он принял меня, но не прописал.

В Питере где жили?

Я жил в коммунальной квартире. Последние 10 лет в однокомнатной квартире в центре. Я маловато играл, но был заметной фигурой в городе. Жизнь вне Петербурга - в Москве и в кинематографе - у меня развивалась стремительно, бурно, неожиданно для меня.

У вас депрессии в жизни были?

Ни-ког-да! Я был тертым калачом. Уставшим от жизни человеком, за бортом, но закаленным! Хотя нет, были. Правда, это не опасно. Я человек не суицидальный, потому что жизнелюб. Кончать с собой я никогда не планировал и считаю это грехом и самым глупым занятием. Этим никого не удивишь, а только вызовешь раздражение и презрение. Эти качества можно вызывать и в живом виде. Правда, знаете, я больше мазохист, чем садист. Наверное, это природа, я мучиться люблю, а мучить других для меня преступно. Я Скорпион, жующий сам себя. Вот, сбили меня с вопроса - задали вопрос и не дали мне на него ответить.

Мы о Питере говорили…

А-а-а! Я уехал из Питера, ушел в никуда, все бросил, испугался. Уехал к себе в Орехово-Зуево. Меньшиков узнал, что я бросил театр академический, где-то раздобыл мой телефон - позвонил, пригласил поработать. Я вернулся туда, где я сегодня нужнее.

«Когда бросал курить - научился вышивать»

Меньшиков вам ведь и с жильем помог, квартирку для вас выбил?

Я сейчас очень хорошо живу, в двухкомнатной квартире на проспекте Мира, с хорошим ремонтом. Помню, когда я только переехал, шумиха вокруг моей квартиры разыгралась. Якобы после перепланировки в моей квартире завалилось пол-дома, что завалило моих соседей-пенсионеров снизу… Это все неправда. Я ничего не переделывал, не вредил и не ломал. Ничего не рухнуло. Это мне отомстили журналисты одного из изданий, которым я отказал в интервью.

Тезис «мой дом - моя крепость» поддерживаете?

Дом для меня был всегда убежищем. Я считаю, что каждый человек должен иметь норку, пристанище, прибежище там, где он может не стесняться самого себя. Для меня мой дом - и крепость, и убежище, и хата, и малина - все вместе. Хотя развратом и шумными оргиями я не занимаюсь!

Кстати обустройством своего жилища занимался сам.. У меня есть склонность к рукоделию. Хотя скорее это не склонность - это была необходимость. Когда я бросал курить, искал занятия своим рукам. У меня висели круглые пяльцы, которые я купил в Челябинске для того, чтобы сделать фото-рамку. До рамки дело не дошло - как-то у меня наступил критический момент. Я снимался на Одесской киностудии в фильме «Хромые не идут первыми» в начале 90-х у Михаила Каца. Прилетаю в Симферополь и вдруг обнаруживаю, что моя спортивная сумка наполовину забита «Беломором», а вторая половина - лекарствами от язвы желудка. Я тогда удивился и сильно возмутился тому, что мне некуда было поставит термос. Тогда-то и дал себе слово бросит курить. И одним только этим решением я освободил спортивную сумку и от папирос, и от лекарств. Но когда я бросал курить, это был труднейший этап в моей жизни. Я два года собирался с мыслями, забивал мундштуки ватой, и когда я приготовился бросить, я вдруг схватился за эти пяльцы, купил нитки мулине и начал вышивать лютики-цветочки у меня в садочке. Прибавил бабочек, птичек, в результате таким образом выкарабкивался. Меня никто этому не учил. Помогало! Интересно! Сегодня я занимаюсь этим крайне редко - только 32 декабря. До сих пор дома в рамочке висит моя первая картинка, когда я начинал. Я на нее с удовольствием смотрю, и все удивляются, что это я сделал. Она похожа на конфетный фантик.

В кулинарии вы тоже мастак?

Да сейчас пожалуй нет. Раньше любил этим заниматься. Наверное, от голодного детства. Я любил фантазировать на остатках пищи. Одно яйцо, пол луковицы, ложка вермишели - что можно из этого сделать? Я моделировал сложнейшие блюда. Вкусно получалось.

