106-мм безоткатное орудие М40

Безоткатные орудия, предназначенные для уничтожения живой силы, огневых точек и бронетехники противника, применялись уже в годы Второй мировой войны, но широкое распространение в армиях различных стран мира они получили только в послевоенный период. Благодаря высокой бронепробиваемости, малым размерам и массе орудия этого типа используются преимущественно в противотанковых подразделениях войск.

В западных государствах наиболее широкое распространение получило безоткатное орудие М40, принятое на вооружение армии США в 1953 году. Оно имеет нарезной ствол и поршневой затвор с 4 выходными соплами. Механизмы наведения позволяют вести огонь как прямой наводкой с помощью телескопического прицела, так и с закрытых позиций с помощью артиллерийской панорамы. Для стрельбы по танкам сверху орудия установлен пристрелочный пулемет калибра 12,7 мм. После «поражения» цели трассирующими пулями, расчет открывает огонь специальными кумулятивными снарядами весом по 7,9 кг. Кроме них, в боекомплект М40 входят также бронебойно-фугасные (с пластическим ВВ), осколочно-фугасные и дымовые снаряды.

Лафет орудия оборудован тремя раздвижными станинами, одна из которых снабжена колесом, а две другие - откидными рукоятками. В американской армии безоткатные орудия М40 нередко устанавливались на автомобилях «виллис» и бронетранспортерах. В этом случае они размещались на станках и могли вести круговой обстрел. Специально для подразделений морской пехоты США был создан истребитель танков М50 «Онтос» на шасси плавающего бронетранспортера М59. По обоим бортам машины разместили по три орудия М40 с общим боезапасом 18 выстрелов.

106-мм безоткатные орудия М40 состоят на вооружении армий более 30 стран мира. В некоторых государствах был налажен лицензионный выпуск оружия. Пакистан, например, производил подобные безоткатки на экспорт, смонтировав их на «джипах».

Тактико-технические данные

Обозначение: М40

Тип: безоткатное орудие

Калибр, мм: 106

Вес в боевом положении, кг: 219

Расчет, чел, 3

Начальная скорость снаряда, м/с: 503

Скорострельность, выстр/мин: 5

Макс. дальность стрельбы, м: 7000

Бронепробиваемость на дистанции 1100 м, мм: 450

Вес снаряда, кг: 7,9

155-мм гаубица М198

Использование буксируемой артиллерии в сложных климатических условиях Вьетнама послужило причиной заказа для американской армии 155-мм гаубицы, превосходящей по дальности стрельбы и скорострельности гаубицу М114А-1. Новое орудие предназначалось для огневой поддержки подразделений пехоты, ВДВ и Корпуса морской пехоты США. Разработку проекта вела фирма «Рок Айлэнд Арсенал», вскоре изготовившая несколько опытных образцов для испытаний. В конце 70-х годов гаубица, получившая обозначение М198, была запущена в серию и выпускается до сих пор.

Подобно другим орудиям своего времени, гаубица М198 имеет автофретированный ствол-моноблок, оснащенный двухкамерным дульным тормозом. Затвор клиновой, полуавтоматический. Тормоз отката гидравлический с переменной длиной отката, накатник гидропневматический. Наводка орудия осуществляется с помощью гидроприводов. В прицельные устройства вмонтированы светящиеся капсулы с радиоактивным веществом для подсветки шкал и перекрестий в ночное время. На боевой позиции гаубица устанавливается на поддон, колеса при этом вывешиваются. Вспомогательного двигателя для самостоятельного передвижения орудие не имеет, а на большие расстояния транспортируется 5-тонным автомобилем. В случае необходимости М198 можно перебрасывать по воздуху транспортным самолетом или вертолетом «Чинук». В походном положении ствол гаубицы поворачивается на 180° и закрепляется над станинами.

По баллистическим характеристикам гаубица М198 стандартизирована с другими 155-мм орудиями западных стран и может вести стрельбу всеми штатными 155-мм боеприпасами НАТО. В боекомплект выстрелов раздельного заряжания входят, кроме обычных, ядерные снаряды, кассетные снаряды, снаряженные противотанковыми или противопехотными минами, осколочными и кумулятивными поражающими элементами, а также управляемые снаряды «Копперхед» с полуактивной лазерной ГСН, в корпусе которых располагается электронная аппаратура, вырабатывающая команды управления плоскостям хвостового оперения.

Тактико-технические данные

Обозначение: М198

Тип: полевая гаубица

Калибр, мм: 155

Вес в боевом положении, кг: 6920

Длина ствола, калибров: 39

Угол ГН, град: 45

Угол ВН, град: -5; +72

Начальная скорость снаряда, м/с: 827

Скорострельность, выстр/мин: 4

Макс. дальность стрельбы, м: обычным снарядом - 22000, активно-реактивным снарядом - 30000

Вес снаряда, кг: 43,88

В середине 50-х годов самоходные артсистемы заняли прочное место в полевой артиллерии США. Однако участие Америки в многочисленных военных конфликтах, развязанных по всему миру, и появление у соцстран ядерного оружия послужили причиной новых требований на разработку САУ. Для быстрой переброски во воздуху в любую точку земного шара самоходки должны были обладать небольшими размерами и весом. В целях защиты экипажа от поражающих факторов ядерного оружия предусматривалось полное бронирование машин и оборудование их фильтровентиляционными установками. Не последнее место в списке требований занимали преодоление водных преград вплавь, хорошая проходимость САУ за счет использования специального шасси и увеличенный сектор горизонтального обстрела путем применения вращающейся башни.

В 1961 году на вооружение армии США поступила 155-мм самоходная артустановка М109, корпус которой был сварен из листов алюминиевой брони, защищавшей экипаж от пуль и осколков и существенно снижавшей вес машины. 155-мм гаубица размещалась во вращающейся башне в кормовой части корпуса и наводилась в вертикальной плоскости в диапазоне углов от -3° до 75°. Максимальная дальность стрельбы орудия составляла 14,7 км. Модернизированный вариант самоходной гаубицы, получивший обозначение М109А1, появился в американской армии в начале 70-х годов. Он отличался стволом, удлиненным на 2,44 м, более эффективным дульным тормозом, усовершенствованными подвеской и механизмом облегчения заряжания. После введения усиленного заряда дальность стрельбы обычным снарядом повысилась до 18,1 км, а при использовании активно-реактивного снаряда - до 24 км. В состав боекомплекта из 36 выстрелов раздельного картузного заряжания вошли также ядерные снаряды и управляемые кумулятивные снаряды М712 «Копперхед» с лазерной ГСН. Последующие варианты самоходки М109 разрабатывались с целью дальнейшего увеличения дальности стрельбы и автоматизации системы управления огнем. Всего было изготовлено около 4000 самоходных артустановок М109. В настоящее время они состоят на вооружении армий более 25 стран мира.

Тактико-технические данные

Обозначение: М109А2

Тип: самоходная гаубица

Экипаж, чел.: 6

Боевой вес, т: 24,95

Длина, м: 9,12

Ширина, м: 3,15

Высота, м: 2,8

Вооружение: 155-мм гаубица, 12,7-мм пулемет М2

Двигатель: «Детройт дизель» мощностью 405 л.с.

Макс. скорость, км/ч: 56

Запас хода, км: 349

175-мм артиллерийская установка М107 поступила на вооружение армии США в 1961 году и разрабатывалась в качестве мощной самоходной пушки, приспособленной для транспортировки по воздуху. Перед погрузкой ее разбирали: на одном самолете везли шасси, на другом - артчасть.

Базой для М107 стало универсальное гусеничное шасси Т249, на котором выпускалась также самоходная гаубица М110. В открытом боевом отделении, расположенном в кормовой части машины, смонтировали на тумбовом лафете 175-мм пушку М126. К стволу длиной 10,7 м, представляющему собой ствол-моноблок или трубу со сменным вставным лейнером, крепился навинтной казенник с поршневым затвором. Для облегчения заряжания имелись подъемник и досылатель с гидравлическим приводом. Горизонтальный угол наведения пушки составлял 60°, угол наведения по вертикали находился в пределах от -2° до +65°. Механизмы наведения гидравлические и ручные. Корпус самоходки сваривался из бронелистов дифференциальной толщины. В его задней части располагались два сошника - на боевой позиции они опускались на землю с помощью гидропривода и обеспечивали устойчивость САУ при ведении огня с малыми углами возвышения. В возимый боекомплект входили преимущественно выстрелы раздельного картузного заряжания с осколочно-фугасным снарядом весом 67 кг.

Самоходки М107 получили боевое крещение во время войны во Вьетнаме, где неожиданно обнаружилась низкая живучесть орудий. При обычной норме в 700 выстрелов стволы пушек выгорали и приходили в негодность уже после 300. Скорострельность САУ не превышала 2 выстрелов в минуту. В начале 70-х годов американцы модернизировали М107, оборудовав ее орудием с новым автофретированным стволом с большей живучестью и усовершенствованным механизмом заряжания. Тем не менее многочисленные конструктивные недостатки самоходки привели к тому, что с 1978 года М107 стали заменяться в войсках США самоходными гаубицами М110. 175-мм САУ также поставлялись в страны НАТО и состоят на вооружении армий Греции, Турции, Израиля и других государств.

Тактико-технические данные

Обозначение: М107

Тип: самоходная пушка

Экипаж, чел.: 5 + 8

Боевой вес, т: 28,17

Длина, м: 11,25 (с пушкой вперед)

Ширина, м: 3,15

Вооружение: 175-мм пушка М126

Макс. дальность стрельбы, м: 32700

Двигатель: «Детройт дизель» 8V71Р мощностью 405 л.с.

Макс. скорость, км/ч: 55

Запас хода, км: 730

К началу войны на Корейском полуострове в составе ПВО армии США находилось небольшое количество самоходных зенитных установок М16 и М19. Широкомасштабные боевые действия показали высокую эффективность машин подобного типа, применявшихся также для борьбы с легкобронированной бронетехникой противника. Поэтому американцы приступили к разработке новой ЗСУ на популярном в то время шасси легкого танка М41 «Уолтер Бульдог». В открытой сверху вращающейся башне смонтировали две спаренные 40-мм автоматические пушки L/60 «Бофорс» с пружинно-гидравлическими противооткатными устройствами. Для наведения пушек использовался ручной или гидравлический привод, а угол вертикальной наводки находился в пределах от -3° до +85°. В состав боекомплекта входили 480 фугасных и бронебойно-трассирующих снарядов, размещенных по периметру в башне, в надкрыльевых ящиках и в носовой части корпуса. Общая скорострельность пушек достигала 240 выстрелов в минуту. Система управления огнем включала зенитный прицел со счетно-решающим устройством.

Самоходные установки М42, известные также под названием «Дастер», начали поступать в американские части в Корее в 1953 году, применяясь преимущественно для обороны баз ВВС и других важных объектов. В процессе эксплуатации выявились существенные недостатки самоходки: из-за отсутствия РЛС управления огнем она была малоэффективна в борьбе с высокоскоростными низколетящими целями, карбюраторный двигатель ограничивал запас хода, а открытая башня не защищала экипаж от атак с воздуха. Эффективная наклонная дальность стрельбы ЗСУ по воздушным целям составляла 2000–3000 м.

В 1956 году М42 прошли процесс модернизации и, после установки более мощного и экономичного двигателя с непосредственным впрыском топлива, стали обозначаться М42А1. Всего до 1956 года американские заводы изготовили более 3700 40-мм ЗСУ «Дастер», состоявших на вооружении Национальной гвардии США вплоть до начала 80-х годов.

Тактико-технические данные

Обозначение: М42

Экипаж, чел.: 6

Боевой вес, т: 22,45

Длина, м: 6,35

Ширина, м: 3,22

Высота, м: 2,84

Вооружение: две 40-мм пушки L/60, 7,62-мм пулемет

Двигатель: «Континентал» мощностью 500 л.с.

Максимальная скорость, км/ч: 72

Запас хода, км: 160

81-мм миномет М29

81-мм миномет М29, принятый на вооружение в 1951 году, разрабатывался по требованию командования армии США для повышения огневой мощи пехотных рот. Однако боевые действия во Вьетнаме показали, что его использование не обеспечивало минометным подразделениям достаточной маневренности во время выполнения боевой задачи. В первую очередь из-за достаточно большого веса миномета и сравнительно малой дальности его стрельбы. Так, для переноски М29 в боевых условиях требовался практически весь расчет, вследствие чего носимый боекомплект сокращался с 40 до 18 мин, что значительно снижало огневые возможности роты. В связи с этим в американских войсках во Вьетнаме 81-мм минометы М29 были постепенно заменены 60-мм минометами М19 времен Второй мировой войны.

Конструкция М29 классическая. Миномет состоит из гладкого ствола, двуноги-лафета, прицельных приспособлений и опорной плиты с центральным вращающимся узлом, обеспечивающим круговой обстрел без перестановки плиты. На наружной поверхности ствола имеются кольцевые выточки для увеличения поверхности охлаждения при ведении интенсивной стрельбы. В боекомплект входят три типа осколочно-фугасных мин, два типа дымовых и осветительная мина. Специально разработанная для этого миномета осколочно-фугасная мина М374 обладает увеличенной до 4,5У км дальностью стрельбы и более мощном взрывчатым веществом. На вооружении армии США имеется и самоходный вариант 81 - мм миномета на шасси бронетранспортера М113. Он получил обозначение М125А-1. В начале 80-х годов в американских подразделениях М29 начали заменять более современным 60-мм ротным минометом М224.

Тактико-технические данные

Тип: ротный миномет

Калибр, мм: 81

Вес в боевом положении, кг: 48

Начальная скорость мины, м/с: 268

Скорострельность, выстр/мин: 25–30

Дальность стрельбы, м: 4730

Вес мины, кг: 3,2–5,1

106,7-мм миномет М30

Американская армия, в отличие от британской, не отказалась от использования тяжелых минометов, хотя они, имея массу более 300 кг, слишком тяжелы для того, чтобы минометные расчеты обходились с ними без транспортных средств. Поэтому обычно такое оружие устанавливают на бронетранспортерах или же ведут из него огонь со стационарных позиций.

106,7-мм миномет М30, принятый на вооружение армии США в 1951 году, состоит из нарезного ствола с казенником, передней опоры с механизмами наведения, двух амортизаторов, пружинных противооткатных устройств, опорной плиты с вращающейся центральной частью, кронштейна, соединяющего плиту с передней опорой, и прицела. Для транспортировки на небольшие расстояния силами расчета или на вьючных животных миномет М30 разбирается на шесть частей.

На боевой позиции 106,7-мм миномет обслуживают 5–6 человек. Благодаря наличию вращающейся части опорной плиты он может вести круговой горизонтальный обстрел. В состав боекомплекта миномета входят осколочно-фугасные мины трех типов, дымовые, химические и осветительные мины. В полете мины стабилизируются вращением, подобно артиллерийским снарядам, поэтому им не нужны стабилизаторы, имеющиеся на обычных минах.

В настоящее время выпуск М30 в США прекращен, однако он по-прежнему остается тяжелым штатным минометом в американской армии. Оружие широко экспортировалось в различные страны мира и до сих пор состоит на вооружении армий Австрии, Бельгии, Канады, Греции, Ирана, Нидерландов, Норвегии, Амана, Южной Кореи, Турции и Заира.

Тактико-технические данные

Обозначение: М30

Тип: тяжелый миномет

Калибр, мм: 106,7

Вес в боевом положении, кг: 305

Длина ствола, калибров: 14,3

Начальная скорость мины, м/с: 293

Макс, скорострельность, выстр/мин: 18

Макс, дальность стрельбы, м: 5650

Сотни лет артиллерия была важной составляющей русской армии. Однако своего могущества и расцвета она достигла в годы Второй мировой - не случайно именно ее назвали «богом войны». Анализ многолетней военной компании позволил на десятилетия вперед определить наиболее перспективные направления этого рода войск. В результате сегодня современная артиллерия России обладает необходимой мощью как для эффективного ведения боевых действий в локальных конфликтах, так и для отражения массированной агрессии.

Наследие прошлого

Новые образцы российского оружия «ведут родословную» с 60-х годов XX века, когда советское армейское руководство взяло курс на качественное перевооружение. Десятки ведущих КБ, где работали выдающиеся инженеры и конструкторы, заложили теоретическую и техническую базу для создания новейшего вооружения.

Опыт предыдущих войн и анализ потенциала зарубежных армий наглядно показали, что ставку необходимо делать на мобильную самоходную артиллерию и минометные установки. Благодаря решениям полувековой давности артиллерия России обзавелась солидным парком ракетно-артиллерийского вооружения на гусеничном и колесном ходу, основу которой составляет «цветочная коллекция»: от юркой 122-мм гаубицы «Гвоздика» до грозного 240-мм «Тюльпана».

Ствольная полевая артиллерия

Ствольная артиллерия России располагает огромным количеством орудий. Они состоят на вооружении артиллерийских подразделений, частей и соединений Сухопутных войск и представляют основу огневой мощи частей морской пехоты и внутренних войск. Ствольная артиллерия сочетает высокую огневую мощь, точность и кучность стрельбы с простотой конструкции и применения, мобильностью, повышенной надежностью, гибкостью огня, а также отличается экономичностью.

Многие образцы буксируемых орудий спроектированы с учетом опыта ВОВ. Они в Российской армии постепенно заменяются разработанными в 1971-1975 годах самоходными артиллерийскими орудиями, оптимизированными для выполнения огневых задач даже в условиях ядерного конфликта. Буксируемые же орудия предполагается использовать в укрепленных районах и на второстепенных театрах военных действий.

Образцы вооружений

В настоящее время ствольная артиллерия России располагает следующими образцами самоходных орудий:

• Плавающая гаубица 2С1 «Гвоздика» (122-мм).
• Гаубица 2СЗ «Акация» (152-мм).
• Гаубица 2С19 «Мста-С» (152-мм).
• Пушка 2С5 «Гиацинт» (152-мм).
• Пушка 2С7 «Пион» (203-мм).

Активные испытания проходит самоходная гаубица с уникальными характеристиками и возможностью стрелять в режиме «шквал огня» 2С35 «Коалиция-СВ» (152-мм).

Для огневой поддержки общевойсковых частей предназначены 120-мм самоходные орудия 2С23 «Нона-СВК», 2С9 «Нона-С», 2С31 «Вена» и их буксируемый аналог 2Б16«Нона-К». Особенностью этих орудий является то, что они могут выполнять функции мортиры, миномета, гаубицы или противотанковой пушки.

Противотанковая артиллерия

Наряду с созданием высокоэффективных противотанковых ракетных комплексов уделяется значительное внимание разработке противотанковых артиллерийских орудий. Их преимущества перед противотанковыми ракетами заключаются прежде всего в относительной дешевизне, простоте конструкции и применения, возможности ведения огня круглосуточно при любой погоде.

Противотанковая артиллерия России идет по пути повышения мощности и увеличения калибра, совершенствования боеприпасов и прицельных приборов. Вершиной этого развития стала 100-мм противотанковая гладкоствольная пушка МТ-12 (2А29) «Рапира» с увеличенными начальной скоростью снаряда и дальностью эффективной стрельбы до 1500 м. Орудие может стрелять противотанковой ракетой 9М117 «Кастет», способной пробить за динамической защитой броню толщиной до 660 мм.

Еще большей бронепробиваемостью обладает также состоящая на вооружении РФ буксируемая ПТ 2А45М «Спрут-Б». За динамической защитой она способна поразить броню толщиной до 770 мм. Самоходная артиллерия России в этом сегменте представлена самодвижущимся орудием 2С25 «Спрут-СД», в последнее время поступающем на вооружение десантникам.

Минометы

Современная артиллерия России немыслима без минометов различного назначения и калибров. Российские образцы этого класса вооружения являются исключительно эффективным средством подавления, уничтожения и огневой поддержки. В войсках имеются следующие образцы минометного вооружения:

• Автоматический 2Б9М «Василек» (82-мм).
• 2Б14-1 «Поднос» (82-мм).
• Минометный комплекс 2С12 «Сани» (120-мм).
• Самоходный 2С4 «Тюльпан» (240-мм).
• М-160 (160-мм) и М-240 (240-мм).

Характеристики и особенности

Если минометы «Поднос» и «Сани» повторяют конструкции моделей Великой Отечественной войны, то «Василек» является принципиально новой системой. Он снабжен механизмами автоматического перезаряжания, позволяющей вести огонь с отличной скорострельностью 100-120 выст./мин (по сравнению с 24 выст./мин у миномета «Поднос»).

Артиллерия России может по праву гордиться самоходным минометом «Тюльпан», также представляющим собой оригинальную систему. В походном положении его 240-мм ствол крепится на крыше бронированного гусеничного шасси, в боевом - опирается на специальную плиту, опирающуюся на грунт. При этом все операции производятся с помощью гидросистемы.

Береговые войска в Российской Федерации как род самостоятельных сил ВМФ сформирован в 1989 году. Основу его огневой мощи составляют мобильные ракетно-артиллерийские комплексы:

• «Редут» (ракетный).
• 4К51 «Рубеж» (ракетный).
• 3К55 «Бастион» (ракетный).
• 3К60 «Бал» (ракетный).
• А-222 «Берег» (артиллерийский 130-мм).

Эти комплексы поистине уникальны и представляют реальную угрозу любому флоту противника. Новейший «Бастион» в боевом дежурстве с 2010 года, оснащен гиперзвуковыми ракетами Оникс/Яхонт. Во время крымских событий несколько «Бастионов», демонстративно размещенных на полуострове, сорвали планы «демонстрации силы» со стороны флота НАТО.

Новейшая артиллерия России береговой обороны А-222 «Берег» эффективно работает и по малоразмерным скоростным судам, перемещающимся со скоростью 100 узлов (180 км/час), и средним надводным кораблям (в пределах 23 км от комплекса), и наземным целям.

Поддержать мощные комплексы всегда готова тяжелая артиллерия в составе Береговых войск: САУ «Гиацинт-С», пушка-гаубица «Гиацинт-Б», пушка-гаубица «Мста-Б», гаубицы Д-20 и Д-30, РСЗО.

Реактивные системы залпового огня

Со времен ВОВ реактивная артиллерия России, как правопреемница СССР, обладает мощной группировкой РСЗО. В 50-х годах создана 122-мм 40-ствольная система БМ-21 «Град». Сухопутные войска РФ располагают 4500 такими системами.

БМ-21 «Град» стала прототипом системы «Град-1», созданной в 1975 году для оснащения танковых и мотострелковых полков, а также более мощной 220-мм системы «Ураган» для артиллерийских частей армейского звена. Эту линию развития продолжили дальнобойная система «Смерч» с 300-мм снарядами и новая РСЗО дивизионного звена «Прима» с увеличенным числом направляющих и реактивными снарядами повышенного могущества с отделяющейся головной частью.

Ведутся закупки новой РСЗО «Торнадо» — бикалиберной системы, смонтированной на шасси МАЗ-543М. В варианте «Торнадо-Г» она ведет огонь 122-мм реактивными снарядами от РСЗО «Град», превосходя последнюю по эффективности втрое. В варианте «Торнадо-С», предназначенном для стрельбы 300-мм реактивными снарядами, по коэффициенту боевой эффективности она превосходит «Смерч» в 3-4 раза. «Торнадо» цели поражает залпом и одиночными высокоточными реактивными снарядами.

Зенитная артиллерия

Российскую зенитную артиллерию представляют следующие самоходные малокалиберные системы:

• Счетверенная самоходная установка «Шилка» (23-мм).
• Самоходная спаренная установка «Тунгуска» (30-мм).
• Самоходная спаренная установка «Панцирь» (30-мм).
• Буксируемая спаренная установка ЗУ-23 (2А13) (23-мм).

Самоходные установки снабжены радиоприборным комплексом, обеспечивающим захват и автосопровождение цели, выработку данных для наводки. Автоматическая наводка орудий производится с помощью гидроприводов. «Шилка» является исключительно артиллерийской системой, а «Тунгуска» и «Панцирь» вооружены также зенитными ракетами.

Во второй части своей статьи я хочу кратко рассмотреть развитие советской самоходной артиллерии, в том числе самоходных минометов, ЗСУ, а так же огнеметных систем.

Цель моей статьи кратко осветить спорные военно-технические решения, ошибки, допущенные в развитии советской самоходной артиллерии. Показать, что иногда принимались очень сомнительные, нелогичные решения, из-за которых вплоть до 70-х СССР не имел нормальной самоходной артиллерии.

Затем за какие-то 7 лет были созданы совершенные образцы, активно применяемые до сих пор. Я попытался показать, что можно было поменять в этой отрасли, учти СССР опыт как НАТОвских конструкторов, так и специалистов Соцлагеря. Кроме того, покажу, что некоторые конструктивные решения просто были на виду, но советские конструкторы и/или военные, почему-то, их не оценили или не заметили.

Для облегчения понимания, расскажу кратко о структуре советской послевоенной артиллерии. В составе дивизии 70-80-х годов артиллерия имелась на 3-х уровнях: собственно дивизионном – артиллерийский полк из 3 дивизионов 152мм САУ или гаубиц, дивизиона РСЗО, а так же зенитно-ракетного или зенитно-артиллерийского полка, истребительно-противотанкового дивизиона. Полковой уровень – дивизион 122мм гаубиц, зенитный дивизион или батарея, батарея ПТО, иногда добавлялась батарея РСЗО.

Батальонный уровень – рота 120мм минометов, иногда часть минометов была представлена 82мм «Васильками».

Воздушно-десантные дивизии с 80-х годов имели в каждом полку по дивизиону САУ «Нона», а на дивизионном уровне артиллерийский полк из САУ Нона, гаубиц Д-30, батареи РСЗО и противотанкового дивизиона.

Понятно, что в разные годы штаты различались и существенно, уж больно много было дивизий в СССР. Скажем, артиллерия послевоенных дивизий была довольно слаба: 76-85мм дивизионные пушки и 122мм гаубицы, а так же относительно небольшое количество минометов и РСЗО.

Зенитное вооружение полк из 24 37мм зениток. Штаты танковой дивизии были иными: для примера артиллерийское вооружение одной из ТД на 1955 год: по 4 57, 76, 85 мм пушки, 37 122мм гаубиц, 4 120мм и 13 160мм минометов, 9 РСЗО, 4 ЗСУ-37, 6 пулеметов ДШК, 6 ЗПУ-2, 3 ЗПУ-4, 2 25-мм, 29 37-мм, 6 85-мм зенитных орудий. Честно, такие штаты меня слегка шокировали, по мне артиллерийское вооружение очень слабое.

На уровне армий и округов существовали отдельные артиллерийские дивизии и бригады, вооруженные, как правило, корпусными орудиями, орудиями большой мощности, тяжелыми РСЗО и минометами.

Значение артиллерии разных типов огромно, необходимо понимать, что реальный боевой опыт показал, что именно артиллерия наравне с танками, является главным ударной силой сухопутных войск, а то и вообще главная ударная сила.

Значение зенитной артиллерии упало, но ЗСУ и ЗУ уверенно занимают свою нишу, став при этом важным средством огневой поддержки войск. Еще одно достоинство артиллерии, это ее консервативность и медленное устаревание.

Скажем, минометы, и многие артсистемы ВОВ вполне боеспособны для локальных конфликтов нашего времени, тогда как бронетехника, особенно довоенная безнадежно устарела. 120мм миномет обр.1938 или 122мм гаубица М-30 и сейчас смотрятся грозно, оставаясь на вооружении ряда стран, а вот танки разработки 1938 года сохранились только в музеях.

Еще хочу отметить, что цель статьи не копание в мусоре, или смакование ошибок советских военных и конструкторов, автор является патриотом СССР и поклонником советского оружия, но отдельная критика по мне все-таки необходима.

Для удобства проблемы советского вооружения рассматриваются по видам военной техники. Так же я считаю, некоторые системы шедеврами военно-технической мысли, не имеющими аналогов до сих пор, это, например, 2С7 «Пион», 2С4 «Тюльпан», 2С6 «Тунгуска», ТОС-1.

1. Авиадесантные САУ.

Первой и самой массовой авиадесантной САУ стала АСУ-57, принятая на вооружение ВДВ в 1951 году и выпускавшаяся до 1962 года. Сначала десантная дивизия получала дивизион из 35 САУ (по сути, батальон), потом САУ передали на полковой уровень: каждый полк имел батарею из 10 САУ.

Машина была компактной, довольно надежной проходимой. Малая масса позволила ее эффективно десантировать с появлением Ан-8/12, а так же вертолетов Ми-6. Понятно, что машина имела слабое бронирование, защищавшее только от небольших осколков, а так же обычных пуль, но это была плата за маленький вес. Единственный вопрос к САУ, насколько был оптимален выбор вооружения?

Дело в том, что САУ приходилось решать целый круг задач, от борьбы с бронетехникой, до поражения огневых точек противника, уничтожения его пехоты. По моему мнению, оптимальным орудием для решения таких задач стала бы АСУ с 76мм орудием. Более того, она была разработана одновременно с АСУ-57, но выбрали именно систему с 57мм орудием, руководствуясь ее лучшей бронепробиваемостью: 57мм пушка на дистанции 500/1000/1500/2000 метров пробивала калиберным снарядом 115/105/95/85 мм брони, а послевоенным подкалиберным снарядом 155/140/125/100мм брони.

Для сравнения 76мм пушка пробивала калиберным снарядом 95/80/70/60мм, а подкалиберным 125/110/90/75мм. Казалось бы, преимущество АСУ-57 налицо, и обсуждать нечего, но при этом нужно помнить как минимум 3 фактора: во-первых, что 57мм пушка, что 76мм, не могли эффективно бороться со средними танками НАТО М-47/48, Центурион, а так, же первым ОБТ М-60.

Если первые модификации этих танков еще поражались БПС в лоб с 500м, то последующие были неуязвимы в лобовой проекции. Борта же уверенно поражались, снарядами обеих калибров.

Авиадесантные САУ не были предназначены для открытого боя с ОБТ противника, а должны были действовать из засад, где главное было уверенно пробивать танк противника в борт и иметь малые габариты для скрытности. Во-вторых, для 76мм орудия был разработан кумулятивный снаряд, пробивавший 180-200мм брони. В-третьих, масса ОФС 57мм пушки всего 3,75кг, а 76мм 6,2 кг, т.е. более чем в полтора раза тяжелей, что особенно важно для уничтожения пехотных целей.

Однако, был еще более интересный вариант, предложенный конструкторами в середине 50-х, перевооружение АСУ-57 на 107мм безоткатное орудие. Кстати похожая САУ была создана в США, «Онтос», вооруженная 6! 106мм безоткатками, понятно, что советским ВДВ подобное извращение было не нужно, но не понятно, почему военные отказались от подобного перевооружения?

Б-11 пробивала броню в 380мм (т.е. поражала любой танк 50-60 годов), а ее ОФС весил около 8 кг. Таким образом, подобная самоходка могла эффективно бороться как с бронетехникой, так и не бронированными целями. Но, по непонятным причинам, АСУ-107 тоже была отвергнута.

Второй авиадесантной САУ СССР была АСУ-85 (официально – САУ-85 или Су-85). Фактически советский «Хетцер», вооруженный длинноствольной 85мм пушкой, т.е. по огневой мощи он догнал ЯгдПантеру.

При создании САУ использовалась ходовая часть ПТ-76. Батальон САУ –31 штука придавался ВДД. Что можно сказать про эту систему? Она довольно хорошо вооружена для своей массы и неплохо забронирована: 90мм приведенной брони лоб, 20мм приведенной брони борт. Имела САУ и зенитный пулемет, что повышало ее выживаемость.

Однако, дьявол кроется в деталях. Начнем с того, что не понятно, а как планировалось применять АСУ-85 по назначению? Масса системы 15,5 тонн. Т.е. Ан-8, Ми-6 ее физически поднять не могут, как и первые модификации Ан-12. Для более совершенных модификаций Ан-12 она тоже слишком тяжела, их максимальная грузоподъемность 20 тонн, но масса моногруза меньше.

Так что реально АСУ-85 стали возить по воздуху через 8 лет после принятия на вооружение, причем такой редкий самолет как Ан-22, потом ее смог поднять еще Ил-76. Так что вначале своей службы АСУ-85 мало подходила для десанта из-за чрезмерного веса.

Был ли выход? Судя по всему надо было отказываться от создания десантного «Хетцера», а возвращаться к истокам. Если АСУ-57/76 предшествовала разработка военных лет ОСУ-76, то за основу 85мм десантной САУ можно было взять Су-85Б (развитие знаменитой Су-76М).

Понятно, что десантный вариант был бы намного легче, за счет уменьшения брони, до противопульной, более плотной компоновки. Зато новая САУ весила бы около 8 тонн (как БМД-2) и была в полной мере десантной.

Понятно, что бронепробиваемость бы упала: 85мм пушка послевоенными снарядами пробивала на дистанции 500/1000/1500/2000 м соответственно 135/120/110/100 мм бронебойным снарядом и 210/180/150 мм подкалиберным снарядом. Но, во-первых, зато такая самоходка могла поддерживать наш десант не в теории, а в реальности.

