Герой Сталинградской битвы – генерал Родимцев А.И. Генерал Родимцев - биография (10) Дважды герой советского союза родимцев

«И без кожуха
Из сталинградских квартир
Бил «максим»,
И Родимцев ощупывал лёд…»

Родимцев Александр Ильич родился 23 февраля (8 марта) 1905 г. в оренбургском селе Шарлык, в семье сапожника-бедняка. Рано остался без отца, школу пришлось бросить и батрачить у соседа-кулака. Служил в армии, получил направление в кремлёвское военное училище. По конному делу и военным дисциплинам Александр получил «отлично», а экзамены по общеобразовательным предметам сдал на низкие оценки. Но всё-таки его приняли курсантом Объединённой военной школы имени ВЦИКа, это было в 1929 г.

Курсант Родимцев, занимаясь дополнительно с преподавателями, ликвидировал в короткий срок свои пробелы по общеобразовательным дисциплинам, и стал на «отлично» успевать по математике, русскому языку и другим предметам. Попав в пулеметный взвод, он показал отличную меткость стрельбы из «максима», выходил победителем на соревнованиях пулеметчиков. Вскоре его имя появилось на доске Почета школы... Как отличник учёбы Александр Родимцев удостоился награды – нёс пост у Мавзолея Ленина В.И.

В 1932 г. военная школа была окончена, Родимцев получил назначение командиром пулемётного взвода в один из лучших кавалерийских полков, который дислоцировался в Москве. Четыре года службы в кавалерийском полку пролетели как один день. Александр написал рапорт с просьбой послать его добровольцем в Испанию. Старший лейтенант Родимцев А.И. стал участником гражданской войны в Испании . Почти целый год Родимцев мужественно сражался в далёкой стране, а дома его ждали жена и маленькая дочка… Под псевдонимом «капитан Павлито» Родимцев помогал бойца республиканской армии осваивать оружие, он занимался формированием и обучением пулемётных команд для действующей армии, а потом активно участвовал в обороне Мадрида, в Гвадалахарской операции и др. За умелые боевые действия был награждён орденом Красного Знамени . Родимцев отличился в Брунетской операции и под Теруэлем. За образцовое выполнение интернационального долга майор Родимцев Александр Ильич был представлен к званию Героя Советского Союза.

После возвращения из Испании Александр вместе с другими бойцами интербригады поступил в Военную академию РККА имени М.В. Фрунзе. После окончания академии в 1939 г. Александра Ильича направили в воздушно-десантные войска. Участвовал Родимцев и в финской войне , и в освобождении Западной Белоруссии… Начало Великой Отечественной войны он встретил командиром 5-й воздушно-десантной бригады в Киевском Особом военном округе.

В начале июля 1941 г. бригада полковника Родимцева А.И. получила приказ в составе 3-го воздушно-десантного корпуса занять боевые позиции под Киевом . Бригада прикрывала подступы к столице Украины со стороны Иванкова и Остера. Десантники Родимцева наступали в августе сорок первого! По пятьсот, шестьсот метров в день, но шли, шли вперёд! Эти контратаки десантников в августе 1941 г. сыграли не последнюю роль в успешном контрударе наших войск под Киевом, когда враг был отброшен от столицы Украины на 15 километров и отказался от плана штурма города. В начале сентября 1941 г. бригада вела оборонительный бой на рубеже реки Сейм, прикрывая отход советских частей. Враг рвался к Конотопу.

Сохранив бригаду, Родимцев отступил на новый рубеж. В оперативном окружении восточнее Киева оказалась киевская группировка войск Юго-Западного фронта. В Лизогубовском лесу фашисты заперли многие наши части. Фашистское командование хорошо понимало, что вырваться из этой ловушки почти невозможно. В окружение попали и 700 десантников Родимцева. Почти через месяц сильно поредевшие части бригады во главе со своим командиром прорвались из вражеского котла.

В ноябре 1941 г. Родимцев А.И. был назначен командиром 87-й стрелковой дивизии 40-й армии. За успешные боевые действия в январе 1942 года его дивизия одной из первых получила гвардейское знамя, став 13-й гвардейской стрелковой дивизией. Вскоре она была награждена орденом Ленина. Дивизия Родимцева участвовала в Харьковской операции. Десять дней оборонялась дивизия в районе Комиссарово – Рубленное – Озерное. Затем гвардейцы Родимцева в составе 38-й и 28-й армий вели упорные оборонительные бои на воронежском, валуйском направлении и в большой излучине Дона, вновь выходили из окружения.

В июле 1942 части дивизии гвардии генерал-майора Родимцева были выведены на пополнение под Сталинград. 13-я гвардейская сд Родимцева А.И. была передана в состав 62-й армии Чуйкова В.И. В середине сентября 1942 г., после трёхмесячного пребывания в тылу, дивизия Родимцева под огнём противника переправлялась через Волгу на правый берег, в растерзанный Сталинград. Немцы осветили реку ракетами так, что многие забыли, что это ночь. Адская круговерть смерти плясала вокруг десантных барж, катеров, рыбацких лодок. Трудно было поверить, что человек может выжить в этом свинцовом водовороте. Но трусов среди гвардейцев не оказалось. Боевой порыв был настолько велик, что многие бойцы, не дожидаясь, когда катер или баржа зашуршат о прибрежный песок, прыгали в воду, добирались вплавь и, выйдя из Волги, бросались в рукопашную.

«Я познакомился с Александром Родимцевым 14 сентября 1942 года в Сталинграде, в тот день, когда решалась судьба города. Он пробыл в Сталинграде до 2 февраля 1943 года. На левый берег не уходил и все время находился в ста – ста пятидесяти метрах от переднего края… А на волжской стене, где проходила линия обороны, появилась надпись: «Здесь стояли насмерть гвардейцы Родимцева, выстояв, победили смерть», – так написал о Родимцеве генерал Чуйков В.И.

«Командный пункт дивизии был оборудован в километре от центральной переправы. Он представлял собой вырытую в песчаном откосе длинную нишу. У входа саперы соорудили бревенчатую пристройку, вроде деревенских сеней, прикрыв её кое-как нетесаными досками да поржавевшими листами железа. Внутри: и потолок, и стены были наспех обшиты досками, через щели между которыми то и дело шуршал песчаный дождь. Посреди штольни врыли длинный, узкий деревянный стол, для «заседаний», в углу широкий обрубок доски – рабочее место начальника штаба. У самого входа, по обе стороны этой полуниши-полупещеры громоздились трехъярусные нары для работников штаба…» (С. 153).

По распоряжению командарма Чуйкова десантники передового отряда, едва успев войти в город, стали наступать на железнодорожный вокзал, и к исходу дня выбили фашистов из привокзальной части города. Гитлеровцы бросили против защитников танковый десант. Гвардейцы Родимцева не дрогнули и точными залпами орудий остановили врага. До последнего бойца десантники Федосеева продолжали удерживать вокзал, батальон сражался в окружении. Здесь погибли все сражавшиеся и, пока были живы, вокзал не сдали. Для них призыв «За Родину» не был пафосом. Они так понимали свой долг, когда Отчизна оказалась в смертельной опасности.

Высота 102,0, которую местные жители окрестили Мамаевым курганом, являлась ключом всей обороны Сталинграда. На огромной линии переднего края дивизии, протянувшейся от Мамаева кургана на севере до устья реки Царицы на юге, гремели бои, гвардейцы полков Панихина и Елина «отодвигали» врага от Волги.

Родимцев А.И. получил приказ командарма взять высоту 102,0. Полк Долгова начал штурм Мамаева кургана, хотя не было за спиной артиллерии, и танковая бригада, которая должна была поддержать атаку, не подошла. Два батальона 39-го полка пошли вперёд. Шквал огня обрушился на гвардейцев – на их пути был огромный бетонированный дот, из которого огонь крупнокалиберных пулемётов косил наших бойцов. Батальоны залегли, а в это время орудия капитана Быкова, расположенные у подножия высоты, получили команду поддержать атакующих, и смогли меткими залпами уничтожить немецкий дот. Батальоны поднялись в атаку, на этот раз их ничто не могло остановить. К середине дня Мамаев курган был в наших руках. Но полк Долгова понёс большие потери, удержать высоту оставшимися силами было практически невозможно. Комдив Родимцев прислал подкрепление.

Конечно, немецкое командование прекрасно понимало – сбрось они в Волгу дивизию Родимцева, и город будет в их руках, выход к мощной водной артерии станет открыт. Впрочем, положение дивизии, только-только зацепившейся за волжский кусочек берега, оставалось чрезвычайно тяжёлым – в окружении оказался полк Елина. Однако гвардейцы не только защищались, но и, где возможно, переходили в контратаки. Тяжело пришлось защитникам Мамаева кургана. Здесь фрицы сосредоточили несколько батальонов пехоты и более двадцати танков. Шесть раз в течение только одного дня фашисты пытались сбить подразделения гвардейцев с высоты, и каждый раз убирались восвояси, устилая склоны кургана трупами своих солдат и офицеров.

В конце сентября в дивизию Родимцева прибыло первое пополнение – почти тысяча бойцов. Гвардейцам стало полегче, а по инициативе сталинградского горкома комсомола был сформирован добровольческий отряд численностью около пятисот бойцов, которым предстояло пополнить ряды 13-й дивизии. Это были парнишки – семнадцати, – восемнадцати лет… Развернулись ожесточённые бои за мельницу, здание Госбанка, Дом железнодорожника и другие здания. Для боёв в городе дивизии нужен был опорный пункт. Внимание генерала Родимцева привлёк небольшой четырехэтажный дом, выходивший торцом на площадь Девятого января. Эта площадь давно стала эпицентром борьбы двух противоборствующих сторон. Здания, окружавшие ее, служили мощными опорными пунктами, настоящими дотами. А сейчас, когда дивизия перешла к активной обороне, борьба за центр города превратилась в борьбу за каждый дом. Сержант Павлов получил приказ провести разведку этого дома.

Павлов с тремя бойцами сумел закрепиться в этом здании и принял оборону. В подвале здания прятались мирные жители. Каждый из разведчиков получил боевую позицию, да не одну – оборону приходилось держать с трёх сторон. Бойцы Павлова двое суток отбивали атаку за атакой, а затем подошло пополнение во главе с лейтенантом Афанасьевым. Для обороны нужны были боеприпасы, в боях появились раненые – нужна была постоянная связь с полком. Гвардейцы начали рыть ход сообщения к мельнице, им помогали жители дома. Через пять дней ход, по которому можно было пройти до мельницы в полный рост, был готов. К этому времени из штаба батальона протянули телефонную связь. В подвале установили койки для отдыха бойцов и командиров, все было предусмотрено для длительной и успешной обороны. Дом держал под огнем своих пулеметов все прилегающие улицы, откуда фашисты пытались контратаковать. Более того, рядом находилась мельница, где расположился наблюдательный пункт дивизии.

В одну из ночей в дом Павлова поддержать гвардейцев пришёл генерал Родимцев. Они конечно знали, что комдив не робкого десятка, по блиндажам не прячется, но чтобы вот так, на передовую, в дом, судьба которого ещё по-настоящему и не определена, – это был очень большой риск. «За полтора года войны многие повидали «своего генерала» в деле. «Мужик что надо, – поговаривали ветераны, – нашенский». И тут же добавляли, что генерал добрый-добрый, а если кто врать сподобится, – пощады не жди. Кричать не будет, ногами топать не станет и уж, упаси бог, чтобы трибуналом или расстрелом пугать. Но если провинишься, накажет строго, без лишних слов.