Вам уже за 50, а вы все в холостяках…

Между актерством или женитьбой я выбрал бы первое. Так случилось… Я ни разу не был женат, хотя я не голубой, не импотент и не контуженый. А может, и то и другое и третье - но это опять же тема для другого разговора. Так имеет право думать каждый именно потому, что я живу немножко ненормально. Конечно, я дерево посадил. Может, где-то бегает и мой пацанчик с моими глазами. Может, и не один. Но в гражданском, общественном понимании, в нормальном понимании – «как у людей» - не случилось. А кто знает, как надо. Может, моя жизнь и есть та норма, только кто-то придумал что должна быть жена под боком… А если я не люблю, когда храпят, пердят и толкаются пятками?!

У меня ведь есть другой пример на этот счет. Если не нормальна моя жизнь бобыля, а нормально то, когда люди, прожив 25 лет, выскакивают из-под одеяла и разводятся, заявляя во всеуслышание: "Не сошлись характерами!". Это нормально? Вот где разврат!

А как же стакан воды в старости?

Разберемся! Нам бы дожить. Попьем из ладоней.

Одно время вы часто появлялись на людях со своим племянником…

Я занимаюсь воспитанием Вани. У него нет отца. Он погиб от наркомании. Он сын моей родной, самой кровной, самой любимой младшей сестры Галины.

«Отрицательных героев играть интереснее»

Не обидно, что до «Брата» у вас было много ролей, но только после этой картины вас узнала вся страна?

А что плохого? Как случилось, так случилось. Главное, что слу-чи-лось. Живут десятки тысяч актеров и актрис, остаются в неизвестности, прозябая в местечковых театрах в Мухосрансках, а тут совпали время, место, ситуация. Я откровенно говорю, без кокетства, наверное, в этом не моя заслуга. Я талантлив был вчера, и завтра останусь - я в этом уверен. Были и раньше интересные работы, но так случилось, что именно с этой картиной я прославился. Я горд, что это произошло.

После «Брата» жизнь сильно изменилась?

Да нет, просто узнают больше и улыбаются чаще.

В вашем багаже в основном герои-то отрицательные. Не надоело отбросов и подонков играть?

Кто-то же должен их играть. А это у меня хорошо получается. Мечтаю о других ролях, хотя у меня были положительные симпатичные персонажи, но фильмы не получили того резонанса. Отрицательная роль отрицательной роли рознь. Хоть как назовите, хоть говном, но играть-то таких героев интереснее.

С Сергеем Бодровым у вас какие отношения были?

Мы были друзья, ничего больше сказать не могу. Когда по телевизору узнал о трагедии, случившейся с ним, заперся и три дня из дома не выходил. Плакал, рыдал (улыбаясь.) Не отвечал на телефонные звонки. Мне звонили все средства массовой информации вплоть до «Лос-Анджелес таймс». Видимо, хотели каких-то слов, но я не имел на это права.

Даже говоря о таких трагических вещах, вы улыбаетесь?

А что вкуснее - кислое яблоко или сладкое? В один прекрасный момент я понял. Скучный, кислый, злой, обидчивый, жалующийся, я не нужен никому, не интересен. Таких людей пожалеют, почмокают губками, и прочь. А когда ты весел, жизнерадостен, азартен, с юмором, когда тебе ничего от человечества не надо, а ты ему открыт, к таким людям тянутся. Такие люди нужны. Я хочу быть генератором, а не тормозом хорошего настроения.

Не страшно быть не таким как все?

Вся моя жизнь - гениальная, классная игра, и я не скрываю это. Все, что ненормально, есть либо болезнь, либо игра. Я могу превращаться в шута, дурака, придурка, но я знаю что это шоу, которое интересно и его смотрят. Не хочу быть снобом или занудой. Единственное, что я придумал сам в своем имидже - это быть честным. Даже с вашим братом журналистом. Хотя некоторые мне говорят: «Вить, ты можешь пострадать от собственной откровенности и искренности. Будь осторожен!». «Идите вы нах…» - отвечаю я. Если я буду сочинять и выдумывать, вы же меня первым на моем вранье поймаете и меня же будете моим враньем стегать.

Чаще всего этому актеру достаются роли отрицательных персонажей. Киллеры, злодеи. Для своих поклонников он остается забавным и преданным братом из фильма «Брат-2». В жизни же он не похож ни на кого из своих героев: он очень открытый и обаятельный. Сегодня Виктор рассказывает читательницам «Клео» о своих простых радостях.