Во-вторых, с принятием на вооружение кумулятивного снаряда бронепробиваемость возрастала до 250мм, причем возможности БКС не зависят от длины ствола, а в-третьих, подобная САУ не должна была вступать в открытые бои с ОБТ противника, а действовать из засад. Она с 2 км легко поражала любой танк НАТО в борт, а, например М-48 поразить М-48 в башню с 1000м, в нижнюю лобовую деталь корпуса с 1200 и более метров, а хорошо бронированный лоб с 400м.

Наконец, напомню, что на вооружении артиллерийского полка ВДД, до середины 80-х, стояли СД-44, 85мм дивизионные пушки, чей лафет скрестили с мотоциклом, и они стали самодвижущимися. Если такая система устраивала ВДВ, то чем хуже аналогичная пушка, только в составе бронированной САУ?
Что касается исходной АСУ-85, с длинноствольной 85мм пушкой, то интересен усиленный вариант этой машины для сухопутных войск. Но, об этом в следующей главе.

2. Безбашенные танки (истребители танков и штурмовые орудия).

САУ подобного назначения очень ярко проявили себя в годы ВМВ. Благодаря конструктивным особенностям они позволяли ставить на шасси соответствующего танка более мощное вооружение, чем имел базовый образец, кроме того, такие САУ были дешевле и проще в производстве танков.

Как показал опыт ВМВ, особенно немецкий, именно подобные машины были наиболее эффективным средством противотанковой обороны и поддержки пехоты, да и танков. Преимущества истребителя танков перед противотанковой САУ вроде Су-76М или Мардера очевидны, истребители танков лучше защищены, правда, они существенно тяжелей и дороже.

Ну а про буксируемые ПТО и говорить не приходится. Разумеется, они намного дешевле и компактней, так что по численности в разы превосходили САУ, но и потери они несли огромные: например, за 1944-45 годы, победоносная РККА потеряла –11700 45 мм орудий, 1600 57мм ЗИС-2, 16600 76мм орудий (правда часть это полковушки) и около 100 БС-3. А всего без учета полковых пушек до 27000 ПТО и дивизионных пушек.

Добавим к ним еще 8000 легких САУ, в основном Су-76. Для сравнения средних и тяжелых САУ было потеряно 3800 штук. В чем же причина таких больших потерь буксируемых ПТО? Все дело в том, что грамотный противник очень редко посылал танки в бой без сильной артиллерийской и/или авиационной поддержки, так что значительная часть ПТО уничтожалась или подавлялась, не успев даже вступить в бой.

А далее подобная ПТО из-за маленькой мобильности на поле боя и отсутствия защиты была очень уязвима от ответного огня танков и САУ противника. Чтобы вывести из строя ПТО, достаточно близкого разрыва ОФС, тогда как истребитель танков можно вывести из строя только прямым попаданием снаряда, причем или очень мощного, или в уязвимые места. Именно немецкие Штуги и истребители танков, а так же советские Су-85/100 и тяжелые Зверобои лучше всего цементировали оборону.

К сожалению, это направление развития бронетехники в послевоенном СССР откровенно заглохло. Да создавались отдельные образцы, некоторые, вроде СУ-122-54 даже выпускались малой серией, вполне отвечала этим критериям и АСУ-85, которая физически не могла быть десантной до конца 60-х.

В реальности же до конца 1979 года основой такой техники оставались САУ Великой Отечественной войны – СУ-100 и ИСУ-152. Эти системы были лучшими в мире для 1946 года, и оставались адекватными до середины 60-х. Все дело в том, что вплоть до 1965 года советская армия активно использовала Т-34-85, Т-44, ИС-2/3, для поддержки, которых эти САУ были нужны. Выпущенных танков Т-54/55 и Т-10 хватало только чтобы оснастить танковые дивизии, а так же МСД постоянной боеготовности. А тыловые стрелковые и мотострелковые дивизии в основном были вооружены техникой ВОВ.

Понятно, что АСУ-85 в исходном виде сухопутным войскам была не нужна. По вооружению, защищенности, подвижности она уступала старой доброй Су-100. Можно ли было создать достойный сухопутных войск истребитель танков? Думаю да, тут мы могли бы предвосхитить Бундесвер, для которого создали истребитель танков «Ягуар», вооруженный 90мм пушкой.

Для этого вместо АСУ-85 нужно было создать машину массой до 20 тонн с усиленной ходовой частью и мощным двигателем В-105-В, благодаря этому новая САУ могла бы разгоняться до 65 км/ч, кроме того должна была быть предусмотрена возможность установки в САУ более мощных перспективных орудий.

Но главное это усиление защищенности: бортовая броня должна быть усилена до 25/30мм, верхний и нижний броневой лист, что соответствует 33/30мм приведенной брони, позволяя защитить борта САУ от осколков и огня крупнокалиберных пулеметов 12,7мм, а лоб довести до 70мм брони, что соответствует 140мм приведенной брони.

Такая САУ несколько бы уступала СУ-100 в огневой мощи (незначительно, бронепробиваемость ниже на 10мм, и мощности ОФС, но зато была бы скорострельней). При этом Су-85 была бы лучше защищена в лобовой проекции (140мм брони против 115мм) у СУ-100, при меньшей высоте, хотя имела бы более слабую бортовую защиту; зато превосходила Су-100 в маневренности и экономичности.

Но это первая модификация САУ, пробная, а основная могла бы получить в качестве основного вооружения 100мм гладкоствольную пушку Т-19 «Рапиру», что позволило бы САУ уверенно поражать все танки противника 1-2 поколения. По мне, 100мм истребитель танков намного эффективней, чем обычные «Рапиры», которые возили бронированные тягачи АТ-П и МТЛБ.

Ее выживаемость много выше, чем у буксируемой ПТО, а мобильность выше, чем у МТЛБ с прицепленным орудием. Подобно немецкому «Ягуару» возможно и создание ПТРК на подобном шасси, для ПТУР «Фаланга» или «Штурм-С». Причем подобный ПТРК был бы на порядок лучше защищен, и нес больший боекомплект.

Средние САУ на шасси Т-54 были представлены малосерийной САУ Су-122-54. То, что эта машина не пошла в большую серию вполне понятно и справедливо: его вооружение это пушка - Д-49, модернизация ИСовской Д-25, которая на дистанциях 500/1000/1500/2000 м пробивала соответственно 155/145/135/125мм брони.

То есть самоходка, созданная для поддержки среднего танка, имела меньшую бронепробиваемость, чем основной средний танк Т-54 на дистанции 500-1000м, при этом перед принятием на вооружение СУ-122-54, появился новый 100мм бронебойный снаряд БР-412Д, который обеспечивал большую бронепробиваемость, чем 122мм на всех дистанциях ведения огня.

Д-25 просто не пробивала в лоб американские танки М-47/48. Необходимость в более мощном ОФС тоже спорная, т.к. штурмовые орудия с 122мм орудиями были актуальны, когда основными танками были Т-34-76 и Т-34-85.

Их 21 кг снаряды в несколько раз превосходили по массе 76-85мм снаряды, но разрыв между 100 и 122 мм снарядами был всего на 60%. Потом, САУ была хуже защищена, всего около 160мм приведенной лобовой брони, против 200мм у Т-54. Так что ни о каком качественном усилении речь не идет.

Тут нужно было решать, что нужно получить: истребитель танков или штурмовое орудие? Если штурмовое оружие, то проще всего сделать самоходку на основе 152мм гаубицы Д-1, 40 кг ОФС в 2,5 раза превосходил по весу 100мм снаряд, а наличие в боекомплекте бетонобойного снаряда позволяло эффективно прорывать УРы противника.

Такая самоходка в модернизированном варианте (шасси до уровня, модернизированного Т-55, усиленная броня и ДЗ) была бы вполне актуальна и для Афгана, и для Чечни, мощный 152мм снаряд мог сметать боевиков засевших в любом здании, а усиленная защита прикрывала бы от огня противотанкового легкого оружия. В реальности же приходилось ставить на ведение огня прямой наводкой 2С3 «Акация», которая защищена очень слабо.

Если же военным нужен истребитель танков, то следовало бы дождаться 1957 года, когда появится новая 122мм пушка М-62. Она всего на 380 кг весила больше чем Д-25, но при этом на дистанции 2000м пробивала 214мм броню. Этой бронепробиваемости хватало на все американские танки до появления М-60А1. Этот танк она могла поражать только с 1000м.

Когда же для М-62 были созданы БКС и БПС, она получала возможность эффективно поражать в лоб и М-60А1. Так подкалиберный снаряд, например, пробивал на 2000м 320мм броню, т.е. практически соответствовал по бронепробиваемости 125мм снаряду, и превосходил 115мм снаряды конца 60-х. В 70-е годы эту САУ можно было перевооружить и на 125мм орудие с АЗ, что позволило бы поддерживать огнем советские Т-54/55 и Т-62.

Кстати, можно было плавно перейти на выпуск машин на базе Т-55, и за счет мощного двигателя нарастить массу САУ и повысить защищенность. Чем-то такие самоходки были бы похожи на шведский безбашенный танк Strv 103, по огневой мощи СУ-125-55 его мощнее, по защищенности лучше швед, а подвижность примерно равная.

Где же место такой САУ? По логике ИТ хорошо смотрелся в составе танково-самоходных полков, где один из батальонов перевооружался на САУ. Ну а штурмовые орудия лучше было бы концентрировать в составе самоходных полков прорыва, придавая их армиям.

Теперь расскажем о тяжелых истребителях танков и штурмовых орудиях. В новых штурмовых орудиях необходимости не было, хватало многочисленных ИСУ-152, в которые переделывали даже ИСУ-122.

А вот новые истребители танков вполне могли пригодиться, дело в том, что в конце ВМВ немцы создали хорошо защищенные танки и САУ: Королевский Тигр и «ЯгдТигр», которые были малоуязвимы в лобовой проекции.

После войны США и Великобритания фактически отказались от средних танков, запустив в массовое производство, фактически тяжелые «Паттоны» и «Центурионы», а так же и сверхтяжелые танки М-103 и «Конкеррор». С ними обычными советскими танковыми орудиями было крайне сложно бороться.

Интересно, что в конце войны в СССР был создан новый истребитель танков ИСУ-130, но в массовое производство его запускать не стали.

В этом решении сыграли роль и фактор завершения войны, и снятие с производства ИС-2, и огромная длина танкового ствола, и, наконец, откровенно глупые доводы, что, мол, для армии 130мм калибр чужой, возникнут сложности с боеприпасами и т.п.

Последний довод можно развалить легко: а что 100мм калибр разве не флотский?
А 85мм калибр так давно появился? На деле конечно, 130мм САУ была армии нужна, другой вопрос, что САУ можно было перекомпоновать по типу Фердинанда, Су-101, т.е. поместить рубку орудия в корме САУ, а саму машину делать на шасси ИС-3.

В качестве орудия использовать разработанную для ИС-7 130мм пушку С-70. Это орудие на дистанции 500/1000/1500/2000м имела бронепробиваемость 217/207/197/188мм, а ее ОФС были на треть тяжелее 122мм снарядов. Кроме того, надо понимать, что эти данные относятся к снарядам 40-х годов, тогда как в 50-е были приняты снаряды с лучшими возможностями.

Так, например бронепробиваемость выросла до 250/240/225/210мм, даже на 3 км поражалась 180мм броня! Но вместо этого логичного шага попытались создать САУ - монстра на шасси ИС-7, объект 263. Зачем армии были нужны танк и САУ с одинаковой пушкой не ясно.

Аналогичную 130мм САУ нужно было создавать и на шасси Т-10, а вот далее можно было выпустить еще более мощную самоходку на шасси Т-10М. По иронии судьбы такая самоходка создавалась на исходном шасси Т-10, объект 268, вооруженный мощной 152мм нарезной пушкой М-64.

Но по мне, именно шасси Т-10М лучше всего подходил, благодаря мощному двигателю и совершенной ходовой части, ведь выпуск начальных модификаций Т-10 завершался, и если САУ поступала на вооружение, то по любому, ее следовало выпускать на новом шасси.

Такая, СУ-152-10М стала бы самым мощным советским штурмовым орудием и истребителем танков. По мощности новая пушка значительно превосходила МЛ-20, которой была вооружена ИСУ-152, военные утверждали, что ее мощность, была недостаточна против западных ОБТ, но кто мешал создать БПС или БКС для этого орудия, да и что попадание 43кг ОФС опасно любому танку, даже без пробития брони.

Бронезащита у объекта 268М тоже довольно сильная: лобовая броня 187-248мм, броня рубки около 200мм, бортовая броня около 110мм. Для сравнения ИСУ-152, имела лобовую броню около 105мм, бортовую броню 80-90мм, что для уровня ПТО конца 50-х просто смех. Да и скорость у объекта 268М позволяла ему передвигаться на равных с Т-54/55.

Однако, был еще один вариант: создание на шасси Т-10М истребителя танка с совершенно новой пушкой - была разработана 152мм гладкоствольная пушка М-69, которая весила всего на 200 кг больше 130мм систем.

При этом ее подкалиберный снаряд имел чудовищную для конца 50-х бронепробиваемость: на дистанции 1000/2000/3000м он пробивал соответственно 370/340/310 мм брони.

Таким образом, он мог поражать М-60А1 чуть ли не с 5000м. Да и мощнейший ОФС был опасен любому ОБТ. Для сравнения, первые 125мм БПС пробивали с 2000м 300мм броню.

Соответственно подкалиберный 152мм снаряд, который бы приняли на вооружение в 70-80-е годы, имел бы значительно большую бронепробиваемость, превосходя 125мм снаряды.

К сожалению, эту чудо пушку хотели установить на слабо бронированную самоходку - объект 120. Объект 120 был типичной противотанковой САУ, с тонкой противоосколочной броней, и была бы очень уязвима от огня НАТОвских ОБТ, 90-120мм пушки поражали ее с практически любой дистанции огня, да и 90-155мм ОФС были весьма опасны при прямом попадании.

Так что в отличие от истребителя танков на шасси Т-10М, объекту 120 было противопоказано вступать в открытый бой с танками противника.

3. Классические САУ – самоходные артиллерийские системы.

Практически все современные самоходки относятся к этому типу – самоходным артиллерийским системам. Это, как правило, обычная гаубица или пушка, установленная на легкобронированном шасси и предназначенная для огневой поддержки и сопровождения войск, ведет огонь с закрытых огневых позиций (исключения некоторые противотанковые САУ).

В отличие от безбашенных танков, ее броня не способна выдерживать попадания снарядов, а носит противопульный и противоосколочный характер, так что самоходный лафет не должен вести открытый бой с бронетехникой противника.

Первые подобные САУ были созданы еще в годы ПМВ, когда тяжелые орудия начали устанавливать на шасси тяжелых тракторов, зачем в СССР выпускали малой серией 122мм самоходную гаубицу СУ-5, на шасси Т-26. Были так же созданы колесные САУ СУ-12. Но, советские военные не оценили огромный потенциал подобных систем, причем эта глупость продолжалась до конца 60-х годов.

Массовое же применение самоходных артсистем или как их еще называли немцы самоходных лафетов, или самоходок сопровождения, начали в годы ВМВ немцы и американцы.

Немцы выпустили довольно большой серией 105мм гаубицы «Веспе», 150мм гаубицы «Хуммель» и 150мм мортиры «Грилле». Янки создали следующие системы: 105мм самоходную гаубицу, 155мм самоходные гаубицы и пушки, 203мм гаубицы. Это было первое поколение американских самоходок сопровождения. Как мы видим, немцы по сути создали самоходную дивизионную артиллерию, а янки, кроме того, и корпусную.

Идея создания подобных систем вполне логична, и предложена еще Гудерианом. Именно он предложил, тезис, что танковые войска только тогда становятся таковыми, когда кроме танков включают в себя совокупность пехоты, разведчиков, артиллерии, ПВО, саперов, тыловых служб имеющих повышенную подвижность, проходимость, а желательно и защищенность.

Преимущества самоходных орудий перед буксируемыми очевидно: это значительно меньшая уязвимость от огневого воздействия противника, благодаря наличию брони, а так же способности быстро занять, а потом покинуть огневые позиции.

Понятно, что полностью отказаться от буксируемых орудий невозможно, да и не нужно, но, безусловно, именно САУ доминируют на поле боя.

К сожалению, янки это осознали очень быстро, и в течение 1943-1963 годов сменили 3 поколения самоходных артсистем, причем одна из САУ 3-го поколения М-109 является самой массовой САУ в мире, и до сих пор стоит на вооружении множества стран, и составляет, кстати, основу артиллерии США.

В СССР до 70-х не было подобных самоходок, страна имела больше всех в мире танков, но довольно сильно отставала от противника в насыщении войск бронемашинами и самоходной артиллерией. Зато в 70-е была создана целая серия «цветов»: «Гвоздика», «Акация», «Гиацинт», «Пион», бывшая на момент создания лучшей в мире.

Первые послевоенные самоходные артсистемы были созданы в СССР в 1949 году: СУ-100П и СУ-152Т. СУ-100П по моему, очень интересна по двум причинам.

Во-первых: военные не увидели ее огромного потенциала, рассматривая как противотанковую САУ; во-вторых: ходовая часть СУ-100П уникальна для своего времени, в последствии на ее основе были разработаны САУ «Акация», «Гиацинт-С», «Тюльпан», а так же целый ряд машин.

Почему САУ не пошла в серию? Процитирую Широкорада: «Несмотря на все достоинства СУ-100П о ней можно сказать: «ни богу свечка, ни черту кочерга». В качестве противотанкового средства она не превосходила танк Т-54, в гаубицы не годилась, а для дальнобойной пушки имела малую дальность стрельбы и слабый снаряд».

Прав ли мэтр? И да, и нет. Понятно, что противотанковая САУ советской армии была не нужна, для этих задач хватало средних и тяжелых танков и САУ, тем более что по защищенности она уступала СУ-76М. Спрашивается, какая выживаемость такой противотанковой САУ, если ее лобовая броня не превышала 30мм?

Да ее Шерман мог с предельной дистанции поразить, причем насквозь. Ближе всего наша САУ была к немецкому «Насхорну», ей бы появиться в 1943-44 годы, но для послевоенных задач она была очень нужна. Но в тоже время эта система могла стать весьма актуальной.

Для этого, нужно было перестать смотреть на СУ-100П как на ПТО, а сделать ее самоходной дивизионной пушкой. Для начала нужно было вместо танковой пушки Д-10/50 установить БС-3, все дело в том, что танковая пушка имела максимальную дальность стрельбы 15800м, тогда как БС-3 благодаря большим углам наклона могла стрелять на 20600м, что дальнобойней «Акации».

Что касается слабого снаряда, то напомню: по ТТХ БС-3 превосходила немецкую 105мм корпусную пушку, с которой немцы провоевали всю Вторую Мировую Войну.

Еще более перспективна СУ-152Г, это вообще наш «Хуммель», не понятно, почему эту модификацию СУ-100П, вооруженную 152мм гаубицей Д-1 так не приняли на вооружение?!

По логике надо было пересматривать вооружение танковых и механизированных дивизий СА, вместо полка их 36 буксируемых 122мм гаубиц, нужно было создавать полк из 24-122мм САУ, 12 СУ-100П, 12 СУ-152Г. А в 60-е, делать артиллерийские полки из 24 (36) СУ-152Г и 12(18) СУ-100П, делая всю артиллерию танковых и части мотострелковых дивизий самоходной. При этом 122мм САУ передаются в полковую артиллерию.

Возникает вопрос, а где взять 122мм легкую САУ? Тут в очередной раз не надо изобретать велосипед, а по аналогии с немецкой самоходкой «Веспе» создать систему на шасси СУ-85Б, которая является развитием СУ-76М.

Думаю, что до появления 122мм гаубицы Д-30 и «Гвоздики» такая система была бы весьма актуальна. Потом, в качестве промежуточного варианта можно было построить 122мм САУ с Д-30, на шасси БТР-50. Кстати, в КНДР и Китае создали целую гамму САУ на шасси клонов этого бронетранспортера, в том числе и 122мм гаубицы.

В 50-60 годы на усиленном шасси СУ-100П были разработаны 152мм самоходные пушки, про объект 120 я писал выше, более интересна СУ-152П, для которой создали пушку М-53, которая по баллистике примерно соответствовала М-47.

По моему мнению, нужно было идти дальше и создавать целую гамму САУ на усиленном шасси, предшественников «Акации» и «Гиацинта», установив на САУ советские системы Д-20/74 и М-46/47. Такие самоходки могли пойти на усиление танковых армий, а так же советских войск в Европе и Западных округах.

А вот шасси Т-54/55 вполне можно было использовать для создания САУ особой мощности: 180мм пушки, это грабинская С-23. Дальность стрельбы обычным снарядом 30,4 км, АРС –43,8 км. Эта грозная система была разработана для замены 152мм пушки большой мощности БР-2, но из-за лоббирования Хрущевым ракетного оружия перевооружение СА новыми орудиями сильно замедлилось, а тяжелые орудия так и не пошли в серию.

Возобновили выпуск подобных систем в начале 70-х на экспорт, чтобы наши союзники имели возможность противостоять американской 175мм САУ М-107. Наша предполагаемая САУ на шасси Т-55 была бы конструктивно близка северокорейской М-1978 «Кокусан», но превосходила ее качеством артиллерийской системы и мощностью, у нашей калибр 180мм, против 170мм у «Кокусана».

Что касается М-107, то СУ-180-55 превосходила бы ее массой снаряда 88 кг ОФС и 84кг АРС, против 66,8 кг у американской системы, а так же дальнобойностью, т.к. американская система не имела АРС, а обычным снарядом стреляла на 32,7 км. По мощности обычного ОФС наша система превосходит и американскую 203мм САУ М110, стрелявшую 90,7 кг снарядами.

Делать 203мм САУ на основе знаменитой Б-4 не имеет смысла: ее ОФС всего на 12 кг тяжелее 180мм, а по дальнобойности она проигрывает более чем в 1,5 раза. Кроме того, по логике САУ могла использовать и морские 180мм снаряды, массой до 97,5 кг.

Так что технически вполне возможно было создать сильную самоходную артиллерию на 15-20 лет раньше. Выглядела бы она, как северокорейская или китайская самоходная артиллерия 70-80-х годов. Их системы это по сути наши не родившиеся САУ 50-60-х годов.

Советская самоходная артиллерия 70-80 годов в целом была оптимальна, за довольно короткий срок были созданы целая серия отличных САУ, ну а Мста-С стала венцом советской технической мысли и на момент создания лучшей 6 дюймовой САУ в мире. Можно ли было что дополнить к этому цветнику САУ?

Если говорить о машинах на гусеничном шасси, то интересны две системы. Первая это 2С15 «Норов», 100мм противотанковая САУ, созданная на основе шасси знаменитой «Гвоздики», по сути это самоходная «Рапира-Р», оснащенная сложной СУО. Имела ли такая противотанковая самоходка право на существование?

При всей моей не любви к легкобронированным противотанковым САУ, должен признать, что определенный резон в создании такого самоходного ПТО был.

Подобная САУ имела лучшую точность огня, чем обычная буксируемая пушка; лучше была и проходимость, чем у буксируемого варианта, просто прицепленного к МТЛБ, расчет был хотя бы защищен от осколков и пуль, что повышало его выживаемость.

Наконец САУ могла быстро покинуть огневую позицию, избежав накрытия огнем артиллерии противника. К сожалению работы по созданию этой системы были начаты только в 1976 году, а опытный образец был готов аж в 1983 году, к производству машина была готова в 1985 году, но тогда Рапира уже считалась устаревшей
системой и ее выпуск завершался, так что 9 лет работ отправились в архивы…

А что нужно было сделать? Для начала разрабатывать сразу дуплекс из двух машин: 122мм самоходной гаубицы и 100мм противотанковой пушки сразу после создания 2С1, что позволило бы принять 2С15 к производству лет на 10 раньше. СУО «Рапиры-С» унифицировать по возможности с тогдашними танками, например Т-64Б.

С 1981 года выпустить модификацию с радиолокационным прицелом, который и в реальности был создан в этом году. Насчет устаревания «Рапиры» напомню, что прошло 30 лет с прекращения ее выпуска, а противотанковая пушка 2А29 все в строю и прочно включена в штаты.

Но не удержусь от критики самой буксируемой пушки, известно «Рапира» это модификация ПТО 2А19, отличавшаяся от нее только новым лафетом, приспособленным для более скоростной буксировки. Возникает вопрос, а почему нельзя было поставить ПТО на лафет легендарной гаубицы Д-30А?

Интересно, что такую ПТО разрабатывало ОКБ №9, но Д-60 проиграло 2А29, так кто мешал сделать гибридную конструкцию, или еще проще дать команду на унификацию лафетов двух массовых систем?!

Самое обидное, что в 80-е, югославы так и поступили, переделав свои ПТО под лафеты Д-30 (модификация M87 TOPAZ), кроме облегчения эксплуатации, лафет Д-30 позволяет вести круговой обстрел, что очень полезно для ПТО. А самоходную 100мм противотанковую самоходку создали северокорейцы

Второй альтернативной САУ является 122 мм самоходная пушка, созданная вместе с 2С3 «Акация», на основе буксируемой Д-74. Эта пушка разрабатывалась в дуплексе с 152мм гаубицей-пушкой Д-20, новые орудия должны были заменить ветеранов А-19 и МЛ-20, однако в 60-70-е годы основными корпусными орудиями СА стали 130мм М-47 и 152мм «Гиацинт-Б», так что Д-20 стала основной дивизионной системой советских мотострелковых дивизий.

К огромному сожалению, Д-74 выпускалась небольшими партиями и больше шла на экспорт, а больше всего ее выпускали китайцы. Понятно, что нужда в подобном корпусном орудии отпала, но кто мешал сделать Д-74 дивизионной пушкой? По аналогии с Д-1 и БС-3 шаблонность мышления наших генералов лишила дивизионную артиллерию отличной системы.

Главным достоинством Д-74 является ее огромная дальнобойность по меркам 60-70-х годов 23900м, она на 6,5 км стреляет дальше, чем Д-20/2С3 и на 3,3 км дальнобойней «Града». Даже появившаяся на 30 лет позже 152 мм гаубица «Мста-Б» стреляет всего на 800 метров дальше, чем Д-74, притом, что весит на 1,5 тонны больше.

Так что очень актуальная система и создание для нее САУ аналогичной «Акации». Грустно, что подобная система была создана, но опять у наших братьев по соцлагерю – в КНДР, и визуально, и по характеристикам она напоминает 2С3, но вооружена Д-74. Это система М-1991.

Что касается САУ 2С18 «Пат-С» на шасси БМП-3, то я считаю отказ от этой САУ вполне разумным. В этой САУ хороши только отличные шасси, но вот артиллерийская часть вызывает удивление, новая 152мм гаубица имеет баллистику хуже, чем устаревшая Д-20/ «Акация», дальнобойность не превосходит Д-30 / «Гвоздику», единственное достоинство мощный 152мм снаряд.

Но в реалиях конца 80-х, основной дивизионной гаубицей становилась «Мста», а многочисленные «Акации» передавались в полки, так например вооружили подмосковные «парадные» дивизии.

Теперь поговорим о колесных САУ. Для 50-х годов актуальней всего установка 107мм безоткатного орудия на шасси БТР-40. О достоинствах этого орудия я писал выше, оставалось его совместить с достаточно удачным и дешевым бронетранспортером.

В следующем периоде, очень интересна система 2С14 «Жало-С», легкая противотанковая самоходка на шасси БТР-70, вооруженная уникальной 85мм гладкоствольной системой 2А62.

Судя по всему, планировалось принятие на вооружение как самоходной, так и буксируемой системы, которая должна была решать задачи ПТО на батальоном уровне в мотострелковых войсках и морской пехоте, а буксируемый вариант предназначался для десантно-штурмовых бригад. Считается, что «Жало-С» не пошла в серию, из-за недостаточной бронепробиваемости, уступавшей в 1,5 раза 125мм танковому орудию.

Что тут можно сказать? Бронепробиваемость советских 125мм снарядов 60-70 годов была в диапазоне 300-420мм на дистанции 2000м, так что 85мм снаряд середины 70-х мог пробивать на той же дистанции до 280мм. Таким образом, он уверенно бил в лоб на большой дистанции все танки НАТО кроме последних модификаций «Чифтена».

Однако советские военные испугались танков 3-го поколения: «Абрамс», «Леопард-2», «Челленжер». Тем не менее резонов в защиту 2С14 сохраняется много: во-первых, и 85мм снаряды совершенствовались бы, дойдя до 360-400мм, при этом скорострельность САУ была в 2 раза выше, чем у ОБТ.

Во-вторых, почему то военные любят брать экстремальные ситуации, прям так и видятся орды «Абрамсов» или «Лео-2» идущих на бедные «Жало-С», на деле даже в 1990г. на вооружении стран НАТО доминировали танки 1-2 поколения, да и НОАК была представлена в основном клонами Т-54/55 и легкими танками.

Потом, а зачем легкой САУ вести открытые бои с современными ОБТ. Ее удел это действия из засад, поражение НАТОвских тушек в борт и корму. В-третьих, для «Жало-С» было много заманчивых целей помимо танков – БМП и тяжелые бронеавтомобили.

Лично меня с в этой системе смущает только необходимость принятия на вооружение новых типов боеприпасов и орудия. Можно ли этого избежать? Да разумеется: САУ надо было вооружить старой доброй «Рапирой».

Возможно ли это? Раньше я считал такой ход авантюрой, но опять решения подсказали братья по Соцлагерю, теперь уже кубинцы. Кубинцы создали САУ на шасси БТР-60, установив на них…100мм пушки от Т-54/55, разумеется, их модернизировав.

Если уж кубинским «кулибинам» это удалось, то, что мешало нашему мощнейшему ВПК установить более легкую 100мм гладкоствольную «Рапиру» на более мощные шасси БТР-70/80?

Думаю только отсутствие фантазии. Какое же место у подобной самоходки или пушечного бронеавтомобиля? По логике это усиление мотострелковых батальонов, включением взводов таких машин, кроме того, в состав разведбатов можно было включать и по роте «Жало-С», так же есть резон перевести на эти САУ некоторые противотанковые части из состава мотострелковых бригад, а так же усилить морскую пехоту.

Теперь рассмотрим колесные самоходки на автомобильных шасси. Первая самоходка, которая собственно и могла стать базовой это знаменитая чешская «Дана», в СССР ее испытывали и ограниченно приняли на вооружение ЦГВ.

Причем ГРАУ выступало против принятия этой системы на вооружение, не увидев преимуществ «Даны» над «Акацией». По мне преимущества «Даны» для Европейского ТВД очевидны:

-«Дана» имела большую скорость и запас хода, чем «Акация», следовательно, была намного мобильней, что важно для стремительного прорыва к Ла-Маншу. Худшая проходимость не критична, дороги Центральной и Западной Европы по советским меркам просто бесподобны.

Да и в саване Африки такая самоходка предпочтительней. Потом, почему то никто не обсуждает проходимость советских РСЗО, они ведь все колесные, но при этом как то служили во всех климатических поясах и сейчас успешно служат.

-«Дана» имеет значительно более высокую скорострельность, чем «Акация», 8 в/м, по сравнению с 3 в/м у нашей самоходки.

-«Дана» существенно дешевле и экономичней в эксплуатации. На 100 км она расходует 65 литров топлива, а «Акация» 165 литров. Наконец ресурс ходовой части у колесных машин значительно выше, чем у гусеничных машин.

Были, разумеется, достоинства и нашей «Акации», ее ходовая часть прочнее, легче выдерживает большие нагрузки, выше проходимость, не маловажна ее возможность вести огонь снарядами, подаваемыми с грунта, да и шасси Татры все-таки чужие для нашей армии.

По мне нужно было организовать с чехами бартер, с целью поставки большого количества САУ для частей советских войск в Европе взамен на поставку ЗРК и танков, а «Акации»
сохранить для войск на территории СССР и всерьез подойти к созданию САУ на советских шасси.

В реальной истории была сформирована одна бригада из 120 «Дан» в составе ЦГВ. Но по мне это ошибочное решение: отдельные артиллерийские соединения были вооружены более мощными системами, а «Дана» все таки дивизионная самоходка.

Советская автомобильная САУ начала создаваться в середине 80-х, на основе гаубицы «Мста-Б» и шасси КрАЗ-6130 или КамАЗ-5320, официально этими работами занимались 2 года (1985-87г.г.), но фактически их начали еще в 1983 году.

Почему в 1987 году все работы были прекращены? Тут и нежелание министерства автомобильной промышленности заниматься новыми шасси, внося изменения в существующие конструкции, и равнодушие военных к этой теме.

По мне тут явно проявилось ретроградство наших военных и чиновников, имея пример удачной «Даны» они не озаботились скорее создать ее советские аналоги. Работы должны были начаться еще в 1980 году, при максимальном использовании чешских конструктивных решений, при условии должной настойчивости военных заказчиков, уже к 1987 году к серийному выпуску должны быть готовы наши варианты «Мста-К», которые были бы серьезным дополнением к буксируемому и гусеничному варианту.