Рассказывали, как однажды, в первые месяцы войны застал он на посту спящего молодого бойца. То ли устал тот от многодневной бессонницы, то ли «прохладно» отнесся к караульной службе, а только заснул на посту. А генерал схитрил. Вытащил из рук бойца винтовку, позвал разводящего и только после этого разбудил часового. Выяснилось, что солдат действительно не спал несколько дней. Причина вроде бы уважительная, но устав есть устав. Кое-кто предлагал передать даже дело в трибунал. Но комдив рассудил по-своему. Он приказал солдата кормить, поить, но к делу не допускать. Ни в караул, ни по хозяйству, ни тем более к боевым действиям. Проходит день, второй. Солдата исправно кормят, а до дела не допускают. Парень извелся. «Не могу я так, – взмолился он, – вроде как нахлебник какой, трутень». Лишь на третий день генерал отдал команду допустить бойца до службы. На всю жизнь запомнил молодой боец наказание». (С. 197).

Почти два месяца гвардейцы вели непрерывные бои, не покидая Дом Павлова. Да, велика сила духа русского солдата! А враг перед ними – не простачок. Обут, одет, накормлен, напоен. А об опыте и говорить не приходится. Шестой армии Паулюса потребовалось три дня для взятия Парижа. И этой же армии не хватило двух месяцев, чтобы сокрушить гарнизон одного обыкновенного четырехэтажного Дома сержанта Павлова… Оборванные, голодные, обовшивевшие, уныло брели под конвоем советских гвардейцев недавние завоеватели Франции, Норвегии, Бельгии, Дании, Чехословакии, Польши. Комдив Родимцев после митинга, состоявшегося возле здания, где был пленен фельдмаршал Паулюс , командующий бесславной шестой армией, ехал на трофейном «опель-адмирале» к месту нового назначения. Сталинградская битва завершилась…

За бои в Сталинграде Герой Советского Союза генерал Родимцев был награжден орденом Красной Звезды … А в дивизии появилось 28 Героев Советского Союза. После шестимесячного кромешного ада, который Родимцеву пришлось пережить в Сталинграде, комдив был вызван в Москву, где получил назначение командиром 32-го гвардейского стрелкового корпуса 66 армии. Корпус Родимцева попал в резерв Ставки Верховного Главнокомандования. С июля 1943 г. корпус Родимцева А.И. вошёл в состав 5-й гвардейской армии, которая участвовала в Курской битве . Немецкие танковые части шли на Обоянь.

Подразделения Александра Ильича заняли оборону вдоль дороги Обоянь – Курск. Их задачей было не допустить прорыва танков и пехоты. Однако противник начал отводить свои главные силы, Родимцев отдал приказ о наступлении. Две дивизии его корпуса освободили Томаровку. Взятие Томаровки означало не только освобождение ещё одного населенного пункта. Успешные бои позволили окружить огромную группировку врага, отсечь ей пути отхода. Более того, наши войска изолировали другую не менее грозную фашистскую группировку, окопавшуюся в Борисовке. Советское командование понимало, что единственное спасение окруженных – объединение. Не дать им этого сделать, расколотить по частям и уничтожить было приказано двум гвардейским стрелковым корпусам, которыми командовали генералы Родимцев и Чистяков. Гвардейцы с честью завершили эту операцию.

В составе Степного фронта 32-й гвардейский ск под командованием генерала Родимцева А.И. в конце лета 1943 г. участвовал в освобождении Полтавы, Харькова. После битвы за Днепр измотанный, понесший значительные потери корпус отходил для короткого отдыха и пополнения. Но отдых получился коротким, через два дня части Родимцева форсировали Днепр южнее Кременчуга и начали наступление. Наступление было трудным. Проливные осенние дожди превратили дороги в сплошное месиво. По ним невозможно было передвигаться не только на машинах и тягачах, но даже на лошадях и коровах, которых войска тоже использовали.

Фашисты не ожидали, что в условиях непогоды советские войска осмелятся вести наступательные операции. Весь ноябрь 1943 г. корпус провёл в тяжёлых, изнурительных боях, освобождая украинские сёла. Дивизии корпуса получили наименование Полтавских и Кременчугских… Были освобождены крупные населённые пункты: Ново-Александровка, Знаменка, а затем город Кировоград ...

Части гвардейского корпуса, которым командовал Родимцев, натолкнулись на яростное сопротивление гитлеровцев в районе Сандомира. Это было уже летом 1944 г. в Польше. На Сандомирском плацдарме фашисты бросили против корпуса Родимцева четыре танковые дивизии, одну механизированную, и две пехотные. Корпус участвовал в Висло-Одерской , Нижне-Силезской, Берлинской , Пражской операциях . Бои за Висленский плацдарм оказались продолжительными и носили исключительно ожесточенный характер. Начиная с середины января сорок пятого года корпус генерал-лейтенанта Родимцева А.И. вел непрерывные наступательные бои на пространстве от Висленского плацдарма до реки Одер. Не давая противнику возможности закрепиться на промежуточных рубежах, вынуждая его к поспешному отходу, наши части к исходу месяца вышли к Одеру, где завязали упорные бои за предмостные укрепления на восточном берегу. Особенно яростное сопротивление гвардейцам в районе Тиргартена оказали отборные войска «СС».

В ночь на 25 января гвардейцы Родимцева с ходу форсировали реку Одер и за несколько дней расширили плацдарм, освободив крупные города Бриг и Олау. На протяжении всей операции генерал Родимцев находился в передовых боевых порядках войск, умело командовал своими частями, подавал личный пример мужества и хладнокровия. За умелое руководство войсками при форсировании реки Одер в районе населенного пункта Линден (Польша), личный героизм и мужество 2 июня 1945 г. генерал-лейтенант Родимцев А.И. был удостоен второй медали «Золотая Звезда».

В начале мая 1945 года гвардейцы Родимцева вышли к Эльбе в районе городка Торгау и встретились с американскими союзническими войсками. Взяв город Дрезден , они спасли знаменитую дрезденскую картинную галерею, которую фашисты спрятали в соленых копиях. Это они, гвардейцы Родимцева, когда весь мир праздновал 9 Мая День Победы, шли на выручку восставшей Праги… 12 мая бойцы Родимцева освободили в Терезине фашистский концлагерь, где томились узники многих европейских стран.

После войны, до мая 1946 года, Родимцев продолжал командовать тем же корпусом. Окончил Высшие академические курсы при Высшей военной академии имени К.Е. Ворошилова в 1947 г. С марта 1947 г. назначен командиром 11-го гвардейского стрелкового корпуса. С февраля 1951 г. – помощник командующего войсками Восточно-Сибирского военного округа. С июня 1953 по июль 1956 гг. – Главный военный советник при Албанской народной армии и военный атташе СССР в Албании. С ноября 1956 г. – первый заместитель командующего войсками Северного военного округа. С мая 1960 г. – командующий 1-й армией на Украине. С марта 1966 г. генерал-полковник Родимцев А.И. – военный консультант в Группе генеральных инспекторов Министерства обороны СССР.

Александр Ильич награждён тремя орденами Ленина , четырьмя орденами Красного Знамени, двумя орденами Суворова 2-й степени, орденами Кутузова 2-й степени, Богдана Хмельницкого 1-й степени, двумя орденами Красной Звезды, медалями, а также орденами и медалями иностранных государств. Родимцев А.И. написал несколько книг: «Под небом Испании», «На последнем рубеже», «Гвардейцы стояли насмерть», «Люди легендарного подвига», «Машенька из Мышеловки», «Твои, отечество, сыны».

Александр Ильич Родимцев скончался в Москве 13 апреля 1977 г., похоронен с воинскими почестями на Новодевичьем кладбище.

Статья написана по материалам книги
Матюхин Ю.П. «Неодолимые: Документальная повесть», М.: Современник, 1985 г.

В те дни семьдесят лет назад решалась судьба нашего Отечества. В Волгограде на крутом берегу до сих пор сохранилась надпись на бетонных плитах: «Здесь сражались насмерть гвардейцы Родимцева».

Однажды к этому памятному месту мы пришли вместе с Наташей Родимцевой, дочерью генерала. Наташа сказала мне: «После ухода отца в душе такая боль и пустота. Я находила утешение в том, что стала собирать память о нем. Встречалась с теми, кто воевал с отцом».

Мы были давно знакомы. Я бывала в их доме. Случилось так, что генерал-полковник А.И. Родимцев дал мне последнее в своей жизни интервью.

А Наташа всю жизнь с необычной энергией старалась побывать там, где воевал ее отец, бережно сохраняя каждое свидетельство о нем – даже если это всего лишь эпизод, одна строчка.

Из мемуаров немецкого полковника Адама: «12-го сентября 1942 года генерал Паулюс был вызван в ставку Гитлера в Виннице. Паулюс докладывал о предстоящем захвате Сталинграда. После доклада Гитлер небрежно свернул карту Сталинграда, сказав при этом: «Все уже сделано. Красная армия разбита, и город защитить не сможет».

В эти самые дни на левом берегу Волги в перелесках скрытно подходили к реке полки 13-й гвардейской дивизии, которой командовал генерал А.И. Родимцев. В ночь на 15 сентября началась переправа. В те часы немцы уже вышли на берег Волги в центральной части города. Переправу противник обстреливал из орудий и минометов. Река кипела от взрывов. Гвардейцам Родимцева предстояло форсировать Волгу под огнем противника. Взрывы топили катера и баржи. Сотни воинов погибли в свинцовых водах реки. А те, кто доплыл до правого берега, прыгая с барж, вступали в бой.

Впоследствии Родимцев вспоминал: «Немецкие самолеты проносились над нашими головами. Рушились стены домов, коробилось железо. Тучи дыма и пыли резали глаза. Нам предстояло наступать в этом смертельном аду, чтобы отогнать немцев от Волги, занять прибрежные улицы».

Строки из боевых донесений первых дней боев: «Лейтенант Шибанов с группой бойцов, перебив немецкий орудийный расчет, захватил пушку и повернул ее против наседавшего противника. Красноармеец Мальков связкой гранат уничтожил приближавшийся танк. Старший сержант Дынкин через руины пробрался на улицу, занятую немцами, поднялся на чердак, из окошка уничтожил расчет немецкого пулемета, преграждавшего путь наступавшей роте». Каждую пядь земли гвардейцы брали с боем.

Из воспоминаний маршала Г.К. Жукова «13, 14, 15 сентября 1942 года для сталинградцев были тяжелыми, слишком тяжелыми днями.

Противник шаг за шагом прорывался через развалины города к Волге. Перелом в эти тяжелые и, как временами казалось, последние часы был создан 13-й гвардейской дивизией А.И. Родимцева.

Ее удар был совершенно неожиданным для врага».

Для нас – это страницы . Для Наташи Родимцевой документы и воспоминания ветеранов – весточки об отце из далекого прошлого. Она бывала в его родном селе Шарлык Оренбургской области. Застала еще тех, кто когда-то звал ее отца просто – Санек. Семья Родимцевых жила на окраине села. Их улицу, где селились бедняцкие семьи, называли Оторвановка. В деревне вспоминали такой случай. Однажды Санек не пришел в школу. Что случилось? Оказалось – лапти износились. Учительница Вера Афиногеновна принесла ему новые. Ребенком, ему было 13 лет, Александру уже пришлось пережить жестокость войны, гражданской. На глазах всего села его отца до смерти забили плетьми казаки-дутовцы. Саня стал кормильцем семьи. Был подмастерьем у сапожника. Брался за любую работу. А в 22 года предстал перед призывной комиссией. Мог ли он подумать тогда, что станет дважды Героем Советского Союза, а его бюст установят в центре родного села?!