«У меня есть любимая женщина»

Какую роль занимают в Вашей жизни женщины?
Если Вас интересует, есть ли у меня любимая женщина? Есть! А может быть, и не одна. В том, что я уверовал, что я талантлив, — виноваты именно женщины. Это они меня хвалили, поддерживали . Другое дело, что как таковой жены у меня не было. И детей нет. Отсутствие семьи, можно сказать, мое жертвоприношение. Семидесятилетний человек, рожая ребенка, поступает неправильно. Все нужно делать вовремя.

Блиц-опрос «Клео»:
— Дружите ли вы с Интернетом?
— Нет.

— Что для Вас непозволительная роскошь?
— Не знаю.

— C кем из животных себя ассоциируете?
— С котом. Еще мне кажется, что я из воды.

— У Вас было прозвище в детстве?
— Да. И не одно. Какие — не скажу.

— Что Вас заводит?
— Работа. Востребованность. А если глагол «заводит» в смысле раздражает, то нечестность и пьянство.

— Вы сова или жаворонок?
— Сова.

А как Вы относитесь к одиночеству?
У нас люди любят искать ответ на вопрос: почему он один, почему не женат. А не лучше ли разобраться, почему те, кто прожили в браке 30 лет, вдруг расстаются? Мужчина влюбляется в молоденькую девочку, бросает жену, которая его спасала, выручала, любила, кормила. Это как? Значит, это допустимо? Давайте об этом размышлять!

Я мог бы слукавить, что у меня есть дети, жена… А я не вру. Потому что одиночество меня не мучит, я заполнен другими вещами.

Знаю, что Вы пишите стихи… Они рождаются от радости или от грусти?
Нельзя сказать, что это стихи, это мои настроения. Когда я вернулся из Петербурга в Москву… Почему вернулся? Потому что в Москве я родился, учился, а в Ленинград меня закинула судьба по творческой необходимости. Так вот, вернулся я в Москву, и однажды, гуляя, вдруг, как выдох! Сочинил…

Ну что ж, никак не надышусь я, стирая туфли о Москву...
Как поздно я домой вернулся, покинув Питера тоску…

Но под словом «тоска» я подразумеваю не проклятие, не ненависть… Просто не сгодился я там! И тоска моя в свое время требовала водки, потом затворничества. Она же и выкинула меня с территории Северной Пальмиры.

«Все еще кричат "Как дела, брат?"»

Ваш путь к успеху и славе был тяжелым. Сегодня Вы не стыдитесь оглядываться назад, в прошлое, когда Вам приходилось работать грузчиком, хлеборезом, посудомойщиком и даже собирать бутылки…
Не боюсь оглядываться. Там уроки, там опыт, там ошибки. Всё это нужно оживлять в памяти, чтобы впереди была более гладкая дорога.

Когда все плохое в Вашей жизни закончилось?
Новая жизнь, можно сказать, началась в 1989 году. Юрий Мамин пригласил меня в картину «Бакенбарды». Кстати, из-за своей прямой обязанности играть я был задержан правоохранительными органами. Снимали у Казанского собора. И вот я декламирую там: «Духовной жаждою томим…» И я читаю, читаю, читаю, народ слушает. И вдруг идет милиция. Настоящие милиционеры, не актеры. А я-то знаю, что меня снимают, и не могу закончить. Они меня взяли с двух сторон и ведут, а я все равно читаю. Но самое любопытное, что народ раскололся на два лагеря. Одни кричат: «Правильно, забирайте его в кутузку!», а другие: «Отпустите мужика. Он дело говорит!» Но все равно меня в кутузку забрали! А я не переживал. Думаю, Мамин-то видел, что меня забрали, спасет! И вот вызволяла меня съемочная группа.

— Каков Ваш психологический возраст?
— 35 лет.

— Есть ли у Вас талисман?
— Есть.

— Как Вы снимаете стресс?
— Отдыхаю и думаю.

— Где провели свой последний отпуск?
— Отпуска не было давно. А вообще мне хорошо в огороде.

— Какая мелодия стоит у Вас на мобильном?
— Джаз.

— Ваш любимый афоризм?
— Утро вечера мудренее.

Вам дорог этот фильм?
Дорог, конечно, дорог, как и «Брат». В «Бакенбардах» я начал, а в «Брате-2» стал популярным. Сколько лет прошло, а мне до сих пор вслед кричат: «Как дела, брат?» Приятно!