Преимущества по сравнению с гусеничными те же, что и у «Даны» по сравнению с «Акацией». Дешевое шасси, со многократно большим пробегом до капитального ремонта; большая подвижность – скорость 85 км/ч и запас хода 1000 км, против 60 км/ч и 500км у «Мсты-С», ну и наконец, экономичность – расход топлива 45 литров на 100км против…260 литров у гусеничного варианта.

Самое обидное, что впоследствии свои колесные самоходки создали множество стран: G6 –ЮАР, «Нора-Б» Югославия, «Цезарь» Франция, «Арчер» Швеция, SH1 Китай. К счастью есть большая надежда, что будет создана колесная «Коалиция».

В завершении этой темы хочу сказать о том, что имел смысл создать и 122мм колесную САУ на шасси Урал-4320. Подобная самоходка заняла бы промежуточную нишу между буксируемой гаубицей и гусеничной самоходкой. Уже в наше время такую систему создали совместно Израиль и Казахстан, правда, на шасси КАМАЗ-63502.

Можно спросить, а может проще буксировать Д-30? Преимущество такой установки в возможности быстрее открыть огонь по противнику и быстрее покинуть позицию до ответного обстрела.

У буксируемой гаубицы уходит около 3-х минут на развертывание и возвращение в походное положение. Потом на САУ можно обеспечить автоматизацию некоторых процессов, что повысило бы скорострельность и точность огня.

4. Самоходные минометы и комбинированные орудия.

Минометы самые дешевые, легкие при одинаковом калибре, простые в использовании и в тоже время очень эффективные артиллерийские орудия.

Благодаря своей дешевизне, легкости и простоте они проникли на многие войсковые уровни: от вооружения роты и до оснащения частей РГК.

СССР лидировал в создании минометов: в годы ВОВ его 120мм был так хорош, что немцы просто его скопировали, ну а 160мм минометы просто не имели аналогов (кроме немецкого 150мм пехотного орудия, но это разные системы, немецкое орудие -мортира), после войны были созданы новый тип 160мм миномета и сверхмощный 240мм миномет.

К сожалению, из-за Хрущева развитие минометов было заброшено. В 70-80-е ситуация кое как выправлялась, появился автоматический 82мм миномет «Василек» и первый самоходный миномет «Тюльпан», но в тоже время с обычными минометами был полный застой, армия использовала 120мм минометы времен ВОВ, 160мм постепенно снимались с вооружения, а 82мм минометы военных лет заменялись на «Васильки» и автоматические гранатометы.

Только когда «петух клюнул», точнее Афган начался, появились новые 82мм и 120 мм минометы. К сожалению, кроме «Тюльпана» Советская Армия не получила самоходных минометов, хотя ее противники по НАТО использовали 81 и 106мм, а потом и 120 самоходные минометы, на шасси бронетранспортеров. Более того, самоходные минометы появились еще в годы ВМВ в Германии и США, на шасси полугусеничных минометов.

Какие же самоходные минометы могли создаваться в СССР? В послевоенные годы актуальней всего создание целого спектра минометов.

Для 82мм миномета удобнее всего шасси БТР-40, тогда как 160мм миномет разумней установить на шасси от СУ-85Б, для 240мм подойдет установка от СУ-100П (тем более, что через 20 лет именно на этих шасси создадут «Тюльпан»). на вооружении ВДВ стоял 107мм горный миномет, для него подойдут шасси АСУ-57, остается самый эффективный –120мм миномет, для него гарантированно подошли бы шасси БТР-50, но главный вопрос был, конечно, в установке этого миномета на шасси БТР-152.

Внешне может показаться, что этот миномет для БТР-152 тяжеловат, благо на полугусеничники ставились только 81мм минометы, с другой стороны, на БТР-152 устанавливали гораздо более тяжелые ЗПУ-2, и даже ЗПУ-4. Ну а кубинцы создали модификацию 120мм миномета на шасси значительно более легкой БРДМ-2, так что, усилив шасси этого бронетранспортера, можно получить вполне совершенный 120мм самоходный миномет.

В 60-е, можно и нужно было создавать 120мм самоходные минометы на шасси БТР-60 и МТЛБ. Кстати, в Болгарии в 1981 году создали и запустили в массовое производство 120мм самоходный миномет на шасси МТЛБ «Тунджа», оказавшийся очень удачным, по непонятным причинам этот миномет на вооружении советской армии не поступил, хотя были создана его модификация с 120мм минометом «Сани».

Очевидно, что Советскую армию планировали вооружить комбинированными самоходками, вот, и не понадобился такой дешевый и простой самоходный миномет. Но подобные самоходки начали поступать на вооружение мотострелковых частей только в последнее время САУ 2С34 «Хоста», а 120мм самоходного миномета наши мотострелки не получали несколько десятилетий.

Думаю, не надо доказывать, что при получении задания, наши конструкторы создали подобный миномет лет на 10 раньше болгар, а миномет на шасси БТР-60 еще в 60-е годы. В 2000-е годы в России, зачем то создали 82мм самоходный миномет 2К32 «Дева».

По мне он смотрится насмешкой над здравым смыслом, глупость устанавливать такой слабый миномет на шасси МТЛБ. Братушки создали аналогичный миномет на 30 лет раньше, только он стреляет пудовыми минами, правда имеет чуть меньший боекомплект 60 мин, вместо 84 у «Девы», зато и меньший экипаж – 5 человек, вместо 6.

В 70-е годы в СССР пытались создать 120мм миномет на шасси БМП-1, причем в 2-х вариантах – обычном - дульнозарядным, и казнозарядным, с установкой в башне. Но первый, простой вариант почему-то в серию не пошел, хотя он прямо просится на вооружении минометной роты мотострелкового батальона на БМП, а казнозарядному миномету предпочли комбинированное орудие.

И вот тут возникает вопрос, а почему не были созданы самоходные минометы на основе «Василька»? Обычно, создавались эрзац-самоходки, на шасси МТЛБ или БТР-Д, где «Василек» открыто стоял на крыше машины.

По логике следовало бы создать самоходный ротный миномет, соответственно на шасси БМП-1, БТР-70, БРДМ-2 и БМД-1, с установкой «Василька» в башне. Получается мини-Нона, но такой миномет не ее замена, а дополнение, по 2 самоходных автоматических минометов на мотострелковую роту весьма повысили бы ее боевые возможности, особенно по борьбе с окопавшейся живой силой противника. Такая машина весьма актуальна и в наши дни.

Теперь перейдем к нашим уникальным комбинированным орудиям. Считаю, что 120мм «Нона» была шедевром конструкторской мысли, и только косность военных не позволила правильно оценить ее универсальные возможности.

Эта самоходка является одновременно легкой гаубицей, причем ее ОФС имеют очень сильное фугасное действие благодаря мощному заряду взрывчатки –4,9 кг, превосходя 122мм гаубичный снаряд, так же в БК «Ноны» входили и кассетные, объемно-детонирующие и другие снаряды. При этом, «Нона» является и минометом, способным применять все 120мм мины.

Ну и, наконец, она может играть роль ПТО, имея в боекомплекте кумулятивные снаряды. Все эти возможности «Нона» имеет при небольшом весе, ее буксируемый вариант весит 1200 кг, в 2,5 раза меньше Д-30, что облегчает ее установку на разные шасси.

В 1981 году «Нона-С» на шасси БТР-Д поступила на вооружение ВДВ и пошла в массовое производство, став основой десантной артиллерии, ВДД требовалось по 72 новых самоходки.

В сухопутных войсках, и морской пехоте быстро оценили новую систему, энтузиасты предлагали начать широкий круг НИОКР по насыщению мотострелковых батальонов батареями «Нона», из расчета 6 САУ, вместо 8-120мм буксируемых минометов.

Были начаты работы над «Нонами» на шасси 2С1 «Гвоздики», БРМ-1К и БТР-70, т.н. 2С17, 2С17-2 и «Нона-СВ». Но, к сожалению, первые две машины даже не была созданы в металле, вторая была готова к серийному производству к 1984 году, но было решено разрабатывать новую систему «Нона-СВК» на шасси нового БТР-80. Почему же не пошли в серию эти отличные системы? Сработал принцип «Лучшее - враг хорошего».

Было решено создать комбинированное орудие нового поколения, с улучшенной баллистикой и автоматизированное. Эта система должна была быть создана на шасси от будущих систем БМП-3 и БМД-3.

В результате, все работы затянулись на длительный срок, новые системы были созданы соответственно к 1995 и 1990 году! Система для ВДВ «Обжимка» так и осталась в одиночном экземпляре, 2С31 «Вена» долго доводилась, но толком на вооружение армии так и не поступила до сих пор. Вместо нее недавно была разработана упрощенная система 2С34 «Хоста» на базе 2С1.

Логика подсказывает, что ГРАУ наоборот, должно было дать задание на создание новых комбинированных самоходных орудий, как только процесс принятия на вооружение «Нона-С» вышел на финишную прямую, т.е. с 1980 года, причем сразу в 3-х вариантах, для оснащения мотострелковых батальонов, вооруженных соответствующим типом бронетехники.

Уже в 1984 году можно было запустить в массовое производство 2С17, 2С17-2 и «Нона-СВ», причем их можно было выпускать до самого распада СССР, регулярно модернизируя, единственно, что выпуск «Нона-СВ» плавно бы перешел в выпуск «Ноны-СВК», уже в 1987 году.

Советским, а потом и российским мотострелкам и морпехам, очень бы пригодились эти самоходки в Афганистане и Чечне, ну а в 2000-е бы армия получила разные модификации «Вены».

5. Огнеметные системы.

Под огнеметными системами мы понимаем огнеметные танки и огнеметные РСЗО. Необходимо отметить, что именно СССР лидировал в создании огнеметных танков, перед войной на вооружении РККА стояло более 1000 огнеметных танков на шасси Т-26 и Т-37.

В годы ВОВ появились средние огнеметные танки ОТ-34 и ОТ-34-85, а так же тяжелые КВ-8, причем советских огнеметных танков было выпущено 1640 машин, больше чем у любой другой из стран.

Советские огнеметные танки выгодно отличались от своих немецких и американских коллег сохранением основного пушечного вооружения. В послевоенные годы, по объяснимым причинам значение огнеметной бронетехники стало падать, хотя в локальных конфликтах его применяли порой очень активно.

Тут сказалось усиление противотанкового вооружения пехоты: если дальность огнеметания оставалась в пределах 200 м, то насыщение пехоты РПГ и безоткатными орудиями сделало использование огнеметных танков довольно сложным делом, впрочем для противопартизанских операций, огнеметные танки были весьма эффективны, но опять же появление и массированное использование напалма, отправило их на вторые роли.

В США после войны создали строившиеся малыми сериями огнеметных танк М-67 (на основе М-48) и М-132 (на базе БТР М-113), они не плохо себя показали во Вьетнаме, но их было выпущено очень мало, да и массированное появление РПГ-7, сделало использование затруднительным, так что после этой войны они быстро сошли со сцены.

В СССР были созданы огнеметные танки ОТ-54 и ТО-55. И вот тут начинаются загадки: этих машин выпустили крайне мало. Как я писал выше, главным отличием советских огнеметных танков от американских танков было наличие стандартного пушечного вооружения, размещался вместо спаренного пулемета.

Так что наши машины были универсальны и могли сражаться как обычные танки, что особенно важно при прорыве полосы обороны противника или боях в населенных пунктах, да и с танками противника могли драться на равных. Поэтому ничего не мешало создать начать создание сильных огнеметных подразделений в каждой танковой и мотострелковой части.

По логике можно было иметь в составе каждой танковой или мотострелковой дивизии по роте из 10-13 огнеметных танков, ну а в составе армий формировать танковые огнеметные полки прорыва. Такие части могли бы эффективно взаимодействовать вместе с тяжелыми танками и САУ, при прорыве фронта противника. Ну а легкие огнеметные роты могли бы иметь огнеметные БТР-ы на основе БТР-152 и БТР-60, вооруженные огнеметом ТПО-50.

Это было бы очень универсальное оружие, одинаково хорошее в случае броска к Ла-Маншу, перемалыванию орд китайской пехоты, или уничтожения душманов. Однако, ОТ-54 было выпущено всего 110 штук, значит на всю армию с учетом ОТ-34-85 оставалось около 300-400 огнеметных танков, при том, что нужно было на порядок больше. ТО-55 выпустили гораздо больше, но тоже не достаточно, всего 830 машин.

Хотя нужно и можно было выпустить раза в 2-3 больше. При этом, учитывая возросшую мощность двигателя по сравнению с исходным танком Т-54, а так же то, что огнеметный танк это оружие для методичного прорыва, нужно было довести массу танка до 40 тонн, добавив 3,5 тонны брони.

Это позволило бы довести приведенную лобовую защиту до 300мм, что сделало бы танк неуязвимым к применению РПГ-2 и 82мм безоткатных орудий, да и первые модификации РПГ-7, пробивали бы ТО-55М на пределе.

Снизилась бы уязвимость и от огня танковых орудий, особенно 90мм. Первое боевое испытание ОТ-54 можно было бы провести в Будапеште-56, сильно деморализовав местных салашистов, безусловно, наши танки ОТ-54 и ТО-55М смогли бы себя эффективно показать на Даманском и в Афганистане, да и в других локальных конфликтах.

Пригодились бы они и в Чечне (конечно с усиленными двигателями и ДЗ), кстати обычные Т-55 и Т-62 воевали с нашей стороны во Вторую Чеченскую компанию, и именно эти танки штурмовали Грозный в 2000-м. Думается, что дополнительное огнеметное вооружение им бы не помешало. Но в реальности наши ОТ-54 и ТО-55 были сняты с вооружения в 1993 году.

Однако все это присказка. В 70-х в СССР начало разрабатываться новое огнеметное оружие: тяжелая огнеметная система. По сути это бронированная РСЗО на шасси Т-72, стреляющая на малые дистанции ракетами с зажигательной или термобарической начинкой.

Предшественником этой системы можно, в какой- то мере считать Штурмтигр, чье 380мм орудие было реактивным бомбометом, стрелявшим реактивными 350 кг бомбами, с начинкой в 125 кг тротила. Понятно, что в уличных боях этот монстр мог сметать целые кварталы.

Немцев подвело чрезмерное бронирование, самоходка была перегружена и часто ломалась, да опоздала она на пару лет.

В нашей же стране пошли иным путем, и создали 30-и зарядную РСЗО на шасси массового танка. Удивительно, но уже в 1980 году ТОС-1 успешно завершила войсковые испытания и была рекомендована к серийному производству. И тишина…

Уникальный боевой образец забыли на полигоне на несколько лет! Первую опытную партию удосужились выпустить только в 1987 году, и одну машину отправили на боевые испытания в Афганистан, в следующем 1988 году.

Если честно, меня эти факты шокировали: у СССР уже к 1981 году было идеальное оружие противопартизанской борьбы, но про него на 7 лет забыли, и бросили в бой уже в конце войны, далее не смотря на успешные испытания, так не запустили в массовое производство. Почему?

Тут по моему мнению сыграли роль два фактора: создавать новое оружие для войны, с какими-то душманами посчитали делом лишним, должно было хватить обычной техники; для войны с НАТО и НОАК это оружие посчитали лишним, их оборону планировалось прорвать ударами тактического ядерного оружия, массами Т-64/72/80. Зачем еще, какая то ТОС?

В Советской армии мало интересовались локальными войнами и не смогли преодолеть стереотипов. Потом, дальнобойность ТОС-1 всего 3500м, чтобы подавить позиции противника, ему надо было подъехать на 2000-3000м, что делало его уязвимым от огня ПТУР и ОБТ противника, но причем не учитывалось, то, что рельеф местности часто не позволяет иметь прямой выстрел дальше 1500-2000м, тогда как ТОС-1 способен вести огонь с закрытых позиций.

Да и в условиях урбанизированной местности, особенно ПТУРом на предельные дальности не постреляешь, а для поддержки штурма населенного пункта ТОС идеален. В Афгане же ТОС-1 имел просто уникальные возможности: ПТУР душманы практически не применяли, с 2000-2500 м РПГ и безоткатки практически не опасны, броня на уровне Т-72 делала его вообще малоуязвимым, зато залп 30 ОД или зажигательных ракет сносил любой аул с боевиками.

Понятно, что ТОСы надо было применять массированно, по батареи на каждый полк или бригаду. Из-за позднего принятия на вооружения ТОСы не попали в Первую Чечню, и только во Второй Чечне заслужили наконец признание.

А ведь они могли массово выпускаться и применяться с 1981 года, причем и на экспорт поставляться. Думаю, что ТОС-1 сыграли бы большую роль в Ирано-Иракской войне, Эритрее, Анголе. Кстати, для экспорта можно было создать облегченную систему на шасси Т-55. Но просто обидно, что у армии украли эту машину почти на 20 лет.

6. Зенитные самоходные установки.

ЗСУ достаточно массовое и эффективное оружие ПВО, причем в отличие от ЗРК она универсальна, поскольку может эффективно использоваться для поддержки пехоты и танков, борьбы с живой силой, огневыми точками и бронетехникой противника. Особенно Зенитные самоходки эффективны в ходе действий в горной местности, так же во время штурма населенного пункта.

В годы войны СССР имел только зенитные орудия и пулеметы, установленные на грузовики или бронепоезда. Настоящие ЗСУ стояли на вооружении Рейха, США и Великобритании, как на шасси танков, так и бронетранспортеров, полугусеничных тягачей.

Ленд-лизовские зенитные самоходки на базе полугусеничников, пользовались в РККА большой популярностью.

В первые послевоенные годы по трудно мне объяснимым причинам Советская армия не получила достаточного количества ЗСУ на танковых шасси. Было выпущено всего 75! ЗСУ-37 на шасси СУ-76М.

Не понятно, что мешало выпустить их в 10 раз больше? СУ-76 была хорошо изучена войсками, и с эксплуатацией проблем не должно возникнуть, 37мм зенитка 61-К тоже себя вполне оправдала, более того в послевоенные годы на ее счету сотни сбитых американских самолетов в Корее и Вьетнаме. Так почему же этот симбиоз не был запущен в массовое производство?

Можно предположить, что было решено свернуть производство шасси, армия сокращалась и получала в основном средние и тяжелые танки. Но тогда что мешало сделать большое количество ЗСУ на шасси Т-34-85, или еще проще, переделать в самоходки часть из большого количества оставшихся Т-34-76, выпуска 1943-44 годов, которые все равно устарели и шли в основном на тягачи или переплавку?!

В 60-е годы в КНР, а из Китая в КНДР и Вьетнам, поступили ЗСУ тип «63», которые являлись переделкой серийных Т-34, с установкой на них спаренной 37мм пушки В-11. Эти системы себя неплохо показали во Вьетнамской войне, думаю, что ничего не мешало их создать в СССР на 15 лет раньше и испытать в Корее и Будапеште. Но, к сожалению, до 1955 года в СССР не было массовой гусеничной зенитной самоходки, притом, что она были крайне необходима.

В 1955 году наконец была запущена в относительно массовое производство ЗСУ-57-2 на шасси Т-54, их было выпущено около 830 штук, что было достаточно для создания полковой ПВО танковых дивизий по 4 машины на каждый танковый и мотострелковый полк, а так же вооружить часть танковых полков мотострелковых дивизий.

В идеале, конечно, было все танковые полки МСД, а по возможности и мотострелковые полки, а так же продумать вопросы модернизации ЗСУ-57-2. Вопрос о ее эффективности спорный, точность огня по реактивным самолетам была небольшой, отсутствовала РЛС, с другой стороны, для 1955 года это была вполне совершенная зенитка.

Нужно понимать, что помимо ее дивизию прикрывало много зенитных средств: зенитно-артиллерийский полк, ЗПУ на шасси БТР (о них ниже) и наконец, крупнокалиберные пулеметы на бронетехнике, да и стрелковый огонь пехоты на малых высотах очень опасен. Потом, нужно учитывать мощь советской истребительной авиации.

Однако ЗСУ-57-2 посчитали недостаточно эффективными, ее выпуск прекратили в 1960 году, раньше, чем запустили в производство «Шилку», хотя можно было еще 3 года продолжать выпуск на шасси Т-55, проведя модернизацию по проекту 520.

Модернизация заключалась в установке 57-мм пушек СВ-68 «Березина» и малогабаритных радиооптических приборных комплексов автономного управления огнём «Десна». "Десна" сочетала в себе оптическое визирование цели - и радиолокационную систему измерения дальности и параметров полета самолета, с автоматическим внесением поправок в положение прицелов наводчиков.

Понятно, что точность огня такой машины в разы превышает предшественницу, и она могла резко повысить возможности дивизионной ПВО. А там уже как вариант, придание батарее ЗСУ-57-2 мобильной РЛС.

Такие машины можно уже было выпускать довольно долго, вплоть до 80-х, как для СА, так и на экспорт. С появлением «Шилки» ЗСУ-57-2М нужно было передавать в зенитно-артиллерийские полки на замену буксируемых С-60, по любому их точность и защищенность была выше. Но, к сожалению, такая модернизация не была проведена и большую часть этих машин передали союзникам по Соцлагерю и странам социалистической ориентации. Кстати, дальность стрельбы 57мм ЗСУ 6000м, что позволяло им поражать вертолеты 70-х, оснащенные ПТУР, вопрос, только, в целеуказании.

Теперь поговорим о колесных ЗСУ 50-х годов. К БТР-40А вопросов нет, это удачная зенитная установка, в качестве основного вооружения 2х14,5мм пулемет ЗПТУ-2, жалко, что их выпустили мало, однако к старшему собрату БТР-152А вопросы возникают.

Почему вооружение у вдвое более тяжелого бронетранспортера, такое же, как у его легкого аналога? Ведь разрабатывался вариант этой машины с ЗПТУ-4, но он по непонятным причинам не пошел в серию. А можно ли было вообще удвоить массу вооружения нашего зенитного бронетранспортера?

Смотрим на соседей чехов, они создали свою ЗСУ Прага-53/59 на шасси близком к нашему ЗИС-151/ЗИЛ-157, только вот вооружение чешской машины –30мм спаренная пушка, чей буксируемый вариант весил столько же, как и наша счетверенная зенитная установка. Ну а арабы и вьетнамцы ставили без проблем счетверенную установку на основе ДШК, которая не намного легче. Так что, БТР-152А должен быть вооружен 4х14,5мм установкой.

Возможны и иные варианты вооружения: например 2х25мм зенитка, на основе корабельной системы 2М-3, но счетверенная ЗПУ все-таки интересней, за счет большей скорострельности, масса секундного залпа у ЗПУ-4 всего на 10% меньше, чем 2М-3, бронебойность практически одинаковая. Зато вероятность попадания 40 пуль в секунду выше, чем у 10 снарядов.

Кстати, аналогичные системы были разработаны и на шасси БТР-50, например БТР-50П4, вооруженный ЗПУ-4. Вариант ПВО дивизии выглядит так: танковая дивизия имеет в каждом полку 4 ЗСУ-37-2 или ЗСУ-57-2, а так же 4 БТР-152А-4 или БТР-50А-4, а зенитный полк вооружен 32 57мм зенитками С-60. В МСД только танковый полк так вооружен, а 3 МСП имеют по 4 БТР-152А-4 и 4 БТР-40А, а зенитный полк дивизии оснащен 32 37мм зенитками 61-К. Воздушно-десантная дивизия имеет зенитный дивизион из 18 БТР-40А.

Следующие интересные ЗСУ это «Шилка» и «Енисей». Если «Шилка» хорошо известна, то про «Енисей» стоит рассказать. Это спаренная 37мм зенитная самоходка, созданная на шасси СУ-100П. По огневой мощи «Енисей мощнее лучшей западной ЗСУ «Гепард».

Планировалось, что «Енисей» станет основой ПВО танковых дивизий, а «Шилка» -мотострелковых, а вариант ЗСУ-37-2 должна прикрывать ЗРК «Круг» перекрывая их мертвые зоны. У «Шилки» преимущества по стрельбе по целям, летящим на малой высоте, до 1000м, а так же меньшая масса и стоимость. У «Енисея» лучшая дальнобойность и досягаемость по высоте, в 4 раза более тяжелые снаряды, кроме того, он быстрее на 10 км/ч.

По мне отказ от «Енисея» был надуман, обе ЗСУ имели право на существование и дополняли друг друга. Но был и более разумный, компромиссный вариант, создание ЗСУ на основе «Шилки», но с артиллерийской частью отличной флотской установки АК-230.

Ее 30мм снаряд весил 390г. против 190г. у 23мм автоматов «Шилки», дальность огня мало уступала возможностям «Енисея», причем АК-230 можно было сразу устанавливать на шасси ЗСУ-23-4, что, кстати, и сделали в КНДР. Масса секундного залпа самая большая у АК-230 (13 кг), зачем идет «Енисей» (12,8 кг), у «Шилки» 10,8 кг. Думаю, что такая ЗСУ заслужила бы славу и уважение даже больше, чем оригинальная «Шилка».

Однако, калибр 23мм тоже не был бы забыт: все дело в том, что в 1960 году в СССР создали еще более легендарную систему ЗУ-23-2. Эта система при массе около 1 тонны, имела темп стрельбы 2000 в/м, т.е. ее секундный залп 6,3 кг! Для сравнения, вдвое более тяжелая установка ЗПУ-4 имела секундный залп 2,56 кг.

Проигрывали ЗУ-23 практически советские зенитки тех лет. При этом система получилась довольно надежной и простой в производстве. ЗУ-23 активно экспортировали, но в Советской армии она играла небольшую роль, будучи по сути штатной зениткой только для ВДВ, а так, же прикрытие зенитно-ракетных частей.

Слава к ЗУшке пришла в Афгане, быстро выяснилось, что для войны в горах советская бронетехника не очень приспособлена, углы наклона орудий и пулеметов БМП-1, БМД-1, БТР-60, БРДМ-2 не позволяли им эффективно поражать цели на горных вершинах, из-за маленького угла возвышения.

В несколько лучшей ситуации были только БТР-60, да Т-62, имевшие зенитные пулеметы. Кроме того, возникла постоянная задача обороны автомобильных колонн. Вот и пришлось применять для этих задач «Шилку» и ЗУ-23. Зенитки, установленные на грузовики всех видов, оказались необходимым оружием, более того, ЗУ-23 активно ставились на МТ-ЛБ, БТР-Д, БТР-60П, по сути армия получила сотни эрзац ЗСУ. В современных войнах, эта зенитка применяется массированно, причем нередко по обе линии фронта.

Она оказалась очень универсальным оружием, даже в не модернизированном варианте ЗУ-23 сбили массу летательных аппаратов, особенно они опасны вертолетам, да и средним БПЛА. Но при этом, 23мм зенитка стала важнейшим средством борьбы с живой силой и легкой бронетехникой противника, являясь де-факто батальонным орудием.

Практически все ЗСУ на ее основе имеют серьезный недостаток: расчет и сама установка слабо защищены, или вообще расположены открыто. Логика подсказывает, что с самого создания, ЗУ-23 можно и нужно было ставить на БТР-152А/БТР-40А вместо ЗПУ-2.

Я уже писал в первой части статьи, что по моему мнению выпуск этих БТРов, а так же машин на их базе был прекращен преждевременно. СА лишилась большого количества дешевых и очень вместительных БТР, а следовательно и ЗСУ на их шасси.

По мне, такие машины лучше, чем обычные не бронированные грузовики с зениткой в кузове. Как вариант, это выпуск простых зенитных самоходок на шасси БТР-60/70, МТЛБ и БТР-Д, оснащенных ЗУ-23-2, но это именно специализированная ЗСУ, с установкой зенитки в корпусе бронемашины, с прикрытым броней расчетом и боекомплектом, с дополнительным оборудованием для задач ПВО.

Это может быть планшетом освещения воздушной обстановки, как у расчетов ПЗРК и радиопеленгатор как у Стрелы-10. Не исключена, и классическая установка ЗУ-23-2 на грузовике. Вопрос только в количестве используемых ЗУ-23 и их месте в войсковой ПВО. По моему мнению, в идеале надо было иметь зенитный взвод из 4-х ЗСУ-23-2 в составе каждого мотострелкового батальона, а так же инженерного и разведывательного батальонов дивизии.

Кроме того, по батарее (8 ЗУ-23) должны придаваться зенитному полку дивизии и автомобильному батальону снабжения. МСД в этом варианте получает 64 ЗСУ/ЗУ-23-2, танковая дивизия 48 зениток. ВДД должна получить по батарее из 6 ЗСУ-23-2 на шасси БТР-Д в каждый десантный полк и дивизион из 18 подобных самоходок на дивизию.

Причем ЗУшки мотострелковых батальонов должны быть размещены на бронированных шасси. Это позволит усилить ПВО дивизии (пишут, что вероятность поражения цели 0,023% за один пролет, при скорости цели до 50 м/с.), думаю, что в тексте допущена ошибка, скорость цели 250 м/с, а не 50 м/с, точность огня по вертолетам в разы выше.

Потом, заградительный огонь десятков ЗУ/ЗСУ-23-2 способен сорвать вражеские налеты на малых и сверхмалых высотах, заставляя авиацию противника подниматься выше 2-2,5 км, что снизит точность ударов и повысит потери от применения ЗРК. Кроме того, массированное использование этих установок одинаково было опасно, что моторизованным армиям НАТО, что массам пехоты НОАК, что боевикам вроде душманов.

Единственный недостаток ЗУ-23 это довольно слабая бронепробиваемость: на дистанции 500/1000м всего 25/20мм. Но тут уже вопрос к ВПК, который должен был дать нашей армии мощные бронебойные снаряды для 23мм орудия.

Еще до распада СССР такие снаряды были созданы сначала в Финляндии, они поражали 40мм броню с 500м, потом Болгария, чьи снаряды пробивали 40 мм с 1000м. Понятно, что с такими снарядами 23мм пушка становилась опасным противником любой легкой бронетехники НАТО или НОАК.

Так что масса ЗСУ-23-2 стала бы важным подспорьем советских мотострелков, десантников, морпехов. Кстати, в дивизиях Бундесвера было от 50 до 144 20-мм спаренных зениток, а алогичных ЗУ-23 (система Rh202). Думаю, что аналогичный подход не помешал бы и советской армии.

Выводы.

Следует объективно признать, что советская послевоенная самоходная артиллерия достигла очень высокого уровня, сначала зенитная, потом и остальная, будучи по ряду параметров лучшей в мире.

Даже спустя 24 после развала СССР советская самоходная артиллерия служит и воюет во множестве стран мира, оставаясь очень распространенной. Ну а ТОСы переживают настоящий расцвет.

Понятно, что были недостатки, которые носили как объективный, так и субъективный характер. К объективным недостаткам нужно отнести заточенность СА на ведение глобальной войны с массированным использованием ядерного и других видов ОМП, по этому армию не готовили к локальным конфликтам, борьбе с партизанами или мятежниками.

Другим недостатком был перекос в пользу выпуска танков, до 70-х годов остальная бронетехника выпускалась по остаточному принципу, что замедлило оснащение СА самоходной артиллерией и бронемашинами.

К субъективным факторам можно отнести решение Хрущева и его окружения прекратить разработку самоходной артиллерии, что затормозило ее развитие на долгие годы. Хотя еще раньше советские военные не удосужились правильно оценить опыт Вермахта и союзников, по созданию самоходных артиллерийских систем и ЗСУ.

Очень трудно объяснить отказ от принятия на вооружение тяжелого штурмового орудия объект 268 на замену ИСУ-152, или не способность развернуть выпуск комбинированных орудий на разных шасси, в надежде, что будет создано комбинированное орудие нового поколения.

В итоге, только 2010-х годах наша армия получила то, что могла иметь уже в 80-х. Аналогично только субъективными факторами можно объяснить пренебрежение легкими ЗСУ или отказ от модернизации ЗСУ-57-2.

Ну и наконец, ничем не оправдано промедление с принятием на вооружение ТОС-1, которая уже была готова к производству в самом начале афганской войны.

Остается только развести руками, и погрустить, что столько интересных образцов самоходной артиллерии наша армия не получила, или получила с большим опозданием, или это оружие было создано более отсталыми союзниками СССР, а сверхдержава использовала примитивные или слабейшие образцы.

Фирма «Бютаст» поставила в СССР двенадцать 3,7-см противотанковых пушек общей стоимостью 25 тысяч долларов, а также комплекты деталей и полуфабрикатов на несколько артсистем и полную технологическую документацию. Любопытная деталь – 3,7-см пушки поставлялись в СССР с горизонтальным клиновым затвором с четверть-автоматикой. У таких орудий после выстрела затвор заряжающий открывал вручную, а после досылки гильзы затвор закрывался автоматически. У орудий с полуавтоматикой отпирание и запирание затвора производится автоматически, но подача снаряда – вручную. И наконец, у автоматических орудий подача снаряда производится автоматически и функции расчета сводятся к наведению орудия на цель.

Фирма «Бютаст» обязалась после изготовления в СССР первых 100 серийных 3,7-см пушек заменить затвор с четверть-автоматикой на полуавтоматический. Однако своего обещания не выполнила, и все 3,7-см противотанковые пушки фирмы «Рейнметалл» до конца своего производства в 1942 г. имели затвор с четверть-автоматикой.