Окончив срочную службу, Александр Родимцев подает рапорт: он решил всерьез учиться военному делу. Был принят в училище Кремлевских курсантов, из стен которого выйдут потом многие офицеры, впоследствии ставшие генералами и даже маршалами.

Наташа помнит, как Александр Ильич любил стихи Константина Симонова! Особенно - «Кружится испанская пластинка». Это память об Испании. В 1936 году он сказал жене Екатерине, что его направляют в командировку «помочь в уборке урожая в Монголии», а на самом деле отправился в Испанию, где началась гражданская война. Он становится одним из советников в частях республиканской армии. Здесь его называют капитан Павлито. Впоследствии, разыскивая материалы о военной биографии отца, Наташа Родимцева прочтет воспоминания писательницы Марии Фортус, ставшей прототипом героини фильма «Салют, Мария». Мария Фортус была переводчицей и знала Александра Ильича лично. Всего один эпизод из ее воспоминаний: «Однажды мы с Сашей Родимцевым находились на командном пункте бригады. Командир Энрике Листер вдруг увидел, что поддерживающие бригаду танки почему-то изменили направление. Связи с ними не было. Это был опасный момент боя. Саша Родимцев бросился в машину и помчался к танковой колонне. По всему полю раздавались взрывы. Мы видели, как он подъехал к головному танку, вскочил на броню и забарабанил по люку. Передал приказ командиру танкового взвода. Когда он вернулся, мы увидели на его кожаной тужурке пробоины. А сам – будто заговоренный. Отважный был человек». Маршал К.А. Мерецков, воевавший в Испании, написал о Родимцеве:

«Я часто видел его в бою и смог оценить его качества. Не раз бывало, что в самой тяжелой обстановке он умел повернуть ход боя и добиться победы».

В 1937 году А.И. Родимцев был удостоен звания Героя Советского Союза.

И снова – учеба. Родимцев принят в Военную академию имени М.В. Фрунзе. Книги, карты, схемы. Бывший деревенский паренек понимал, как многому ему предстоит учиться. В Сталинграде генералу Родимцеву было 37 лет. Он воевал на Украине, защищал Киев, вырвался из окружения, сохранив людей и . В 1942 году за освобождение курского города Тим его дивизии было присвоено звание гвардейской.

…Берег Волги, изрытый землянками и блиндажами. В одном из них – штаб Родимцева. До переднего края всего 200 метров. Клятва гвардейцев: «За Волгой для нас земли нет!».

Пройдут годы, и тема обороны Сталинграда окажется спорной. Появится немало домыслов о том, кто сражался тогда на Волге, проявив стойкость, которая поразила мир. Найдутся литераторы, которые дадут простой ответ. Все дело, мол, в том, что на волжском берегу воевали штрафные батальоны. И эта байка будет ходить по свету. Но только в Сталинграде была совсем другая история.

На Волгу были направлены воздушно-десантные корпуса - элитные войска Красной армии. В каждую роту отбирались воины, как теперь в спецназ. Дивизия А.И. Родимцева – бывший 3-й воздушно-десантный корпус, первой прибыла в Сталинград. Вскоре на Волгу будут переброшены еще несколько воздушно-десантных корпусов, которые займут оборону в городе. Многие тысячи тогда сложили свои головы в боях на улицах Сталинграда.

В интервью А.И. Родимцев говорил мне: «После войны меня часто спрашивали – как могли мы удержаться на последнем рубеже, когда до Волги оставалось 200-300 метров? Десантники прошли особую подготовку. Они были психологически подготовлены, к тому, чтобы воевать в тылу врага, сражаться в полном окружении. Бойцы владели не только всеми видами стрелкового оружия, но еще умели вести разведку и знали саперное дело».

Сейчас даже трудно представить себе, с каким волнением люди ждали каждое сообщение о сражении в Сталинграде. Для победы на Волге на заводах открывали «сверхплановые счета» бригады, выпускавшие боевую технику. Именем Сталинграда называли партизанские отряды. Жители собирали средства для покупки танков и самолетов, в «общий котел» сдавали свои сбережения и ценности. Во многих странах мира люди с надеждой и тревогой ждали сообщений из волжской твердыни. Мне рассказывала в Париже княгиня З.А. Шаховская, эмигрантка, ставшая участницей Сопротивления, как они по ночам слушали по радио известия о боях в Сталинграде, от руки писали листовки в поддержку наших воинов и, рискуя жизнью, расклеивали их на домах парижан.

Чилийский поэт Пабло Неруда написал о Сталинграде: «Моряк посреди разъяренного моря ищет на небе одну звезду – звезду горящего города».

Имя генерала А.И. Родимцева часто звучало в сводках Совинформбюро. Журналисты, побывавшие в сражающемся Сталинграде, называли его: Генерал-отвага.

…Помню, как вместе с Наташей Родимцевой мы долго стояли у легендарного Дома Павлова, известного ныне во всем мире. Сейчас к нему водят экскурсии. В этом доме воевали гвардейцы генерала Родимцева. Вот что рассказывал мне Александр Ильич об этом: «Как-то в конце сентября 1942 года мы долго наблюдали за четырехэтажным домом, который закрывал от нас площадь. Из него немцы постреливали. Но сколько их в доме, мы не знали. Я приказал послать в дом группу разведчиков, которую возглавил сержант Яков Павлов. Пробравшись ночью в подъезд дома, разведчики услышали немецкую речь, лязг металла. Ночной бой в здании – самый тяжелый бой. Чутье, находчивость, смелость решают его исход. Утром от Павлова пришло донесение о том, что они выбили немцев. Мы направили в дом подкрепление – бронебойщиков, пулеметчиков, снайперов, минометчиков. По ночам бойцы прорыли ров к Волге, по которому доставляли боеприпасы и питание. Конечно, мы не подбирали специально гарнизон по национальному составу. Но здесь, плечом к плечу, воевали русские, украинцы, татары, белорусы, грузины, евреи, узбеки, казахи… Никто не считал, сколько атак выдержали защитники этого дома, но взять его немцы не смогли до самого конца сталинградских боев».

Подвиг этого гарнизона вошел в историю. 58 дней сражался Дом Павлова. Это больше, чем оборонялись войска некоторых европейских государств.

Однако Дом Павлова стал известным не потому, что являлся единственным. Это был типичный в тех условиях опорный пункт обороны. Такими же крепостями в Сталинграде стали здания мельницы, мартеновский цех, элеватор.

Генерал Родимцев часто бывал в этом доме. Отсюда удобнее всего было наблюдать за передним краем. Он так описывал эту солдатскую крепость: «Окна были превращены в амбразуры, Заложены кирпичом, отопительными батареями. Под ними – наготове патроны, гранаты, пулеметные ленты. Гарнизон занимал круговую оборону. В углу одной из комнат я увидел самовар. Кипятком разводили концентраты».

Многие события в Сталинграде остались в его душе незаживающей раной, - говорил мне Александр Ильич. Таковой была для него память о защитниках городского вокзала, ставшего Брестской крепостью для его дивизии. Там сражался один из лучших батальонов, которым командовал старший лейтенант Ф.Г. Федосеев. Они были окружены. На привокзальную площадь вышли немецкие танки. Силы были не равные. Лейтенант Колебанов написал записку: «Пусть знает вся страна – мы не отступили. Пока мы живы, немцы не пройдут». Такой ценой выполнялся в Сталинграде приказ: «Ни шагу назад!». «Я помню, как на берег Волги выполз израненный, истощенный боец. Он сказал, что все защитники вокзала погибли», - с болью, много лет спустя, рассказывал мне Родимцев.

Немецкий генерал Дерр писал: «За каждый дом, цех, водонапорную башню, железнодорожную насыпь велась ожесточенная борьба, не имевшая себе равных. Русские превосходили немцев в использовании местности, были опытнее в боях за отдельные дома, они заняли прочную оборону».

…И снова не могу не сказать о дочери генерала. О том, какой душевной щедростью одаривает она выживших ветеранов. В доме Павлова воевал пулеметчик Илья Воронов. Когда бойцы пошли в наступление, его осыпало осколками – более двадцати ранений. Перебиты ноги и левая рука. И этот искалеченный человек нашел в себе силы бросать гранаты, выдергивая чеку зубами… Наташа разыскала ветерана. Он жил в поселке Глинка Орловской области. И вот одна из их встреч. «Илья Васильевич написал, что едет с юга через Москву. Вбегаю в здание Курского вокзала. Как его здесь найти? Прошу объявить по радио. Никто не приходит. Ищу поезд, который уходит на Орел, номера вагона не знаю. Решила прочесать все вагоны, начиная с хвостового. Спрашиваю у проводников. «Нет ли у вас ветерана на костылях?» Наконец вижу – вот он, Илья Воронов. Он рад, а я еще больше. Соседу уважительно меня представляет: «Дочь моего командира Родимцева, - и добавляет радостно. – Я знал, что она придет».

Одна из улиц в Волгограде названа именем Ильи Воронова.

А вот мгновения победы в Сталинграде, как их описывал генерал А.И. Родимцев. Позади остались месяцы уличных боев: «Утром 26 января 1943 года зазвонил полевой телефон. Докладывал командир полка Панихин, находившийся на скатах Мамаева кургана: «С запада слышна сильная артиллерийская стрельба». Мы поняли, что это значит. К тому времени немецкая группировка Паулюса была полностью окружена. С каждым днем сжималось кольцо вокруг врага. К нам приближались с запада, из волжских степей войска Донского фронта. Для нас, оборонявшихся на последних клочках земли над Волгой, эта весть была праздником. И надо же было такому случиться, что на наш участок выходила армия П.И. Батова, с которым я подружился еще в Испании! Я приказал немедленно выступать на соединение с наступавшими войсками. Около девяти часов утра мы увидели в снежной мгле силуэты танков-«тридцатьчетверок». Что тут началось! Люди бежали навстречу друг другу по колено в снегу. Победа! Мы так много пережили в Сталинграде, что мне казалось – наступил самый счастливый день в моей жизни. На месте встречи двух фронтов в тот же день мы решили навечно поставить танк, на броне которого было написано: «Челябинский колхозник». Это был первый памятник, установленный в Сталинграде».

После Сталинграда генерал Родимцев стал командиром 32-го гвардейского стрелкового корпуса, воевал на Курской дуге, участвовал в освобождении Украины, Польши, форсировал Одер, брал Дрезден, войну закончил в Праге. В 1945 году он стал дважды Героем Советского Союза.

Еще при жизни А.И. Родимцева в московской школе № 26 открылся музей, посвященный героической 13-й гвардейской стрелковой дивизии.

В его создании приняли участие в общей сложности две тысячи человек – ветераны, педагоги, школьники и их родители. В витринах – ценные исторические материалы: фотографии, фронтовые письма, рукописные мемуары, книги. На стенах – портреты героев. Здесь проходят уроки мужества, проводятся экскурсии для других школ. Наташа Родимцева стала заместителем председателя Совета ветеранов дивизии, директором школьного музея.