«Душа, совесть, вера остаются бурными»

Виктор Иванович, Вы всегда приветливы, всегда в хорошем настроении. Вы действительно умеете наслаждаться жизнью, или это лицедейство?
Ну, конечно, иногда поигрываю. Это уже профессиональное заболевание. Дурные привычки профессии. (Смеется.)

Я умею радоваться жизни! Понимаете, плоть стареет, а душа, совесть, вера остаются бурными, сильными, не желающими сдаваться.

Любите праздники, например, день рождения?
Я вообще не считаю день рождения праздником. Как может пунктирность быть праздником? День рождения — это некий счет! Счет времени, счет морщинам, счет, который тебя приближает к вечному исходу какому-то… Это люди придумали отмечать день рождения, чтобы попить водки, собрать подарки… Шучу! (Смеется.) Вообще, чем больше праздников, тем лучше жить. Праздник — это лучше, чем горе.

Виктор Иванович, Ваши коллеги говорят, что Вы душа компании и мастер пародии?
(Смеется.) Это было так давно. Я в то время еще не курил, вина «Гертруда» не пил. И голосок был более звонкий. И были, действительно, не попытки, а озорство. Многие желающие стать актерами в будущем в прошлом пародировали, копировали, я тоже был из таких и пытался безобразничать над личностями других. Но теперь я этим не занимаюсь. Пусть Максим Галкин так на хлеб зарабатывает.

На родине, в Орехово-Зуеве, часто бываете?
Бываю. Часто задаю себе вопрос, почему меня тянет туда. Тянет простота, но не простецкость, поймите правильно! Простота — хорошее слово, но мы его замусолили. Простоты не хватает…

Я охотник… по грибы и ягоды! Все остальное мне чуждо, и я это глубоко не люблю.

Чем увлекаетесь в свободное время? Есть у Вас отдушина? Плавание, казино, рыбалка…
Ничего не угадали! Я охотник… по грибы и ягоды! Все остальное мне чуждо, и я это глубоко не люблю. Просто по гороскопу я Кот. А коты, они всегда что-то ищут.

Вы бы изменили что-нибудь в своей жизни, начав всё сначала?
Если бы я начал жизнь сначала, научился бы играть на каком-либо музыкальном инструменте. Я бы выучил какой-нибудь иностранный язык . Но поверьте мне, я бы не отказался от совершения ошибок. Без боли не почувствуешь радости.

– Виктор, недавняя премьера Туминаса – ваша третья попытка на сцене Вахтанговского...

– Еще при Михаиле Ульянове – моем кумире – меня пригласил Володя Мирзоев на роль Шута в «Короле Лире» (Лира играл Максим Суханов). Спектакль не прижился – единственный его сезон растворился в вечности. Второй раз меня пригласил Римас Туминас – на спектакль «Ветер шумит в тополях». Компания была суперталантливая – Суханов, Симонов и Сухоруков. Если за «Лира» я когда-то получил премию «Московского комсомольца» «Су-2», то на сей раз на сцене сложился ансамбль «С-3». Но я через месяц сбежал со спектакля.

– Судя по тому что Туминас позвал вас снова, он не обиделся?

– Обижаться я Римасу не дал повода – ушел очень деликатно, потому что струсил. Было тяжело в компании таких мощных актеров. Я чего-то не понимал, задыхался. Почувствовал себя чужим. С Римасом мы учились в ГИТИСе на параллельных курсах. Мы, студенты актерского факультета, играли в отрывках у студентов режиссерского факультета. И Римас, конечно, с нашими девчонками дружил, мои однокурсницы ему приветы передавали, да и сейчас передают. Потом судьба нас раскидала – я уехал в Ленинград к Петру Фоменко, а Римас исчез на бескрайних просторах Литвы.

– Роль Авнера Розенталя, на мой взгляд, ваш актерский и философский прорыв. Вахтанговский театр перестал быть для вас чужим?