Изготовление 3,7-см противотанковых пушек фирмы «Рейнметалл» было начато в 1931 г. на заводе № 8 в подмосковной деревне Подлипки, где пушка получила заводской индекс 1К. Приказом Реввоенсовета от 13 февраля 1931 г. пушка была принята на вооружение под наименованием «37-мм противотанковая пушка обр. 1930 г.».

Выстрелы советской и германской пушек были полностью взаимозаменяемы.

Однако калибр 37 мм не устроил советское руководство, которое желало увеличить бронепробиваемость пушки, особенно на больших дистанциях, и сделать пушку универсальной – имеющей качества противотанковой и батальонной пушек. 37-мм осколочный снаряд оказался очень слаб, поэтому желательно было иметь тяжелый 45-мм осколочный снаряд. Так появились наши 45-мм противотанковые и танковые пушки. Советские конструкторы после длительных доработок ввели в 1933–1934 гг. полуавтоматический затвор для 45-мм противотанковых и танковых пушек.

В Германии в 1935–1936 гг. 3,7-см пушка фирмы «Рейнметалл» также прошла модернизацию, которая в основном коснулась колесного хода пушки. Так, деревянные колеса заменили металлическими с резиновыми шинами и ввели подрессоривание. Модернизированная пушка получила название 3,7-см Pak 35/36.

Замечу, что и модернизированная пушка обр. 35/36 в конце мая 1937 г. была доставлена на завод № 8 в Подлипки. Интересно, что в секретной документации на пушки она именовалась «37-мм пушка ОД», то есть «особой доставки». Так наше руководство секретило свои сделки с Германией даже от средних и высших командиров РККА. На базе 3,7-см пушки Рak 35/36 был модернизирован лафет советской 45-мм противотанковой пушки 53К. 24 апреля 1938 г. 53К была принята на вооружение РККА под названием «45-мм противотанковая пушка обр. 1937 г.», а 6 июня 1938 г. ее передали в валовое производство.

С начала 1930-х гг. в СССР тысячами производились легкие танки с противопульной броней типа БТ, Т-26, Т-37 и т. д. Заместитель наркома обороны по вооружению М.Н. Тухачевский делал ставку на борьбу «с классово-неоднородным противником», то есть с частями, в которых пролетарский элемент, сочувствующий Красной Армии, преобладал над выходцами из буржуазной среды. Армады советских легких танков должны были наводить ужас на «классово-неоднородного противника». Испанская война поколебала, а Советско-финляндская война и 1941 год окончательно похоронили иллюзии советского руководства о «классово-неоднородном противнике».

Проанализировав причины потерь советских танков в Испании, наше руководство приняло решение о создании тяжелых и средних танков с толстой противоснарядной броней. А руководство вермахта, наоборот, почило на лаврах войны в Испании и к 1939 г. считало 3,7-см Pak 35/36 вполне современным оружием, способным бороться с любыми танками вероятного противника.

К 1 сентября 1939 г., то есть к началу Второй мировой войны, вермахт располагал 11 200 пушками 3,7-см Pak 35/36 и 12,98 млн выстрелов к ним. (Среди этих пушек было незначительное количество неподрессоренных систем с деревянными колесами, изготовленных до 1936 г.)

Наиболее боеспособные пехотные дивизии вермахта именовались дивизиями первой волны, к 1 мая 1940 г. насчитывалось 35 таких дивизий. В каждой дивизии первой волны имелось три пехотных полка, в каждом из которых была одна рота противотанковых пушек – двенадцать 3,7-см Pak 35/36. Кроме того, в дивизии был эскадрон тяжелых орудий с тремя 3,7-см Pak 35/36 и противотанковый артиллерийский дивизион (с марта 1940 г. – истребительно-противотанковый артиллерийский дивизион) с тремя ротами по двенадцать 3,7-см Pak 35/36 в каждой. Итого в пехотной дивизии первой волны имелось 75 противотанковых пушек калибра 3,7 см.

В четырех моторизованных дивизиях (они имели двухполковой состав) было по 48 противотанковых пушек 3,7-см Pak 35/36, а в кавалерийской дивизии имелись 24 такие пушки.

До 22 июня 1941 г. 3,7-см противотанковые пушки обр. 35/36 действовали достаточно эффективно на всех театрах военных действий. К 1 апреля 1940 г. в войсках находилось 12 830 таких пушек. Неприятным сюрпризом оказалось то, что снаряды 3,7-см пушек почти не пробивали средние французские танки S-35 «Сомуа», имевшие броню 35–45 мм, причем большая часть брони была наклонной.

Однако танков «Сомуа» у французов было немного, по разным данным, от 430 до 500, применялись они тактически безграмотно и имели ряд конструктивных недостатков, одним из которых было наличие всего одного члена экипажа (командира) в башне. Так что бои с французскими частями, оснащенными танками «Сомуа», не привели к большим потерям для немцев.

Немцы сделали некоторые выводы из встречи с танками «Сомуа» и начали ускоренное проектирование 5-см противотанковых пушек, а также разработку подкалиберных и кумулятивных снарядов, но по-прежнему считали 3,7-см противотанковые пушки эффективным средством для борьбы с танками. 3,7-см пушка обр. 35/36 продолжала оставаться основной противотанковой пушкой как в частях, так и в производстве.

После начала войны в 1939 г. было изготовлено 1229 3,7-см пушек обр. 35/36, в 1940 г. – 2713, в 1941 г. – 1365, в 1942 г. – 32, и на этом их производство закончилось.

К началу Великой Отечественной войны на учете Главного артиллерийского управления (ГАУ) РККА состояло 14 791 противотанковых пушек калибра 45-мм, из которых 1038 требовали «мастерского ремонта».

Для развертывания артиллерии по штатам военного времени требовалось 11 460 противотанковых пушек, то есть обеспеченность по исправным орудиям составляла 120 %.

Из имевшихся 14 791 45-мм противотанковой пушки 7682 пушки были обр. 1932 г. (заводской индекс 19К), а 7255 – обр. 1937 г. (заводской индекс 53К) . Баллистика обеих пушек была одинакова. Основное различие – это введение подрессоривания в пушках обр. 1937 г., что позволило увеличить максимальную скорость возки по шоссе с 25 км/ч до 50–60 км/ч.

По штатам военного времени, введенным в апреле 1941 г., в стрелковых и мотострелковых дивизиях было положено иметь 45-мм противотанковых пушек 54, а в моторизованных дивизиях – 30.

Следует заметить, что по другому, тоже засекреченному источнику, к началу Великой Отечественной войны в РККА состояло 45-мм противотанковых пушек обр. 1932 г. и обр. 1934 г. – 15 468 и в ВМФ – 214, итого 15 682 пушки. На мой взгляд, разница в 891 орудие в обоих источниках связана с различиями в методике подсчета, как, например, в какой стадии приемки орудия от промышленности оно засчитывалось. Очень часто справка о состоянии матчасти артиллерии составлялась по отчетам военных округов, зачастую сделанным несколькими неделями ранее.

Большие проблемы для историка создали советские и германские генералы, которые с завидным упрямством старались не помещать в своих отчетах сведения об использовании трофейных орудий. Обычно их или включали в число штатных германских или, соответственно, советских орудий, или же вообще информация о них выкидывалась.

К 22 июня 1941 г. на учете ГАУ малосерийных и трофейных противотанковых пушек состояло сравнительно немного. Это – около пятисот 37-мм противотанковых пушек обр. 1930 г. (1К). В 1939 г. было захвачено свыше 900 орудий бывшей польской армии. Из них по крайней мере треть составляли 37-мм противотанковые пушки обр. 1936 г.

Я не располагаю данными о наличии в частях РККА 37-мм польских противотанковых пушек к 22 июня 1941 г. Но позже они активно использовались. Во всяком случае, ГАУ дважды, в 1941 г. и в 1942 г., издавало «Таблицы стрельбы» для 37-мм противотанковой пушки обр. 1936 г.

Наконец, в армиях Эстонии, Латвии и Литвы, которые после основательной чистки офицерского и унтер-офицерского состава влились в Красную Армию, имелось 1200 орудий, из которых около трети приходилось на противотанковые пушки.

Немцы с 1938 г. до июня 1941 г. захватили около 5 тысяч противотанковых пушек в Чехословакии, Норвегии, Бельгии, Голландии, Франции, Югославии и Греции. Большая часть этих орудий была использована в береговой обороне, укрепленных районах (УРах), а также передана союзникам Германии.

Наиболее мощными среди этих орудий были 47-мм противотанковые пушки. Так, в 1940 г. во Франции было захвачено большое число 47-мм противотанковых пушек обр. 1937 г. системы Шнейдера. Немцы присвоили им название 4,7-см Pak 181(f). Всего немцы использовали 823 французские 47-мм противотанковые пушки.

Ствол пушки – моноблок. Затвор полуавтоматический вертикальный клиновой. Пушка имела подрессоренный ход и металлические колеса с резиновыми шинами. В боекомплект пушек, отправленных на Восточный фронт, немцы ввели германские бронебойные подкалиберные снаряды обр. 40, что значительно увеличило эффективность борьбы с танками Т-34. Несколько десятков 4,7-см пушек Pak 181(f) немцы установили на шасси французских танков «Рено» R-35.

Наиболее эффективной из трофейных легких противотанковых пушек оказалась 47-мм чехословацкая пушка обр. 1936 г., получившая у немцев название 4,7-см Pak 36(t), а ее модификацию именовали просто 4,7-см Pak(t). Характерным отличием пушки был дульный тормоз. Затвор пушки клиновой полуавтоматический, тормоз отката гидравлический, накатник пружинный. Орудие имело несколько необычную для своего времени конструкцию – для транспортировки ствол разворачивался на 180° и крепился к станинам. Для более компактной укладки можно было сложить и обе станины. Колесный ход пушки подрессорен, колеса металлические с резиновыми шинами. В 1941 г. немцы ввели в боекомплект пушки бронебойный подкалиберный снаряд обр. 40.

С мая 1941 г. 4,7-см чехословацкие пушки стали устанавливаться на французские танки R-35.

В 1939 г. в Чехословакии было изготовлено 200 4,7-см Pak 36(t), а в 1940 г. – еще 73, на чем производство их прекратилось. Но в том же 1940 г. было начато производство модификации пушки обр. 1936 г. – 4,7-см Pak (t). В 1940 г. изготовили 95 этих пушек, в 1941 г. – 51 и в 1942 г. – 68. Пушки для колесного шасси назывались 4,7-см Pak (t)(Kzg.), а для самоходных установок – 4,7-см Pak (t)(Sf.).

Было также налажено массовое производство боеприпасов к 4,7-см чехословацким орудиям. Так, в 1939 г. выпущено 214,8 тысячи выстрелов, в 1940 г. – 358,2 тысячи, в 1941 г. – 387,5 тысячи, в 1942 г. – 441,5 тысячи и в 1943 г. – 229,9 тысячи выстрелов.

К моменту вхождения Австрии в состав Рейха австрийская армия располагала 357 47-мм противотанковыми пушками М. 35/36, созданными фирмой «Бёлер» («Bцhler»). (В ряде документов эта пушка именовалась пехотной.) В вермахте использовалось 330 таких орудий, получивших обозначение 4,7-см Pak 35/36(ц). Длина ствола орудия составляла 1680 мм, то есть 35,7 калибра. Угол вертикального наведения пушки от -10° до +55°, угол горизонтального наведения 45°. Вес орудия 277 кг. В боекомплект пушки входили осколочный и бронебойный снаряды. При весе снаряда 1,45 кг начальная скорость составляла 630 м/с. Вес патрона 3,8 кг.

В сентябре 1940 г. производство пушек 4,7-см Pak 35/36(ц) было возобновлено, и до конца года изготовили 150 орудий. В феврале 1941 г. почти всю партию продали Италии. Позже часть этих орудий немцы отобрали у итальянцев в Северной Африке и использовали против союзников. Любопытно, что орудиям, отобранным у «макаронников», немцы присвоили название 4,7-см Pak 177(i).

Как видим, в противотанковой артиллерии у обеих сторон к 22 июня 1941 г. наблюдалось количественное и качественное равенство. Штатных противотанковых пушек – 14 459 у немцев и 14 791 у русских. Советские 45-мм противотанковые пушки могли успешно действовать против всех танков германского производства, а 3,7-см германские противотанковые пушки – против всех советских танков, кроме КВ и Т-34.

Знали ли немцы о создании в СССР толстобронных танков? Можно однозначно ответить, что не только офицеры и генералитет вермахта были поражены, встретив наши КВ и Т-34, стрельба по которым из 3,7-см противотанковых пушек была абсолютно бесполезна.

Существует версия, что германская разведка предоставила Гитлеру данные о масштабах производства и тактико-технических характеристиках советских толстобронных танков. Однако фюрер категорически запретил передавать эту информацию даже руководству вермахта.

На мой взгляд, эта версия достаточно убедительна. Скрыть от германской разведки наличие сотен КВ и Т-34 в приграничных округах (на 22 июня 1941 г. там имелось 463 танка КВ и 824 танка Т-34) было физически невозможно.

А что у немцев было в резерве?

Проектирование 5-см противотанковых пушек Pak 38 фирма «Рейнметалл» начала в 1935 г. Однако из-за ряда технических и организационных трудностей первые две пушки поступили в войска только в начале 1940 г. В боевых действиях во Франции принять участие они не успели. К 1 июля 1940 г. в частях было 17 противотанковых пушек калибра 5 см. Крупносерийное производство их наладили лишь в конце 1940 г., и к 1 июня 1941 г. в частях было уже 1047 5-см противотанковых пушек.

Пушки 5-см Pak 38 при удачном попадании могли подбить танк Т-34, но против танков КВ они были малоэффективны. Пушки несли большие потери. Так, только за три месяца (с 1 декабря 1941 г. по 28 февраля 1942 г.) на Восточном фронте было потеряно 269 5-см пушек.

В 1936 г. фирма «Рейнметалл» начала проектирование 7,5-см противотанковой пушки, получившей название 7,5-cм Pak 40. Однако первые 15 орудий вермахт получил только в феврале 1942 г. В боекомплекте пушки имелись как калиберные бронебойные, так и подкалиберные и кумулятивные снаряды. До 1942 г. это было довольно эффективное противотанковое орудие, способное бороться как с танками Т-34, так и с КВ.

Еще в 1930-х гг. немцы вели разработку противотанковых пушек с коническим каналом ствола, которые, безусловно, являлись шедевром инженерной мысли. Их стволы состояли из нескольких чередующихся конических и цилиндрических участков. Снаряды имели специальную конструкцию ведущей части, допускающую уменьшение ее диаметра по мере продвижения снаряда по каналу. Таким образом обеспечивалось наиболее полное использование давления пороховых газов на дно снаряда за счет уменьшения площади поперечного сечения снаряда. Впервые патент на ружье с коническим каналом ствола в 1903 г. получил немец Карл Руфф.

Летом 1940 г. была запущена в производство первая в мире серийная пушка с коническим каналом ствола. Немцы именовали ее тяжелым противотанковым ружьем s.Pz.B.41. Ствол имел в начале канала калибр 28 мм, а у дула – 20 мм. Ружьем система называлась по соображениям бюрократического характера, на самом деле это была классическая противотанковая пушка с противооткатными устройствами и с колесным ходом, и я буду называть ее противотанковой пушкой. Вес пушки в боевом положении составлял всего 229 кг.

В боекомплект входили подкалиберный снаряд с вольфрамовым сердечником и осколочный снаряд. Вместо медных поясков, применяемых в классических снарядах, оба снаряда имели по два центрирующих кольцевых выступа из мягкого железа. При выстреле выступы сминались и врезались в нарезы канала ствола. За время прохождения всего пути снаряда по каналу диаметр кольцевых выступов уменьшался от 28 до 20 мм. Осколочный снаряд имел очень слабое поражающее действие.

Подкалиберный снаряд под углом 30° к нормали на дистанции 100 м пробивал 52-мм броню, на дистанции 300 м – 46-мм, на дистанции 500 м – 40-мм.

В 1941 г. на вооружение была принята 4,2-см противотанковая пушка обр. 41 (4,2-см Pak 41) фирмы «Рейнметалл» с коническим каналом ствола. Начальный диаметр его был 40,3 мм, конечный – 29 мм. Пушка устанавливалась на лафет от 3,7-см противотанковой пушки Pak 35/36. В боекомплект пушки вошли подкалиберный и осколочный снаряды. В 1941 г. изготовлено 27 4,2-см пушек обр. 41, а в 1942 г. – еще 286.

На дистанции 457 м ее подкалиберный снаряд пробивал 87-мм броню по нормали и 72-мм броню – под углом 30°.

Самой мощной серийной противотанковой пушкой с коническим каналом стала 7,5-см Pak 41. Проектирование ее было начато фирмой Круппа еще в 1939 г. В апреле – мае 1942 г. фирма Круппа выпустила партию из 150 изделий, на чем производство их и прекратилось.

Пушка 7,5-см Pak 41 неплохо показала себя в боевых условиях. На дистанции до 500 м она успешно поражала все типы тяжелых танков. Однако из-за технологических трудностей, связанных с производством пушки и снарядов, массовое производство пушки налажено не было.

Если германская разведка утаила от своих генералов сведения о наших толстобронных танках, то советская разведка до смерти напугала генералов и вождей вражьими «суперпанцерами». Советская разведка в 1940 г. получила «достоверные сведения» о том, что-де в Германии не только созданы, но и запущены в серийное производство супертанки со сверхтолстой броней и сверхмощной пушкой. При этом назывались астрономические величины.

Обобщив все эти данные, Разведуправление Генштаба РККА 11 марта 1941 г. представило «наверх» спецсообщение № 316. О тяжелых танках вермахта там говорилось следующее: «По сведениям, требующим дополнительной проверки, немцы начинают строить три образца тяжелых танков.

Кроме того, на заводах Рено производится ремонт 72-тонных французских танков, участвовавших в войне на западе.

По сведениям, поступившим в марте мес. с.г. и требующим проверки, на заводах Шкода и Круппа ставится производство 60 и 80 т танков» .

Как видим, в Генштабе сидели умные ребята – анализировать и перепроверять германскую «дезу» не стали, а лишь подстраховались: «По сведениям требуется проверка».

Что же было на самом деле? Да, в Германии велись опытно-конструкторские работы по созданию тяжелых танков и даже изготовили несколько прототипов тяжелых танков VK-6501 и VK-3001 (оба фирмы «Хеншель и сын»). Но это были фактически макетные образцы шасси. Не было сделано даже опытных образцов пушек для тяжелых танков. Самыми мощными танковыми орудиями были 7,5-см пушки KwK 37L24 (чуть лучше нашей 76-мм пушки обр. 1927/32 г. и куда хуже Ф-32 и Ф-34).

Ну, кроме того, на полигоне в Куммерсдорфе проводились испытания французских танков с противоснарядной броней. Вот и всё! А дальше шла великолепная дезинформация абвера. Когда и как на нее клюнули наши разведчики, мы, видимо, никогда не узнаем – в Ясенево независимым историкам вход закрыт.

Напуганное руководство потребовало срочно создать мощные танковые и противотанковые орудия. В 1940 г. В.Г. Грабин представил проект 107-мм танковой пушки Ф-42, а затем еще более мощной 107-мм танковой пушки ЗИС-6.

Одновременно Грабин создает и мощную противотанковую пушку. В мае 1940 г. он приступил к проектированию 57-мм противотанковой пушки Ф-31.

Для нее был принят бронебойный снаряд весом 3,14 кг, начальная скорость предполагалась 1000 м/с. Гильзу решили использовать от 76-мм дивизионной пушки с переобжатием дульца гильзы с калибра 76 мм на 57 мм. Гильза, таким образом, почти полностью унифицировалась.

В октябре 1940 г. на заводе № 92 был закончен опытный образец Ф-31, и Грабин приступил к его заводским испытаниям.

Где-то в начале 1941 г. у новой 57-мм ПТП заводской индекс Ф-31 был заменен на ЗИС-2. Это было связано с присвоением заводу № 92 имени Сталина.

В начале 1941 г. пушка ЗИС-2 была принята на вооружение под наименованием «57-мм противотанковая пушка обр. 1941 г.».

Интересно, что параллельно с ЗИС-2 Грабин создавал еще более мощную 57-мм ПТП ЗИС-1КВ. Ее проектирование было закончено в декабре 1940 г. Пушка ЗИС-1КВ была спроектирована под начальную скорость 1150 м/с для калиберного снаряда весом 3,14 кг. Длина ствола была увеличена до 86 калибра, то есть до 4902 м. Лафет, верхний станок и прицел для ЗИС-1КВ были взяты от 76-мм дивизионной пушки Ф-22УСВ.

Хотя Грабин и попытался облегчить вес конструкции лафета, вес новой 57-мм ПТП оказался на 30 кг больше веса дивизионки Ф-22УСВ (около 1650 кг). В январе 1941 г. был закончен опытный образец ЗИС-1КВ, прошедший полигонные испытания в феврале – мае 1941 г. Разумеется, при такой баллистике живучесть пушки оказалась низкой. Сам Грабин в книге «Оружие победы» писал, что после 40 выстрелов начальная скорость резко падала и кучность становилась неудовлетворительной, а после 50 выстрелов ствол пришел в такое состояние, что снаряд не получал «закрутки» в канале ствола и летел кувыркаясь. Этот эксперимент обозначил границы возможностей 57-мм противотанковых пушек.

Следует отметить, что Грабин несколько упрощает ситуацию, на самом деле с живучестью ЗИС-1КВ дела были не так уж плохи. А дальнейшие работы по ней были остановлены в связи с началом валового производства ЗИС-2.

Валовое производство ЗИС-2 началось 1 июня 1941 г. и было приостановлено 1 декабря 1941 г. За это время изготовили 371 пушку.

В заключение стоит сказать пару слов о ротных противотанковых пушках, о которых не знают или не хотят говорить наши официальные военные историки. Дело в том, что с 1935 г. по 1941 г. в СССР проходили испытания несколько образцов ротных противотанковых пушек. Для стрельбы из них использовались патроны от штатных пушек – 20-мм зенитной пушки обр. 1930 г., 20-мм авиационной пушки ШВАК – и новый 25-мм патрон.

Под патрон обр. 1930 г. В. Владимиров и М.Н. Биг сконструировали 20-мм противотанковую пушку ИНЗ-10 обр. 1936 г. (в документации ее иногда называли «20-мм ротное противотанковое ружье»). Один из образцов был на сошках, другой – на колесном лафете. Пушка была полуавтоматической. Полуавтоматика действовала за счет энергии отката. Ствол пушки подвижный. Пять патронов помещались в надствольном коробчатом магазине. Вертикальное и горизонтальное наведение производилось плечевым прикладом. Щита не было. Колеса мотоциклетные велосипедного типа с пневматическими шинами. Вес системы в боевом положении на сошках – 50 кг, на колесах – 83,3 км.

Под патрон ШВАК в 1936 г. была создана 20-мм ПТП ЦКБСВ-51 системы С.А. Коровина. Опытный образец был изготовлен в Туле. Полуавтоматика работала на принципе отвода газов. Ствол неподвижно закреплен в кожухе. Затвор перекашивающийся, по типу «Кольт». Питание производилось из однорядного магазина емкостью 5 патронов. Пушка имела мощный дульный тормоз системы Слухоцкого. Пушка была установлена на треноге с сошниками (всего 5 опор). Вес системы в боевом положении 47,2 кг.

4 марта 1936 г. на рассмотрение Главного артиллерийского управления от артиллерийских инженеров Михно и Цырульникова поступил проект 25-мм самозарядной ротной противотанковой пушки МЦ.

Согласно этому проекту, ПТП имела ствол с дульным тормозом. Автоматика с «длинным ходом ствола». Затвор поршневой. Емкость съемного магазина 5 патронов. Патрон специальный. Лафет состоял из хода, нижнего станка, верхнего станка и двух трубчатых станин, раздвигающихся на угол 60°. Вертикальное и горизонтальное наведение осуществлялось плечевым упором. Накатник пружинный. Колеса с шинами велосипедного типа. Для переноски вручную система разбиралась на три части. Стрельба могла вестись как с треноги, так и с колес. Вес системы в боевом положении 107,8 кг.

Все эти, а также ряд других проектов в 1936–1940 гг. прошли полигонные испытания, но ни одна из этих пушек не была принята на вооружение, хотя необходимость в таких орудиях была крайне велика.

В конце 1940 г. наши генералы были уверены, что в армии с избытком хватает 45-мм противотанковых пушек, кроме того, планировалось начать производство 57-мм пушек. В итоге Совет Народных Комиссаров не включил в план заказов на 1941 г. 45-мм противотанковые пушки. Однако катастрофических последствий это не имело вопреки мнению ряда историков. Дело в том, что технология изготовления этих орудий на заводах осталась.

Кроме того, на 1941 г. было запланировано изготовление 2664 45-мм танковых пушек обр. 1934 г., тела которых незначительно отличались от противотанковых пушек обр. 1937-го. Благодаря этому с началом войны производство 45-мм противотанковых пушек было быстро восстановлено.

Дивизионные пушки

В вермахте, в отличие от РККА, полковые орудия именовались пехотными, а дивизионные и корпусные – полевыми. Самое любопытное, что у немцев среди пехотных и полевых орудий не было… пушек! Противотанковые и зенитные пушки, естественно, не в счет. Наши и германские генералы имели принципиально различные взгляды на использование полевой артиллерии.

В вермахте все пехотные и полевые орудия должны были иметь возможность вести навесной огонь, для чего обладали большим углом вертикального наведения и выстрелами раздельно-гильзового заряжания. В выстрелах раздельно-гильзового заряжания, меняя число пучков пороха, можно было легко менять начальную скорость и соответственно крутизну траектории снаряда.

В РККА же полагались в основном на настильную стрельбу. Советские полковые орудия не могли вести навесную стрельбу, а из дивизионных и корпусных орудий навесной огонь могли вести 122-мм и 152-мм гаубицы и 152-мм гаубицы-пушки МЛ-20.

Увы, земля плоская только на картах наших генералов. На самом деле, как это знает любой ребенок, «на природе» – это холмы, гребни высот, овраги, балки, впадины, леса и т. д. А в городе – это дома, заводы, насыпи железных и шоссейных дорог, мосты и т. д. Все эти объекты создают «мертвые зоны» для настильного огня на десятки или даже сотни метров.

Германские конструкторы сделали все, чтобы для их пехотных и полевых орудий практически не было «мертвых зон». Зато наши военные и историки в военно-исторической литературе потешаются над немцами, в отличие от наших конструкторов, мол, те были настолько глупы, что не ввели унитарное заряжание в своих пехотных и полевых орудиях. Да, действительно, унитарное заряжание на первых порах дает выигрыш в скорострельности, но затем предельный темп стрельбы определяется противооткатными устройствами (из-за их нагревания).

Как уже говорилось, в Германии пехотными орудиями назывались полковые орудия. Пехотные орудия делились на легкие – калибра 7,5 см и тяжелые – калибра 15 см. Оба типа пехотных орудий представляли собой своеобразный гибрид пушки, гаубицы и мортиры. Они могли вести как настильную, так и навесную стрельбу. Причем основным видом стрельбы была навесная.

В германской пехотной дивизии каждый пехотный полк имел роту пехотных орудий в составе шести 7,5-см легких пехотных орудий обр. 18 (le.I.G.18) и двух 15-см тяжелых пехотных орудий обр. 33 (S.I.G.33). С учетом двух легких пехотных орудий в разведывательном батальоне по штату пехотная дивизия вермахта располагала 20 легкими и 6 тяжелыми пехотными орудиями.

7,5-см легкое пехотное орудие обр. 18 (7,5-cм le.I.G.18) было создано в 1927 г. фирмой «Рейнметалл». В войска орудие начало поступать в 1932 г. Первоначально орудия изготавливались с деревянными колесами, а затем – с дисковыми металлическими.

Орудие могло перевозиться как с передком, так и без передка. В последнем случае оно возилось в одноконной упряжке, а на поле боя – силами орудийного расчета на лямках. При необходимости орудие разбиралось на пять частей и могло транспортироваться на вьюках.

В отечественной военно-исторической литературе, как официальной, так и любительской, принято давать сравнение германского легкого пехотного орудия с советской 76-мм полковой пушкой обр. 1927 г. в качестве превосходства отечественных артиллерийских систем над вражескими. В самом деле, наша «полковушка» стреляла штатным осколочно-фугасным снарядом на 6700 м, а облегченным снарядом ОФ-343 аж на 7700 м, а германское легкое пехотное орудие стреляло ими на 3550 м. Но никто не задает себе вопроса, нужна ли дальность стрельбы 6–7 км орудию, предназначенному для непосредственной артиллерийской поддержки пехотного батальона, в крайнем случае полка. Я уж не говорю о том, что указанная дальность стрельбы из пушки обр. 1927 г. могла получиться лишь при угле возвышения в 40°. А придать ей такой угол возвышения действием подъемного механизма было нельзя, он давал максимум 24–25°. Теоретически можно было вырыть ровик под хоботом и стрелять на полную дальность.

А вот легкое пехотное орудие могло вести огонь под углом до 75°. Кроме того, легкое пехотное орудие имело раздельно-гильзовое заряжание. Заряд орудия был переменный. На самом малом заряде № 1 начальная скорость снаряда составляла всего 92–95 м/с, а максимальная дальность стрельбы была всего 25 м, то есть орудие могло стрелять у кирпичной стенки или около хаты и поражать цели непосредственно за препятствием. Никакие бугры, овраги и другие препятствия не могли служить укрытием врагу от навесного огня германских легких и тяжелых пехотных орудий.

А советская 76-мм пушка обр. 1927 г. была реликтом начала XX века и предназначалась исключительно для настильной стрельбы. Фактически пушки обр. 1927 г. представляли собой облегченный вариант 76-мм дивизионной пушки обр. 1902 г. с ухудшенной баллистикой. Недаром до войны ее основным снарядом была шрапнель. У легкого же пехотного орудия шрапнели в боекомплекте вообще не было. Следует заметить, что в начале 1930-х гг. некоторые наши артиллеристы попытались дать возможность пушке обр. 1927 г. вести хоть какую-то навесную стрельбу и для этого предложили перейти на раздельно-гильзовое заряжание. Но руководство Главного артиллерийского управления отвергло это предложение, и в войну пушки обр. 1927 г. стреляли унитарными патронами.

Заканчивая сравнение обоих полковых орудий, замечу, что пушка обр. 1927 г. имела вес в боевом положении на металлических колесах 903 кг, а легкое пехотное орудие – 400–440 кг. Писать умнику легко, а пусть он покатает обе системы вручную на поле боя.

Для стрельбы по танкам в конце 1941 – начале 1942 г. в боекомплект легкого пехотного орудия был введен кумулятивный осколочный снаряд обр. 38 (7,5-cм Igr.38). Любопытно, что в советском закрытом издании 1947 г. этот снаряд был назван фугасным, что дало повод умникам утверждать, что-де немцы создали специальный фугасный снаряд обр. 1938 г. для стрельбы по танкам.

Несколько позже, в 1942 г., в части поступил и более мощный кумулятивный снаряд обр. 38 Hl/А с большей бронепробиваемостью. Причем этот снаряд в большинстве случаев подавался в унитарном патроне.

В 1927 г. фирмой «Рейнметалл» было создано 15-см тяжелое пехотное орудие. В войска оно начало поступать в 1933 г. под названием 15-cм s.I.G.33.

В ходе войны 15-см s.I.G.33 легко разрушало полевые фортификационные сооружения противника. Его фугасные снаряды проникали под укрытия толщиной до трех метров из земли и бревен.

Станок орудия однобрусный коробчатый. Подрессоривание торсионное. Колеса из алюминиевого сплава, у орудий, возимых конной тягой, имели железную шину. При возке мехтягой на колеса надевали сплошные резиновые шины.

15-см тяжелое пехотное орудие могло действовать и как сверхтяжелый миномет. Для этого в 1941 г. был разработан мощный надкалиберный снаряд (мина) весом 90 кг, содержавший 54 кг амматола. Для сравнения: мина Ф-364 советского 240-мм миномета «Тюльпан» содержит 31,9 кг взрывчатого вещества. Но в отличие от миномета тяжелое пехотное орудие могло стрелять надкалиберным снарядом и прямой наводкой по дотам, домам и другим целям.

Для борьбы с танками в конце 1941 г. – начале 1942 г. в боекомплект тяжелого пехотного орудия были введены кумулятивные снаряды, прожигавшие по нормали броню толщиной не менее 160 мм. Таким образом, на дистанции до 1200 м (табличная дальность стрельбы кумулятивным снарядом) тяжелое пехотное орудие могло эффективно поражать любые типы танков противника.

Лафет тяжелого пехотного орудия был подрессорен, и при возке мехтягой скорость могла достигать 35–40 км/час. На конной тяге орудие с передком перевозилось шестеркой лошадей.

К 1 июня 1941 г. в вермахте было 4176 легких пехотных орудий и 7956 тысяч снарядов к ним и 867 тяжелых пехотных орудий и 1264 тысячи снарядов к ним.

А теперь перейдем к артиллерии дивизий Красной Армии. Согласно штату стрелковых и мотострелковых дивизий военного времени от 5 апреля 1941 г., в каждом артиллерийском полку должна была быть 6-орудийная батарея 76-мм пушек обр. 1927 г.