Многие годы она собирала воспоминания, документы, и само собой созрела книга «Мой отец генерал Родимцев», весь тираж тут же раздарила музеям, ветеранам, друзьям. Однако каждый раз, когда мы встречаемся с Наташей, она с упоением рассказывает о том, какие новые материалы нашла об отце и его однополчанах и повторяет: «Еще столько работы!»

Снова она, не видевшая войны, мысленно переступает ту огненную черту, за которой грохот взрывов и свист пуль. Чем дальше, тем необозримей кажется ей эта дорога…

г. Оренбург, стела г.Чернигов, мемориальная доска (дом) Аннотационная доска в Чернигове Мемориальная доска в Москве Мемориальная доска в Волгограде Памятник в п. Черемисиново г. Оренбург, бюст г. Волгоград, стена Родимцева

Р одимцев Александр Ильич - советский военачальник; военный советник в войсках испанских республиканцев; командир 32-го гвардейского стрелкового корпуса 5-й гвардейской армии 1-го Украинского фронта.

Родился 23 февраля (8 марта) 1905 года в селе Шарлык ныне Шарлыкского района Оренбургской области в бедной крестьянской семье. Русский. С раннего детства батрачил, после смерти отца в 1921 году работал в сапожной мастерской.

В Красной Армии с сентября 1927 года. Призван на срочную службу в конвойные войска ОГПУ СССР, служил в 28-м стрелковом конвойном батальоне. Член ВКП(б)/КПСС с 1929 года. После окончания срока службы в сентябре 1929 года поступил, а в 1932 году окончил Объединённую военную школу имени ВЦИК в Москве. С марта 1931 года служил в 61-м кавалерийском полку 36-й кавалерийской дивизии Московского военного округа: командир кавалерийского взвода, командир взвода полковой школы, командир эскадрона.

Участвовал в гражданской войне в Испании (под псевдонимом "капитан Павлито") в должностях военного советника при воинских частях республиканской армии с сентября 1936 года по август 1937 года. Активный участник оборона Мадрида, сражений на реке Харама, у Бруэты, Теруэля, под Гвадалахарой. Отличался личным мужеством в боях.

Звание Героя Советского Союза, с вручением ордена Ленина, старшему лейтенанту Родимцеву Александру Ильичу присвоено 22 октября 1937 года за образцовое выполнение особого задания в войсках республиканской Испании. После учреждения знака особого отличия ему была вручена медаль "Золотая Звезда" № 57.

После возвращения из Испании старшему лейтенанту Родимцеву было присвоено звание "майор".С сентября 1937 по январь 1938 года - командир 61-го кавалерийского полка. В 1939 году он окончил Военную академию РККА имени М.В. Фрунзе. С мая 1939 года - заместитель командира 36-й кавалерийской дивизии Белорусского Особого военного округа, участвовал в освободительном походе в Западную Белоруссию в сентябре 1939. В январе - марте 1940 года участвовал в советско-финляндской войне.

В 1940 году был направлен в Воздушно-десантные войска и прошёл обучение на курсах при Военной академии командного и штурманского состава ВВС РККА. По их окончанию в мае 1941 года назначен командиром 5-й воздушно-десантной бригады в Киевском Особом военном округе.

С первого дня Великой Отечественной войны полковник А.И. Родимцев - в боях. Его бригада выдержала натиск врага в первые месяцы войны, а в августе 1941 года сыграла выдающуюся роль в успешном контрударе под Киевом, когда враг был отброшен от столицы Украины на 15 километров и отказался от плана штурма города. В сентябре 1941 года бригада попала в Киевский котёл и трое суток вела оборонительный бой на рубеже реки Сим, прикрывая отход армий. Почти через месяц сильно поредевшие части бригады во главе с своим командиром прорвались из вражеского кольца.

С ноября 1941 года - командир 87-й стрелковой дивизии. В составе 40-й армии дивизия вела успешные оборонительные и наступательные бои на курском направлении и за успешные боевые действия в январе 1942 года одной из первых получила гвардейское знамя, став 13-й гвардейской стрелковой дивизией. В марте 1942 года дивизия была награждена орденом Ленина. Затем гвардейцы Родимцева в составе 38-й и 28-й армий вели упорные оборонительные бои на воронежском, валуйском направлении и в большой излучине Дона. В июле 1942 части дивизии были выведены на пополнение под Сталинград. Гвардии генерал-майор (21.05.1942).

В начале сентября 1942 года командир и бойцы 13-й гвардейской ордена Ленина стрелковой дивизии (62-я армия Сталинградского фронта) вступили в главный бой своей жизни - они под шквальным огнём врага с боем переправились через Волгу и выбили немцев из прибрежных кварталов Сталинграда. В ночь на 16 сентября 1942 года штурмом был взят Мамаев Курган. Впереди были месяцы беспримерной обороны в развалинах города, десятки вражеских контратак каждый день, постоянный недостаток в людях и боеприпасов и невиданная в истории стойкость. После разгрома немецких войск в Сталинграде дивизия была выведена в резерв Ставки Верховного Главнокомандования.

С мая 1943 года до конца войны генерал-лейтенант (с 17.01.1944) А.И. Родимцев - командир 32-го гвардейского стрелкового корпуса в Московском военном округе, с июля 1943 - в 5-й гвардейской армии. Воевал на Степном, Воронежском, 2-м и 1-м Украинских фронтах. Во главе корпуса участвовал в Курской битве, в битве за Днепр, в Знаменской, Кировоградской, Львовско-Сандомирской, Висло-Одерской, Нижне-Силезской, Берлинской, Пражской операциях.

В Висло-Одерской операции части 32-го гвардейского корпуса 5-й гвардейской армии 1-го Украинского фронта в первый же день наступления прорвали многоэшелонированную обороны врага освободили города Бусько-Здруй, Воздислав, Пинчув и развернули стремительное наступление в глубину польской территории. 17 января корпус отличился при освобождении крупного города Ченстохова, 20 января пересекли польско-германскую границу, 21 января заняли немецкий город Крайцбург. В ночь на 25 января гвардейцы Родимцева с ходу форсировали реку Одер и в ближайшие дни расширили плацдарм, освободив крупные города Бриг и Олау. На протяжении всей операции генерал Родимцев находился в передовых боевых порядках войск, умело командовал своими частями, гибко манервировал силами и средствами, подавал личный пример мужества и хладнокровия.

В торой медали "Золотая Звезда" (№ 6049) командир 32-го гвардейского стрелкового корпуса гвардии генерал-лейтенант Родимцев Александр Ильич удостоен Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 июня 1945 года за умелое руководство войсками при форсировании реки Одер 25 января 1945 года в районе населенного пункта Линден (Польша), личный героизм и мужество.

После войны продолжил службу в Советской Армии, до мая 1946 года продолжал командовать тем же корпусом. Окончил Высшие академические курсы при Высшей военной академии имени К.Е. Ворошилова в 1947 году. С марта 1947 года - командир 11-го гвардейского стрелкового корпуса. С февраля 1951 года - помощник командующего войсками Восточно-Сибирского военного округа. С июня 1953 по июль 1956 года - Главный военный советник при Албанской народной армии и военный атташе СССР в Албании. С ноября 1956 года - первый заместитель командующего войсками Северного военного округа. С мая 1960 года - командующий 1-й армией на Украине. С марта 1966 года - военный консультант в Группе генеральных инспекторов Министерства обороны СССР.

Избирался депутатом Верховного Совета РСФСР второго созыва и депутатом Верховного Совета СССР третьего созыва (1950-1954). Он автор нескольких книг "Под небом Испании", "На последнем рубеже", "Гвардейцы стояли насмерть", "Люди легендарного подвига", "Машенька из Мышеловки" и других.

Прославленный советский военачальник скончался в городе-герое Москве 13 апреля 1977 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище (участок 9).

Генерал-полковник (9.05.1961). Награждён тремя орденами Ленина (22.10.1937, 10.03.1965, ...), орденом Октябрьской Революции (7.03.1975), четырьмя орденами Красного Знамени (21.06.1937, 27.12.1941, ...), двумя орденами Суворова 2-й степени (27.08.1943, 22.02.1944), орденами Кутузова 2-й степени (31.03.1943), Богдана Хмельницкого 1-й степени (23.09.1944), двумя орденами Красной Звезды (31.03.1944, 3.11.1944), медалями, а также орденами и медалями иностранных государств.

Почетный гражданин Волгограда (1970).

Бронзовый бюст А.И. Родимцева установлен на его родине в селе Шарлык, памятник и памятная стела - в городе Оренбурге, бюст - в Курске, памятник - в п. Черемисиново Курской области. Мемориальные доски установлены в городах-героях Москве и Волгограде, в городе Оренбурге. Именем Родимцева названы улицы в селе Шарлык, городах Волгограде, Оренбурге, Чернигове, Киеве, в поселке Томаровка Белгородской области. Его имя присвоено школе № 2 в села Шарлык, лицею № 3 города Оренбурга, школе № 53 города Курска, училищу Олимпийского резерва в городе-герое Волгограде, супертраулеру объединения «Севрыба» (город-герой Мурманск).

Биография дополнена Антоном Бочаровым

АЛЕКСАНДР РОДИМЦЕВ

В еликая Отечественная война застала полковника Родимцева в маленьком городке на Украине. Он командовал авиадесантной бригадой, осваивая новую воинскую специальность. Ведь начинал он в кавалерии, а в Испании, был добровольцем-пулеметчиком. Авиадесантники очень гордились своим командиром - Героем Советского Союза. Родимцев никому не рассказывал о себе, но среди подчиненных ему бойцов ходили легенды о капитане республиканской армии Испании, преградившем фашистам путь в Университетский городок в Мадриде. Капитан заменил на посту пулеметчика и заставил фашистов откатиться вспять.

Говорили о том, что Родимцев - один из тех, кто сделал знаменитой маленькую испанскую речку Харама, ставшую непроходимым для врага рубежом.

Да, Родимцев был на Гвадалахаре, был под Брунете и под Теруэлем. Красноармейцы срочной службы, пехотинцы, с достоинством носившие голубые петлички десантников, видели в своем командире образец и пример. И настала пора им, двадцатилетним, доказать, что они достойны своего командира.

Десантники под командованием Родимцева были брошены на оборону Киева и сосредоточились на главной улице Киева - Крещатике. И когда гитлеровские генералы уже заготовили телеграмму о том, что Киев захвачен ими, родимцевцы нанесли фашистам встречный удар. 20 дней августа сорок первого года авиадесантный корпус, в который входила бригада Родимцева, вел ожесточенные бои, то и дело переходившие в рукопашные схватки. Поддерживаемые артиллеристами, десантники продвигались за сутки метров на 800. Но они шли на запад. Шли на запад в августе 1941 года! Кто участвовал в Отечественной войне, никогда не забудет этот трагический месяц, поймет, что значило для той поры - идти на запад. Десантники прошли с непрерывными боями 15 километров на запад, чтобы держать оборону в Голосеевском лесу, этом Университетском городке Киева.

Таково боевое крещение солдат, которыми командовал Родимцев. Геройство их командира передалось этим молодым, никогда доселе не воевавшим парням.

На исходе августа бригада была выведена севернее Киева, для того чтобы продолжать обучение авиадесантной специальности. Но в то время быстро менялись обстоятельствами 1 сентября десантники Родимцева опять оказались в бою. Они стали на реке Сейм и не дали фашистам пройти ни шагу, пока не были полностью окружены. Слаженными действиями корпус прорвал крепкое кольцо и в трехдневных боях вышел из окружения. К опыту боев на реке Хараме прибавился опыт боев на реке Сейм. Тогда еще полковник, командир бригады, не знал, что придется ему вести бои на Волге, но был твердо уверен, что он будет форсировать Вислу и Одер, увидит Эльбу. Облик генерала Огнева в известной пьесе "Фронт", появившейся в те времена, воспроизводит много черт, присущих Родимцеву, в части которого бывал не раз Александр Корнейчук.