– Ваш комплимент я слушаю с какой-то свадебной радостью. С чувством омоложения и обретения. Биография моя богаче стала с приобретением роли Авнера Розенталя – в объятиях Римаса Туминаса (знаю, что прежде он тайком посмотрел «Тартюфа» с моим участием на Малой Бронной). Но и в третий раз на этой сцене мне было нелегко. Коллеги отпускали шутки в мой адрес, мое поведение на площадке некоторым казалось демонстративным – мол, я что-то делаю для режиссера или чтобы понравиться его студентам, которые присутствовали на репетициях. Моя методика работы над ролью подвергалась остракизму. Я на это не реагировал – в этом моя «половозрелость». Была серьезная цель: в конце концов, хватит убегать, трусить. У меня богатый опыт, я закален, свободен, и мне от них ничего не надо! Я не плету интриг, чтобы нащупать тропинку к служебному входу Театра имени Вахтангова! Я самокритичный человек и мучающийся актер – до мазохизма. Анализирую себя, сам себя препарирую. Я – патологоанатом Вити Сухорукова! Но при всей моей любви к вахтанговской школе и уважению к этому театру – штучному, амбициозному, единственному, черт возьми! – чужие там не ходят. Сказать, что вахтанговцы меня не признают, не могу – они мне в этом не признавались. Но чувствую, что я – посторонний. Потом уже слышал, что Римас моего Розенталя готовил для Сергея Маковецкого, но Сергей предпочел роль Эфраима.

– В чем ключ к вашему персонажу – на взгляд Туминаса и по вашему личному ощущению?

– Туминас – конструктор спектакля. Только потом, когда уже каркас сооружен, он начинает «заглядывать в окна, вставлять двери, закупать мебель», то есть лезть во внутреннее содержание героя. Но! Если он видит, что мое ощущение персонажа соответствует его желанию, он даже не спрашивает, что я под него «подкладываю». Я не видел первой, литовской версии спектакля. Прочел инсценировку и многого не понял. Пошел, как грудной ребенок из родильного дома. Но в какой-то момент признался Римасу: «Все понимаю про него, знаю, как играть, но я впервые столкнулся с проблемой: «Вынужден как будто играть самого себя!» Я увидел в этом свою собственную жизнь до и после «пожара».

– Чему научил «пожар» Виктора Сухорукова?

– Когда-то меня выгнали из театра – за мой поганый язык, споры с начальством, игнорирование общественных мероприятий, но главное – за пьянство. Я тунеядствовал, воровал, работал хлеборезом в булочной, посудомойкой в кафетерии – разве это не пожар? Мои однокурсники признавались, что перебегали на другую сторону улицы, увидев, что идет Сухоруков. Я рухнул так, что дна не видать. Кружился, как стрелка магнитная на Северном полюсе, не мог остановиться. Пока не нашел точку опоры – в одиночестве. Вдруг полюбил забвение, поняв, что я не нужен человечеству. И мне был голос: «Хочешь начать все с начала? Ну, ложись спать. Утро вечера мудренее» (моя любимая теперь поговорка). «Но запомни, Сухоруков: лучше не будет, легче не станет. И одиночество твое будет намного объемнее». У меня сейчас третья жизнь. Великая жизнь. Интереснейшая, цветная, яркая и благодарная. Божественная жизнь. Она пришла ко мне очень-очень аккуратно, осторожно, опасливо. И сказала: «Смотри, Сухоруков! Второго раза не будет». Такие же слова мне скажет потом Олег Янковский на премьере картины «Бедный, бедный Павел». И мой Авнер Розенталь, некогда богатый, самонадеянный и жестокий, а ныне все потерявший, полусумасшедший, но научившийся ценить жизнь, выходит к публике, чтобы сказать: «О, люди! Чудаки живут на земле! Мы все с вами – мечтатели. Только не держите камень за пазухой. Зла за шиворотом!» В каждом из нас столько заложено и сокрыто! И скелеты в шкафу есть у каждого из нас. Только все равно мы объединимся под одним названием: «Смерть». И мне было не важно, из литовского местечка мой Авнер или из деревни Гадюкино. Если Витя Сухоруков из Орехово-Зуево Московской губернии, произнося слова, придуманные когда-то давно и далеко писателем Кановичем – о его жизни, проблемах, печалях, радостях, – заливается слезами, значит, это его, Витины мысли.

– Вы пытались проанализировать преимущества и недостатки одиночества?

– Одиночество подразумевает больше времени для самопознания и самосовершенствования, самоочищения. Конечно, одинокость – это плохо. Но поверьте мне, не надо искать за одинокостью порока, беды или мерзости человеческой. Мне говорят: «Давай, найди себе кого-нибудь…» – как будто бы речь идет об огурцах на рынке. Сколько женатых людей, родив троих детей, разводятся! Двадцать лет прожили, терлись друг об друга, как два куска мыла, на запах и на ощупь в темноте могут друг друга угадать – вдруг разбегаются и говорят: «Не сошлись характерами!» Двадцать лет сплошных страданий! Женщину-то найти можно, а любовь – нет. Родить ребенка можно, а вырастить – нет. Если ориентация какая – так и ориентацию можно куда-то пристроить – в клуб или в сад какой. А от одиночества не избавишься...