По предвоенным штатам 4 пушки обр. 1927 г. должны были иметь полки моторизованной, кавалерийской и танковой дивизий.

К началу войны в РККА имелось 4768 76-мм полковых пушек обр. 1927 г. Еще 120 таких пушек было в ВМФ. Кроме того, в ВМФ имелась 61 76-мм короткая пушка обр. 1913 г. Замечу, что 76-мм пушка обр. 1927 г. была создана на базе короткой пушки обр. 1913 г. В конце 1930-х гг. все оставшиеся пушки обр. 1913 г. были переданы ВМФ.

Ну а теперь перейдем к дивизионной и корпусной артиллерии. В отличие от немцев красные командиры по-прежнему считали основным орудием полевой артиллерии 76-мм дивизионную пушку. Идея «триединства», то есть один калибр, одна пушка, один снаряд, возникла где-то в начале 90-х гг. XIX века.

С подачи французских генералов оную идею с воодушевлением приняли в русском Военном ведомстве. И вот в 1900 г. принята на вооружение 76-мм (3-дюймовая) пушка обр. 1900 г., а 3 марта 1903 г. была принята на вооружение знаменитая «трехдюймовка» – 76-мм пушка обр. 1902 г., отличавшаяся от обр. 1900 г. системой лафета и отсутствием цапф на теле ствола. К ней полагался единый боеприпас – 76-мм шрапнель.

Трехдюймовка стала чудо-орудием, «косой смерти», как ее величали наши генералы. Батарея пушек обр. 1902 г. могла буквально выкосить шрапнелью целый пехотный батальон противника за 30-секундный артналет.

Пушка действительно могла решать все задачи в войне против противника, действовавшего в соответствии с тактикой времен наполеоновских войн. По пехоте, засевшей в окопах, оврагах, домах (даже деревянных!), действие шрапнели было неэффективно.

Уже Русско-японская война 1904–1905 гг. показала полную бредовость теории «триединства».

В 1907 г. в боекомплект 76-мм пушки была введена осколочно-фугасная граната, а в последующие годы в России началось производство 122-мм и 152-мм полевых гаубиц обр. 1909 г. и 1910 г.

Гражданская война была маневренной войной и имела ряд специфических моментов, отсутствовавших в иных войнах. Применение 76-мм шрапнели и осколочно-фугасных снарядов оказалось в ней достаточно эффективно. В 1918–1920 гг. «трехдюймовка» была основным орудием артиллерии красных, белых и националистических формирований.

В конце 1920-х гг. снабжением РККА артиллерией ведали малокомпетентные, но крайне амбициозные люди – Тухачевский, Павлуновский и К°.

Они решили увеличить дальность дивизионных орудий, не увеличивая калибра орудий и даже оставив в неприкосновенности гильзу 76-мм пушки обр. 1900 г. Как говорится, и рыбку съесть, и не уколоться. А ведь очевидная вещь – увеличь калибр, и не только возрастет дальность стрельбы, но и в кубе возрастет вес взрывчатки в снаряде.

А как увеличить дальность стрельбы, не изменяя калибра и гильзы? Ну, гильза рассчитана с запасом, и можно всунуть больший заряд, не 0,9 кг, а 1,08 кг, больше никак не поместится. Далее можно улучшить аэродинамическую форму снаряда, и это сделали. Можно увеличить угол возвышения орудия. Так, граната весом 6,5 кг при начальной скорости 588 м/с летела на 6200 м при угле +16°, а при угле +30° – на 8540 м. Но при дальнейшем увеличении угла возвышения дальность почти не увеличивалась, так, при +40° дальность составляла 8760 м, то есть увеличивалась всего на 220 м, при этом резко увеличивалось среднее отклонение снаряда (по дальности и боковое). Наконец, последним средством было увеличение длины ствола с 30 до 40 и даже до 50 калибров. Дальность возрастала незначительно, зато увеличивался вес пушки, а главное, резко ухудшалась маневренность и проходимость.

Ну, использовав все упомянутые средства, добились при стрельбе гранатой «дальнобойной формы» под углом 45° из ствола в 50 калибров дальности 14 км. А что проку? Наблюдение разрывов 76-мм слабых гранат на такой дистанции наземному наблюдателю невозможно. Даже с самолета с высоты 3–4 км разрывов 76-мм гранат не видно, а спускаться ниже разведчику считалось опасным из-за зенитного огня. И конечно, огромное рассеивание, да еще маломощных снарядов.

Тут уместно сказать о грандиозной затее создания сверхдальнобойных снарядов. Нашлось несколько десятков умников, предложивших увеличить дальнобойность дивизионной, корпусной и даже морской артиллерии за счет введения так называемых беспоясковых снарядов – полигональных , подкалиберных , нарезных , а также их различных комбинаций.

В результате на всех полигонах Союза грохотали многие десятки орудий калибра от 76 до 368 мм, стрелявших оными снарядами. Об этой грандиозной авантюре я рассказал еще в 2003 г. в книге «Тайны русской артиллерии».

Здесь же я только скажу, что десятки типов полигональных, подкалиберных и нарезных снарядов были испытаны в России с 1858 по 1875 г. Отчеты об их испытаниях с перечнем недостатков и с изложением причин, по которым они не были приняты на вооружение, можно прочитать в «Артиллерийском журнале» за 1860–1876 гг., а также в делах военно-исторических архивов.

Один довольно грамотный артиллерист в 1938 г. составил выжимки из отчетов об испытаниях беспоясковых снарядов в СССР в 1923–1937 гг. и отправил их анализ в ГАУ, а копию анализа – в НКВД. Чем закончились приключения любителей сверхдальней стрельбы, предугадать нетрудно.

Так что стрелять из 76-мм пушек пришлось лишь обычными поясковыми снарядами. Удалось лишь улучшить их аэродинамику, введя снаряд обр. 1928 г. В 1930 г. была произведена модернизация 76-мм пушки обр. 1902 г. Основными изменениями стали удлинение ствола с 30 до 40 калибров и увеличение угла вертикального наведения с 16°40? до 37°, что позволило увеличить дальность стрельбы дальнобойной гранатой (ОФ-350) до 13 км. Замечу, что увеличение длины ствола на 10 калибров дало выигрыш всего в 1 км. Модернизированная пушка стала именоваться «обр. 1902/30 г.».

Затем решили довести длину ствола до 50 калибров. Первой такой пушкой стала 76-мм обр. 1933 г., а затем – пушка Грабина Ф-22 (обр. 1936 г.). Угол возвышения у нее был доведен до 75°, чтобы из дивизионной пушки можно было вести зенитный огонь.

Понятно, что эффективность стрельбы из Ф-22 по самолетам конца 1930-х – начала 1940-х гг. стремилась к нулю.

С устранением Тухачевского, Павлуновского, а также большей части членов ГАУ появились идеи увеличения калибра дивизионных пушек. Уже во второй половине 1937 г. известные конструкторы Сидоренко и Грабин предложили создать дуплекс – 95-мм дивизионную пушку и 122-мм гаубицу на едином лафете. Грабин на заводе № 92 создал систему из 95-мм пушки Ф-28 и 122-мм гаубицы Ф-25. Аналогичный комплекс из 95-мм пушки У-4 и 122-мм гаубицы У-2 был создан на УЗТМ.

Обе системы были достаточно эффективны и могли сыграть важную роль в войне. Но на Руси народ и вождей всегда заносит. То 40 лет наши генералы, как дети за подол матери, держались за 76-мм калибр, а потом их понесло – да что такое 95 мм, подавай калибр 107 мм. На беду из Чехословакии поступила к нам на испытания 105-мм пушка «ОДЧ» (особой доставки чешская). Начальству она понравилась, да плюс еще слухи о толстобронных германских танках, о которых упоминалось ранее.

Вопрос о назначении проектировавшихся в 1938–1941 гг. 107-мм пушек до сих пор во многом неясен. В те годы их именовали то корпусными, то дивизионными, а иногда дипломатично – полевыми. Дело в том, что в корпусной артиллерии уже была 122-мм пушка А-19, которой, как говорится, 107-мм пушка и в подметки не годилась. А с другой стороны, четырехтонные 107-мм пушки были слишком тяжелы для дивизии.

В 1960-х гг. некий стратег в своих мемуарах писал, что Сталин на совещании перепутал 107-мм пушки обр. 1910 г. и новую пушку М-60. Но это лишь анекдот, характеризующий умственный уровень стратега.

Так или иначе, но 5 октября 1938 г. ГАУ выслало на завод № 172 (г. Пермь) «Тактико-технические требования» (ТТТ) на разработку новой 107-мм пушки. По этим ТТТ завод № 172 разработал проект 107-мм пушки в 4 вариантах: два варианта имели одинаковый заводской индекс М-60, остальные два – индексы М-25 и М-45. Пушки М-25 представляли собой наложение 107-мм ствола на лафет 152-мм гаубицы М-10. Затвор у всех четырех вариантов был взят от 122-мм гаубицы обр. 1910/30 г. Пушки М-25 и М-45 были несколько тяжелее и выше М-60. Вес в походном положении 4050 и 4250 кг против 3900 кг, и высота минимальная 1295 мм против 1235 мм. Зато М-25 и М-45 имели больший угол возвышения – +65° против +45°.

Опытные образцы пушек М-25 и М-45 прошли заводские испытания на Мотовилихинском полигоне. Тем не менее по неясным причинам ГАУ не захотело иметь дуплекс – 107-мм пушку и 152-мм гаубицу на одном лафете и предпочло М-60.

Серийное производство М-60 было поручено новому артиллерийскому заводу № 352 в городе Новочеркасске. В 1940 г. завод № 352 изготовил опытную серию в 24 пушки, а в 1941 г. – 103 пушки. На этом работы над М-60 были закончены. В 1941–1942 гг. особой нужды в ней не было, а Новочеркасск захватили немцы.

В.Г. Грабин, при всех своих достоинствах конструктора, был большим конъюнктурщиком. Он практически свернул работы по дуплексу 95/122-мм – Ф-28/Ф-25 и в 1940–1941 гг. спроектировал 107-мм пушки ЗИС-24 и ЗИС-28.

107-мм пушка ЗИС-24 была скорее не полевая, а противотанковая. На лафет 152-мм гаубицы-пушки МЛ-20 наложили длинный ствол (в 73,5 калибра). Пушка имела огромную начальную скорость для калиберного снаряда – 1013 м/с. Изготовили опытный образец, на чем работы и прекратились.

Проект 107-мм дивизионной пушки ЗИС-28 был выполнен в мае – июне 1941 г. в инициативном порядке. Система спроектирована на базе М-60 и отличалась от нее качающейся частью с длиной ствола 48,6 калибра. Баллистика пушки взята от танковой пушки ЗИС-6, начальная скорость снаряда 830 м/с. В связи с началом войны работы по изготовлению опытного обр. ЗИС-28 прекратились.

Ну а пока создавались 95-мм и 107-мм дивизионные пушки, руководство ГАУ решило подстраховаться и параллельно работало над 76-мм дивизионками, вернувшись к длине ствола в 40 калибров и с уменьшением угла возвышения до 45°. Фактически это был шаг назад.

76-мм пушка УСВ конструкции Грабина была принята на вооружение 22 сентября 1939 г. под наименованием «76-мм дивизионная пушка обр. 1939 г.».

К началу Великой Отечественной войны на вооружении РККА состояло 8521 76-мм дивизионных пушек. Из них 1170 – обр. 1939 г. (УСВ), 2874 – обр. 1936 г. (Ф-22) и 4447 – обр. 1902/30 г. Причем среди последних большинство было снабжено стволом длиной 40 калибров, но у части остались и старые стволы в 30 калибров.

Кроме этого, на складах имелось еще несколько типов орудий, в том числе непеределанные 76-мм пушки обр. 1902 г. и 1900 г., 76-мм пушки обр. 1902/26 г., то есть старые русские «трехдюймовки», переделанные в Польше, 75-мм французские пушки обр. 1897 г. и др.

Как уже говорилось, германская армия не имела штатных дивизионных пушек. Однако во второстепенных (охранных и других) дивизиях вермахта использовались старые (времен Первой мировой войны) германские пушки. Любопытно, что старая 7,7-см полевая пушка F.K.16 в начале 1930-х гг. получила новые стволы калибра 7,5 см, и в индекс были добавлены буквы n.A (новый образец).

Принципиальным отличием 7,5-см F.K.16.n.A от 76,2-мм советских, 75-мм французских и других дивизионных пушек было наличие раздельно-гильзового, а не унитарного заряжания. Германская пушка имела четыре заряда, что позволяло ей вести навесную стрельбу.

Кроме того, ограниченно использовались трофейные дивизионные пушки калибра 75–80 мм, взятые по всей Европе, – чешские, польские, голландские и т. д. Больше всего (несколько тысяч) немцы захватили французских 75-мм пушек обр. 1897 г., которые в германской армии получили название 7,5-cм F.K.231(f).

Дивизионные гаубицы

В наследство от царской армии Красная Армия получила две 122-мм гаубицы – обр. 1909 г. и 1910 г. с почти одинаковыми тактико-техническими характеристиками. А вот конструкции обеих систем имели принципиальные отличия, начиная с клинового затвора у гаубицы обр. 1909 г. и поршневого у гаубицы обр. 1910 г. Да и внешне обе системы имели кардинальные различия.

Какой же был смысл иметь на вооружении две такие разные системы? С военной точки зрения – никакой. Но в 1909–1910 гг. всеми заказами Военного ведомства ведал генерал-инспектор артиллерии великий князь Сергей Николаевич. Великий князь, его метресса Матильда Кшесинская, а также франкоязычное правление завода Шнейдера и русскоязычное правление Путиловского завода организовали преступное сообщество. В итоге все принимаемые на вооружение в России артсистемы должны были быть обязательно системы Шнейдера и производиться исключительно во Франции или на единственном в России частном пушечном заводе, то есть Путиловском.

Формально же по-прежнему проводились открытые конкурсы на объявленные Военным ведомством образцы орудий. Пострелять на ГАП приглашались все иностранные и русские заводы. И вот в отсутствие великого князя, отдыхавшего на Лазурном берегу, был принят выигравший конкурс образец 122-мм гаубицы системы Круппа. Его и запустили в производство под названием «122-мм гаубица обр. 1909 г.».

Взбешенный Сергей Николаевич приказывает уже вдогонку принять на вооружение образец фирмы Шнейдера. Так в Российской армии появились две совершенно различные 122-мм гаубицы – обр. 1909 г. и 1910 г.

В 1930 г. на Пермском заводе была произведена модернизация 122-мм гаубицы обр. 1910 г. Главная цель модернизации – увеличение дальности стрельбы. Для этого камора гаубицы была расточена (удлинена) на один калибр. Модернизированная система получила название «122-мм гаубица обр. 1910/30 г.». Пермский завод произвел модернизацию 762 гаубиц обр. 1910 г.

В 1937 г. на том же заводе произвели аналогичную модернизацию и крупповской гаубицы обр. 1909 г. Новый образец получил название «122-мм гаубица обр. 1909/37 г.».

Независимо от этих модернизаций с 1937 г. обе гаубицы начали снабжаться металлическими колесами с шинами ГК взамен деревянных. Тем не менее замена колес шла медленно. Об этом свидетельствуют жалобы командования Западного особого военного округа (ЗапОВО) в ноябре 1940 г. о наличии значительного числа гаубиц 122-мм обр. 1910/30 г. и 152-мм обр. 1909/30 г. на деревянных колесах.

Любопытно, что 122-мм гаубица обр. 1910/30 г. производилась до самого начала Великой Отечественной войны. Так, в 1938 г. было произведено 711 единиц, в 1939 г. – 1294, в 1940 г. – 1139 и в 1941 г. – 21 такая гаубица.

Новая 122-мм гаубица М-30 была принята на вооружение постановлением Комитета обороны (КО) от 29 сентября 1939 г. под названием «122-мм дивизионная гаубица обр. 1938 г.». Она имела подрессоривание, раздвижные станины и металлические колеса.

Валовое производство М-30 началось лишь в 1940 г., тогда было изготовлено 639 систем.

Всего к началу войны в РККА состояло 8142 122-мм гаубицы. Из них 1563 – М-30, 5690 – обр. 1910/30 г. и 889 – обр. 1909/37 г.

Кроме того, на складах имелось две-три сотни трофейных 100-мм польских гаубиц обр. 1914/1919 г. Они применялись в ходе войны, о чем свидетельствуют «Таблицы стрельбы», изданные для них в 1941 и 1942 гг.

А теперь перейдем к 152-мм гаубицам. От «проклятого царизма» РККА достались две 152-мм гаубицы – полевая обр. 1910 г. и крепостная обр. 1909 г.

Обе гаубицы использовали одинаковые снаряды, а разница в баллистике была невелика – начальная скорость снаряда 335 м/с и дальность 7,8 км у обр. 1910 г. и, соответственно, 381 м/с и 8,7 км у обр. 1909 г., то есть дальность различалась менее чем на 1 км.

Обе системы были, естественно, спроектированы Шнейдером. Принятие на вооружение двух почти одинаковых гаубиц можно объяснить лишь слабоумием царских генералов.

В 1930–1931 гг. на Пермском заводе была проведена модернизация 152-мм гаубицы обр. 1909 г. Основная цель модернизации – увеличение дальности стрельбы. Для этого была удлинена камора, что позволило стрелять новой гранатой ОФ-530 на дальность 9850 км.

Помимо переделки старых гаубиц велось и производство новых гаубиц – обр. 1909/30 г. Так, в 1938 г. было изготовлено 480 единиц, в 1939 г. – 620, в 1940 г. – 294, и последние 10 гаубиц были выпущены в 1941 г.

В 1936–1937 гг. аналогичной модернизации подверглась и 152-мм гаубица обр. 1910 г. Модернизированная гаубица получила название «152-мм гаубица обр. 1910/37 г.». На ее стволах было выбито: «удлиненная камора».

Новые гаубицы обр. 1910/37 г. не изготавливались, а происходила только модернизация старых гаубиц обр. 1910 г.

В 1937 г. у обеих 152-мм гаубиц начали постепенно заменять деревянные колеса на металлические. Делалось это независимо от модернизации.

В 1937 г. начались испытания 152-мм гаубицы М-10, созданной на Пермском заводе. Постановлением КО от 29 сентября 1939 г. гаубица М-10 была принята на вооружение под названием «152-мм дивизионная гаубица обр. 1938 г.».

Однако для дивизионной артиллерии М-10 оказалась слишком тяжелой, а для корпусной – недостаточно мощной. Боевой вес системы превышал 3,6 т, что тогда считалось недопустимым для полевой артиллерии. Тем не менее М-10 была запущена в серийное производство на заводе № 172 в Перми. В 1939 г. завод сдал 4 гаубицы, в 1940 г. – 685.

Всего к началу войны в составе РККА имелось 3768 152-мм гаубиц. Из них 1058 – М-10, 2611 – обр. 1909/30 г. и 99 – обр. 1910/37 г.

Кроме того, в РККА имелись 92 британские 152-мм гаубицы Виккерса, сохранившиеся со времен Первой мировой и Гражданской войн. Дальность стрельбы гаубицы – 9,24 км, вес в боевом положении 3,7 т. Причем 67 152-мм гаубиц Виккерса к началу Великой Отечественной войны находились в ЗапОВО.

В составе РККА было и несколько десятков польских трофейных 155-мм гаубиц обр. 1917 г., для которых в 1941 г. создали «Таблицы стрельбы». В частности, 13 таких гаубиц участвовали в обороне Севастополя в составе 134-го гаубичного полка.

По штатам военного времени в основе советской стрелковой дивизии предполагалось иметь 32 122-мм гаубицы и 12 152-мм гаубиц. В мотострелковой дивизии количество 122-мм гаубиц было сокращено до 24, а в моторизованных дивизиях – до 16. В танковых дивизиях должно было быть по 12 гаубиц обоих калибров.

В вермахте к маю 1940 г. в составе 35 пехотных дивизий 1-й волны был один артиллерийский полк. В составе полка были: 3 легких артиллерийских дивизиона по 3 батареи в каждом (4 легкие полевые гаубицы калибра 10,5 см в каждой батарее), 1 тяжелый артиллерийский дивизион трехбатарейного состава (4 тяжелые полевые гаубицы калибра 10,5 см в каждой батарее). Все эти гаубицы были германского производства.

В моторизованных пехотных дивизиях артиллерийский полк состоял из двух легких артиллерийских дивизионов трехбатарейного состава (4 легкие полевые гаубицы калибра 10,5 см в каждой батарее), одного тяжелого артиллерийского дивизиона трехбатарейного состава (4 тяжелые полевые гаубицы калибра 150 мм в каждой батарее).

Артиллерийский полк танковых дивизий состоял из двух легких артиллерийских дивизионов трехбатарейного состава (в каждой батарее по 4 легкие полевые гаубицы калибра 10,5 см). 1, 2-я и 10-я танковые дивизии имели, кроме того, по одному тяжелому артиллерийскому дивизиону трехбатарейного состава (две батареи тяжелых полевых гаубиц калибра 15 см и одна батарея 10,5-см пушек; в 1-й танковой дивизии – 3 батареи тяжелых полевых гаубиц).

Первая послевоенная 10,5-см легкая полевая гаубица была создана фирмой «Рейнметалл» в 1929 г. В войска гаубица начала поступать в 1935 г., в целях конспирации она получила название «10,5-см легкая полевая гаубица обр. 18» (10,5-cм le.F.H.18). Гаубица обр. 18 представляла собой вполне современное орудие с раздвижными коробчатыми станинами, подрессоренным ходом и металлическими колесами. Отличительным признаком гаубицы было расположение противооткатных устройств над и под стволом в обойме люльки.

10,5-см гаубицы обр. 18 и последующих образцов имели самый большой ассортимент выстрелов. В их боекомплектах насчитывалось свыше десятка типов осколочных и осколочно-фугасных снарядов, дымовые, осветительные и бронебойные калиберные снаряды.

10,5-см осколочно-фугасные гранаты имели разлет осколков вперед на 10–15 м и вбок на 30–40 м. Эти снаряды пробивали бетонную стену толщиной 30 см, а кирпичную стену толщиной до 2,1 м.

10,5-см гаубица обр. 18 бронебойным снарядом пробивала на дистанции 500 м при угле 30° от нормали броню толщиной до 50 мм.

Особое место занимали 10,5-см снаряды с отравляющими веществами. В их числе были снаряды типа Kh весом 14,0 кг, ZB весом 13,23 кг, 38 Kh весом 14,85 кг, 40 АВ весом 14,0 кг и 39 ZB весом 13,45 кг.

В конце 1941-го или в начале 1942 г. в боекомплект 10,5-см гаубиц для борьбы с танками Т-34 и КВ были введены подкалиберные бронебойные и кумулятивные снаряды. В 1934 г. начались работы по созданию 10,5-см активно-реактивных снарядов. Однако к маю 1945 г. для 10,5-см гаубиц была выпущена лишь небольшая партия активно-реактивных снарядов.

Всего к началу войны вермахт располагал 4845 10,5-см гаубицами обр. 16 и 18. К ним имелось 16 млн осколочно-фугасных снарядов и 214,2 тысячи снарядов, содержащих отравляющие вещества.

В 1926–1930 гг. фирмы Круппа и «Рейнметалл» совместно создали 15-см тяжелую полевую гаубицу. В 1934 г. она начала поступать в войска под названием «15-cм s.F.H.18». Такие гаубицы состояли в тяжелых артиллерийских дивизионах артиллерийских полков пехотных дивизий 1-й – 6-й волн, горнострелковых и моторизованных дивизий.

В дивизионе было три батареи по четыре орудия, то есть 12 15-см гаубиц на дивизион. Кроме того, 15-см тяжелые полевые гаубицы входили в состав дивизионов артиллерии РГК. Так, к 1 мая 1940 г. в артиллерии РГК имелся 21 смешанный артиллерийский дивизион, в каждом дивизионе имелось по две батареи 15-см тяжелых гаубиц и по одной батарее 10,5-см пушек, и 41 дивизион тяжелых полевых гаубиц, в каждом дивизионе имелось по три батареи тяжелых полевых гаубиц калибра 15 см.

В боекомплект 15-см гаубицы входили почти два десятка типов снарядов. 15-см осколочно-фугасные снаряды (гранаты) снабжались ударным и механическим дистанционными взрывателями. Оптимальной высотой взрыва дистанционной гранаты была высота 10 м. В этом случае убойные осколки летели вперед на 26 м и в стороны на 60–65 м, назад осколки не летели. При мгновенном же срабатывании головного взрывателя при попадании в грунт убойные осколки летели вперед на 20 м, вбок на 50 м и назад на 6 м.

Осколочно-фугасный снаряд типа 15-см Gr.19 и 19 stg. пробивал по нормали бетонную стену толщиной до 0,45 м, кирпичную стену до 3,05 м, песчаный грунт до 5,5 м, рыхлый грунт до 11 м.

Бетонобойный 15-см снаряд Gr.19 Be пробивал железобетонную стену толщиной 0,4–0,5 м.

Дымовой 15-см снаряд Gr.19 Nb при разрыве образовывал дымовое облако диаметром около 50 м, сохранявшееся при слабом ветре до 40 секунд.

Для борьбы с танками с 1942 г. в боекомплект гаубицы вводятся кумулятивные 15-см снаряды Gr.39 Hl, Gr.39 Hl/A и Gr.39 Hl/B. 15-см кумулятивные снаряды поражали броню любого тяжелого танка. Бронепробиваемость их составляла 150–200 мм при попадании под углом 45° от нормали. Эффективная дальность стрельбы по танкам (по кучности) кумулятивными и осколочно-фугасными снарядами составляла 1500 м.

Германская 15-см тяжелая полевая гаубица стала первым в мире артиллерийским орудием, в боекомплект которого вошли активнореактивные снаряды. Работы над активно-реактивными снарядами были начаты в Германии в 1934 г. С помощью таких снарядов конструкторы стремились увеличить дальность стрельбы. Однако немцы столкнулись с рядом трудностей. Так, в активно-реактивных снарядах по сравнению с обычными снарядами уменьшился вес разрывного заряда, ухудшилась кучность стрельбы и т. п. Замечу, что многие эти проблемы не решены и до сих пор. В предвоенные годы на работы по активно-реактивным снарядам немцы затратили около 2,5 млн марок.

Первоначально опыты шли с пушечными снарядами калибра 7,5 см и 10 см. В качестве ракетного топлива использовался черный порох. Однако из-за непрочности шашек этого пороха удовлетворительных результатов получить не удалось.

Лишь в 1938 г. фирме «ДАГ» в городе Дюнеберге удалось создать технологию прессования прочных шашек бездымного пороха и надежную схему воспламенения. В результате испытываемый опытный активно-реактивный снаряд имел дальность стрельбы на 30 % большую по сравнению с обычным снарядом.

В 1939 г. фирмой «Баприф» был разработан 15-см активнореактивный снаряд Rgr.19. Вес снаряда составлял 45,1 кг, длина 804 мм/5,36 калибра. Снаряд содержал 1,6 кг взрывчатого вещества. Дульная скорость снаряда 505 м/с. Дальность стрельбы 18,2 км. После испытаний снаряд был принят на вооружение.

В 1940 г. в Военном арсенале города Бамберга было изготовлено 60 тысяч активно-реактивных снарядов 15-cм Rgr.19. Все они были направлены в Африканский корпус.

В 1941–1944 гг. фирмы «Рейнметалл» и Круппа выпустили небольшую партию улучшенных активно-реактивных снарядов 15-cм Rgr.19/40 с дальностью стрельбы 19 км. Широкого распространения эти снаряды не получили из-за плохой кучности стрельбы и малой прочности снарядов. Отклонения по дальности при стрельбе на 19 км составляли до 1250 м.

В 1944–1945 гг. для 15-см гаубицы было создано несколько образцов осколочно-фугасных оперенных снарядов. Длинный 70-килограммовый снаряд выстреливался нормально из гаубицы, но за счет наличия в хвостовой части снаряда пробуксировающей шайбы с выступами он получал в 20 раз меньшую угловую скорость, чем обычный снаряд. После вылета снаряда в его хвостовой части раскрывались четыре стабилизатора, размах которых составлял 400 мм. Начальная скорость снаряда достигала 360 м/с. Германское обозначение снаряда 15-cм Flь. Ni.Gr. (крылатая мина).

Помимо штатных 10,5-см и 15-см гаубиц германского производства в вермахте использовались тысячи трофейных гаубиц калибра 100–155 мм.

Корпусные пушки

От царской армии РККА досталась довольно слабая 107-мм (42-линейная) корпусная пушка обр. 1910 г. В 1930 г. пушка прошла модернизацию, в ходе которой ствол был удлинен на 10 калибров (с 28 до 39 калибров), введен дульный тормоз, увеличена зарядная камора, унитарное заряжание заменено раздельно-гильзовым и т. д. Всего было модернизировано 139 пушек обр. 1910 г. Они получили новое название – «107-мм пушка обр. 1910/30 г.». Кроме того, в 1931–1935 гг. было изготовлено 430 новых систем обр. 1910/30 г.

Независимо от модернизации, в 1937 г. началась медленная замена деревянных колес на металлические.

К началу войны в РККА, по данным работы «Артиллерия в наступательных операциях Великой Отечественной войны», состояло 863 пушки, а по архивным данным – 864 пушки, и еще четыре 107-мм пушки обр. 1910/30 г. состояли в ВМФ.

Помимо них имелось не менее двух сотен 105-мм польских (французского производства) пушек обр. 1913 г. и 1929 г., а также 107-мм японских пушек обр. 1905 г. Замечу, что в 1941 г. ко всем трем пушкам были изданы «Таблицы стрельбы» (№ 323, 319 и 135).

Весьма любопытна история создания 152-мм гаубицы-пушки обр. 1937 г. (МЛ-20), которая стала самым мощным и наиболее распространенным орудием советской корпусной артиллерии.

В 1910 г. под нажимом великого князя Сергея Михайловича была принята на вооружение 152-мм осадная пушка Шнейдера, хотя аналогичная система Круппа показала на испытаниях в России лучшие результаты. Она получила название «152-мм осадная пушка обр. 1910 г.», и заказ на ее производство, естественно, был выдан Путиловскому заводу. С 1914 по 1930 г. завод сдал 85 таких пушек.

В 1930 г. пушки прошли модернизацию, которая заключалась в удлинении ствола на один калибр и расточке каморы под дальнобойный снаряд обр. 1928 г. Был также введен дульный тормоз. В 1930 г. модернизированная пушка была принята на вооружение и получила наименование «152-мм пушка обр. 1910/1930 г.».

К 1 ноября 1936 г. все 152-мм пушки обр. 1910 г. были переделаны заводами «Красный Путиловец» и «Баррикады» в обр. 1910/1930 г. К этому времени в РККА имелись 152 пушки обр. 1910/1930 г.

В новой 152-мм пушке обр. 1910/1930 г. по-прежнему лафет оставался слабым местом системы. Поэтому в 1932 г. был разработан проект наложения ствола 152-мм пушки обр. 1910/1930 г. на лафет 122-мм пушки обр. 1931 г. (А-19). Полученная таким образом система первоначально называлась «152-мм гаубица обр. 1932 г.», затем – «152-мм гаубица обр. 1934 г. А-19», то есть ей присвоили заводской индекс 122-мм пушки обр. 1931 г.

Система была принята на вооружение и запущена в валовое производство, хотя в наименованиях и далее был разнобой: «152-мм пушка обр. 1910/1934 г.» или «152-мм гаубица обр. 1934 г.».

В ходе проектирования 152-мм пушки обр. 1910/1934 г. много споров вызвал способ перевозки системы в походном положении. Для нее было разработано два варианта возки – в раздельном и нераздельном положении.

Производство 152-мм пушки обр. 1910/1934 г. велось на Пермском заводе. В 1934 г. завод сдал 3 пушки, в 1935 г. сдал тоже 3 пушки (это при плане 30 штук).

К 1 января 1937 г. было изготовлено 125 пушек. В течение 1937 г. произведено еще 150 пушек. На этом производство 152-мм пушек обр. 1910/34 г. было прекращено. Всего изготовили 225 пушек.

152-мм пушка обр. 1910/1934 г. (в 1935–1936 гг. она именовалась «152-мм гаубицей обр. 1934 г.») имела много недостатков. Основными из них были:

– подрессорен был только лафет, а передок не имел подрессоривания, и скорость возки по шоссе была ограничена 18–20 км/час.

– подрессоривание выключалось специальным механизмом, а не автоматически, на что уходило 2–3 минуты.

– верхний станок представлял собой слишком сложную отливку.

И самым серьезным недостатком было совмещение подъемного и уравновешивающего механизма в одной системе. Скорость вертикального наведения за один оборот маховика не превышала 10 минут, что было предельно мало.

Наконец, система 1934 г. хоть и именовалась гаубицей, но угол возвышения у нее (+45°) для гаубиц 1930-х гг. был слишком мал.

В ходе модернизации системы обр. 1910/34 г. на Пермском заводе был создан образец гаубицы пушки МЛ-20.