И мя Родимцева широко известно в нашем народе, и славу его принято связывать с боями за волжскую твердыню. Но я потому так подробно остановился на начальном периоде войны, что для 13-й гвардейской дивизии мужество было подготовлено суровыми боями, явилось продолжением боев на Крещатике и под Тимом, а для ее командира - и продолжением боев в Университетском городке Мадрида и под Гвадалахарой.

А 13-я гвардейская дивизия под командованием генерал-майора Александра Родимцева после боев под Харьковом находилась в резерве на левом берегу Волги. Гвардейцы волновались: горько им было находиться в тылу, когда на подступах к Сталинграду шли такие тяжелые бои. Но сам Родимцев был спокоен, вернее, ничем не выдавал своего волнения. В красноармейской гимнастерке с генеральскими петлицами, в простой пилотке, с рассвета до глубокой ночи отрабатывал он с бойцами тактику уличного боя.

Положение в районе Сталинграда стало очень тяжелым начиная с двадцатых чисел августа 1942 года. Но самые тяжелые дни наступили в середине сентября. Вот тогда 13-я гвардейская дивизия получила приказ сосредоточиться в районе Красной Слободы и переправиться в центр города.

Эта переправа гвардейской дивизии уже вошла в историю, о ней немало писалось. Но вновь и вновь заставляет часто биться сердце воспоминание об этой переправе через Волгу. Дивизия переправлялась в том месте, которое гитлеровцы выбрали для себя; здесь они намеревались входить в побежденный город. Прямо в острие главного удара врага вонзилось острие нашей 13-й гвардейской. Дивизия шла туда, где уже сосредоточились сотни танков противника, отборные пехотные дивизии. На том берегу реки, как свидетельствуют воспоминания маршалов Еременко и Чуйкова, нами уже были пущены в бой последние силы.

Эта единственная в своем роде переправа под ураганным огнем противника не могла быть поддержана нашим артиллерийским огнем - попали бы в своих. Из простреленных баков нефтехранилища в Волгу вылилось горючее. Река пылала, огонь гасили лишь фашистские снаряды, разрывавшиеся повсеместно. Сквозь этот сплошной огонь двигались бронекатера Волжской флотилии, баржи, лодки, баркасы с гвардейцами.

Если вы бывали в Волгограде, вы знаете прекрасную набережную, гранитными террасами спускающуюся к реке. Вот в этом месте переправлялась 13-я гвардейская дивизия. На буксирном катере, названном почему-то японским именем "кавасаки", пересек Волгу и штаб дивизии во главе с генералом. Штаб замыкал переправу и переправлялся уже днем, то есть в условиях удесятеренной опасности.

Потеряв немало бойцов при форсировании Волги, 13-я гвардейская стала одной из равноправных частей, защищавших город. Рядом с ней находились другие дивизии и бригады, каждая из которых не менее, чем 13-я гвардейская, достойна быть прославленной в песнях и легендах.

Я не буду повторять историю "дома сержанта Павлова". Этот подвиг бойцов 13-й гвардейской широко известен. Два месяца оборонял маленький гарнизон руины дома, ставшие неприступной крепостью. Я хочу лишь вспомнить, что сержант Павлов узнал о том, что он Герой, только летом 1945 года в Германии, в дни демобилизации. После того как он был тяжело ранен в "своем доме" и эвакуирован в госпиталь, он несколько раз возвращался на фронт (в другие части), чтобы отважно сражаться, снова получить ранение, вылечиться и опять вступить в бой. Однажды он в период затишья увидел выпуск кинохроники "Дом Павлова", но никому не сказал, что это - дом, названный его именем.

К числу невероятных, поразивших мир подвигов 13-й гвардейской нельзя не отнести бой за городской вокзал. Здесь погибли все сражавшиеся и, пока были живы, вокзал не сдали.

Я помню надпись на стене: "Здесь насмерть стояли гвардейцы Родимцева".

Это писалось не после боев - начертали это бойцы, истекавшие кровью, но продолжавшие биться.

Господствующая высота города на Волге - Мамаев курган, на вершине которого теперь высится статуя матери-Родины и разрастается парк Вечной славы, был взят штурмом гвардейцами дивизии. Чтобы уточнить роль дивизии в обороне города-героя, я позволю себе лишь еще раз напомнить читателю, что к моменту переправы дивизии через Волгу на берегу, в районе центральной набережной, уже хозяйничали фашистские автоматчики. Тогда гвардейцам удалось отбить несколько улиц, занять вокзал и ряд центральных кварталов. Центр города так и не достался врагу - его отбили и удержали в руках гвардейцы 13-й дивизии.

"Родимцев будет барахтаться в Волге", - орали рупоры немецких радиомашин. А генерал в почерневшем от дыма полушубке и солдатской шапке проходил на командные пункты полков и батальонов. Скажем прямо, это были не длинные тропинки, но каждый метр грозил гибелью. Сколько атак фашистов отразила дивизия? Это, пожалуй, невозможно сосчитать.

Помню, к 25-й годовщине Октябрьской революции дивизия подводила итоги. Некоторые цифры сохранились в памяти: сожжено 77 танков, уничтожено более 6 тысяч вражеских солдат и офицеров. Позже пленные войск Паулюса показали гораздо более внушительные цифры. Но в дивизии всегда "занижались" цифры успехов.

Генерал находился в городе с момента переправы до победы. 26 января он вместе с группой бойцов вышел на звуки артиллерийской канонады, доносившейся с запада. В батальонах дивизии оставались тогда лишь десятки гвардейцев, и они устремились вслед за генералом. Я видел, как Родимцев вручил знамя бойцам дивизии Н.Т. Таварткиладзе, прорвавшимся в город с берегов Дона. Это было самодельное знамя; на куске красного кумача фиолетовым карандашом было написано: "От гвардейской ордена Ленина 13-й стрелковой дивизии в знак встречи 26 января". Я не знаю, где сейчас это знамя, но мне кажется, что оно является исторической реликвией Великой Отечественной войны. Его передача в руки бойцов, пришедших с запада, символизировала рассечение окруженной в районе Сталинграда группировки противника на две части.

З а бои в районе Сталинграда Герой Советского Союза генерал Родимцев был награжден орденом Красной Звезды. Отсюда начался путь генерала и руководимого им соединения на запад. Генерал был назначен командиром корпуса, в состав которого вошла 13-я гвардейская. Боевой путь корпуса проходил по тем местам, где воевала авиадесантная бригада, а в дальнейшем - 87-я стрелковая дивизия, ставшая 13-й гвардейской. Корпус дрался под Харьковом, освободил Полтаву и Кременчуг, форсировал Днепр.

Отправным пунктом для начала этого пути была знаменитая Прохоровка, бои на Курской дуге. Бой под Прохоровкой вошел в историю как одно из грандиознейших танковых сражений. Иногда в рассказах о Прохоровке отходит на второй план роль пехоты. А роль эта была велика и серьезна, ведь одни танки не смогли бы справиться с полчищами врага, пытавшимися использовать Курский плацдарм для решительного наступления, запланированного противником на лето 1943 года.

Танковые соединения Советской Армии вышли в эту битву рука об руку с пехотинцами Родимцева. А затем снова бои развернулись на украинской земле. Большое значение на этом участке фронта имело освобождение города и железнодорожного узла Знаменки. Дивизии корпуса получили наименование Полтавских и Кременчугских, командиру было присвоено звание генерал-лейтенанта.

Вместе со своими войсками вошел генерал и в тот маленький город, где до войны дислоцировалась авиадесантная бригада. Много рек лежало на его пути по территории Родины: Ворскла, Псел, Днепр, Буг, снова Буг - он извилист, - наконец, Днестр. И каждый раз, выходя на берег, генерал вспоминал самую трудную переправу в его жизни - переправу через Волгу и далекие реки Эбро и Хараму. Но на войне воспоминания нужны лишь для действия. И в полевой книжке командира корпуса все это записывалось сухо и деловито - форсирование рек... Без поддержки артиллерии... При поддержке артиллерии... Под воздействием авиации противника... С немедленным разворачиванием боевых порядков и захватом плацдарма на правом берегу... Есть и такая запись: форсирование водной преграды -под воздействием штурмующей и бомбардирующей авиации до 600 самолетовылетов в день...

Л ето сорок четвертого года памятно бойцам гвардейского корпуса форсированием Вислы в районе Сандомира. На знаменитом Сандомирском плацдарме фашисты бросили против корпуса Родимцева четыре танковые дивизии, одну механизированную, и две пехотные. Но разве можно было столкнуть в Вислу тех, кого не удалось столкнуть в Волгу?

Корпус укрепился на Сандомирском плацдарме, отсюда он совершил смелый рывок и, прорвав сильно укрепленную позиционную оборону противника, преследовал врага до Одера, с ходу форсировал Одер. Много тяжелых дней было на этом пути. Я не видел Родимцева в унынии. В суровый момент у него только вырывалось откуда-то из оренбургских степей взятое слово "шайтан".

М окрую европейскую зиму 1945 года Родимцев встречал уже на территории Германии. Он готовил войска к решительному рывку, к наступлению, завершившемуся 24 апреля 1945 года выходом на Эльбу в районе города Торгау.

Под стенами этой замшелой крепости гвардейцы встретились с войсками союзников. Встреча вошла в историю. Американские солдаты, военный путь которых во второй мировой войне был значительно легче и короче нашего пути, удивлялись выправке, здоровью и молодцеватому виду гвардейцев, только что вышедших из ожесточенного боя. Это был большой праздник, радостная встреча, и, казалось бы, для Родимцева и его корпуса, прошедших дорогами войны более семи с половиной тысяч километров, война уже закончилась. Но нет! Корпус получил приказ повернуть на юг, в тяжелом бою он взял бессмысленно разрушенный бомбардировкой союзников Дрезден. Но и здесь 7 мая-воина для Родимцева еще не закончилась.

Корпус получил новый приказ - стремительным броском на юг освободить ряд городов Чехословакии и помочь Праге, где уже вспыхнуло пламя народного восстания. Быстрота и мощность этой операции кажутся сейчас невероятными: ведь войска корпуса участвовали в апреле - - мае 1945 года в тяжелейших боях, каждый из которых казался последним и завершающим. Но не успевал закончиться один бой, как возникала необходимость ринуться в новую, еще - более сложную битву.

В Москве уже гремели торжественные залпы победного салюта, уже в здании Инженерной школы в Карлсхорсте немецкий фельдмаршал Кейтель дрожащей рукой подписал акт о полной капитуляции, а корпус под командованием Родимцева еще сражался в горах Чехословакии.

Гвардейцы ворвались в Терезин, где тысячи узников уже были согнаны для расстрела - чехи, русские, мадьяры, жители многих стран Европы. Опоздай гвардейцы на полчаса, на пятнадцать минут, все было бы кончено.

В этот момент генералу доложили: в толпе собранных на расстрел рожает женщина. Родимцев приказал немедленно доставить ее в медсанбат 13-й гвардейской дивизии, уже подошедшей к Терезину. После боя Родимцев прибыл в медсанбат и узнал, что узница из Венгрии, изможденная, весящая всего около 40 килограммов, родила девочку. Это было событие, взволновавшее всех жителей Терезина. По корпусу прошла весть: девочка и мать живы, ребенка назвали русским именем Валя.