– Как говорил Чехов, если вы боитесь одиночества – никогда не женитесь...

– ...Ни имени нет у одиночества, ни маршрута, ни цвета – но, конечно, все, что во мне есть хорошего, – плод одиночества. Мадам Васильева из «Оборонсервиса» под домашним арестом год сочиняет стихи и рисует картины, а пять адвокатов хлопочут о том, чтобы ей разрешили выходить на улицу. Так вот и я полжизни под домашним арестом и счастлив, не вижу в этом ничего мучительного. Сколько раз я задавал себе вопрос: меня встречают, кажется, любят, уважают, признаются в этом, радуются встрече… Потом – расходимся, и все, я опять иду своей тропочкой к своей двери – и затихаю. Телефон молчит, в дверь не звонят. Почему? Живу я так. Но мои удачные работы – продукт одинокой жизни. Будь я семейным, многодетным, с тещами, с магазинами – конечно, я столько времени не уделял бы роли. А так – чистить зубы, стелить постель, гладить рубашки, готовить еду – это все работа над ролью. Моя жизнь подчиняется любимому делу.

– А в Театре имени Моссовета, в штате которого вы работаете, вы не чувствуете себя посторонним или одиноким?

– Когда меня пригласили в Театр Моссовета, конечно, актеры, сидящие «подковой» вокруг режиссера Еремина, сверкали молниями в мой адрес. Актеры – люди ревнивые, мнительные, может быть, завистливые. Однако в Театре Моссовета меня приняли! Настороженно, с оглядкой – но приняли! Разговаривали аккуратно – но разговаривали. В результате сегодня я считаю, что «Царство отца и сына» – лучший спектакль не только в театре, но и в Москве! Супертеатральное представление, в котором скомпилированы две пьесы Алексея Толстого – «Смерть Иоанна Грозного» и «Царь Федор Иоаннович». На поклонах в зале звучат не просто аплодисменты – публика криком кричит! Мне нравится эта лаконичность в декорациях и костюмах и очень художественное освещение. И коллеги ко мне тепло относятся. Если я в Вахтанговском театре иду по сцене и будто прилипаю к ней, то на моссоветовской площадке я порхаю, для меня эта сцена – пружинистая.

– На этой «пружинистой» сцене вы репетируете сейчас третью роль. Чем интересна сегодня «Римская комедия» Зорина пятидесятилетней давности?

– Это сатирическая комедия о власти, о людях, которые перекрашиваются под эту власть, и о борцах против власти. Я играю императора Домициана – власть, которую я как исполнитель роли буду показывать не плохой, а объяснимой («Я это делаю не потому, что я дурак или деспот, а потому, что существует некая государственная необходимость»). А оппозиционер мой – Георгий Тараторкин. Мой герой сначала наказывает поэта, потом попадает в сложнейшую жизненную ситуацию, и поэт спасает его от смерти. Но как только времена меняются, он опять гнобит своего спасителя! В свое время этот спектакль шел на сцене Театра Вахтангова, там играли Ульянов и Плотников. И в БДТ он шел – главные роли играли Лебедев и Юрский. И оба спектакля власти прикрыли.

– А в каком коллективе – в театре или в кино – вам комфортнее всего работалось?

– В кино не бывает коллектива. Даже если людям кажется, что получилась команда и они там влюбляются, даже женятся, – все равно это вокзал. Для меня театр – это дом, а кино – дача. Дачу можно иметь или не иметь, а дом должен быть всегда. Хотя я предпочитаю приходить в театр на роль, на взлет, на какое-то сияние, на всплеск, на свист. А не как «солдат своего театра». Открою секрет: первые несколько месяцев я репетировал в Театре Вахтангова бесплатно – только затем, чтобы оставить за собой «приоткрытую дверь». И так всегда. А самым комфортным проектом были «Игроки» по Гоголю у Олега Меньшикова. Я 11 лет там прожил – именно прожил. Олег пригласил меня на роль Глова и Замухрышкина и вывез нас, актеров, в Крым. Мы жили на частных квартирах в Симеизе, работали над «Игроками» в горах, на полянках, у источников – сложилась прекрасная компания. Спектакль имел огромный успех, мы с ним поездили по многим городам и странам. Но как только Олег Евгеньевич стал лидером государственного театра, он «изменился в лице». И я ушел из этого проекта.