После проведения войсковых испытаний система МЛ-20 22 сентября 1939 г. была принята на вооружение под названием «152-мм гаубица-пушка обр. 1937 г.».

Серийное производство МЛ-20 началось в 1937 г., когда было выпущено 148 пушек, в 1938 г. – 500, в 1939 г. – 567, в 1940 г. – 901.

К началу Великой Отечественной войны в РККА состояло 2610 152-мм гаубиц-пушек МЛ-20, а также 267 152-мм пушек обр. 1910/30 г. и 1910/34 г.

Разработка 122-мм дальнобойной пушки велась на Пермском заводе с 1929 г. 122-мм пушка обр. 1931 г. (А-19) была принята на вооружение Постановлением Совета Труда и Обороны (СТО) от 13 марта 1936 г.

Первоначально возка ствола и лафета осуществлялась раздельно, но в 1937 г. перешли на нераздельную возку. После наложения ствола системы А-19 на лафет МЛ-20 система стала называться «122-мм пушка обр. 1931/37 г.». К 22 июня 1941 г. в РККА состояло 1255 пушек обр. 1931 г. и 1931/37 г., из которых обр. 1931 г. была только 21 пушка.

В Германии в 1926–1930 гг. была создана 10,5-см пушка K.18 нового типа с раздвижными станинами, подрессоренным ходом и металлическими колесами. Стволы для этих пушек делали фирмы Круппа и «Рейнметалл», а лафеты – фирма Круппа. К 1 апреля 1940 г. имелось 700 пушек и 1427 тысяч выстрелов к ним.

10,5-см пушки K.18 состояли в полках и дивизиях частей РГК вермахта и при необходимости придавались пехотным и другим дивизиям. К маю 1940 г. в РГК состояло 27 моторизованных дивизионов 10,5-см пушек трехбатарейного состава и 21 смешанный моторизованный артиллерийский дивизион (по две батареи 15-см тяжелых полевых гаубиц и по одной батарее 10,5-см пушек в каждом).

15-см пушка K.16 была создана фирмой Круппа и принята на вооружение в январе 1917 г. Система производилась до 1933 г. в двух почти идентичных вариантах, изготавливавшихся фирмами Круппа и «Рейнметалл» (K.16.Kp. и K.16.Ph.), отличавшихся весом ствола и размерами. Так, длина ствола у образцов Круппа была 42,7 калибра, а у образцов фирмы «Рейнметалл» – 42,9 калибра.

Ствол K.16 состоял из трубы, кожуха и съемного казенника. Затвор горизонтальный клиновой. Лафет коробчатый однобрусный. Тормоз отката гидравлический. Колеса железные дисковые. Первоначально система перевозилась на двух повозках, а затем стали применять нераздельную возку на передке (за мехтягой). Скорость возки не превышала 10 км/ч.

К 1 сентября 1939 г. вермахт располагал 28 пушками K.16 и 26,1 тысячи выстрелов к ним. В ходе войны пушки K.16 не изготавливались. Однако в 1940 г. было возобновлено производство боеприпасов к ним. В 1940 г. выпустили 16,4 тысячи выстрелов, в 1941 г. – 9,5 тысячи и в 1942 г. – 4,6 тысячи выстрелов, на том их изготовление было закончено. К концу войны осталось 16 пушек K.16, 15 из которых находились на фронте.

В связи с нехваткой 15-см дальнобойных пушек командование вермахта в конце 30-х гг. пошло на вынужденную меру и приняло на вооружение 15-см морскую пушку SKC/28. Эти пушки устанавливались на линкорах «Бисмарк» и «Шарнхорст», броненосцах типа «Дейчланд» и других кораблях. В вермахте 15-см пушки SKC/28 устанавливались на восьмиколесные повозки. Система представляла собой подвижную береговую установку с низким силуэтом в боевом положении.

Ствол SKC/28 состоял из свободной трубы с кожухом и имел дульный тормоз. Затвор горизонтальный клиновой.

В походном положении пушка перевозилась на восьмиколесной (четырехосной) повозке, наподобие зенитного орудия. В боевом положении пушка опускалась на опорную плиту, которую уравновешивали восемь крестообразно расположенных станин (немцы их называли «сигарами») и сошник, забиваемый в грунт.

В 1941 г. на службе состояло пять моторизованных дивизионов с 15-см пушками SKC/28 (№ 511, 620, 680, 731 и 740), в каждом дивизионе имелось по три батареи трехорудийного состава.

Кроме того, в 1941 г., в связи с тем что изготовление 15-см стволов к пушкам K.18 шло медленно, а полевые войска срочно нуждались в них, 8 стволов пушек SKC/28 были наложены на лафеты 21-см мортир обр. 18.

Взамен 15-см пушек K.16 фирма «Рейнметалл» начала проектирование 15-см пушки K.18. В войска пушка K.18 начала поступать в 1938 г.

Стрельба велась с колес или с платформы, состоящей из двух частей и допускающей круговой обстрел. В походном положении система перевозилась на двух повозках. Скорость возки на колесах с грузошинами допускалась до 24 км/ч, а с пневматическими шинами – до 50 км/ч.

В годы войны пушки K.18 находились в производстве с 1940 по 1943 г. В 1940 г. была сдана 21 пушка, в 1941 г. – 45, в 1942 г. – 25 и в 1943 г. – 10. В 1940 г. было изготовлено 48,3 тысячи выстрелов к K.18, в 1941 г. – 57,1 тысячи, в 1942 г. – 86,1 тысячи, в 1943 г. – 69 тысяч и в 1944 г. – 11,4 тысячи выстрелов.

В 1941 г. 15-см пушки K.18 находились на вооружении трех моторизованных батарей (821, 822-й и 909-й). К марту 1945 г. уцелела только 21 пушка K.18.

В 1938 г. Турция выдала заказ фирме Круппа на 15-см пушки. Две такие пушки были поставлены туркам, но в ноябре 1939 г. командование вермахта заставило Круппа разорвать контракт и уплатило 8,65 млн рейхсмарок за остальные заказанные 64 пушки. В вермахте они получили название «15-cм K.39». До конца 1939 г. Крупп сдал вермахту 15 пушек K.39, в 1940 г. – 11, в 1941 г. – 25 и в 1942 г. – 13 пушек. Боеприпасы для K.39 производились с 1940 по 1944 г.: в 1944 г. – 46,8 тысячи выстрелов, в 1941 г. – 83,7 тысячи, в 1942 г. – 25,4 тысячи, в 1943 г. – 69 тысяч и в 1944 г. – 11,4 тысячи выстрелов.

15-см пушки K.39 использовались как в тяжелой полевой артиллерии, так и в береговой обороне. 15-см пушки K.39 сводились в дивизионы трехбатарейного состава. В каждой батарее было по три 15-см пушки и по семь тягачей Sd.Kfz.9. Имелись и отдельные тяжелые трехорудийные батареи.

Помимо 15-см пушек германского производства, вермахтом использовались многие десятки трофейных французских, чешских, бельгийских и других пушек.

Орудия большой мощности

В конце 1930-х гг. в СССР был создан триплекс большой мощности (БМ) в составе 152-мм пушки Бр-2, 203-мм гаубицы Б-4 и 280-мм мортиры Бр-5. Из них наибольшее распространение получила гаубица Б-4.

Первоначально, в 1937 г., пушки Бр-2 изготавливались с мелкой нарезкой. Однако живучесть их стволов была крайне низкой – около 100 выстрелов.

В июле – августе 1938 г. на НИАПе был испытан ствол Бр-2 с углубленной нарезкой (с 1,5 мм до 3,1 мм) и уменьшенной каморой. Пушка стреляла снарядом, у которого вместо двух был один ведущий поясок. По результатам испытаний Артуправление объявило, что живучесть пушки Бр-2 увеличилась в 5 раз. К подобному заявлению надо относиться осторожно, так как имело место явное мошенничество: критерий живучести пушки – падение начальной скорости – был тихо увеличен с 4 % до 10 %. Так или иначе, но 21 декабря 1938 г. вышло постановление Артуправления «Утвердить для валового производства 152-мм пушку Бр-2 с углубленной нарезкой», а опыты со стволами Бр-2 в 55 калибров решено прекратить.

В 1938 г. серийные пушки Бр-2 не сдавались. В 1939 г. было сдано 4 пушки (по плану 26), а в 1940 г. – 23 (по плану 30), в 1941 г. не было ни одной пушки.

Таким образом, в 1939–1940 гг. было сдано 27 пушек Бр-2 с глубокой нарезкой, в 1937 г. сдано 7 пушек Бр-2 с мелкой нарезкой. Кроме того, до 1 января 1937 г. промышленность сдала 16 152-мм пушек обр. 1935 г. (среди них, видимо, были Бр-2 и Б-30).

По штату от 19 февраля 1941 г. в составе тяжелого пушечного полка РВГК состояло 152-мм пушек Бр-2 24, тракторов – 104, автомобилей – 287 и 2598 человек личного состава. В полк входили четыре дивизиона трехбатарейного состава. В каждой батарее состояло 2 пушки Бр-2.

Всего в артиллерии РВГК к 22 июня 1941 г. с учетом мобилизационного развертывания состоял один пушечный полк (24 пушки Бр-2) и две отдельные тяжелые пушечные батареи (в каждой по 2 пушки Бр-2). Итого 28 пушек. Всего же в РККА на 22 июня 1941 г. имелось 37 пушек Бр-2, из которых 2 требовали капитального ремонта. Тут учтены пушки полигонов и др. Кроме того, можно предположить, что пушки с мелкой нарезкой с вооружения не снимались, но и в части не выдавались.

Более живучим оказался ствол 203-мм гаубицы Б-4. Официально 203-мм гаубица Б-4 была принята на вооружение 10 июня 1934 г. В 1933 г. производство гаубиц Б-4 началось на заводе «Баррикады».

К 22 июня 1941 г. в РККА имелось всего 849 гаубиц Б-4, из которых 41 гаубица нуждалась в капитальном ремонте.

В 1938–1939 гг. была предпринята попытка ввести 203-мм гаубицы в корпусные артиллерийские полки («полки второго типа»), по 6 гаубиц в дивизион. Однако к началу войны Б-4 были выведены из корпусной артиллерии, причем взамен шести гаубиц каждый дивизион получил 12–15 гаубиц-пушек МЛ-20.

К началу войны гаубицы Б-4 были только в гаубичных артиллерийских полках большой мощности РВГК. По штату полка (от 19 февраля 1941 г.) в нем имелось 4 дивизиона трехбатарейного состава. В каждой батарее состояло 2 гаубицы, соответственно одна гаубица считалась взводом. Всего в полку имелось 24 гаубицы, 112 тракторов, 242 автомобиля, 12 мотоциклов и 2304 человека личного состава (из них 174 офицера). К 22 июня 1941 г. в составе РВГК имелось 33 полка с гаубицами Б-4, то есть всего по штату 792 гаубицы, а фактически в полках состояло 727 гаубиц.

Испытания 280-мм мортиры Бр-5 были начаты в декабре 1936 г.

Хотя мортира Бр-5 не была отлажена, завод «Баррикады» запустил ее в валовое производство. Всего в 1939 г. было сдано 20 мортир, и еще 25 – в 1940 г. В 1941 г. не было сдано ни одной 280-мм мортиры. После начала Великой Отечественной войны мортиры Бр-5 не производились.

22 июня 1941 г. в РККА имелось на вооружении 25 280-мм мортир Шнейдера и 47 280-мм мортир Бр-5 (видимо, 45 серийных мортир и две опытные мортиры, сданные в начале 1939 г.).

Все 280 мортир входили в 8 Отдельных артиллерийских дивизионов особой мощности (ОАД ОМ). В каждом дивизионе имелось по 6 мортир. Итого в АРГК имелось 48 280-мм мортир Шнейдера и Бр-5.

Из систем триплекса наиболее удачной оказалась 203-мм гаубица Б-4. Забегая вперед, скажу, что она долго эксплуатировалась в Советской Армии, а в 1964 г. для нее началось проектирование ядерного заряда.

Однако сказанное относится исключительно к качалке Б-4, а не к ее ходу. Советские инженеры в середине 20-х гг. решили отказаться от платформы при стрельбе из орудий большой мощности. Но в те годы ни одни колеса не могли выдержать силу отдачи при стрельбе полным зарядом. И тогда умные головы решили заменить колесный ход гусеничным, не подумав ни о весе системы, ни, главное, о ее проходимости. В итоге эксплуатация орудий триплекса даже в мирное время превратилась в непрерывную «войну» с его ходовой частью.

К примеру, угол горизонтального наведения системы составлял всего ±4°. Чтобы повернуть на больший угол 17-тонную махину Б-4, требовалось усилие расчетов двух и более гаубиц. Возка системы, естественно, была раздельной. Гусеничные лафеты и ствольные повозки на гусеничном ходу (Б-29) обладали ужасной проходимостью. В гололедицу повозку лафета или ствольную повозку должны были тянуть два «Коминтерна» (самых мощных советских тягача). Итого на систему – четыре «Коминтерна».

Уже 8 февраля 1938 г. ГАУ выдало тактико-технические требования на разработку колесного дуплекса, то есть нового лафета для Б-4 и Бр-2. Проект дуплекса М-50 был разработан Пермским заводом, но к 22 июня 1941 г. он так и остался на бумаге.

В последующие 10 военных и послевоенных лет ряд конструкторов, в том числе В.Г. Грабин, делали попытки поставить триплекс на колеса, но все было безуспешно. Лишь в 1954 г. главный конструктор завода «Баррикады» Г.И. Сергеев создал колесный лафет (фактически только ход) для 152-мм пушки и 203-мм гаубицы. Системы на колесном лафете получили названия «Бр-2М» и «Б-4М».

Германский аналог Б-4 – мортира 21-cм Mrs.18. Мортира была принята на вооружение в 1936 г.

Из-за длинного ствола в некоторых английских справочниках 21-см мортира Mrs.18 названа пушкой. Это принципиально неверно. Дело не только в большом угле возвышения (+70°). Стрелять под углом 0° мортира могла только на малых зарядах – с № 1 по № 4. А при большом заряде (№ 5 и № 6) угол возвышения должен был быть минимум 8°, иначе система могла опрокинуться. Таким образом, 21-см Mrs.18 была классической мортирой.

Характерной особенностью 21-см мортиры обр. 18 был двойной откат: ствол откатывался по люльке, а люлька вместе со стволом и верхним станком – по нижнему станку лафета, чем достигалась хорошая устойчивость мортиры при стрельбе.

В боевом положении мортира опиралась спереди на опорную плиту, а сзади – на хоботовую опору. Колеса при этом вывешивались. В походном положении ствол снимался и устанавливался на специальную ствольную повозку. Обычно возка производилась раздельно – ствольная повозка и отдельно лафет с передком. Скорость буксировки при этом не превышала 20 км/ч. Однако на короткие расстояния со скоростью 4–6 км/ч допускалась перевозка мортиры в неразобранном виде, то есть со стволом, наложенным на лафет.

В боекомплект мортиры входили две осколочно-фугасные гранаты и бетонобойный снаряд. При ударе осколочно-фугасной гранаты о грунт под углом не менее 25° убойные осколки разлетались вперед на 30 м и в стороны на 80 м, а при падении под углом более 25° осколки летели вперед на 75 м и в стороны на 50 м. Наиболее же эффективным осколочным действием снаряд обладал при разрыве на высоте 10 м. Убойные осколки летели вперед на 80 м и вбок на 90 м. Поэтому 21-см осколочно-фугасные гранаты снабжались дистанционными механическими взрывателями.

Бетонобойный снаряд пробивал бетонную стенку толщиной 0,6 м и кирпичную стенку толщиной до 4 м, а также проникал при попадании, близком к нормали, в песчаный грунт на глубину до 7,2 м, а в рыхлый грунт – до 14,6 м.

К 1 июня 1941 г. в вермахте имелось 388 мортир 21-cм Mrs.18. Все 21-см мортиры обр. 18 находились в артиллерийских частях РГК. К концу мая 1940 г. 21-см Mrs.18 состояли на вооружении двух смешанных моторизованных артиллерийских дивизионов (№ 604 и № 607). В каждом дивизионе имелось по две батареи 21-см мортир (трехорудийного состава) и по одной батарее 15-см пушек. Также 21-см мортиры обр. 18 состояли в пятнадцати моторизованных дивизионах, по три батареи трехорудийного состава в каждом (2-й и 3-й дивизионы 109-го артполка, 2-й дивизион 115-го артполка, дивизионы № 615, 616, 635, 636, 637, 732, 733, 735, 736, 777, 816, 817). Кроме того, по три мортиры было в 624-м и 641-м дивизионах особой мощности в дополнение к батареям 30,5-см мортир.

В 1939 г. фирма Круппа произвела наложение ствола 17-см (172,5-мм) морской пушки на мортирный лафет. Система получила обозначение 17-см K.Mrs.Laf. Германские историки считают 17-см пушку обр. 18 на мортирном лафете (17-см K.Mrs.Laf) лучшей пушкой своего класса во Второй мировой войне.

17-см пушки K.Mrs.Laf состояли чаще всего в составе смешанных моторизованных артиллерийских дивизионов РГК вермахта. В каждом дивизионе было по две трехорудийные батареи 21-см мортир обр. 18 и по одной трехорудийной батарее 17-см пушек.

Первые четыре 17-см пушки поставили в части в январе 1941 г. В 1941 г. от промышленности получена 91 пушка, в 1942 г. – 126, в 1943 г. – 78, в 1944 г. – 40 и в 1945 г. – 3.

Кроме этих двух штатных систем, немцы использовали на Восточном фронте многие десятки орудий большой и особой мощности чешского, французского, голландского и британского производства.

«Минометная мафия»

Впервые с минометами Стокса-Брандта, то есть минометами, созданными по схеме мнимого треугольника , краскомы познакомились в октябре 1929 г. в ходе советско-китайского конфликта на КВЖД.

В ходе боев части Красной Армии захватили несколько десятков китайских 81-мм минометов Стокса-Брандта и сотни мин к ним. В ноябре – декабре 1929 г. трофейные минометы были отправлены в Москву и Ленинград для изучения.

Китайские минометы первым делом попали в группу «Д». При первом же знакомстве с минометами руководитель группы Н.А. Доровлев оценил гениальную простоту изделия. Не раздумывая, он отказался от глухой схемы, хотя работы по таким системам еще велись некоторое время по инерции. В течение нескольких месяцев группа «Д» разработала по схеме мнимого треугольника (а точнее, скопировала китайский миномет) систему из трех минометов калибра 82, 107 и 120 мм.

Так были созданы первые советские минометы по схеме мнимого треугольника.

Постепенно группу «Д» и их высокопоставленных поклонников в ГАУ занесло. Они решили, что минометы могут заменить классическую артиллерию. В 1930 г. был создан образец двенадцатипёрой 160-мм мины и несколько образцов 160-мм минометов. Началось проектирование 240-мм минометов.

С другой стороны, в конце 1939 г. был создан оригинальный тип миномета – «37-мм миномет-лопата», выполненный по схеме «унитарный ствол».

В походном положении миномет представлял собой лопату, рукоятью которой служил ствол. Миномет-лопата мог быть использован для рытья окопов.

При стрельбе из миномета лопата выполняла роль опорной плиты. Лопата сделана из броневой стали и не пробивалась 7,62-мм пулей.

Миномет состоял из ствола, лопаты – опорной плиты и сошки с пробкой.

Труба ствола соединена наглухо с казенником. В казенник запрессован боек, на который накладывался капсюль вышибного патрона мины.

Зимой 1940 г. при использовании 37-мм миномета-лопаты в боях в Финляндии была обнаружена низкая эффективность 37-мм мины. Оказалось, что дальность полета мины при оптимальном угле возвышения незначительна, а осколочное действие слабое, особенно в зимнее время, когда почти все осколки застревали в снегу. Поэтому 37-мм миномет-лопату и мину к нему сняли с вооружения и прекратили их производство.

К началу Великой Отечественной войны в РККА состояло 36 324 ротных 50-мм миномета, 14 525 батальонных 82-мм минометов, 1468 горных 107-мм минометов и 3876 полковых 120-мм минометов.

Уже в середине 1930-х гг. ряд конструкторов-минометчиков и их покровители буквально объявили войну всем артиллерийским орудиям, способным вести навесной огонь.

Вот, к примеру, рассмотрим орудия, включенные в систему артиллерийского вооружения на 1929–1932 гг., которая была утверждена постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) от 15 июля 1920 г. и имела силу закона. В этой системе в разделе «Батальонная артиллерия» состояли 76-мм мортиры. В разделе «Полковая артиллерия» – 76-мм гаубицы сопровождения пехоты и 122-мм мортиры. В разделе «Дивизионная артиллерия» – 152-мм мортиры. В разделе «Корпусная артиллерия» – 203-мм мортиры.

Как видим, упрекать наших артиллеристов в недооценке навесного огня просто несерьезно. Но увы, ни один из пунктов программы выполнен не был.

А вот система артиллерийского вооружения на 1933–1937 гг. Среди прочего там:

– 76-мм пушка-мортира для вооружения стрелковых батальонов;

– 152-мм мортира для вооружения стрелкового полка;

– 203-мм мортира для корпусной артиллерии.

Результат? Опять все три пункта не были выполнены.

Таким образом, если по остальным образцам артиллерийского вооружения обе предвоенные программы были выполнены, то ни одна мортира на вооружение не поступила. Что это – случайность? Или, может, наши конструкторы сплоховали и кривые мортиры делали?

В 1928–1930 гг. было изготовлено не менее дюжины 76-мм батальонных мортир. В их проектировании принимали участие лучшие конструкторы страны. Все эти системы прошли испытания и показали в целом неплохие результаты. Но в начале 1930-х гг. работы над ними прекратили.

В декабре 1937 г. Артуправление решило вернуться к вопросу о 76-мм мортирах. Военный инженер 3-го ранга НТО Артуправления Синолицын написал в заключении, что печальный конец истории с 76-мм батальонными мортирами «является прямым актом вредительства… Считаю, что работы по легким мортирам надо немедленно возобновить, а все ранее изготовленные мортиры, разбросанные по заводам и полигонам, разыскать».

Тем не менее работы по этим мортирам возобновлены не были, а 4 опытные 76-мм мортиры были отправлены в Артиллерийский музей.

В систему же артиллерийского вооружения на 1933–1937 гг. была включена «76-мм пушка-мортира». Вес ее должен был быть 140–150 кг, дальность стрельбы 5–7 км, скорострельность 15–20 выстрелов в минуту. Пушка-мортира предназначалась для вооружения стрелковых батальонов.

Выражение «пушка-мортира» не прижилось, и такие системы стали называть батальонными гаубицами. Было спроектировано и испытано две таких гаубицы – 35К завода № 8 и Ф-23 завода № 92.

Гаубица 35К была спроектирована и изготовлена на заводе № 8 под руководством В.Н. Сидоренко. Она предназначалась для горных и воздушно-десантных частей, а также в качестве батальонного орудия для непосредственной поддержки пехоты.

Проектирование гаубицы 35К началось в 1935 г. 9 мая 1936 г. первый опытный образец был сдан военпреду.

Орудие разбиралось на 9 частей весом от 35 до 38 кг. Таким образом, в разобранном виде оно могло транспортироваться не только на конских, но и на людских вьюках.

Гаубица 35К испытывалась на НИАПе 5 раз.

Первое испытание произошло в мае – июне 1936 г. После 164 выстрелов и 300 км пробега гаубица вышла из строя и была снята с испытаний.

Второе испытание – сентябрь 1936 г. При стрельбе лопнула лобовая связь, так как отсутствовали болты, скреплявшие кронштейн щита с лобовой частью. Кто-то, видимо, вынул или «забыл» поставить эти болты.

Третье испытание – февраль 1937 г. Опять кто-то не залил жидкость в цилиндр компрессора. В результате при стрельбе из-за сильного удара ствола была деформирована лобовая часть станка.

Четвертое испытание – при стрельбе из новой опытной гаубицы 23 мая 1937 г. поломка пружины накатника. Причина – грубая ошибка инженера в чертеже веретена компрессора.

Пятое испытание – декабрь 1937 г. – испытывались сразу 9 систем 35К. Из-за недокатов и набросов при стрельбе под углом 0° комиссия решила, что система испытаний не выдержала. Тут налицо явная придирка, так как подобные явления были у всех горных орудий, например, 7–2 и 7–6.

Всего к началу 1937 г. на заводе № 8 было изготовлено двенадцать 76-мм гаубиц 35К. Однако к этому времени, имея множество более выгодных заказов, завод потерял всякий интерес к этой гаубице.

В начале 1937 г. все работы по гаубице 35К были перенесены с завода № 8 на завод № 7, которому был дан заказ на изготовление 100 гаубиц 35К в 1937 г. Но и завод № 7 ничего не хотел делать с «чужой» системой.

Возмущенный Сидоренко 7 апреля 1938 г. написал письмо в Артиллерийское управление: «Завод № 7 не заинтересован в доделке 35К – это грозит ему валовым произволом… У Вас [в Артуправлении] 35К ведает отдел, который является убежденным сторонником минометов и, следовательно, противником мортир». Далее Сидоренко прямо писал, что на испытаниях 35К на НИАПе было элементарное вредительство.

Уникальную 76-мм батальонную гаубицу Ф-23 создал знаменитый конструктор В.Г. Грабин в КБ завода № 92 в Горьком. Особенность конструкции гаубицы заключалась в том, что ось цапф проходила не через центральную часть люльки, а через ее задний конец. В боевом положении колеса были сзади. При переходе в походное положение люлька со стволом поворачивалась относительно оси цапф назад почти на 180°. Как и у Сидоренко, гаубица разбиралась для перевозки на конские вьюки. Надо ли говорить, что и Ф-23 постигла судьба 35К.

На заводе в Перми (тогда г. Молотов) в 1932 г. был изготовлен и испытан опытный образец 122-мм полковой мортиры М-5, а в следующем году – 122-мм полковой мортиры «Лом». Обе мортиры имели достаточно высокие тактико-технические данные, но на вооружение их не приняли. Причем заметим: если, к примеру, 76-мм дивизионную пушку Ф-22 можно было принять или не принять, благо, в последнем случае на вооружении дивизий и в производстве все равно остались бы 76-мм пушки обр. 1902/30 г., то никакой альтернативы 122-мм мортирам М-5 и «Лом» в полках не было.

В 1930 г. КБ завода «Красный Путиловец» разработало проект 152-мм дивизионной мортиры. Но шансов выжить у нее не было. Согласно заключенному 28 августа 1930 г. договору с фирмой «Бютаст» (подставной конторой фирмы «Рейнметалл»), немцы должны были поставить восемь 15,2-см мортир фирмы «Рейнметалл» и помочь организовать их производство в СССР.

В СССР мортира была принята на вооружение под наименованием «152-мм мортира обр. 1931 г.». В документах 1931–1935 гг. она называлась мортира «Н» или «НМ» (НМ – немецкая мортира).

С 5 по 30 июня 1931 г. немецкая 152-мм мортира «Н» успешно прошла испытания на Главном артиллерийском полигоне в объеме 141 выстрел, а осенью того же года она прошла войсковые испытания в 20-й стрелковой дивизии.

152-мм мортира «Н» была запущена в серийное производство на Пермском заводе. Однако удалось изготовить только 129 мортир. Куда там фирме «Рейнметалл» против нашего минометного лобби!

Тем не менее КБ завода № 172 (г. Пермь) провело модернизацию мортиры обр. 1931 г. и представило на испытания три новые 152-мм мортиры МЛ-21. Испытания выявили ряд мелких конструктивных недостатков.

Минометное лобби в Артиллерийском управлении встретило МЛ-21 буквально в штыки. 13 июля 1938 г. из 2-го отдела Артуправления пошла кляуза маршалу Кулику: «Завод № 172 в течение ряда лет пытался отработать 152-мм мортиры в большом числе вариантов и не получил удовлетворительного решения ряда вопросов: прочность системы, вес, клиренс и др.

Испытания мортиры в войсках тоже показали неудовлетворительные результаты как по конструкции, так и по тактическим данным (для полка тяжела, а для дивизии маломощна). Кроме того, она не входила в систему вооружений. На основании изложенного Артиллерийский Комитет считает необходимым дальнейшие работы по мортире прекратить».

28 августа 1938 г. маршал Кулик в письме к наркому Ворошилову как попугай переписал все аргументы Артуправления и добавил от себя: «Прошу Вашего распоряжения о прекращении опытных работ по этой мортире». Работы по 152-мм дивизионным мортирам были прекращены окончательно.

Забегая вперед, скажу, что мортиры этого типа, в вермахте именовавшиеся 15-см тяжелыми пехотными орудиями, натворили много бед на всех фронтах Второй мировой войны.

Советскими конструкторами был успешно выполнен и пункт обеих артиллерийских программ по 203-мм корпусной мортире.

Было создано и испытано несколько образцов 203-мм корпусных мортир (в 1929 г. – мортира «Ж»; в 1934 г. – мортира «ОЗ» и т. д.). Результат тот же – ни одна корпусная мортира на вооружение не поступила. Причем замечу, что орудия настильного боя – те же «полковушки», дивизионные пушки – исправно принимались на вооружение и запускались в массовое производство.

Жертвой минометного лобби стало и уникальное орудие – 40,8-мм автоматический гранатомет Таубина, опередивший все армии мира почти на 40 лет.

40,8-мм автоматический гранатомет Таубина представлял собой грозное оружие. Темп стрельбы составлял 440–460 выстрелов в минуту. Другой вопрос, что при магазинном питании практическая скорострельность первоначально составляла всего 50–60 выстрелов в минуту. Но Таубиным был разработан и вариант ленточного питания. При этом практическая скорострельность становилась равной темпу стрельбы на всей длине ленты. С учетом малого заряда унитарного патрона нагрев ствола и его износ при стрельбе были невелики. Таким образом, длина ленты лимитировалась лишь весовыми ограничениями. Практическая дальность стрельбы гранатомета составляла 1200 м.

Испытания 40,8-мм гранатомета непрерывно велись с 1933 г. Почти каждый год изготавливались все новые модели, а то и малые серии. Так, только в 1937 г. ОКБ-16 изготовило для войсковых испытаний 12 гранатометов, а завод ИНЗ-2 – еще 24.

В конце 1937 г. 40,8-мм гранатомет Таубина проходил войсковые испытания одновременно в трех стрелковых дивизиях. Отзывы везде были в целом положительные, практическая скорострельность была доведена до 100 выстрелов в минуту (с обойменным питанием). Вот, к примеру, донесение из 90-й стрелковой дивизии Ленинградского военного округа, где с 8 по 18 декабря 1932 г. проходили испытания гранатометов: «Действие гранатометов безотказно».

В ноябре 1938 г. 40,8-мм гранатомет испытывался на малом бронекатере типа «Д» Днепровской военной флотилии. Гранатомет был установлен на тумбе от пулемета ШВАК. Стрельба велась как на якоре, так и с ходу. Из заключения комиссии: «Автоматика работала безотказно… меткость удовлетворительная… система при стрельбе не демаскируется благодаря слабому звуку выстрела и отсутствию пламени… взрыватель работает безотказно как по воде, так и по грунту».

Управление вооружений ВМФ 20 января 1939 г. заключило договор с ОКБ-16 на изготовление 40,8-мм и 60-мм корабельных гранатометов, но вскоре разорвало договор без объяснения причин.

Гранатомет Таубина испытывался и в частях НКВД на Дальнем Востоке, где он также получил положительные отзывы.

Уже по результатам войсковых испытаний конца 1937 г. гранатомет следовало принять на вооружение РККА. Все отмеченные недостатки были несерьезны и устранимы. Да и без недостатков у нас не принималась на вооружение ни одна артсистема. Вон сколько недостатков было у 76-мм дивизионной пушки Ф-22 (обр. 1936 г.), а ведь пустили в массовое производство. Что же произошло?

Дело в том, что Таубин перешел дорогу «минометчикам». Они сочли, что гранатомет Таубина ставит под сомнение продолжение работ по 50-мм ротным минометам, а может, и по 60-мм и 82-мм минометам.

27 июля 1938 г. Таубин писал в Наркомат обороны: «Отдельные работники Арткома – Доровлев, Богомолов, Бульба, Игнатенко – на протяжении 1937 г. с помощью бывшего председателя Артиллерийского комитета АУ Кириллова-Губецкого создали атмосферу шантажа вокруг… 40,8-мм гранатомета» .

Минометчикам удалось добиться выхода Постановления КО № 137 от 22 июня 1938 г., которым был принят на вооружение 50-мм миномет, имевший много конструктивных недостатков.

Минометчики добиваются от Артуправления фантастического по глупости решения – испытывать 40,8-мм гранатомет вместе с 50-мм минометом и по программе стрельбы миномета. Естественно, что миномет не мог вести настильной стрельбы, и ее не было в программе, а гранатомет мог эффективно вести как настильную, так и навесную стрельбу. Зато при максимальном угле возвышения кучность стрельбы 50-мм миномета оказалась чуть лучше. К тому же миномет был существенно проще и дешевле гранатомета.