Забегая на много лет вперед, скажу, что Валя Бадаш, гражданка Венгерской Народной Республики, преподаватель Будапештского университета, и генерал-полковник Александр Родимцев являются почетными гражданами города Терезин в Чехословакии и встречались там на праздновании очередного Дня Победы.

Но тогда их встреча в медсанбате 13-й гвардейской дивизии была одноминутной. Войска ринулись к Праге и через несколько часов уже сражались за ее освобождение.

Но и здесь Великая Отечественная не закончилась для Александра Родимцева и корпуса, находившегося под его командованием. Надо было спешить на помощь пылающему городу Кладно.

Л ишь 13 мая раздалась команда зачехлить орудия. Боевой путь десантной бригады, затем 87-й стрелковой дивизии, ставшей 13-й гвардейской, и, наконец, корпуса, в который входили 13, 95 и 97-я гвардейские дивизии, исчислялся семью с половиной тысячами километров. К этим семи с половиной в Чехословакии прибавилось еще пятьсот.

Бывают подвиги, делающие бойца героем в удивительно короткий срок: один день - форсирование реки, одна ночь - горящий танк, мгновенная, беспримерно смелая атака. Но есть подвиги, которые не определишь днем, мгновением. Вторая "Золотая Звезда" загорелась на груди генерала Александра Родимцева как отсвет тысячи подвигов, совершенных бойцами его соединения, выпестованными и руководимыми им.

Все эти годы генерал занимался воспитанием войск, воспитанием солдат. Выпестованный армией, ставший в ее рядах комсомольцем и коммунистом, он считается в военной среде человеком легендарной личной храбрости. Как свидетель подтверждаю: да, для генерала Родимцева понятия "страх" не существует. Но не безрассудство, а спокойный, точный расчет всегда руководил им в боевой обстановке. По счастливой случайности ни одна пуля, ни один осколок ни разу не задел его. Он вышел из войны молодым человеком, с едва серебрящейся головой и веселыми юными глазами в тяжелых, словно набухших от четырехлетней бессонницы веках...

В годы Великой Отечественной войны А. И. Родимцев командовал 13-й гвардейской ордена Ленина стрелковой дивизией, которая входила в состав 62-й армии, героически защищавшей Сталинград. Затем он командовал гвардейским стрелковым корпусом, дошел до столицы Чехословакии - Праги. 2 июня 1945 года А. И. Родимцев был удостоен второй золотой медали Героя Советского Союза. Он награжден также многими орденами и медалями. Избирался депутатом Верховного Совета РСФСР второго созыва и депутатом Верховного Совета СССР третьего созыва.

Александр Ильич Родимцев родился в бедной крестьянской семье. По национальности русский. Член КПСС с 1929 года. В Советской Армии

с 1927 года. В 1932 году окончил Военную школу имени ВЦИК. Участвовал в гражданской войне в Испании, в освобождении Западной Белоруссии.

Звание Героя Советского С

оюза А. И. Родимцеву присвоено 22 октября 1937 года за образцовое выполнение особого задания. В 1939 году он окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе.

После войны окончил Высшие академические курсы при Академии Генерального штаба, командовал соединением. В настоящее время генерал-полковник А.

И. Родимцев находится на ответственной должности в рядах Советской Армии. Он автор нескольких книг.

На центральной площади районного села Шарлык, широко раскинувшегося на просторах Оренбургской степи, установлен бюст дважды Героя. Люди старшего поколения помнят того, кто изваян из бронзы, босоно

гим мальчишкой из бедняцкой семьи Ильи Родимцева, помнят его сапожным подмастерьем.

Давно, в 1927 году, сельский парень Александр Родимцев был призван на действительную, покинул родные места. С тех далеких времен не пришлось Александру на долгий срок вернуться в родную хату. Приезжал он домой со

лдатом на побывку. Приезжал курсантом; рассказывал, как стоял на часах в дверях Мавзолея. Приезжал красным командиром. Еще до войны, полковником, приехал он сюда, как обычно. И только из газет узнали односельчане, что их земляк заслужил высокое звание Героя.

А после Великой Отечественной войны п

риехал генералом на открытие своего бронзового бюста дважды Героя. И родня - а ее здесь больше полсела - говорила о том, что бюст вроде бы и похож, но трудно узнать в бронзе светловолосого и светлоглазого оренбургского казака.

Здесь выбирали Александра Ильича Родимцева в Верховный Совет СССР, зд

есь он бывает всегда, когда выкроится несколько свободных деньков. А в Москве квартира генерала - это нечто вроде постоянного представительства села Шарлык. По какому бы делу ни поехали земляки в столицу, есть у них в Москве родной дом.

Но самого хозяина шарлыкские казаки редко застают в Москве.

Он на службе, в армии, живет по-солдатски.

Великая Отечественная война застала полковника Родимцева в маленьком городке на Украине. Он командовал авиадесантной бригадой, осваивая новую воинскую специальность. Ведь начинал он в кавалерии, а в далекой стране, боровшейся за свою свободу, был добро

вольцем-пулеметчиком. Авиадесантники очень гордились своим командиром - Героем Советского Союза. Родимцев никому не рассказывал о себе, но среди подчиненных ему бойцов ходили легенды о капитане республиканской армии Испании, преградившем фашистам путь в Университетский городок в Мадриде. Капитан зам

енил на посту пулеметчика и заставил фашистов откатиться вспять.

Говорили о том, что Родимцев - один из тех, кто сделал знаменитой маленькую испанскую речку Харама, ставшую непроходимым для врага рубежом.

Да, Родимцев был на Гвадалахаре, был под Брунете и под Теруэлем. Красноармейцы срочной

службы, пехотинцы, с достоинством носившие голубые петлички десантников, видели в своем командире образец и пример. И настала пора им, двадцатилетним, доказать, что они достойны своего командира.

Десантники были брошены на оборону Киева. Еще не пришло время использовать авиадесантные части по их

прямому назначению. А впрочем, прямое назначение этих солдат был подвиг, и они совершили его.

Красноармейцы под командованием Родимцева сосредоточились на главной улице Киева - Крещатике. И когда гитлеровские генералы уже заготовили телеграмму о том, что Киев захвачен ими, родимцевцы нанесли фа

шистам встречный удар. 20 дней августа сорок первого года авиадесантный корпус, в который входила бригада Родимцева, вел ожесточенные бои, то и дело переходившие в рукопашные схватки. Поддерживаемые артиллеристами, десантники продвигались за сутки метров на 800. Но они шли на запад. Шли на запад в а

вгусте 1941 года! Кто участвовал в Отечественной войне, никогда не забудет этот трагический месяц, поймет, что значило для той поры - идти на запад. Десантники прошли с непрерывными боями 15 километров на запад, чтобы держать оборону в Голосеевском лесу, этом Университетском городке Киева.

о боевое крещение солдат, которыми командовал Родимцев. Геройство их командира передалось этим молодым, никогда доселе не воевавшим парням.

На исходе августа бригада была выведена севернее Киева, для того чтобы продолжать обучение авиадесантной специальности. Но в то время быстро менялись обстоя

тельства, и 1 сентября десантники Родимцева опять оказались в бою. Они стали на реке Сейм и не дали фашистам пройти ни шагу, пока не были полностью окружены. Слаженными действиями корпус прорвал крепкое кольцо и в трехдневных боях, нанося врагу огромные потери, вышел из окружения. К опыту боев на ре

ке Хараме прибавился опыт боев на реке Сейм. Тогда еще полковник, командир бригады, не знал, что придется ему вести бои на Волге, но был твердо уверен, что он будет форсировать Вислу и Одер, увидит Эльбу. Облик генерала Огнева в известной пьесе «Фронт», появившейся в те времена, воспроизводит много

черт, присущих Родимцеву, в части которого бывал не раз Александр Корнейчук.

Я приехал в дивизию, которой командовал Александр Родимцев, на исходе 1941 года. Дивизия эта была создана из той самой воздушнодесантной части, что воевала в Киеве и на Сейме. Мне приходилось и раньше встречаться с Геро

ем Советского Союза Александром Ильичом Родимцевым, но в заснеженных полях Курской области я впервые увидел его в боевой обстановке. Да, мы были уже в центре России, но атмосфера в дивизии как-то счастливо не соответствовала тяжелейшему положению, сложившемуся на фронте. В войсках готовились к насту

плению. Командир дивизии взял меня с собой на передовую. Мы пришли к бойцам, которыми командовал юный герой Олег Кокушкин, за полгода войны трижды награжденный орденом Красного Знамени. Я слышал, как Кокушкин и Родимцев разговаривали с бойцами, залегшими на скользком, покрытом наледью снегу.

олодно. А как согреться, товарищ комдив?

Двинемся вперед, возьмем город Тим - согреемся и Новый год справим, - как-то по-домашнему отвечал Родимцев.

Огонь впереди сильный, товарищи командиры...

Значит, надо его пройти поскорее.

Эта наступательная операция завершилась успехом. Т

им был взят.

Имя Родимцева широко известно в нашем народе, и славу его принято связывать с боями за волжскую твердыню. Но я потому так подробно остановился на начальном периоде войны, что для 13-й гвардейской дивизии мужество было подготовлено суровыми боями, явилось продолжением боев на Крещати

ке и под Тимом, а для ее командира - и продолжением боев в Университетском городке Мадрида и под Гвадалахарой.

А 13-я гвардейская дивизия под командованием генерал-майора Александра Родимцева после боев под Харьковом находилась в резерве на левом берегу Волги. Гвардейцы волновались: горько им бы

ло находиться в тылу, когда на подступах к Сталинграду шли такие тяжелые бои. Но сам Родимцев был спокоен, вернее, ничем не выдавал своего волнения. В красноармейской гимнастерке с генеральскими петлицами, в простой пилотке, с рассвета до глубокой ночи отрабатывал он с бойцами тактику уличного боя.

Отличительным свойством генерала всегда было веселое спокойствие, отнюдь не наигранное, очень естественное. Имевший за плечами к тому времени уже 15 лет армейской службы, прошедший путь от солдата до генерала, окончивший Военную академию имени Фрунзе, настоящая «военная косточка», комдив не утра

тил какого-то очень задушевного, почти домашнего тона в разговоре с бойцами. Он умел без прибауток, без заискивания разговаривать с рядовым бойцом и офицером как с равными прежде всего по ответственности за судьбы Родины.

Положение в районе Сталинграда стало очень тяжелым начиная с двадцатых чис

ел августа 1942 года. Но самые тяжелые дни наступили в середине сентября. Вот тогда 13-я гвардейская дивизия получила приказ сосредоточиться в районе Красной Слободы и переправиться в центр города.

Эта переправа гвардейской дивизии уже вошла в историю, о ней немало писалось. Но вновь и вновь зас

тавляет часто биться сердце воспоминание об этой переправе через Волгу. Дивизия переправлялась в том месте, которое гитлеровцы выбрали для себя; здесь они намеревались входить в побежденный город. Прямо в острие главного удара врага вонзилось острие нашей 13-й гвардейской. Дивизия шла туда, где уже

сосредоточились сотни танков противника, отборные пехотные дивизии. На том берегу реки, как свидетельствуют воспоминания маршалов Еременко и Чуйкова, нами уже были пущены в бой последние силы.