– Вы прославились благодаря арт-хаусному кино. В экспериментальный театр не зовут?

– Вчера мне звонил Иван Вырыпаев и пригласил в театр «Практика», что-то они там затевают. Но это единичный случай, неожиданный для меня. Меня приглашают часто, но все – театры «солидные».

– Каков сегодня ваш киностиль?

– У меня сейчас сезон Прошкиных. Я утвержден на роль у Александра Прошкина – по сценарию Арабова под названием «Клавдия». А тем временем снимаюсь у Андрея Прошкина – по сценарию того же Арабова под названием «Орлеан», играю роль экзекутора. Черная комедия, арт-хаус. История мистическая: парень с девушкой совершают нехороший поступок, к ним приходит человек (это я) и предупреждает, что они будут наказаны. И они решают его уничтожить. Великолепная актерская компания – Хаев, Лядова, юный Паша Табаков. Кроме того, в студии «Вертикаль» под патронатом Сергея Говорухина вышли два детских фильма с моим участием – «Дневник мамы первоклассника» и «Темная комната», где я играю небольшие, но интересные роли – директора школы и ученого Герценштубе.

– Вы актер отрицательного обаяния. Увидев вас, например, в фильме «Про уродов и людей», просто невозможно поверить, что в другом материале вы окажетесь добрым волшебником...

– В фильме «Брат-2», в сцене в Историческом музее, когда я гляжу на пулемет, а Сергей Бодров меня спрашивает: «Поедешь со мной в Америку?», режиссер попросил меня улыбнуться. Но, увидев мою улыбку, Балабанов аж руками замахал: «Не надо, не надо!»

– Так как получается, что актер отрицательного обаяния пользуется таким успехом у публики?

– Потому что я – умный придурок. И у нас это любят. Мне кажется, само слово «придурок» имеет не только какую-то патологическую окраску. Я – отрицательный, но – не злой… А может, и наоборот, как шутил Петр Наумович Фоменко, «я человек не злопамятный. Просто злой. И память у меня хорошая».

СПРАВКА «НИ» Актер Виктор СУХОРУКОВ родился 10 ноября 1951 года в городе Орехово-Зуево Московской области. В 1978 году окончил ГИТИС. Сразу после этого был принят в Ленинградский театр комедии имени Акимова. В 1982 году был уволен за пьянство. Работал грузчиком в булочной, мойщиком посуды, хлеборезом. В 1986 году принят в труппу Ленинградского государственного театра имени Ленинского комсомола. В 1993 году перешел в Театр драмы и комедии на Литейном, но в 1995-м вновь вернулся в Театр комедии. Несколько лет подряд играл преимущественно в антрепризных спектаклях в Москве, а затем был приглашен в труппу Театра имени Моссовета. В кино дебютировал в 1973 году в картине «С тобой и без тебя». Но первой по-настоящему большой работой в кинематографе была главная роль в комедии Юрия Мамина «Бакенбарды» (1989). В 1994 году снялся у Алексея Балабанова в картине «Замок» по роману Франца Кафки в роли Иеремии, за которую получил приз фестиваля «Созвездие» (лучшая роль второго плана). Всенародную же славу ему принесла роль Виктора Багрова в блокбастерах «Брат» (1997) и «Брат-2» (2000). Сейчас на счету Сухорукова более четырех десятков фильмов, среди которых «Комедия строгого режима» (1992), «Операция «С Новым годом!» (1996), «Про уродов и людей» (1998), «Улицы разбитых фонарей» (1998), «Бандитский Петербург» (2000), «Антикиллер» (2002), «Сказ про Федота-стрельца» (2002), «Не хлебом единым» (2005), «Жмурки» (2005), «Ночной продавец» (2005). Обладатель премий «Ника» за лучшую мужскую роль в фильме «Бедный, бедный Павел» (2004) и за лучшую мужскую роль второго плана в фильме «Остров» (2006). В марте 2007 года перенес инфаркт. Получил премию «Золотой орел» в 2011 году за лучшую мужскую роль второго плана в фильме Алексея Федорченко «Овсянки».