Так Красная Армия осталась без артсистем настильной стрельбы и без автоматических гранатометов. Замечу, что в середине 1960-х гг. американцы впервые применили автоматический гранатомет во Вьетнаме, а в конце 1969 г. в СССР начались испытания автоматического гранатомета «Пламя», по устройству и принципу действия очень похожего на гранатомет Таубина.

Конструкторы-авантюристы и безграмотные члены Арткома ГАУ устраивали кампанию за кампанией по созданию небоеспособных артсистем. Об авантюре с беспоясковыми снарядами мы уже говорили. В 1931–1936 гг. недоучившийся (2 курса) студент Леонид Курчевский, пользуясь покровительством Тухачевского, Павлуновского и Орджоникидзе, попытался заменить все орудия РККА и ВМФ на динамореактивные. Он создал тупиковое направление развития безоткатных орудий по схеме «нагруженный ствол». С 1931 по 1936 г. промышленность изготовила около 5 тысяч безоткатных орудий системы Курчевского калибром от 37 до 305 мм. Большая часть этих орудий вообще не прошла военную приемку, а несколько сот орудий состояли по нескольку месяцев (до трех лет) на вооружении, а затем были сняты.

К 22 июня 1941 г. в РККА не состояло на вооружении ни одной артсистемы Курчевского. Любопытно, что несколько десятков тысяч снарядов типа «К» для 76-мм безоткатных пушек Курчевского в ходе битвы за Москву было подано к 76-мм полковым пушкам обр. 1927 г. и для этих снарядов составили специальные «Таблицы стрельбы».

В 1938–1940 гг. в ГАУ началась «картузомания». Накануне войны ряд деятелей решили перевести всю корпусную артиллерию РККА с раздельно-гильзового заряжания на картузное. Преимущества раздельно-гильзового заряжания более чем очевидны. Замечу, что Германия, имевшая лучшую в мире артиллерию в обеих мировых войнах, полагалась исключительно на раздельно-гильзовое заряжание. И не только в орудиях среднего калибра (10,5– 20,3 см), но и в орудиях крупного калибра (30,5-43 см).

Важно отметить, что переход от гильзы к картузу касается не только выстрела, тут требуется введение изменений в стволе орудия. Так, стволы опытных 152-мм гаубиц М-10 и гаубиц-пушек МЛ-20 с картузным заряжанием были не взаимозаменяемы со штатными стволами. Крохоборы-картузники могли выиграть в копейках, зато полностью дезорганизовать нашу корпусную артиллерию. Война положила конец проискам «картузников».

Крохоборы из ГАУ на время унялись, аж до 11 декабря 1967 г., когда вышло постановление о начале работ по созданию 122-мм и 152-мм гаубиц с картузным заряжанием. 5 лет напрасного труда, и в марте 1972 г. Министерство оборонной промышленности выпустило приказ о прекращении работ по картузным гаубицам 122-мм Д-16 и 152-мм Д-11.

Как видим, нашу артиллерию в 1920-1940-х гг. кидало из стороны в сторону. Миллиарды рублей, отнятых у голодного народа, шли на фокусы с беспоясковыми снарядами, «универсалками» (то есть зенитно-дивизионными пушками) Тухачевского, безоткатками Курчевского, прожектерство «картузников» и т. д.

Лично я не любитель малодостоверных сенсаций. Но создается впечатление, что в нашей артиллерии работала большая тщательно законспирированная группа вредителей. Не могло же у нас быть так много дураков, тем более что все тупиковые затеи были уж слишком хорошо продуманы.

Рысак и трактор

Если поставить в ряд все русские серийные и опытные полевые пушки, созданные с 1800 г. по 1917 г., а их наберется более двух десятков, то легко заметить, что их габариты почти одинаковы. То же можно сказать и о весе орудий. Дело в том, что весогабаритные характеристики полевых артсистем определяла «Ее Величество Шестерка Лошадей». Уменьшить вес – это проиграть в мощности орудия, а небольшое увеличение веса резко снижает мобильность. Увеличить диаметр колеса – лафет начнет опрокидываться на поворотах, уменьшить – ухудшится проходимость.

Оптимальной запряжкой в одну повозку всегда считалась четверка лошадей. При запряжке большего числа лошадей снижался коэффициент полезного действия. Поэтому более 10 лошадей старались не запрягать. В XIX веке состояли на вооружении легкие и тяжелые полевые (дивизионные) орудия. Первые запрягались четверкой, а вторые – шестеркой лошадей. К началу ХХ века было решено частично пожертвовать мобильностью полевой пушки ради улучшения ее баллистических качеств. Вес в походном положении 76-мм полевых пушек обр. 1900 г. и обр. 1902 г. оказался около 2 т, то есть крайний предел для шести лошадей. Скорость возки их по хорошим грунтовым дорогам не превышала 6–7 км/час. Причем стоит отметить, что для возки шести орудий батареи 76-мм пушек требовалось не 36 лошадей, а 108, так как на каждое орудие в батарее приходилось по 2 зарядных ящика, каждый из которых также запрягался шестеркой лошадей. Кроме того, в пешей батарее имелись лошади для офицеров, хозяйственных нужд и т. д.

Конная тяга существенно ограничивала и мощь осадной артиллерии. В русской осадной артиллерии предельным весом тела орудия был вес в 200 пудов (3,2 т). В 1910–1913 гг. в России принимаются на вооружение разборные осадные орудия. Так, например, 280-мм мортира (Шнейдера) разбиралась в походном положении на 6 частей. Для возки каждой части (повозки) требовалось 10 лошадей, то есть для всей мортиры – 60 лошадей, не считая лошадей для повозок с боеприпасами.

Первая попытка использования механической тяги в русской армии произошла в 1912–1914 гг. Так, 152-мм осадная пушка обр. 1904 г. в 1912 г. буксировалась колесным трактором по шоссе со скоростью до 12 км/час. В 1913 г. в Брест-Литовской крепости производились опыты по возке 76-мм пушки обр. 1900 г. за грузовым автомобилем. Однако командование крепостной артиллерии смотрело на мехтягу как на фокусы, а командование полевой артиллерии вообще ее игнорировало.

В 1914–1917 гг. Россия закупила в Англии несколько тяжелых орудий и тракторов для их возки. Так, для 305-мм гаубицы Виккерса были заказаны колесные паровые тракторы «Большой лев» и «Малый лев» конструкции Фаулера. На испытаниях возкой 305-мм гаубицы с трактором «Большой лев» было «совершенно испорчено отличное шоссе из Царского Села в Гатчину». Кроме того, на разведение паров требовалось несколько часов, поэтому ГАУ отказалось от паровых «львов».

Более удачными оказались тракторы с карбюраторными двигателями – колесный 60-сильный «Мортон» и колесно-гусеничный «Аллис-Шальмерс». Эти тракторы использовались для возки 203-мм и 234-мм английских гаубиц фирмы «Виккерс». Остальные же тяжелые орудия оставались на конной тяге.

В связи с малой мощностью и немногочисленностью разборных тяжелых орудий русское командование вынуждено было мобилизовать на фронт тяжелые корабельные и береговые орудия – 152-мм пушки Кане и 254-мм пушки. Их перевозили в разобранном виде только по железной дороге. К позиции орудия специально прокладывали железнодорожную ветку нормальной колеи. Любопытен был способ возки 305-мм осадной гаубицы обр. 1915 г. К линии фронта гаубицу доставляли по железной дороге с нормальной колеей. Затем части гаубицы довольно оригинальным способом перекладывались на тележки узкоколейной железной дороги (колея 750 мм) и таким способом доставлялись непосредственно на позицию.

В годы Гражданской войны Красная Армия ни разу не применяла тяжелой артиллерии, если не считать железнодорожных и судовых установок. Любопытно, что в Крыму осадные орудия белых, брошенные в ноябре 1920 г., так и стояли почти год – красным нечем их было вывезти.

В первом полугодии 1941 г. началось частичное развертывание армии и интенсивное формирование новых артиллерийских частей. Это еще более ухудшило ситуацию с механической тягой. Мобилизованные из народного хозяйства тракторы большей частью были изношены, а производить их ремонт армия не имела ни сил, ни средств. Средним ремонтом тракторов не занимались ни ремонтные базы Наркомата обороны, ни артиллерийские части; первые – из-за отсутствия свободных производственных мощностей, вторые – из-за отсутствия запасных частей, инструмента или мастерских.

Капитальный ремонт тракторов на ремонтных базах Наркомата обороны задерживался. Так, в Киевском особом военном округе (КОВО) на ремонтных базах находилось 960 тракторов, в ЗапОВО – 600. Срок окончания их ремонта без учета вновь поступавших тракторов намечался только на второй квартал 1943 г. В машинно-тракторных мастерских Наркомата земледелия с 1940 г. находилось около 400 тракторов, сданных в ремонт Западным и Киевским округами. Срок выпуска их из ремонта оставался неустановленным.

Таблица 1. Основные ТТД специальных артиллерийских тягачей и тракторов, применявшихся для буксировки орудий в начале войны

Таблица 2. Численность, состав и качественное состояние тракторного парка советской артиллерии на 1 января 1941 г.

Вот, к примеру, донесение начальника артиллерии Орловского военного округа от 5 июня 1941 г.: «По штатам мирного и военного времени, 364, 488-му корпусным артиллерийским полкам и 399-му гаубичному артиллерийскому полку положены тракторы „Коминтерн“ и „Сталинец-2“. В момент сформирования указанных артиллерийских частей тракторов „Коминтерн“, „Сталинец-2“ и их заменяющих ЧТЗ-65 в округе не было… Планом вооружения Генерального штаба Красной Армии на 1941 г. предусматривается укомплектование этих частей на 50 % штатной потребности вместо положенных тракторов „Коминтерн“ и „Сталинец-2“ маломощными тракторами СТЗ-3-5…

Перевозка указанными тракторами материальной части артиллерии от станции Рада Ленинской железной дороги до лагерей производилась по лесной проселочной дороге на расстоянии 0,5–1 км… Из 10 тракторов СТЗ-3-5, участвовавших в переброске 122-мм пушек и 152-мм гаубиц-пушек, застряло 8. Все принятые меры к вытаскиванию застрявших орудий тракторами СТЗ-3-5 оказались безрезультатными… Считаю, что укомплектование указанных артиллерийских частей маломощными тракторами СТЗ-3-5 в размере 50 % штатной потребности делает их небоеспособными». А вот донесение от 18 июня 1941 г. о передвижении частей ЗапОВО к новому месту дислокации: «Во время марша 27-й и 42-й стр. дивизий из-за низкой квалификации шоферов были случаи аварий автомашин и тракторов. Шофер 132 сп 27 сд Полтавцев 8.V.41 г. опрокинул автомашину. Находившийся в ней повар-инструктор Измайлов получил перелом правой ключицы. Мл. командир 75 гап 27 сд Кошин, управляя трактором ЧТЗ-5, наехал на 122-мм орудие, в результате чего трактор выведен из строя. Водитель трактора Тейлинский (42 сд) наскочил на впереди идущее орудие, в результате чего трактор вышел из строя и повреждено орудие. Водитель Баев той же дивизии, управляя автомашиной, наскочил на вторую автомашину, в результате чего обе машины вышли из строя. Водитель автомашины парковой батареи 42 сд Леонтьев наехал на столб, чем вывел из строя машину и ранил себя. Аналогичные факты имели место и в 75 сд.

Кроме того, во время марша в 115 сп 75 сд по причине потертости вышли из строя 23 лошади» .

С целью сбережения материальной части и топлива в предвоенные годы для боевой учебы и хозяйственных надобностей разрешалось использовать лишь один трактор на батарею, причем время работы его не должно было превышать 25 часов в месяц. Можно представить себе, на каком уровне велась боевая подготовка нашей механизированной артиллерии.

Неудовлетворительное положение со средствами мехтяги наряду с другими факторами привело к катастрофическим последствиям в первые же дни войны.

26 июня 1941 г. полковник И.С. Стрельбицкий доносил командующему артиллерией 13-й армии, что из 12 артиллерийских дивизионов бригады 9 дивизионов не имеют ни тракторов, ни водителей, ни снарядов.

В г. Дубно формировался 529-й гаубичный артиллерийский полк большой мощности. Из-за отсутствия мехтяги при подходе немцев были брошены в исправном состоянии 27 203-мм гаубиц Б-4, то есть весь полк.

На пополнение парка в первом полугодии 1942 г. от промышленности поступали только тракторы СТЗ-5. Из них 1628 – до 1 июня 1942 г. и 650 – за июнь 1942 г.

Эти тракторы почти полностью пошли на укомплектование вновь формирующихся артполков стрелковых дивизий.

Трактор «Ворошиловец» не производился с августа 1941 г. И за время войны Красная Армия ни одного «Ворошиловца» не получила.

Вопрос об изготовлении опытных образцов и подготовке трактора А-45 (взамен «Ворошиловца») на базе танка Т-34 на 13 июля 1942 г. разрешен не был. Техпроект этого трактора, разработанный заводом № 183, утвержден ГАБТУ и ГАУ 4 июня 1942 г. Тем не менее в серию по разным причинам А-45 так и не пошел. Выпуск тракторов ЧТЗ прекратился в декабре 1941 г., и на 13 июля 1942 г. производство их возобновлено не было.

Таблица 4

Тракторы из-за границы на 13 июля 1942 г. еще не поступали, и первая партия в 400 штук ожидалась только в августе. Из доклада начальника АТУ ГАБТУ КА для секретариата СНК СССР о состоянии тракторного парка Красной Армии от 13 июля 1942 г.: «Вследствие полного прекращения выпуска тракторов „Ворошиловец“ и ЧТЗ создалось чрезвычайно тяжелое положение в артиллерийских и танковых частях. Новые формирования пушечных и тяжелых гаубичных артполков РГК совершенно не обеспечиваются механической тягой (трактор ЧТЗ). Потребность на пополнение убыли тракторов действующих частей не удовлетворяется. Во многих артполках 1 трактор приходится на 2–3 орудия. Танковые части совершенно не обеспечиваются мощными тракторами „Ворошиловец“, в результате чего тяжелые и средние танки даже из-за небольших неисправностей или повреждений своевременно не эвакуируются с поля боя и попадают к противнику…

В связи с прекращением выпуска тракторов ЧТЗ в артиллерийских частях создалось катастрофическое положение с механической тягой» .

В августе 1943 г. начались испытания трех опытных образцов гусеничного артиллерийского тягача Я-12, созданного в КБ Ярославского автомобильного завода. Тягачи были оснащены поставляемым по ленд-лизу дизелем GMC-4-71 мощностью 112 л.с., который позволял развивать скорость 37,1 км/ч по хорошей дороге. Вес тягача без груза 6550 кг.

Тягач Я-12 мог буксировать 85-мм зенитные пушки, корпусные артсистемы А-19 и МЛ-20 и даже (с трудом) 203-мм гаубицу Б-4. С августа до конца 1943 г. Ярославский завод изготовил 218 тягачей Я-12, в 1944 г. – 965 и до 9 мая 1945 г. – еще 1048.

А теперь перейдем к штатным артиллерийским тягачам вермахта. За первые 18 дней войны среднее ежедневное продвижение немецких войск составляло от 25 до 35 км. И достигнуто это было не в последнюю очередь благодаря системе германских колесногусеничных артиллерийских тягачей. В вермахте их называли «Somderkraftfarzeug», то есть «специальные моторизованные машины».

Изначально имелось шесть классов таких машин:

– 1/2-тонный класс, Sd.Kfz.2;

– 1-тонный класс, Sd.Kfz.10;

– 3-тонный класс, Sd.Kfz.11;

– 5-тонный класс, Sd.Kfz.6;

– 8-тонный класс, Sd.Kfz.7;

– 12-тонный класс, Sd.Kfz.8;

– 18-тонный класс, Sd.Kfz.9.

Машины всех классов были очень похожи друг на друга и оснащались кабинами из тентов. Ходовая часть гусеничного шасси снабжалась установленными в шахматном порядке опорными катками. Гусеницы были с резиновыми подушками и смазкой траков. Такая конструкция шасси обеспечивала высокую скорость движения по шоссе и удовлетворительную проходимость по бездорожью.

Опорные катки всех машин, кроме Sd.Kfz.7, имели торсионную подвеску. Разворот машины осуществлялся поворотом передних (обычных) колес и включением дифференциалов гусеничного движения.

Самым маленьким германским артиллерийским тягачом был Sd.Kfz.2 – гусеничный мотоцикл фирмы NSU. Всего фирмы NSU и Stoewer изготовили не менее 8345 гусеничных мотоциклов.

Этот мотоцикл с мотором в 36 л.с. и собственным весом 1280 кг первоначально предполагался для использования в ВДВ для буксировки 7,5-см и 10,5-см безоткатных пушек, минометов и других систем. Усилие «на крюке» до 200 кг.

В пехотных дивизиях Sd.Kfz.2 применялся для буксировки 37-мм противотанковых пушек, 7,5-см пехотных орудий, 2-см зенитных пушек и других легких систем.

Скорость движения Sd.Kfz.2 достигала 70 км/ч. Однако на кривых участках путей скорость следовало снижать, а подъемы или холмы можно было преодолевать только по прямой, при движении же по диагонали Sd.Kfz.2 мог опрокинуться.

Весной 1942 г. ГАБТУ провело сравнительные испытания трофейного немецкого тягача Sd.Kfz.2, который у нас попросту назывался НСУ, и нашего автомобиля ГАЗ-64.

Согласно отчету от 6 мая 1942 г., «немецкий тягач НСУ и автомобиль ГАЗ-64 по силе тяги и проходимости могут буксировать 45-мм противотанковую пушку. Однако ни тягач, ни автомобиль ГАЗ-64 не в состоянии перевозить штатный расчет пушки, состоящий из 5 человек, и боекомплект. Буксировка 37-мм зенитной пушки с расчетом в 3 человека вместо семи немецким тягачом и ГАЗ-64 возможна только по хорошим шоссейным дорогам…

Проходимость тягача по проселочным и лесным дорогам в период весеннего бездорожья лучше, чем ГАЗ-64…

Отсутствие преимущества тягача НСУ в сравнении с ГАЗ-64 как по динамическим, так и по тяговым качествам, сложность конструкции тягача и трудности освоения его производства дают основания сделать вывод о нецелесообразности принятия его на производство» .

Следует заметить, что немцы называли свои колесно-гусеничные тягачи 1-, 3-, 5-, 8-, 12– и 18-тонными, имея в виду не их грузоподъемность в тоннах, а условный груз, который они могли буксировать по пересеченной местности в условиях средней проходимости.

Однотонный полугусеничный тягач Sd.Kfz.10 предназначался для буксировки противотанковых пушек калибра 3,7 см, 5 см и 7,5 см. На его базе был создан легкий БТР. Мощность двигателя Sd.Kfz.10 составляла 90-115 л.с. Скорость по шоссе – до 65 км/ч.

Легковой автомобиль-тягач с силой тяги 3 т Sd.Kfz.11 предназначался для буксировки 10,5-см легких полевых гаубиц и 15-см реактивных минометов. На его базе был создан средний БТР. Мощность двигателя 90-100 л.с. Скорость хода 50–70 км/ч.

Средний тягач Sd.Kfz.6 в 5 т буксировал 10,5-см легкую гаубицу, 15-см тяжелую гаубицу, 10,5-см пушку и 8,8-см зенитную пушку. Мощность двигателя 90-115 л.с. Скорость по шоссе 50–70 км/ч.

Средний тягач Sd.Kfz.7 в 8 т буксировал 15-см тяжелую гаубицу, 10,5-см пушку и 8,8-см зенитную пушку. Мощность двигателя 115–140 л.с. Максимальная скорость хода по шоссе 50–70 км/ч.

Тяжелый тягач Sd.Kfz.8 в 12 т буксировал зенитные орудия калибра 8,8 см и 10,5 см, а также 21-см мортиры обр. 18. Мощность двигателя 150–185 л.с. Скорость хода по шоссе 50–70 км/ч.

И наконец, тяжелый тягач Sd.Kfz.9 в 18 т мог буксировать все типы танков, все тяжелые артсистемы большой и особой мощности, а также 12,8-см зенитные орудия. Естественно, что орудия особой мощности перевозились в разобранном виде. Соответственно для перевозки одной 21-см пушки K.39 требовалось три тягача Sd.Kfz.9, а для 24-см пушки K3 – пять тягачей. Для 35,5-см мортиры М.1 – семь тягачей. Мощность его двигателя составляла 230–250 л.с. Скорость хода 50–70 км/ч.

В ходе войны на базе легких, средних и тяжелых полугусеничных тягачей немцы создали с дюжину импровизированных самоходных установок. При этом пушка попросту помещалась в кузове тягача. Так были созданы самоходные ординарные и счетверенные 2-см зенитные установки, а также 3,7-см и 5-см зенитные автоматические установки, а на шасси тягача Sd.Kfz.9 – самоходные 8,8-см зенитные пушки.

На средних тягачах Sd.Kfz.6 устанавливались 3,7-см и 5-см противотанковые пушки.

Кроме полугусеничных тягачей, для возки артиллерии в вермахте использовались и чисто гусеничные машины. Особую известность среди них получил трактор RSO фирмы «Штайр».

Для «блицкрига» в России немцы использовали сотни тысяч тракторов и автомобилей, захваченных по всей Европе в 1939–1941 гг. Степень моторизации как армии в целом, так и артиллерии в частности была в вермахте существенно выше, чем в РККА, что и стало важной составляющей артиллерийского вектора поражения 1941 г.

Корректировка артиллерии с воздуха

К началу Второй мировой войны основными германскими самолетами – артиллерийскими корректировщиками были одномоторные «Хеншель» HS-126. Экипаж самолета – два человека. Высокое расположение крыла обеспечивало хороший обзор пилоту и корректировщику. Максимальная скорость HS-126 – 349 км/ч, дальность полета 720 км. Машина производилась в 1938–1940 гг., всего выпущено 810 самолетов.

В июле 1938 г. начались летные испытания самого знаменитого разведчика-корректировщика Второй мировой войны – «Фокке-Вульф» FW-189. В люфтваффе его именовали «Uhu» («Филин»), германская пресса – «летающим глазом», ну а наши солдаты окрестили его «Рамой» за двухкилевую конструкцию.

Гондола-фюзеляж по своей конструкции была металлическим монококом, отдельные части которого соединялись на болтах. Носовая и хвостовая части гондолы имели большую площадь остекления, которое было выполнено плоскими панелями, не дающими искажений. В гондоле размещались три члена экипажа – пилот, штурман-наблюдатель и стрелок хвостовых пулеметных установок.

Хвостовое оперение крепилось на двух балках овального сечения, являвшихся продолжением мотогондол. По своей конструкции эти балки представляли собой монокок. Стабилизатор и кили были моноблочной конструкции. Рули имели каркас из дюралюминия и полотняную обшивку.

На «Раме» устанавливались два двигателя «Аргус» As-410А-1 мощностью 465 л.с. каждый. Винты были изменяемого в полете шага.

Самолет был вооружен двумя неподвижными 7,92-мм пулеметами MG 17 в центроплане для стрельбы вперед и двумя подвижными 7,92-мм пулеметами MG 15 в шкворневых установках в задней части гондолы. Один из подвижных пулеметов предназначался для стрельбы назад и вверх, а второй – назад и вниз. Такое вооружение, хороший обзор и высокая маневренность позволяли экипажу на вираже постоянно держать атакующий истребитель в зоне обстрела его задних огневых точек. Обстреляв атакующий истребитель, «Рама» обычно уходила спирально на малые высоты и бреющий полет. Советского летчика, сбившего «Раму», обычно представляли к награде.

Производство самолетов FW-189 на германских заводах было прекращено в 1942 г., но на французских заводах оно продолжалось до января 1944 г., а на чехословацких – до 1945 г. Всего было выпущено 846 самолетов FW-189 всех модификаций.

К 22 июня 1941 г. ни одного FW-189 в боевых эскадрильях еще не было, а артиллерийскую корректировку в первые месяцы войны вели только HS-126. За первые три месяца войны было выведено из строя более 80 «Хеншелей», из них 43 безвозвратно.

Только в ноябре 1941 г. в действовавшую на Восточном фронте эскадрилью 2.(F)11 поступили первые самолеты FW-189А-1. Затем «Фокке-Вульфы» поступили на вооружение эскадрильи 1.(Р)31, оперативно приданной 8-му армейскому корпусу, и эскадрильи 3.(Н)32, приданной 12-й танковой дивизии.

«Рама» оказалась крепким орешком для наших истребителей. Вот несколько примеров. 19 мая 1942 г. над Таманским полуостровом два советских истребителя МиГ-3 на высоте 4000 м атаковали германский разведчик FW-189А. В результате был поврежден двигатель «Рамы», вышло из строя все оборонительное вооружение, но летчик все же смог посадить самолет на передовом аэродроме. При посадке машина получила повреждения: подломилась левая основная опора шасси и была смята левая плоскость крыла. Самолет быстро отремонтировали, и он вновь вошел в строй.

25 августа 1942 г. наши артиллеристы-зенитчики сбили «Раму» из эскадрильи 2.(Н)12. 22-летний пилот фельдфебель Ф. Элькерст остался жив и был допрошен. Он имел большой боевой опыт, начав войну еще во Франции. Пилот рассказал, что его эскадрилья с посадочной площадки Ольшанцы под Орлом вела разведку с попутной бомбардировкой в треугольнике Киров – Жиздра – Сухиничи. За сутки производилось 5–6 вылетов, и почти всегда без прикрытия истребителей. За три месяца боев эскадрилья не потеряла ни одного самолета. Один из пилотов был тяжело ранен, но сумел долететь до своего аэродрома. По мнению немецкого летчика, избегать встреч с советскими истребителями «Фокке-Вульфам» удавалось благодаря хорошему взаимодействию с постами ВНОС .

В районе Сталинграда разведчики FW-189 постоянно находились над позициями наших войск. Так, над Мамаевом курганом они появлялись каждые 2–3 часа по 5–6 раз в сутки, а их вылеты сопровождались массированными артобстрелами и налетами пикировщиков.

«Фокке-Вульфы» обычно действовали на высоте 1000 м, откуда следили за переброской частей пехоты и танков, фотографировали стоянки самолетов, позиции зенитных батарей, склады, обнаруживали резервы, а также корректировали огонь артиллерии. Разведчики работали почти в любых метеоусловиях, а попадая в зону действия ПВО, уходили на высоту до 3000 м.

В сентябре 1942 г. немцы на Восточном фронте имели 174 разведчика FW-189, а также 103 самолета Не-126, 40 Вf-109 и Bf-110.

Помимо «Рамы» и Hs-126, немцы часто использовали в качестве корректировщика связной самолет «Фюзелер» Fi-156 «Шторх» («Аист»), которому для разбега требовалось всего лишь 60 метров и примерно столько же для посадки. Этого немцы добились, применив «сверхмеханизированное» крыло с подкрылками, закрылками и так называемыми зависающими элеронами, также играющими роль подкрылков.

Максимальный взлетный вес машины составлял 1325 кг, максимальная скорость 175 км/ч. Кабина была спроектирована так, чтобы обеспечить хороший обзор по всем направлениям. Боковые части фонаря кабины выступали в виде балкончиков, что обеспечивало обзор вертикально вниз. Потолок кабины также был весь прозрачный. Три сиденья располагались друг за другом. Переднее сиденье предназначалось для пилота. Заднее сиденье было съемным, и на его месте устанавливался фотоаппарат.

Серийное производство «Шторха» началось в 1937 г. в Германии на заводе в городе Касселе и продолжалось вплоть до окончания войны. Кроме того, с апреля 1942 г. эти самолеты выпускались во Франции на заводе «Моран-Солонье», а с декабря 1943 г. – в Чехословакии на заводе «Мраз». Всего по заказам люфтваффе было произведено около 2900 самолетов Fi-156.

Специально для разведки и корректировки выпускалась версия Fi-156С-2 с аэрофотоаппаратурой в кабине и Fi-156С-5 с аэрофотоаппаратурой в сбрасываемом контейнере.

В Красной Армии средства воздушной артиллерийской разведки перед войной были представлены корректировочно-разведывательной авиацией в виде авиационных звеньев (три самолета в звене), организационно входивших в состав корпусных эскадрилий (по три звена в эскадрилье) войсковой авиации. Всего по довоенным штатам полагалось содержать в 59 эскадрильях 177 корректировочно-разведывательных звеньев с 531 самолетом. Фактически же из-за неукомплектованности их было меньше. Например, в Киевском особом военном округе вместо положенных по штату 72 корректировочных самолетов было только 16. Не хватало радиостанций и аэрофотоаппаратов.

В 1930-е гг. у нас было разработано несколько проектов самолетов-корректировщиков, но ни один из них не удалось запустить в серию. В результате корректировочные звенья укомплектовывались самолетами устаревших, не приспособленных для этих целей конструкций (Р-5 и РZ), к тому же многие из них были сильно изношены.

Летный состав корректировочных звеньев комплектовался главным образом из пилотов, отчисленных из боевой авиации в связи с переходом ее на скоростные самолеты. Специальная подготовка летчиков для корректирования стрельбы артиллерии была слабой, так как командиры эскадрилий, не будучи организационно связанными с артиллерией, не уделяли достаточного внимания этому виду подготовки.

Все эти обстоятельства привели к тому, что методы стрельбы артиллерии с корректировочной авиацией перед войной не получили широкого распространения. Так, например, из 2543 боевых стрельб, проведенных частями корпусной артиллерии 15 военных округов в 1939/40 учебном году, только 52 стрельбы (2 %) проводились с участием корректировочной авиации.

К началу войны в артиллерии было только три отряда аэростатов наблюдения (по одному аэростату на отряд), дислоцировавшихся в Ленинградском военном округе.

В августе 1941 г. на аэродроме НИИ ВВС КА проводились специальные испытания серийного самолета Су-2 производства завода № 207 с целью выявления возможности применения его в качестве «артиллерийского самолета для артразведки противника, аэрофотосъемки и корректуры артогня». По окончании испытаний, с некоторыми изменениями в оборудовании, самолет был рекомендован к принятию на вооружение корректировочных эскадрилий.

В сентябре 1941 г. начальник заказов вооружения Главного управления ВВС КА генерал-лейтенант интендантской службы Жаров в своем обращении к заместителю наркома авиационной промышленности П.А. Воронину писал: «Опытом боевых действий выявлено, что самолет Су-2 может быть использован на фронте не только как ближний бомбардировщик, но и как разведчик и корректировщик артиллерийского огня.

ГУ ВВС КА решено самолеты, поставляемые заводом № 207, направлять в разведывательные соединения ВВС КА. Прошу Вас дать срочное указание директору завода 207 т. Климовникову поставлять ГУ ВВС КА самолеты Су-2, дополнительно оборудованные под аэрофотоаппараты АФА по чертежам главного конструктора, радиостанцией РСБ, СПУ».

В феврале 1942 г. в связи с расформированием завод № 135 прекратил производство самолетов Су-2. Всего самолетами Су-2 были вооружены 12 разведывательных и корректировочных эскадрилий и 18 звеньев.

В начале 1943 г. эскадрильи корректировочно-разведывательной авиации были сведены в корректировочно-разведывательные авиаполки (по три эскадрильи в каждом).

К середине 1943 г. на смену самолетам Су-2 стали поступать переоборудованные самолеты Ил-2, которые до конца войны являлись основными разведчиками-корректировщиками артиллерийского огня.

13 августа 1942 г. командующий ВВС КА А.А. Новиков в связи с положительным опытом применения в июне – июле 1942 г. самолетов Ил-2У (с мотором АМ-38) для корректировки артиллерийского огня обратился к наркому авиапромышленности А.И. Шахурину (письмо № 376269) с просьбой создать на базе штурмовика Ил-2 разведчик-корректировщик артиллерийского огня: «Фронт требует также разведывательных самолетов и самолетовкорректировщиков артогня. Оборудованный для этих целей двухместный самолет Ил-2 удовлетворит и это требование фронта. Прошу Вашего указания главному конструктору тов. Ильюшину срочно разработать и изготовить опытные образцы двухместного самолета Ил-2 в вариантах штурмовика, разведчика и корректировщика артогня».

7 февраля 1943 г. ГКО своим Постановлением № 2841 обязал Ильюшина «…до окончательной отработки самолета-корректировщика приспособить существующий двухместный самолет Ил-2 с АМ-38ф, установив радиостанцию РСБ и фотоустановку».

В марте 1943 г. корректировщик-разведчик Ил-2 был построен. У Ил-2КР полностью сохранилась конструкция и вооружение серийного двухместного «Ила» с АМ-38ф. Изменения были внесены только в состав оборудования, в топливную систему и в схему бронирования. Радиостанцию РСИ-4 заменили на более мощную РСБ-3бис с большей дальностью действия, которую разместили в средней части фонаря кабины экипажа непосредственно за бронеспинкой пилота над уменьшенным по высоте задним бензобаком. Для фиксации результатов разведки в хвостовой части фюзеляжа установили фотоаппарат АФА-И (допускалась установка АФА-ИМ). Внешне самолеты Ил-2КР отличались от серийных Ил-2 лишь наличием радиоантенны, установленной на переднем неподвижном козырьке фонаря кабины пилота.