Эта единственная в своем роде переправа под ураганным огнем противника не могла быть поддержана нашим а

ртиллерийским огнем - попали бы в своих. Из простреленных баков нефтехранилища в Волгу вылилось горючее. Река пылала, огонь гасили лишь фашистские снаряды, разрывавшиеся повсеместно.

Сквозь этот сплошной огонь двигались бронекатера Волжской флотилии, баржи, лодки, баркасы с гвардейцами.

вы бывали в Волгограде в последние десятилетия, вы знаете прекрасную набережную, гранитными террасами спускающуюся к реке. Вот в этом месте переправлялась 13-я гвардейская дивизия. На буксирном катере, названном почему-то японским именем «кавасаки», пересек Волгу и штаб дивизии во главе с генералом

Штаб замыкал переправу и переправлялся уже днем, то есть в условиях удесятеренной опасности.

Потеряв немало бойцов при форсировании Волги, 13-я гвардейская стала одной из равноправных частей, защищавших город. Рядом с ней находились другие дивизии и бригады, каждая из которых не менее, чем 13-

я гвардейская, достойна быть прославленной в песнях и легендах.

Гвардейцы Родимцева с ходу вступили в бой, чтобы в составе 62-й армии отстоять великий город. Я бывал несколько раз в этой дивизии в период обороны волжской твердыни. Не будучи военным специалистом, я, однако, не мог не увлечься той

военной наукой, которой беспрерывно был занят командир дивизии. Возвращаясь с передовой, он вместе с офицерами штаба склонялся над картой, становясь одновременно учителем и учеником. В беспрерывном грохоте артиллерийских разрывов и автоматной стрельбы, бывших звуковым фоном этой битвы от ее начала

до конца, Родимцев своим спокойным, «домашним» голосом разбирал каждый эпизод сражения, ставил задачи, взвешивал «за» и «против». Так было и в штольне, где не хватало кислорода, и в «трубе», где штабистов заливало водой.

Я уже говорил о спокойствии генерала. Мне не приходилось видеть его раздраж

енным. Но восхищенным я его видел. Восторженно говорил Родимцев и о действиях других дивизий, и об их командирах, и о подчиненных ему воинах.

Я не буду повторять историю «дома сержанта Павлова». Этот подвиг бойцов 13-й гвардейской широко известен. Два месяца оборонял маленький гарнизон руины дом

а, ставшие неприступной крепостью. Я хочу лишь вспомнить, что сержант Павлов узнал о том, что он Герой, только летом 1945 года в Германии, в дни демобилизации. После того как он был тяжело ранен в «своем доме» и эвакуирован в госпиталь, он несколько раз возвращался на фронт (в другие части), чтобы о

тважно сражаться, снова получить ранение, вылечиться и опять вступить в бой. Однажды он в период затишья увидел выпуск кинохроники «Дом Павлова», но никому не сказал, что это - дом, названный его именем.

Этот факт характеризует одного из гвардейцев дивизии Родимцева, может быть, не менее ярко, ч

ем его подвиг в пылающем городе на Волге. Так воспитывал генерал гвардейцев своей дивизии, начиная с себя самого.

К числу невероятных, поразивших мир подвигов 13-й гвардейской нельзя не отнести бой за городской вокзал. Здесь погибли все сражавшиеся и, пока были живы, вокзал не сдали.

Я помню н

адпись на стене: «Здесь насмерть стояли гвардейцы Родимцева».

Это писалось не после боев - начертали это бойцы, истекавшие кровью, но продолжавшие биться.

Господствующая высота города на Волге - Мамаев курган, на вершине которого теперь высится статуя матери-Родины и разрастается парк Вечной

славы, был взят штурмом гвардейцами дивизии. Чтобы уточнить роль дивизии в обороне города-героя, я позволю себе лишь еще раз напомнить читателю, что к моменту переправы дивизии через Волгу на берегу, в районе центральной набережной, уже хозяйничали фашистские автоматчики. Тогда гвардейцам удалось о

тбить несколько улиц, занять вокзал и ряд центральных кварталов. Центр города так и не достался врагу - его отбили и удержали в руках гвардейцы 13-й дивизии.

«Родимцев будет барахтаться в Волге», - орали рупоры немецких радиомашин. А генерал в почерневшем от дыма полушубке и солдатской шапке про

ходил на командные пункты полков и батальонов. Скажем прямо, это были не длинные тропинки, но каждый метр грозил гибелью. Сколько атак фашистов отразила дивизия? Это, пожалуй, невозможно сосчитать.

Помню, к 25-й годовщине Октябрьской революции дивизия подводила итоги. Некоторые цифры сохранились

в памяти: сожжено 77 танков, уничтожено более 6 тысяч вражеских солдат и офицеров. Позже пленные войск Паулюса показали гораздо более внушительные цифры. Но в дивизии всегда «занижались» цифры успехов.

В те дни собравшиеся в Лондоне испанские республиканцы прислали Родимцеву телеграмму. В ней г

оворилось: «Славная защита Сталинграда народом и Красной Армией... является символом непоколебимости человеческой свободы».

Генерал находился в городе с момента переправы до победы. 26 января он вместе с группой бойцов вышел на звуки артиллерийской канонады, доносившейся с запада. В батальонах д

ивизии оставались тогда лишь десятки гвардейцев, и они устремились вслед за генералом. Я видел, как Родимцев вручил знамя бойцам дивизии Н. Т. Таварткиладзе, прорвавшимся в город с берегов Дона. Это было самодельное знамя; на куске красного кумача фиолетовым карандашом было написано: «От гвардейской

ордена Ленина 13-й стрелковой дивизии в знак встречи 26 января». Я не знаю, где сейчас это знамя, но мне кажется, что оно является исторической реликвией Великой Отечественной войны. Его передача в руки бойцов, пришедших с запада, символизировала рассечение окруженной в районе Сталинграда группиров

ки противника на две части.

За бои в районе Сталинграда Герой Советского Союза генерал Родимцев был награжден орденом Красной Звезды. Отсюда начался путь генерала и руководимого им соединения на запад. Генерал был назначен командиром корпуса, в состав которого вошла 13-я гвардейская. Боевой путь

корпуса проходил по тем местам, где воевала авиадесантная бригада, а в дальнейшем - 87-я стрелковая дивизия, ставшая 13-й гвардейской. Корпус дрался под Харьковом, освободил Полтаву и Кременчуг, форсировал Днепр.

Отправным пунктом для начала этого пути была знаменитая Прохоровка, бои на Курской

дуге. Бой под Прохоровкой вошел в историю как одно из грандиознейших танковых сражений. Иногда в рассказах о Прохоровке отходит на второй план роль пехоты. А роль эта была велика и серьезна, ведь одни танки не смогли бы справиться с полчищами врага, пытавшимися использовать Курский плацдарм для реш

ительного наступления, запланированного противником на лето 1943 года.

Танковые соединения Советской Армии вышли в эту битву рука об руку с пехотинцами Родимцева. А затем снова бои развернулись на украинской земле.

Большое значение на этом участке фронта имело освобождение города и железнодо

рожного узла Знаменки. Дивизии корпуса получили наименование Полтавских и Кременчугских, командиру было присвоено звание генерал-лейтенанта.

Вместе со своими войсками вошел генерал и в тот маленький город, где до войны дислоцировалась авиадесантная бригада. Много рек лежало на его пути по террит

ории Родины: Ворскла, Псел, Днепр, Буг, снова Буг - он извилист, - наконец, Днестр. И каждый раз, выходя на берег, генерал вспоминал самую трудную переправу в его жизни - переправу через Волгу и далекие реки Эбро и Хараму. Но на войне воспоминания нужны лишь для действия. И в полевой книжке командир

а корпуса все это записывалось сухо и деловито - форсирование рек... Без поддержки артиллерии... При поддержке артиллерии... Под воздействием авиации противника... С немедленным разворачиванием боевых порядков и захватом плацдарма на правом берегу... Есть и такая запись: форсирование водной преграды

под воздействием штурмующей и бомбардирующей авиации до 600 самолетовылетов в день...

Лето сорок четвертого года памятно бойцам гвардейского корпуса форсированием Вислы в районе Сандомира. На знаменитом Сандомирском плацдарме фашисты бросили против корпуса Родимцева четыре танковые дивизии, одн

у механизированную и две пехотные. Но разве можно было столкнуть в Вислу тех, кого не удалось столкнуть в Волгу?

Корпус укрепился на Сандомирском плацдарме, отсюда он совершил смелый рывок и, прорвав сильно укрепленную позиционную оборону противника, преследовал врага до Одера, с ходу форсировал

Одер. Много тяжелых дней было на этом пути. Я не видел Родимцева в унынии. В суровый момент у него только вырывалось откуда-то из оренбургских степей взятое слово «шайтан».

Мокрую европейскую зиму 1945 года Родимцев встречал уже на территории Германии. Он готовил войска к решительному рывку, к

Под стенами этой замшелой крепости гвардейцы встретились с войсками союзников. Встреча вошла в историю. Американские солдаты, военный путь которых во второй мировой войне был значительно легче и короче нашег

о пути, удивлялись выправке, здоровью и молодцеватому виду гвардейцев, только что вышедших из ожесточенного боя. Это был большой праздник, радостная встреча, и, казалось бы, для Родимцева и его корпуса, прошедших дорогами войны более семи с половиной тысяч километров, война уже закончилась. Но нет!

Корпус получил приказ повернуть на юг, в тяжелом бою он взял бессмысленно разрушенный бомбардировкой союзников Дрезден. Но и здесь 7 мая война для Родимцева еще не закончилась.

Корпус получил новый приказ - стремительным броском на юг освободить ряд городов Чехословакии и помочь Праге, где уже в

спыхнуло пламя народного восстания. Быстрота и мощность этой операции кажутся сейчас невероятными: ведь войска корпуса участвовали в апреле - мае 1945 года в тяжелейших боях, каждый из которых казался последним и завершающим. Но не успевал закончиться один бой, как возникала необходимость ринуться в

новую, еще более сложную битву.

В Москве уже гремели торжественные залпы победного салюта, уже в здании Инженерной школы в Карлсхорсте немецкий фельдмаршал Кейтель дрожащей рукой подписал акт о полной капитуляции, а корпус под командованием Родимцева еще сражался в горах Чехословакии.

ейцы ворвались в Терезин, где тысячи узников уже были согнаны для расстрела - чехи, русские, мадьяры, жители многих стран Европы. Опоздай гвардейцы на полчаса, на пятнадцать минут, все было бы кончено.

В этот момент генералу доложили: в толпе собранных на расстрел рожает женщина. Родимцев приказ

ал немедленно доставить ее в медсанбат 13-й гвардейской дивизии, уже подошедшей к Терезину. После боя Родимцев прибыл в медсанбат и узнал, что узница из Венгрии, изможденная, весящая всего около 40 килограммов, родила девочку. Это было событие, взволновавшее всех жителей Терезина. По корпусу прошла

весть: девочка и мать живы, ребенка назвали русским именем Валя.

Забегая на много лет вперед, скажу, что Валя Бадаш, гражданка Венгерской Народной Республики, преподаватель Будапештского университета, и генерал-полковник Александр Родимцев являются почетными гражданами города Терезин в Чехослова

кии и встречались там на праздновании очередного Дня Победы.

Но тогда их встреча в медсанбате 13-й гвардейской дивизии была одноминутной. Войска ринулись к Праге и через несколько часов уже сражались за ее освобождение.