Летные испытания Ил-2КР (зав. № 301896) в НИИ ВВС КА успешно прошли с 27 марта по 7 апреля 1943 г. (летчик-испытатель А.К. Долгов, ведущий инженер Н.С. Куликов).

В отчете по испытаниям указывалось, что объем спецоборудования недостаточно удовлетворяет предъявляемым требованиям к самолету данного назначения. Тем не менее Постановлением ГКО № 3144 от 10 апреля 1943 г. самолет Ил-2КР был запущен в серийное производство на заводе № 1, которому передавалась и программа выпуска этой модификации штурмовика завода № 30, ввиду того что последний получил задание на производство самолетов Ил-2, вооруженных 37-мм авиапушками ОКБ-16 конструкции А.Э. Нудельмана и А.С. Суранова.

В апреле 1943 г. 30-й авиазавод сумел выпустить 65 самолетов Ил-2КР, и уже 1 июля в действующей армии имелся 41 самолет этого типа.

Помимо этого для корректировки артогня использовалось значительное число штатных штурмовиков Ил-2.

В 1942 г. американцы по ленд-лизу поставили в СССР без запроса с нашей стороны 30 машин Curtiss O-52 «Owi» («Сова»). Из них наши ВВС применяли лишь 19 машин. Двухкилевой моноплан специально спроектирован как «обсервер», то есть артиллерийский корректировщик. Максимальный взлетный вес его составлял 2433 кг, максимальная скорость 354 км/ч. По мнению американских военных, самолет весьма неудобный. Кстати, в США было произведено всего 209 «Сов».

Самолетами Curtiss O-52 «Owi» была укомплектована 12-я отдельная корректировочная эскадрилья Ленинградского фронта. В 2001 г. поисковики в районе Новой Дубровки обнаружили одну из этих машин.

За неимением лучшего, для корректировки артогня у нас часто использовались одноместные истребители. Как это делалось, рассказал Герой Советского Союза А.А. Баршт, воевавший в 118-м отдельном корректировочно-разведывательном полку: «Мы – корректировщики – летали на высоте 3–4 тысячи метров, то есть снаряд совершенно свободно мог угодить в какой-то из наших самолетов. Поэтому необходимо было вообразить себе директрису стрельбы (прямую, соединяющую батарею и цель) и держаться от нее в стороне. Если я просто лечу, то из-за большой скорости плохо можно разглядеть местность. А когда я пикирую на цель, то углового перемещения почти нет. Поэтому вот что мы делали: набирали высоту примерно 4 тысячи метров у линии фронта и командовали: „огонь“! Они делают выстрел, и снаряд полетел. Теперь я опускаю нос и – пошел на цель. Снаряд меня обгоняет и взрывается, и я фиксирую, где взрыв, заранее (во время предварительной разведки) выбрав ориентир на местности – угол леса, либо изгиб реки, либо церковь – что есть. Даю поправки такие, что, как правило, второй, максимум третий залп накрывает цель» .

Я оставлю без комментариев вопрос о том, насколько была эффективна корректировка стрельбы одноместными истребителями, и предоставлю это сделать читателю.

Итак, все самолеты, используемые Красной Армией в 1941–1945 гг., не годились для корректировки артогня.

В июле 1943 г. НИИ ВВС КА разработал тактико-технические требования к войсковому разведчику-корректировщику артиллерийского огня для плана опытного самолетостроения на 1943–1944 гг.

К ноябрю 1943 г. в КБ П.О. Сухого завершилась проработка проекта трехместного корректировщика с двумя двигателями М-62, выполненного по схеме немецкого разведчика FW-189. Самолет-корректировщик включили в проект плана строительства опытных самолетов Наркомата авиационной промышленности 1944–1945 гг., но в процессе согласования и утверждения плана эту тему «сократили».

В 1946 г. в КБ П.О. Сухого был создан аналог FW-189 – артиллерийский корректировщик и разведчик Су-12(РК). Длительность полета разведчика составляла 4 ч 18 мин против 3 часов, заданных тактико-техническими требованиями. Дальность полета 1140 км.

Первый опытный образец Су-12(РК) был закончен в декабре 1947 г., а в 1948 г. он прошел государственные испытания.

В конце сентября 1950 г. главком ВВС в обращении к военному министру СССР доложил, что «корректировочно-разведывательная авиация ВВС СА, состоящая из 18 отдельных авиаэскадрилий и одного полка, вооружена самолетами Ил-2, которые по своему техническому состоянию не обеспечивают выполнения стоящих перед нею задач по боевой подготовке.

Самолет Ил-2 не приспособлен к полетам ночью, в облаках и сложных метеоусловиях, поэтому летные кадры КРА лишены возможности совершенствоваться в технике пилотирования и в боевом применении ночью и в сложных метеоусловиях.

На 1 сентября 1950 г. КРА укомплектована исправными самолетами Ил-2 всего на 83 %, причем процент укомплектованности систематически снижается из-за выхода самолетов из строя по их изношенности и отсутствию пополнения новыми самолетами.

Исходя из вышеизложенного, считал бы необходимым просить СМ СССР обязать МАП организовать серийное производство прошедших испытания в 1949 г. самолетов Су-12 с мотором АШ-82ФН в течение 1951-52 гг. в количестве 185 боевых и 20 учебно-боевых самолетов».

Как видим, главком ВВС дал убийственную характеристику самолету Ил-2 в качестве разведчика-корректировщика.

Отсутствие хороших корректировщиков резко снижало эффективность действия артиллерии РККА в ходе Великой Отечественной войны.

После окончания войны, в СССР на вооружении истребительно-противотанковой артиллерии имелись: 37-мм авиадесантные пушки образца 1944 года, 45-мм противотанковые орудия обр. 1937 года и обр. 1942 года, 57-мм противотанковые орудия ЗиС-2, дивизионные 76-мм ЗиС-3, 100-мм полевые образца 1944 года БС-3. Так же использовались немецкие трофейные75-мм противотанковые орудия Рак 40. Они целенаправленно собирались, складировались и ремонтировались в случае необходимости.

В середине 1944 года была официально принята на вооружение 37-мм авиадесантная пушка ЧК-М1.

Она была специально разработана для вооружения парашютно-десантных батальонов и мотоциклетных полков. Орудие массой в боевом положении 209 кг допускало транспортировку по воздуху и парашютирование. Имело хорошую для своего калибра бронепробиваемость, позволяющую поражать подкалиберным снарядом на малой дистанции бортовую броню средних и тяжелых танков. Снаряды были взаимозаменяемы с 37-мм зенитным орудием 61-К. Транспортировка орудия производилась в автомобилях «Виллис» и ГАЗ-64 (по одному орудию в автомобиле), а также в автомобилях «Додж» и ГАЗ-АА (по два орудия в автомобиле).

Кроме того, имелась возможность транспортировки орудия на одноконной тележке или санях, а также в коляске мотоцикла. При необходимости орудие разбирается на три части.

Расчёт орудия состоял из четырёх человек - командира, наводчика, заряжающего и подносчика. При стрельбе расчёт занимает положение лёжа. Техническая скорострельность достигала 25-30 выстрелов в минуту.
Благодаря оригинальной конструкции противооткатных устройств, 37-мм авиадесантная пушка обр.1944 г. сочетала мощную для своего калибра баллистику зенитного орудия с небольшими габаритами и массой. При близких с 45-мм М-42 значениях бронепробиваемости ЧК-М1 в три раза легче и значительно меньше по габаритам (намного более низкая линия огня), что значительно облегчало перемещение орудия силами расчёта и его маскировку. В то же время, М-42 имеет и ряд преимуществ - наличие полноценного колёсного хода, позволяющего буксировать орудие автомобилем, отсутствие демаскирующего при стрельбе дульного тормоза, более эффективный осколочный снаряд и лучшее заброневое действие бронебойных снарядов.
37-мм пушка ЧК-М1 опоздала примерно на 5 лет, была принята на вооружение и запущена в производство, когда война подошла к концу. В боевых действиях по всей видимости участия не принимала. Всего было произведено 472 орудия.

45-мм противотанковые орудия к моменту окончания боевых действий безнадёжно устарели, даже наличие в боекомплекте 45-мм орудия М-42 подкалиберного снаряда с бронепробиваемостью по нормали на дистанции 500 метров – 81-мм гомогенной брони не могло исправить ситуации. Современные тяжелые и средние танки поражалась только при стрельбе в борт, с предельно малых дистанций. Активное использование этих орудий до самых последних дней войны можно объяснить высокой манёвренностью, лёгкостью транспортировки и маскировки, огромными накопленными запасами боеприпасов этого калибра, а так же неспособностью советской промышленности обеспечить войска в требуемом количестве противотанковыми орудиями с более высокими характеристиками.
Так или иначе, в действующей армии «сорокапятки» пользовались огромной популярностью, только они могли передвигаться силами расчёта в боевых порядках наступающей пехоты, поддерживая её огнём.

В конце 40-х «сорокапятки» начали активно изыматься из частей и передаваться на хранение. Впрочем, в течение довольно таки длительного периода времени они продолжали оставаться на вооружении ВДВ и использоваться в качестве учебных орудий.
Значительное количество 45-мм М-42 было передано тогдашним союзникам.

Американские солдаты из 5-го кавполка изучают захваченную в Корее М-42

«Сорокапятка» активно применялась в Корейской войне. В Албании эти орудия состояли на вооружении до начала 90-х.

Массовое производство 57-мм противотанкового орудия ЗиС-2 стало возможно в 1943 году, после того как из США были получены необходимые металлообрабатывающие станки. Восстановление серийного производства проходило с трудом - снова возникли технологические проблемы с изготовлением стволов, кроме того, завод был сильно загружен программой выпуска 76-мм дивизионных и танковых пушек, имевших с ЗИС-2 ряд общих узлов; в этих условиях наращивание производства ЗИС-2 на существующем оборудовании могло осуществляться лишь за счёт снижения объёма производства данных орудий, что являлось недопустимым. В результате первая партия ЗИС-2 для проведения государственных и войсковых испытаний была выпущена в мае 1943 года, причём при производстве данных орудий широко использовался законсервированный на заводе с 1941 года задел. Массовый выпуск ЗИС-2 был организован к октябрю - ноябрю 1943 года, после ввода в строй новых производственных мощностей, обеспеченных поставленным по ленд-лизу оборудованием.

Возможности ЗИС-2 позволяли на типичных дистанциях боя уверенно поражать 80-мм лобовую броню наиболее распространённых немецких средних танков Pz.IV и штурмовых САУ StuG III, а также бортовую броню танка Pz.VI «Тигр»; на дистанциях менее 500 м поражалась и лобовая броня «Тигра».
По совокупности стоимости и технологичности производства, боевых и служебно-эксплуатационных характеристик ЗИС-2 стала лучшей советской противотанковой пушкой времён войны.
С момента возобновления производства, до конца войны в войска поступило более 9000 орудий, но этого оказалось не достаточно для полноценного оснащения истребительно-противотанковых частей.

Производство ЗиС-2 продолжалось по 1949 год включительно, в послевоенное время было выпущено около 3500 орудий. С 1950-го по 1951 год выпускались только стволы ЗИС-2. С 1957 года производилась модернизация ранее выпущенных ЗИС-2 в вариант ЗИС-2Н с возможностью ведения боя ночью за счёт применения специальных ночных прицелов
В 1950-х годах для пушки были разработаны новые подкалиберные снаряды с увеличенной бронепробиваемостью.

В послевоенное время ЗИС-2 состояла на вооружении Советской армии как минимум до 1970-х годов, последний случай боевого применения зафиксирован в 1968 году, в ходе конфликта с КНР на острове Даманский.
ЗИС-2 поставлялись ряду стран и приняли участие в нескольких вооружённых конфликтах, первым из которых стала Корейская война.
Имеется информация об успешном использовании ЗИС-2 Египтом в 1956 году в боях с израильтянами. Пушки этого типа состояли на вооружении китайской армии и производились по лицензии под индексом Tип 55. По состоянию на 2007 год, ЗИС-2 всё ещё находились на вооружении армий Алжира, Гвинеи, Кубы и Никарагуа.

Во второй половине войны, на вооружении истребительно – противотанковых частей состояли трофейные германские 75-мм противотанковые орудия Рак 40. В ходе наступательных операций 1943-1944 г было захвачено большое количество орудий и боеприпасов к ним. Наши военные по достоинству оценили высокие характеристики этих противотанковых пушек. На дистанции 500 метров, по нормали подкалиберный снаряд пробивал – 154–мм броню.

В 1944 году для Рак 40 в СССР были выпущены таблицы стрельбы и инструкция по эксплуатации.
После войны орудия были переданы на хранение, где находились, по меньшей мере, до середины 60-х. Впоследствии часть их была «утилизирована», а часть передана союзникам.

Снимок орудий РаК-40 сделан на параде в Ханое в 1960 г.

В опасении вторжения с Юга в составе армии Северного Вьетнама было сформировано несколько противотанковых артиллерийских дивизионов, вооруженных германскими 75-мм противотанковыми орудиями РаК-40 времен Второй мировой войны. Такие пушки в больших количествах были захвачены в 1945 г. Красной Армией, а теперь Советский Союз предоставил их вьетнамскому народу для защиты от возможной агрессии с Юга.

Советские дивизионные 76-мм орудия, предназначались для решения широкого круга задач, прежде всего огневой поддержки пехотных подразделений, подавления огневых точек, разрушения лёгких полевых укрытий. Однако в ходе войны орудиям дивизионной артиллерии пришлось вести огонь по танкам противника возможно даже чаще чем специализированным противотанковым пушкам.

С 1944 года, по причине снижения темпов выпуска 45-мм пушек и нехватки 57-мм пушек ЗИС-2, несмотря на недостаточную для того времени бронепробиваемость дивизионное 76-мм ЗиС-3 стало основной противотанковой пушкой РККА.

Во многом это была вынужденная мера, Бронепробиваемости бронебойного снаряда, пробивавшего на дистанции 300 метров по нормали 75-мм броню, было недостаточно для борьбы со средними немецкими танками Pz.IV.

По состоянию на 1943 год бронирование тяжёлого танка PzKpfW VI «Тигр» было неуязвимым для ЗИС-3 в лобовой проекции и слабо уязвимым на дистанциях ближе 300 м в бортовой проекции. Слабо уязвимыми в лобовой проекции для ЗИС-3 были также новый немецкий танк PzKpfW V «Пантера», а также модернизированные PzKpfW IV Ausf H и PzKpfW III Ausf M или N; однако все эти машины уверенно поражались из ЗИС-3 в борт.

Введение с 1943 года подкалиберного снаряда улучшило противотанковые возможности ЗИС-3, позволив ей на дистанциях ближе 500 м уверенно поражать вертикальную 80-мм броню, но 100-мм вертикальная броня так и осталась для неё непосильной.
Относительная слабость противотанковых возможностей ЗИС-3 осознавалась советским военным руководством, однако до конца войны заменить ЗИС-3 в истребительно-противотанковых подразделениях так и не удалось. Ситуацию можно было исправить введением в боекомплект кумулятивного снаряда. Но такой снаряд был принят на вооружение ЗиС-3 только в послевоенное время.

Вскоре после окончания войны и выпуска свыше 103 000 орудий, производство ЗиС-3 было прекращено. Орудие ещё долго оставалось на вооружении, но к концу 40-х, было практически полностью выведено из состава противотанковой артиллерии. Это не помешало ЗиС-3 очень широко распространиться по всему миру и принять участие во множестве локальных конфликтах, в том числе на территории бывшего СССР.

В современной Российской армии оставшиеся исправные ЗИС-3 часто используются как салютные орудия или в театрализованных представлениях на тему сражений Великой Отечественной войны. В частности, данные орудия состоят на вооружении Отдельного Салютного Дивизиона при комендатуре г. Москвы, проводящего салюты в праздники 23 февраля и 9 мая.

В 1946 году на вооружение была принята созданная под руководством главного конструктора Ф. Ф. Петрова 85-мм противотанковая пушка Д-44. Это орудие было бы очень востребовано во время войны, но его разработка по ряду причин сильно затянулась.
Внешне Д-44 сильно напоминало немецкую 75-мм противотанковую Рак 40.

С 1946 по 1954 год на заводе № 9 («Уралмаш») было изготовлено 10 918 орудий.
Д-44 состояли на вооружении отдельного артиллерийского противотанкового дивизиона мотострелкового или танкового полка (две противотанковых артиллерийских батареи состоящие из двух огневых взводов) по 6 штук в батарее (в дивизионе 12).

В качестве боеприпасов используются унитарные патроны с осколочно-фугасными гранатами, подкалиберными снарядами катушечной формы, кумулятивными и дымовыми снарядами. Дальность прямого выстрела БТС БР-367 по цели высотой 2 м составляет 1100 м. На дальности 500 м этот снаряд под углом 90° пробивает броневую плиту толщиной 135 мм. Начальная скорость БПС БР-365П - 1050 м/с, бронепробиваемость - 110 мм с дистанции 1000 м.

В 1957 году на часть пушек установили ночные прицелы, так же была разработана самодвижущаяся модификация СД-44, которая могла передвигаться на поле боя без тягача.

Ствол и лафет СД-44 были взяты от Д-44 с небольшими изменениями. Так, на одну из станин пушки был установлен прикрытый кожухом двигатель М-72 Ирбитского мотоциклетного завода мощностью 14 л.с. (4000 об/мин.) обеспечивавший скорость самодвижения до 25 км/ч. Передача мощности от двигателя обеспечивалась через карданный вал, дифференциал и полуоси на оба колеса орудия. КПП, ходящая в состав трансмиссии, обеспечивала шесть передач движения вперёд и две передачи заднего хода. На станине также закреплено сиденье для одного из номеров расчёта, выполняющего функции механика-водителя. В его распоряжении имеется рулевой механизм, управляющий дополнительным, третьим, колесом пушки, смонтированный на конце одной из станин. Устанавливается фара для освещения дороги в тёмное время суток.

В последствии было решено использовать 85-мм Д-44 в качестве дивизионной для замены ЗиС-3, а борьбу с танками возложить на более мощные артсистемы и ПТУР.

В этом качестве орудие применялось во многих конфликтах, в том числе на просторах СНГ. Крайний случай боевого применения отмечен на Северном Кавказе, в ходе «контртеррористической операции».

Д-44 до сих пор формально состоит на вооружении в РФ, некоторое количество этих орудий имеется во внутренних войсках и на хранении.

На базе Д-44 под руководством главного конструктора Ф. Ф. Петрова была создана противотанковая 85-мм пушка Д-48. Основной особенностью противотанковой пушки Д-48 являлся исключительно длинный ствол. Для обеспечения максимальной начальной скорости снаряда длина ствола была доведена до 74 калибров (6 м., 29 см.).
Специально для этого орудия были созданы новые унитарные выстрелы. Бронебойный снаряд на дистанции 1 000 м пробивал броню толщиной 150-185 мм под углом 60°. Подкалиберный снаряд на дистанции 1000 м пробивает гомогенную броню толщиной 180–220 мм под углом 60° Максимальная дальность стрельбы осколочно-фугасными снарядами весом 9,66 кг. - 19 км.
С 1955 по1957 годы выпущено: 819 экземпляров Д-48 и Д-48Н (с ночным прицелом АПН2-77 или АПН3-77).

Орудия поступали на вооружение отдельных артиллерийских противотанковых дивизионов танкового или мотострелкового полка. Как противотанковое орудие пушка Д-48 быстро устарела. В начале 60-х годов XX века в странах НАТО появились танки с более мощной броневой зашитой. Отрицательной чертой Д-48 стал «эксклюзивный» боеприпас, неподходящий к другим орудиям калибра 85-мм. Для стрельбы из Д-48 так же запрещено использование выстрелов от Д-44, КС-1, 85-мм танковых и САУ пушек, это существенно сузило область применения орудия.

Весной 1943 года В.Г. Грабин в своей докладной записке на имя Сталина, предложил наряду с возобновлением производства 57-мм ЗИС-2, начать проектирование 100-мм пушки с унитарным выстрелом, который применялся в морских орудиях.

Через год, весной 1944 года 100-мм полевая пушка образца 1944 года БС-3 была запущена в производство. Благодаря наличию клинового затвора с вертикально перемещающимся клином с полуавтоматикой, расположению механизмов вертикальной и горизонтальной наводки с одной стороны орудия, а также применению унитарных выстрелов скорострельность пушки составляет 8-10 выстрелов в минуту. Стрельба из пушки велась унитарными патронами с бронебойно-трассирующими снарядами и осколочно-фугасными гранатами. Бронебойно-трассирующий снаряд с начальной скоростью 895 м/с на дальности 500 м при угле встречи 90° пробивал броню толщиной 160 мм. Дальность прямого выстрела составляла 1080 м.

Однако роль этого орудия в борьбе с танками противника сильно преувеличена. К моменту её появления немцы практически не применяли танки массировано.

Во время войны БС-3 была выпущена в небольших количествах и большой роли сыграть не могла. На завершающем этапе войны 98 БС-3 были приданы как средство усиления пяти танковым армиям. Пушка состояла на вооружении легких артиллерийских бригад 3-полкового состава.

В артиллерии РГК по состоянию на 1 января 1945 года находилось 87 пушек БС-3. В начале 1945 года в 9-й Гвардейской армии в составе трёх стрелковых корпусов было сформировано по одному пушечному артиллерийскому полку по 20 БС-3.

В основном, благодаря большой дальности стрельбы - 20650 м и достаточно эффективной осколочно-фугасной гранате весом 15,6 кг пушка использовалась в качестве корпусного орудия для борьбы с артиллерией противника и подавления дальних целей.

БС-3 имело ряд недостатков, которые затрудняли её использование в качестве противотанковой. При стрельбе орудие сильно прыгало, что делало небезопасной работу наводчика и сбивало прицельные установки, что, в свою очередь, приводило к уменьшению практического темпа прицельной стрельбы – качества для полевого противотанкового орудия очень важного.

Наличие мощного дульного тормоза при небольшой высоте линии огня и настильных траекториях, характерных для стрельбы по бронецелям, приводило к образованию значительного дымопылевого облака, демаскировавшего позицию и ослеплявшего расчет. Подвижность орудия с массой более 3500 кг оставляла желать много лучшего, транспортировка силами расчёта на поле боя была практически невозможна.

После войны орудие находилось в производстве до 1951 года включительно, всего выпущено 3816 полевых орудий БС-3. В 60-е годы орудия прошли модернизацию, это касалось в первую очередь прицелов и боеприпасов. До начала 60-х годов БС-3 могло пробить броню любого западного танка. Но с появлением: М-48А2, Чифтен, М-60 - ситуация изменилась. Были срочно разработаны новые подкалиберные и кумулятивные снаряды. Следующая модернизация состоялась в середине 80-х, когда в боекомплект БС-3 поступил противотанковый управляемый снаряд 9М117 «Бастион».

Это орудие также поставлялась другим странам, принимала участие во многих локальных конфликтах в Азии, Африке и Ближнем Востоке в некоторых из них оно до сих пор стоит на вооружении. В России пушки БС-3 до последнего времени состояли в качестве орудия береговой обороны на вооружении 18-й пулеметно-артиллерийской дивизии, дислоцированной на Курильских островах, а также довольно значительное количество их имеется на хранении.

До конца 60-х начала 70-х годов прошлого столетия противотанковые орудия являлись основным средством борьбы с танками. Однако с появлением ПТУР с полуавтоматической системой наведения, которая требует лишь удержания цели в поле зрения прицела, во многом изменило ситуацию. Военное руководство многих стран сочло металлоёмкие, громоздкие и дорогие противотанковые орудия анахронизмом. Но только не в СССР. В нашей стране разработка и производство противотанковых орудий в значительном количестве продолжились. Причём на качественно новом уровне.

В 1961 году на вооружение поступила 100-мм гладкоствольная противотанковая пушка Т-12, разработанная в КБ Юргинского машиностроительного завода № 75 под руководством В.Я. Афанасьева и Л.В. Корнеева.

Решение сделать именно гладкоствольную пушку на первый взгляд может показаться довольно странным, время таких пушек закончилось почти сто лет назад. Но создатели Т-12 так не думали.

В гладком канале можно сделать давление газов намного выше, чем в нарезном, и соответственно увеличить начальную скорость снаряда.
В нарезном стволе вращение снаряда уменьшает бронепробивающее действие струи газов и металла при взрыве кумулятивного снаряда.
У гладкоствольного орудия значительно увеличивается живучесть ствола - можно не бояться так называемого «смыливания» полей нарезов.

Канал пушки состоит из каморы и цилиндрической гладкостенной направляющей части. Камора образована двумя длинными и одним коротким (между ними) конусами. Переход от каморы к цилиндрическому участку - конический скат. Затвор вертикальный клиновой с пружинной полуавтоматикой. Заряжание унитарное. Лафет для Т-12 был взят от 85-мм противотанковой нарезной пушки Д-48.

В 60-х годах для пушки Т-12 был сконструирован более удобный в эксплуатации лафет. Новая система получила индекс МТ-12 (2А29), а в некоторых источниках именуется «Рапирой». В серийное производство МТ-12 пошли в 1970 году. В состав противотанковых артиллерийских дивизионов мотострелковых дивизий ВС СССР входили две противотанковых артиллерийских батареи, состоящих из шести 100-мм ПТП Т-12 (МТ-12).

Пушки Т-12 и МТ-12 имеют одинаковую боевую часть – длинный тонкий ствол длиной 60 калибров с дульным тормозом-«солонкой». Раздвижные станины оснащены дополнительным убирающимся колесиком, установленным у сошников. Главным отличием модернизированной модели МТ-12 является то, что она оснащена торсионной подвеской, при стрельбе блокируемой для обеспечения стабильности.

При перекатывании пушки вручную под хоботовую часть станин подставляется каток, который крепится стопором на левой станине. Перевозка пушек Т-12 и МТ-12 осуществляется штатным тягачом МТ-Л или МТ-ЛБ. Для движения по снегу использовалась лыжная установка ЛО-7, которая позволяла вести огонь с лыж при углах возвышения до +16° с углом поворота до 54°, а при угле возвышения 20° с углом поворота до 40°.

Гладкий ствол намного удобней для стрельбы управляемыми снарядами, хотя в 1961 году об этом, скорее всего, еще не думали. Для борьбы с бронированными целями применяется бронебойно-подкалиберный снаряд со стреловидной боевой частью, обладающей высокой кинетической энергией, способной на дистанции 1000 метров пробить броню толщиной 215 мм. В боекомплект входит несколько типов подкалиберных, кумулятивных и осколочно-фугасных снарядов.

Выстрел ЗУБМ-10 с бронебойным подкалиберным снарядом

Выстрел ЗУБК8 с кумулятивным снарядом

При установке на пушке специального прибора наведения можно применять выстрелы с противотанковой ракетой «Кастет». Управление ракетой полуавтоматическое по лучу лазера, дальность стрельбы от 100 до 4000 м. Ракета пробивает броню за динамической защитой («реактивную броню») толщиной до 660 мм.

Ракета 9М117 и выстрел ЗУБК10-1

Для стрельбы прямой наводкой пушка Т-12 оснащена дневным прицелом и ночным прицелами. С панорамным прицелом может использоваться в качестве полевого орудия с закрытых позиций. Есть модификация пушки МТ-12Р с навесной РЛС наведения 1А31 "Рута".

МТ-12Р с РЛС 1А31 "Рута"

Пушка массово состояла на вооружении армий стран Варшавского договора, поставлялась в Алжир, Ирак и Югославию. Принимали участие в боевых действиях в Афганистане, в Ирано-Иракской войне, в вооруженных конфликтах на территориях бывшего СССР и Югославии. В ходе этих вооруженных конфликтов 100-мм противотанковые пушки в основном применяются не против танков, а как обычные дивизионные или корпусные орудия.

Противотанковые орудия МТ-12 продолжают состоять на вооружении в России.
По сообщению пресс-центра Министерства обороны 26 августа 2013 года с помощью точного выстрела кумулятивным снарядом УБК-8 из пушки МТ-12 "Рапира" екатеринбургской отдельной мотострелковой бригады Центрального военного округа ликвидирован пожар на скважине № Р23 U1 под Новым Уренгоем.

Пожар начался 19 августа и быстро перешел в неуправляемое горение прорывающегося через неисправную арматуру природного газа. Артиллерийский расчет был переброшен в Новый Уренгой самолетом военно-транспортной авиации, вылетевшим из Оренбурга. На аэродроме Шагол была произведена погрузка техники и боекомплекта, после чего артиллеристы под командованием офицера управления ракетных войск и артиллерии ЦВО полковника Геннадия Мандриченко были доставлены на место происшествия. Орудие было установлено на прямую наводку с минимально допустимого расстояния в 70 м. Диаметр цели - 20 см. Цель была успешно поражена.

В 1967 году советские специалисты пришли к заключению, что пушка Т-12 «не обеспечивает надежного поражения танков «Чифтен» и перспективного МВТ-70. Поэтому в январе 1968 года ОКБ-9 (ныне входит в АО «Спецтехника») получило указание разработать новую, более мощную противотанковую пушку с баллистикой 125-мм гладкоствольной танковой пушки Д-81. Задача была трудно выполнимая, так как Д-81, имея прекрасную баллистику, давала сильнейшую отдачу, что для танка весом 40 тонн было еще терпимо. А вот на полигонных испытаниях Д-81 стреляла с гусеничного лафета 203-мм гаубицы Б-4. Понятно, что о такой противотанковой пушке в 17 тонн весом и максимальной скоростью передвижения 10 км/час не могло идти и речи. Поэтому в 125-мм пушке откат был увеличен с 340 мм (ограничиваемый габаритами танка) до 970 мм и введен мощный дульный тормоз. Это дало возможность установить 125-мм пушку на трехстанинный лафет от серийной 122-мм гаубицы Д-30, допускавший круговой обстрел.

Новая 125-мм пушка была спроектирована ОКБ-9 в двух вариантах: буксируемая Д-13 и самодвижущаяся СД-13 («Д» - индекс артсистем конструкции В. Ф. Петрова). Развитием СД-13 стала 125-мм гладкоствольная противотанковая пушка «Спрут-Б» (2А-45М). Баллистические данные и боеприпасы танковой пушки Д-81 и противотанковой пушки 2А-45М были одинаковы.

Пушка 2А-45М имела механизированную систему для перевода ее из боевого положения в походное и обратно, состоящую из гидравлического домкрата и гидроцилиндров. При помощи домкрата лафет поднимался на определенную высоту, необходимую для разведения или сведения станин, а затем опускался на грунт. Гидроцилиндры осуществляют подъем пушки на максимальный клиренс, а также подъем и опускание колес.

«Спрут-Б» буксируется автомобилем «Урал-4320» или тягачом МТ-ЛБ. Кроме того, для самопередвижения на поле боя пушка имеет специальный силовой агрегат, выполненный на базе двигателя МеМЗ-967А с гидроприводом. Двигатель расположен с правой стороны орудия под кожухом. С левой стороны на раме устанавливаются сиденья водителя и система управления пушкой при самодвижении. Максимальная скорость при этом по сухим грунтовым дорогам - 10 км/ч, а возимый боекомплект - 6 выстрелов; запас хода по топливу - до 50 км.

В боекомплект 125-мм пушки «Спрут-Б» входят выстрелы раздельно-гильзового заряжания с кумулятивными, подкалиберными и осколочно-фугасными снарядами, а также противотанковыми ракетами. 125-мм выстрел ВБК10 с кумулятивным снарядом БК-14М может поражать танки типа М60, М48, «Леопард-1А5». Выстрел ВБМ-17 с подкалиберным снарядом - танки типа М1 «Абрамс», «Леопард-2», «Меркава МК2». Выстрел ВОФ-36 с осколочно-фугасным снарядом ОФ26 предназначен для поражения живой силы, инженерных сооружений и иных целей.

При наличии специальной аппаратуры наведения 9С53 «Спрут» может стрелять выстрелами ЗУБ К-14 с противотанковыми ракетами 9М119, управление которых полуавтоматическое по лазерному лучу, дальность стрельбы - от 100 до 4000 м. Масса выстрела около 24 кг, ракеты - 17,2 кг, она пробивает броню за динамической защитой толщиной 700–770 мм.

В настоящее время буксируемые противотанковые орудия (100- и 125-мм гладкоствольные) состоят на вооружении стран - бывших республик СССР, а также ряда развивающихся государств. Армии ведущих стран Запада давно отказались от специальных противотанковых пушек, как буксируемых, так и самоходных. Тем не менее можно предположить, что у буксируемых противотанковых орудий есть будущее. Баллистика и боеприпасы 125-мм пушки «Спрут-Б», унифицированные с пушками современных основных танков, способны поражать любые серийные танки мира. Важным преимуществом противотанковых пушек перед ПТУР являются более широкий выбор средств поражения танков и возможность поражения их в упор. Кроме того, «Спрут-Б» может использоваться и как не противотанковое оружие. Его осколочно-фугасный снаряд ОФ-26 близок по баллистическим данным и по массе взрывчатого вещества к снаряду ОФ-471 122-мм корпусной пушки А-19, прославившейся в Великой Отечественной войне.