Но и здесь Великая Отечественная не закончилась для Александра Родимцева

и корпуса, находившегося под его командованием. Надо было спешить на помощь пылающему городу Кладно.

Боевой путь десантной бригады, затем 87-й стрелковой дивизии, ставшей 13-й гвардейской, и, наконец, корпуса, в который входили 13, 95 и 97-я г

вардейские дивизии, исчислялся семью с половиной тысячами километров. К этим семи с половиной в Чехословакии прибавилось еще пятьсот.

Победы бригады, дивизии, а затем корпуса не были только личным успехом их командира.

Всегда, когда я бывал в штабе Родимцева, я видел его окруженным верными т

оварищами - политработниками и штабистами, начальниками служб и родов войск. Принимая решение, командир подолгу советовался с ними, совместно с ними вырабатывал план операции.

И не случайно, что политработники 13-й гвардейской дивизии М. С. Шумилов, Г. Я. Марченко, А. К. Щур стали генералами в о

гне боев.

Бывают подвиги, делающие бойца героем в удивительно короткий срок: один день - форсирование реки, одна ночь - горящий танк, мгновенная, беспримерно смелая атака. Но есть подвиги, которые не определишь днем, мгновением. Вторая «Золотая Звезда» загорелась на груди генерала Александра Род

имцева как отсвет тысячи подвигов, совершенных бойцами его соединения, выпестованными и руководимыми им. Разумеется, Родина учла и личную храбрость генерала - героя всегда и во всем.

Все эти годы генерал занимался воспитанием войск, воспитанием солдат. Выпестованный армией, ставший в ее рядах ко

мсомольцем и коммунистом, он считается в военной среде человеком легендарной личной храбрости. Как свидетель подтверждаю: да, для генерала Родимцева понятия «страх» не существует. Но не безрассудство, а спокойный, точный расчет всегда руководил им в боевой обстановке. По счастливой случайности ни од

на пуля, ни один осколок ни разу не задел его. Он вышел из войны молодым человеком, с едва серебрящейся головой и веселыми юными глазами в тяжелых, словно набухших от четырехлетней бессонницы веках. Он и сейчас продолжает службу в наших Вооруженных Силах. Второй ромб, свидетельствующий об окончании

Высшей военной академии, появился на его мундире рядом со многими орденами, которыми наградила его Родина, крестами и звездами, которыми отметили его доблесть иностранные государства.

Посещая своего старого боевого товарища, я всегда вижу на его письменном столе стопы исписанной бумаги, папки с

рукописями. Когда вырвется свободное время, генерал записывает малые и великие события своей боевой жизни. Это не мемуары в узком смысле этого слова, а скорее рассказы бывалого человека. Немало книг Александра Родимцева уже пришло к читателю. Это - итог пятнадцатилетнего труда - книга «Под небом Исп

ании», это рассказы для детей «Машенька из Мышеловки», документальные повести «На последнем рубеже», «Люди легендарного подвига», «Твои, Отечество, сыновья».

Меня всегда удивляет память генерала. Когда в 1968 году на берегах Волги праздновалось 25-летие Сталинградской победы, на места боев приех

ало более ста бывших гвардейцев 13-й дивизии. Каждого из них генерал называл при встрече по имени, с каждым ему было о чем вспомнить.

Торжества в Волгограде подошли к концу. Мы уже собрались отправляться из гостиницы на вокзал, когда в дверь номера постучали. Вошел немолодой, чуть сгорбившийся ч

еловек, представился:

Гвардии рядовой.

Генерал сразу узнал его - встречались в полку, которым командовал И. А. Самчук.

Бывший гвардеец легендарной дивизии, оказывается, последние четыре года работает на Мамаевом кургане, там, где был ранен и награжден когда-то. Он теперь принял участие

в создании монумента на Мамаевом, на его долю выпало высекать на граните имена его товарищей в зале Вечной Славы.

Гвардеец вынул из авоськи большую банку варенья и вручил ее генералу со словами:

От нашей гвардейской семьи.

О том, как хорошо знает Родимцев каждого своего солдата, свиде

тельствует и новая его книга. Генерал пишет о рядовом артиллеристе Быкове, отличившемся еще в сражениях под Харьковом, воевавшем в Сталинграде и погибшем на Курской дуге. Первые публикации о Герое Советского Союза Быкове вызвали отклик - нашлась жена героя, тоже бывший гвардеец 13-й, сообщила, что с

ын героя служит сейчас в армии. Родимцев поехал в Киевский военный округ, нашел солдата и сына солдата, выступил в части с воспоминаниями об отце рядового срочной службы.

Книга о Быкове называется «Останутся живыми».

И сейчас, приезжая в войска, генерал считает своим долгом звать солдат, учи

СТАЛИНГРАД

Сталинградская битва стала предметом военных воспоминаний и мемуаров почти сразу. В 1948 году в Сталинграде выходит книга "Рассказы сталинградцев", в которой содержится интересный рассказ лейтенанта госбезопасности Ивана Тимофеевича Петракова, принимавшего активное участие в обороне районов, прилегающих к Площади 9-го января (совр. пл. Ленина) накануне высадки в район 13-й Гвардейской дивизии Родимцева. Рассказ называется "Встреча гвардейцев Родимцева".

И.Т. Петраков сообщает: "14-го сентября наша истребительная рота, сформированная из сотрудников милиции и управления НКВД, занимала оборону по берегу Волги и от Дома специалистов до дома №13 по Пензенской улице, прикрывая от противника центральную переправу до прибытия подкрепления из-за Волги". Как известно, на тот момент обстановка в городе складывалась критическая, немцы в нескольких местах прорвались к Волге, удержание Сталинграда оставалось под большим вопросом.

Жилой блок комплекса домов НКВД. Фото Георгий Зельма

Враг был где-то недалеко, но где точно, мы не знали. Я и мой помощник Ромашков пошли в разведку к площади 9 Января. Из дома военведа немцы открыли огонь. Метрах в пяти от нас кузов сгоревшей автомашины прошила автоматная очередь. Рядом перебегали фашисты.

Я приказал Ромашкову всеемте с пятнадцатью бойцами занять оборону и не дать прорваться противнику к центральной переправе со стороны площади 9 Января.

Площадь 9 января в 1943 г. Внизу по центру стоит знаменитый Дом Павлова. Слева от него - Дом Заболотного, также принимавший участие в обороне

При спуске к Волге, когда я шел к основной группе бойцов своей роты, невдалеке разорвался снаряд. Я был оглушен и воздушной волной отброшен в кучу золы. Не помню, сколько пролежал. Один из бойцов заметил меня и перенес к входу штольни. Бойцы обмыли мое лицо от запекшейся крови, закутали шинелью. Постепенно я пришел в сознание и смог разобраться в обстановке.

Немцы были уже метрах в ста пятидесяти. Они овладели Пензенской улицей, заняли некоторые дома специалистов, здание Госбанка, из которого били из пушек и минометов по городской переправе. Слышны были их голоса:

Русь, Волга, буль, буль! Сдавайся!

Немцы среди руин Сталинграда

Меня вызвал к телефону член городского комитета обороны А.И.Воронин. Он приказал удерживать берег.

Надо продержаться несколько часов, так как уже идет помощь, - сказал он.

Несмотря на огромное превосходство в людях и вооружении, немцам не удалось потеснить наших бойцов. Тогда враг решил разведать наши силы.

В лощине, которая шла от дома специалистов к нашему командному пункту, появился мальчик лет двенадцати. Это вызвало подозрение у милиционера и он задержал мальчика.

Задержанный оказался весьма смышленым мальчуганом. Он потребовал, чтобы его отвели к командиру.

Как зовут тебя? – спросил я его.

Коля, - ответил он.

Коля рассказал, что отец и мать его убиты при бомбежке, а сам он с другими жителями скрывался в подвале домов специалистов. Когда немцы ворвались в этот подвал, одна старуха сказала им что-то по-немецки, и они послали ее куда-то. Но старуха-немка, должно быть испугалась и скоро вернулась. Тогда офицер послал его, Колю, пригрозив, что если он не узнает, сколько нас, то его расстреляют. И не только это рассказал нам мальчик. От него мы узнали о численности и вооружении немцев. Впоследствии было точно установлено, что против нас сражался в полном составе первый батальон 194-го пехотного полка 71-й пехотной дивизии 6-й немецкой армии под командованием капитана Гинделянга.

Нас же, прижатых к берегу, было всего человек 60. Около 8 часов вечера мне доложили, что большая группа немецких автоматчиков под прикрытием пулеметного огня по балке от домов специалистов продвигается к городской переправе. Около пивного завода немцы захватили две пушки, расчеты которых погибли, и готовятся открыть из этих пушек огонь.

КВ-1, подбитый у здания НКВД

Сдать переправу – означало сдать центр города. А мы из-за Волги ждали войска, которые должны прийти на помощь. Высаживаться войска должны были на центральной переправе.

Переправа от моего командного пункта была в 250 метрах, пивной завод – в 150 метрах. Я решил контратаковать противника с двух сторон. Ромашков возглавил группу бойцов из 15 человек. Столько же примерно было и в моей группе. С криком «ура» одновременно с Ромашковым мы бросились в атаку. По-видимому, немцы не были осведомлены о нашей численности. Дружная атака завершилась успехом. Пушки снова были наши. Но положение наше оставалось тяжелым, а главное – боеприпасы походили к концу.

Стемнело. В небе повисли немецкие ракеты. Авиация противника продолжала налеты на территорию заводов. В Нефтесиндикате загорелись баки с горючим. Горящая нефть поплыла по Волге, приближалась уже к нам и грозила отрезать нас от левого берега, откуда с минуты на минуту ждали помощи.

Это пострашнее, чем немецкие автоматчики! Неужели погибнем? – сказал Ромашков, когда мы вышли с ним на берег Волги.

Я молчал. Вдруг мы увидели быстро мчащуюся к нашему берегу моторную лодку.

Прибыли наши товарищи, работники НКВД. Они привезли нам боеприпасы. Это сразу подбодрило нас. Было решено до подхода воинских частей выбить немцев из домов специалистов и из дома Госбанка, откуда они просматривали переправы и могли сорвать подход наших войск.

Пушки, отбитые у немцев, мы приготовили к стрельбе. Условились, что атака начнется после пяти орудийных выстрелов. Артиллеристов среди нас не было. Кое-как при помощи одного нашего работника, который немного разбирался в артиллерии, я дал выстрел по зданию Госбанка, затем второй, третий. В цель я, видимо, не попал, так как не умел наводить: открою замок и верчу рукоятку до тех пор, пока в просвете пушки не увижу цель.

Смотрите! – вдруг крикнул младший лейтенант Мрыхин, находившийся при мне.

И видим, что к городской переправе плывет катер с бойцами. Немцы ведут по нему огонь: снаряды рвутся около катера. Тогда я снова бросился к пушке и начал бить по домам специалистов, откуда вела огонь вражеская батарея.

Катер благополучно достиг нашего берега. Из него вышли полковник И.П.Елин и батальонный комиссар Кукушкин. Вскоре подошло еще несколько катеров с бойцами. Это были гвардейцы дивизии генерала Родимцева.

Полковник Иван Павлович Елин - командир 42-го Гвардейского полка 13-й Гвардейской стрелковой дивизии

Расположив свой штаб в штольне, полковник Елин пригласил меня доложить ему обстановку. Тем временем его подразделения быстро заняли окопы и сразу же открыли огонь по врагу.